Я - Риддл

— Эй, Поттер! — словно услышав мои мысли, говорит Малфой. — Зачем тебе палочка? Твоим ударным инструментом вполне может служить голова! От нее даже Авада отражается!

— А тебе, Малфой, не достает самостоятельности, — парирует Поттер. — Ты даже палочку себе выбрать не смог, маму послал. Кстати, тебя именно поэтому Крэбб с Гойлом сопровождают? И в туалет тоже?

— Да ты...

— Стоять! — скидываю маскировочные чары. — Десять баллов со Слизерина и пять — с Гриффиндора!

— За что?! — возмущается Малфой.

— За то, что вы полезли к Поттеру, мистер Малфой, — любезно поясняю.

— А с нас за что?! — вторит ему Поттер.

— А с вас за то, что стали разжигать конфликт!

— Но с нас больше! — это опять Малфой.

— Потому что именно вы начали провоцировать Поттера. Полез бы он — было бы наоборот. Заходим, — не даю возразить опять ни Поттеру, ни Малфою. — Вошли, построились вдоль стены по росту.

Ученики толпятся у входа, так же бестолково толпятся у стены. Мое распоряжение встать по росту игнорируется, хоть и не полностью — гриффиндорцы стоят, как положено. Но при этом они напрочь не учитывают, что есть еще три факультета.

— Детский сад, штаны на лямках, — говорю по-русски, затем перехожу снова на английский. — Ученики школы "Хогвартс", слушать сюда. Вы находитесь на первом факультативном занятии Дуэльного Клуба в этом году. Веду его я, профессор Риддл. Занятия добровольные, поэтому, кому не нравятся мои порядки, можете не ходить. Это не урок, где мои действия прописаны учебным планом и Министерством. Это — факультатив. Я буду учить вас тому, чего вы не выучите на уроках. Но именно это может оказаться тем, что выручит вас или спасет вам жизнь.

Ученики слушают меня, навострив уши. Надеюсь, хотя бы десяток из них усвоит то, что я буду здесь им давать.

— Вопросы? — интересуюсь я в конце своей речи, стараясь не обращать внимание на неровный строй. За такое построение наш учитель физподготовки заставил бы круги по стадиону нарезать.

— Мы будем проходить Непростительные Заклятья? — ехидно интересуется Малфой.

— Хороший вопрос, мистер Малфой, — довольно щурюсь. — Балл Слизерину. Да, мы будем их проходить, и проходить будем не только тут, но и на основных уроках...

Тяжелый ропот служит мне ответом. Так, это уже не смешно.

— Молчать! — рявкаю без всякого Соноруса, шмякнув посохом о пол так, что из него вылетает сноп искр. — Я здесь говорю! А вы молчите!

Ученики замолкают.

— Мы. Будем. Проходить Непростительные! — заявляю зловеще. — Потому что у нас — Защита от чего?

— От Темных Искусств, — пищит Грейнджер.

— Именно. Балл Гриффиндору, — довольно улыбаюсь и перекладываю посох в другую руку. — Как вы, обормоты, собрались защищаться от того, чего не знаете?! Вы в курсе, что Империус можно побороть, но для этого нужно знать, как? Чем чаще на человека накладывают Империус, тем легче ему преодолеть его в следующий раз. Аваду можно легко избежать, просто увернувшись. Она летит довольно медленно. А Круциатус физически безвреден. Он фантом, воздействующий сугубо на мозг.

— Мои родители сошли с ума от Круциатуса! — вылезает вперед пухлый четверокурсник. Лонгботтом, кажется.

— Потому что, еще раз повторяю dlya tekh, kto v tanke, Круциатус воздействует на мозг. Мы думаем мозгом, люди. Потому и сумасшествие в случае попадания под длительное заклятье возможно. Если наловчиться, то и под Круциатусом можно показать врагу, где раки зимуют. Я НЕ буду учить вас НАКЛАДЫВАТЬ Непростительные. А вот уклоняться от них или сопротивляться им — буду.

Ученики потрясенно молчат. Особенно удивлен Малфой. Он, видимо, полагал, что я буду в лучших традициях своего отца учить их пытать других.

— Итак, теперь все присутствующие сделают одну вещь, которую будут делать всякий раз, приходя на занятия, — позволяю себе улыбнуться отцовской улыбкой, — снимут галстуки.

— А?

— Снимите галстуки, ученики. Сегодня здесь нет ни Пуффендуя, ни Слизерина. Ни Гриффиндора, ни Когтеврана. Сегодня здесь вы — те, кто хочет научиться защищать свои зад... кхм... головы.

Все оглядываются друг на друга, затем первым снимает галстук Гарри Поттер. За ним следом галстук снимает Грейнджер, затем Уизли, все три... нет, четыре... Хм, действительно, в этой школе деление по факультетам сильно влияет на характер. Последними галстуки снимают второкурсники Слизерина.

— Отлично, господа, по пять баллов всем факультетам. Теперь вопрос номер "раз". У кого есть такое? — поднимаю руку, позволяя всем увидеть мою кобуру.

Поднимают руки еще человек пятнадцать, по большей части из Когтеврана.

— Молодцы. Вопрос остальным — почему такого у вас еще нет?

Смотрю, как переглядываются пуффендуйцы. Слизеринцы нервно поджимают губы, гриффиндорцы же выглядят, словно я сообщила им о том, что завтра они сдают экзамены.

— На следующей неделе вы должны иметь такие же.

— А можно без них? — нервно интересуется Рон Уизли.

— Нет, — качаю головой. — Иначе вы будете здесь отставать. Без кобуры можете ходить на основные занятия. Там я буду вас обучать с учетом этого.

М-да. Рыжие краснеют очень сильно. И точно такие же выражения еще у нескольких студентов.

— Если у кого-то нет возможности приобрести подобное, — догадываюсь о причине заминки, — то я буду предоставлять трансфигурированную экипировку... но, сами понимаете, трансфигурация — это не полноценная замена вещи.

Выдохи облегчения.

— Итак, пойдем далее. Чтобы успешно противостоять нападениям, нужно не только хорошо знать заклятия. Нужно быть еще и в хорошей физической форме. Не все заклятия можно отразить. Иногда увернуться от них будет лучшей идеей, чем пытаться выставить щит. Как пример — знаменитая Авада Кедавра.

Ученики расслабленно смеются. Естественно, идиотов выставлять против Авады Протего — нет.

— От физической формы зависит и ваша реакция. Любое заклятие имеет начало произнесения и конец. Действовать оно начинает тогда, когда произнесено до конца. Поэтому его можно сбить. Показываю на примере. Есть желающие мне помочь?

— Есть, профессор Риддл, — раздается голос, но не из строя, а из-за моей спины. — Вы позволите?

Поворачиваю голову и с улыбкой смотрю на невозмутимого профессора Снейпа.

— Разумеется, профессор Снейп. Будьте так добры, запустите в меня Петрификусом.

— Петрификус Тот... — палочка направлена на меня, но договорить мой коллега не успевает. Я ухожу с "линии огня" вниз и немного вбок и делаю резкий тычок посохом в профессорскую щиколотку. Снейп сбивается и опускается на одно колено, получив подсечку. Но я уже на ногах, и мой посох делает резкое движение, которое я успеваю остановить у самого затылка Снейпа.

— Итак, ученики. Что мы видим. Незнакомый с нашим стилем ведения боя и рассчитывающий только на применение заклинаний противник слишком расслабился и проиграл. Заметим, что я не произнесла ни одного заклятья — все противодействие очень хорошему, но очень длинному Петрификусу Тоталусу заключилось в банальной подсечке. Пока противник приходил в себя, мы опять же без всякого заклинания превратили его мозг в кашу. Один-ноль в нашу пользу.

Снейп встает на ноги. Его лицо ничего не выражает, но я буквально ощущаю волну гнева, исходящую от него.

— Хороший прием, профессор Риддл, — произносит он, и от звуков его голоса мне становится неловко. — Вас учил отец?

— Нет, преподаватель рукопашного боя, — улыбаюсь. — В Дурмстранге.

Снейп кивает.

— Вы не будете против, если я поприсутствую?

— Вы уже присутствуете, профессор, — вежливо отвечаю. — И я не против.

Ученики наблюдают за нашей перепалкой с любопытством.

— Итак, как с этим бороться. Если ваш противник тоже учился в этом классе или, тем паче, в Дурмстранге, то этот прием он знает. Если вы не хотите, чтобы посохом прилетело вам, то можете воспользоваться невербальным заклятием. Для этого оно произносится про себя. Либо, — смотрю на посмурневшие лица, — можете произносить заклинания по частям. Возвращаясь к нашему Петрификусу. Произносим тихо про себя "Петрификус Тота...", а затем в полный голос — "...лус".

Ученики ободряюще переглядываются.

— Но опять же минусы. Те доли секунды, пока вы произносите начало заклинания, из боя выпадают. За это время с вами могут сделать тоже чего-нибудь, например, запустить более короткое заклинание.

— И что же нам делать? — интересуется Гарри Поттер.

— Отвлечь противника на то время, пока вы произносите заклинание, запустив в него каким-нибудь коротким. Пока он будет справляться с последствиями короткого заклинания, у вас будут все шансы сказать что-нибудь длинное.

— Например? — интересуется Малфой.

— Например? Например, перед Петрификусом выпустить в противника Авис. Пока он машет руками, стараясь, чтобы ему на голову не нагадили птички, вы успеваете его обездвижить.

— О! — в глазах Малфоя загораются огоньки азарта. — А мы можем попробовать?

— Можете, — довольно улыбаюсь. — Попробуйте известные вам заклинания. Для этого разделитесь на пары и работайте.

Смотрю, кто и как встает. Малфой встает со светловолосой девочкой, Гринграсс, кажется. Крэбб с Гойлом, Рон Уизли с Грейнджер (как ее зовут-то хоть по имени?), близнецы Уизли... Да, с таким распределением им только учиться... но да ладно. Сойдет на первый раз.

— А мы не знаем никаких заклинаний, — чуть не плача, подходят ко мне первокурсники с Когтеврана. Рядом с таким же убитым выражением лица стоят "барсучата".

— А я вам покажу. Будете отрабатывать Авис. Смотрите... Авис! — с этими словами у меня из верхушки посоха вылетает стайка птичек. — А теперь движение палочкой...

Восторгу первокурсников нет предела.

— Вы хорошо ладите с детьми, — вдруг произносит Снейп.

— Это верно, — киваю, внимательно следя за Гарри Поттером, которого уже в который раз возит по полу Грейнджер. — Кстати, как имя у Грейнджер, не подскажете?

— Гермиона, — удивленно отвечает мой коллега. — А что такое?

— Да так. Все хотела узнать, а никак не получалось.

— Она заучка, — Снейп кривится, словно Дамблдор всучил ему лимонную дольку. — Знает много, от этого ходит с вечно задранным носом.

— Много знать — не значит много уметь, — согласно киваю. — Наша задача в том, чтобы еще и научить их применять их знания...

В шевелюру декана Слизерина внезапно влетают три мелких птички.

— Ой... — пищит маленькая пуффендуйка, прячась за одноклассниками.

— Никогда не думал, что Авис можно использовать как боевое заклинание, — Снейп с остервенением выковыривает перья у себя из волос.

Улыбаюсь.

* * *

"Уважаемый м-р Люпин!

В настоящее время я являюсь преподавателем Защиты от Темных Искусств в школе "Хогвартс". Как и многие другие, я не занимала эту должность ранее, поэтому хотела бы попросить вас о помощи. Если вам не трудно, то пришлите, пожалуйста, мне материалы, которые вы проходили с учениками в прошлом году.

С уважением, проф. Анна Мария Риддл".

Запечатываю письмо сургучом. Сидящая на столе серая в бурую крапинку сова косится круглым глазом, затем подхватывает лежащее письмо и вылетает в приоткрывшуюся дверь.

Окон в этом подземелье нет.

Для меня, конечно, это не проблема — вентиляция хорошо устроена, да и спать тихо. Другим, возможно, подобное бы и не понравилось.

Интересно, как Люпин среагирует на мою фамилию? Не удивлюсь, если и он знает, как звали моего отца при рождении. Возможно, он отпишет Дамблдору...

Поднимаюсь из-за стола. Из-за Мордредова Турнира Трех Волшебников никто толком не учится. Все темы для разговоров только о Турнире. Теперь следующий вопрос — зачем Дамблдору это нужно. Турнир опасен. На моей памяти его не проводили. Его вообще проводили последний раз очень и очень давно. Две, а то и три смерти — всех претендентов — нередкие случаи. Нет, двести, а то и триста лет назад к подобному относились спокойнее. Но сейчас, когда волшебный мир, особенно британский, ослаблен войнами...

— Анна, дорогая! — из камина выглядывает директор. — Зайдите ко мне, пожалуйста!

Вздыхаю, швыряю в огонь щепотку дымолетного порошка.

— Анна, вы ведь знаете Игоря Каркарова? — интересуется Дамблдор, когда я делаю шаг из камина.

— Разумеется, господин директор, — киваю. — Мы учились с ним вместе в Дурмстранге, только он на два года старше. Какое-то время мы даже пытались встречаться, но мой отец не одобрил наши отношения, и нам пришлось расстаться.

— Игорь прибудет вместе с представителями Дурмстранга, — говорит Дамблдор. — На Турнир. Анна, я прошу вас, как выпускницу Дурмстранга, оказать им всяческую помощь.

Помочь ученикам родной школы? Да я это сделала бы без всякой просьбы!

— Хорошо, господин директор.

— И еще... Анна, вы знаете о том, что Игорь был среди сторонников вашего отца?

Закусываю губы, затем киваю.

— Да... Мы говорили с ним об этом... и он никогда не скрывал, что получил Метку на последнем курсе. Мне тогда было пятнадцать, и я сама... тоже ее имела. И... — решаюсь, — профессор Дамблдор... можно сказать, что именно я послужила причиной, по которой Игорь вступил в Орден Вальпургиевых Рыцарей... так тогда назывались Пожиратели Смерти, — делаю глубокий вдох, краем глаза замечая расширившиеся глаза Снейпа. — Понимаете... Отец был против наших отношений, и Игорь подумал, что встав на его сторону, сможет получить одобрение...

Дамблдор кивает.

— Да, Анна. Игорь рассказал мне... в свое время об этом. Спасибо, что посчитали нас достойными доверия. Меня и Северуса, — уточняет директор. — Но Игорь не держит на вас зла. Он сам сделал многое, чтобы исправить последствия действий Вольдеморта. Поэтому, я уверен, вы поладите.

— Спасибо, господин директор, — киваю. — Это... действительно важно для меня.

Игорь, надеюсь, ты простил меня...

— Вы знакомы с Игорем, Северус? — спрашиваю у Снейпа, когда мы выходим из кабинета директора.

— Разумеется.

— И?.. — продолжить не получается.

— Вы хотите знать, каким он был Пожирателем, верно? — усмехается мой коллега.

Ощущаю, как щеки заливает краснота.

— Ну... Да.

— Никогда не думал, что вы можете краснеть, Анна, — фыркает Северус. — Игорь... его можно назвать даже трусливым.

— Трусливым?

— Да. Он не очень хороший боец. По большей части старался отсидеться где-нибудь в стороне и не лезть на рожон. На мой взгляд, именно поэтому он не добился никаких особых успехов рядом с Лордом.

— Тем не менее, он сейчас директор Дурмстранга, — возражаю. Интересное понимание храбрости или трусости.

— А вот с людьми он всегда ладил, особенно с теми, кто младше, — соглашается Северус. — Во время вашей учебы было не так?

— Так, — киваю. — Он был любимцем младших курсов. В него были влюблены все девушки, начиная с пятого класса и старше. И даже несколько парней.

— И вы не были исключением, — кивает Снейп.

— Не совсем, — пожимаю плечами. — Игорь... он был хорошим другом, но я знала, что у нас нет будущего. Потому что я всегда помнила, кто мой отец. А если забывала, то мне напоминали подписанные тетради.