Танго с призраком. Том 2

Что ему понадобилось? Явно ничего хорошего...

Тони в раздражении едва не оторвала ленту а шляпке, и прошла в гостиную.

— Кузина. Таны, добрый вечер.

— Добрый вечер, Тони, — расплылась в фальшивой улыбке Альба. — А мы тебя ждем.

Эудженио и Амадо, словно по команде, встали, поклонились, даже к ручке приложиться не побрезговали. Хотя это уж Тони была пристрастна. Руки у нее вполне красивые. Даже лучше, чем у Альбы, у той пальцы коротковаты, а у Тони форма идеальная, и ногти, словно миндалины. Породу не спрячешь.

— Что-то случилось? — изобразила тревогу Тони. — С дядюшкой все в порядке?

— Вполне, ритана. Просто у моего кузена к вам личный разговор, — вмешался Дженио.

Тони подняла брови.

— Тан Риалон?

— Да... Антония, мы не могли бы поговорить наедине?

Тони пожала плечами.

— Если наши собеседники соблаговолят оставить нас одних, возможно.

Стоит ли говорить, что собеседники тут же изволили? Правда, дверь за собой плотно не прикрыли, и Тони лично исправила этот недостаток.

Бесит!

Как же бесит, когда тебя подслушивают! Кто бы знал!

Но вот они одни, и можно развернуться к Амадо Риалону.

— Я вас слушаю, тан.

* * *

Амадо чувствовал себя дурак-дураком. Да, представьте себе! С родителями он спорил уже второй день, и словно о стену бился. Его просто... какое там — не слушали!? Его даже не слышали!

С тем же успехом могла протестовать фарфоровая ваза... послушаете? Если она будет вас убеждать ее продать или переставить?

Вряд ли. Это — ваза, какое у нее может быть свое мнение?

Глупости!

С матерью говорить вообще невозможно. Сказано тебе — жениться на младшей Аракон, вот и женись. Отец правильно решил, мы не всегда согласны, но это хорошая партия. Приданое дадут...

Любовь? Люби на здоровье, хоть кого, а женись выгодно.

Отец? С ним вообще не поговоришь. Чуть что, тычет носом, как щенка в лужу, в ту шалость... ну ведь не хотели они ничего дурного! Не хотели!!!

Что ж теперь — за одну глупость всю жизнь страдать? Амадо так не согласен, нет...

И что ему оставалось?

Разумеется, открыться любимой девушке! Один он не справится, но если Антония Даэлис согласится ответить на его чувства... он горы свернет!

И моря перекопает! Как герой из старой сказки, вот!

Амадо вдохнул, выдохнул, еще раз вдохнул, рассердился на себя — и поспешно упал на одно колено. Пребольно ушибся, зажмурился и выпалил:

— Антония Даэлис Лассара, я вас люблю и прошу стать моей женой!

Вот так!

Он эту фразу лично в романе нашел! Надо же узнать, как правильно делают предложения? Он раньше ведь никогда... справился?

Тони оторопела.

По-детски раскрыла рот, закрыла его, подумала пару минут...

— Тан Риалон...

— Умоляю вас ответить на мои чувства! Я буду счастливейшим из смертных! — выпалил Амадо вторую из заготовленных фраз. Были и еще несколько.

Правильно он подготовился... как сложно с этими девушками! Вот что ей еще надо?

* * *

Тони тоже чувствовала себя дура дурой.

Зачем, зачем она потребовалась этому недотепе!? Влюбился бы в Паулину, был бы с ней счастлив и доволен! А она...

Она даже рядом с ним себя не могла представить. Даже если Дженио на Альбе женится.

Это же брак!

Это же...

Как вы это представляете?! Это не просто за ручку держаться, это и прочее, от чего дети появляются. А Амадо...

Он хороший... наверное. Только никаких чувств у Тони не вызывал. Вообще никаких. Как манная каша или деревянный забор. Да, они есть. И что? Дальше-то что!? При чем тут ритана Лассара?

— Тан Риалон, встаньте, — для начала Тони решила прекратить эту неловкую ситуацию. Да и Амадо на одном колене выглядел донельзя глупо.

Дженио — романтично, а вот Амадо — нет. Почему так?

По любви...

Амадо честно попытался встать, но с одного колена... кто пробовал? Попробуйте! С двух — проще, а тут нужно держать равновесие. Парень качнулся, вцепился в столик и поднялся с помощью столика. Ваза, стоящая на нем, опрокинулась, фрукты раскатились.

Собирать их никто не стал — не романтично.

— Антония, умоляю вас...

Тони кое-как собралась. Что там из разумных аргументов?

— Тан Риалон...

— Амадо!

— Хорошо, Амадо, вы не вполне отдаете себе отчет в своих поступках.

— Антония, я вас люблю!

— Хорошо. Допустим.

— Я люблю вас!

— Амадо! — Тони потеряла всякое терпение. Еще пять минут, и она идиоту вазу на голову наденет! — будьте любезны меня выслушать до конца, раз уж хотите получить ответ!

Заткнулся.

О, чудо!

Тони прошлась по комнате.

— Тан Риалон, — подняла руку, предупреждая возмущенный вяк. — Подумайте сами. Вы симпатичный молодой человек, который может выбирать. Я далеко не красавица, — впервые громадное спасибо волшебным ручкам и зельям мастера Доменико. — Вы богаты и из благополучной семьи. У вас было и есть все, что пожелаете. Мама, папа, уютный дом... вам не приходится бродить по подворотням в поисках куска хлеба, вы можете заниматься тем, что вам нравится. Я из Лассара. Дело даже не в том, что я некромант, дело в том, что последние десять лет я выживаю, а не живу. Что у меня ничего нет. Что я вам просто не подхожу. Можно случить породистого кобеля с уличной сучкой, да вот результат все равно породистым не будет.

— Антония!

— Я не закончила. Я вам попросту не подхожу. Я вас недостойна. Вам лучше посвататься к кому-то из своего круга, к примеру, к Паулине Аракон.

Амадо покраснел.

Побледнел.

— Да вы что... сговорились!?

— С кем? — искренне удивилась Тони.

Поздно.

Влюбленный вылетел, треснув дверью так, что несчастная ваза еще и со стола упала.

И не раскололась. Это хорошо, не хватало еще на всяких балбесов ценное имущество переводить. И вообще, хрусталь отвратительно бьется в мелкие осколочки, убирать замучаешься!

Тони подняла вазу, осмотрела.

— И что это было?

— Мне тоже интересно? — заглянула Альба. — Что случилось? Тони?

— Да вот, размышляю. Мне этот балбес предложение сделал.

— Че-го!?

Раскрытый рот Альбе не шел. Ни минутки.

— Да вот того... не понимаю, что ему понадобилось? Зачем!?

— Он вообще не ослеп?

— И это... вы с ним разговаривали... все было в порядке?

— Да, вполне, — пожал плечами Дженио. — Ну, мямлил он чего-то, так это же Амадо, он по-другому не может.

Тони покусала губы.

— Надо срочно поговорить с дядюшкой.

— Донести торопишься? — презрительно фыркнула Альба.

Ну все.

Тони выпрямилась и посмотрела на кузину в упор.

— Дорогая кузина, твой отец — хозяин этого дома. И обязан знать обо всем, здесь происходящем. А если кому-то это не нравится, может, стоит перестать сидеть на шее у родителей? И перебраться на шею к мужу?

— Тебе-то это не светит...

Тони расхохоталась в лицо Альбе.

— Мне и не нужно. У меня все есть.

И вышла из гостиной.

— Она о чем? — удивилась Альба.

— Надо навести справки, — задумчиво протянул Эудженио.

Здесь и сейчас он оценивал Тони с другой точки зрения. А ведь...

Фигурка — точеная, что есть, то есть, волосы густые... лицо. Да, лицо под этими пятнами не разберешь, но глаза хороши, большие, светлые. А если у нее еще что-то есть за душой, кроме титула, становится и вовсе интересно.

Надо разузнать.

* * *

Адан Аракон обнаружился в библиотеке, где он листал что-то ужасно научное, кажется, 'Приключения знаменитого сыщика Ведерлея' и попивал охлажденное вино.

Расслаблялся.

Что ж, имеет право. Тони видела, бокал и на треть не опустел, так... Адан иногда делал глоток, смакуя и наслаждаясь хорошим вкусом, запахом, цветом вина, утаскивал ломтик ветчины или сыра, конфету, и опять погружался в книгу.

Просто отдых.

А не заливание в себя бутылок алкоголя для отключения от реальности.

— Дядя, у нас проблемы.

Адан Аракон закатил глаза.

— Антония...

— Дядя, у меня только что был Амадо Аракон. Он сделал мне предложение.

— Тони!?

— Извините, что испортила вам вечер.

— Ладно уж. Садись и рассказывай. Вина?

Тони качнула головой.

— Простите, дядя.

— Это ты прости. Не подумал. Но я не пьян.

— Я вижу. Просто сама не хочу, — объяснила Тони.

— Тогда в графине посмотри. Апельсиновый сок — отличная штука.

— Спасибо, — сок действительно нравился Тони. Кисленький, свежевыжатый, а если еще и без мякоти — ну не любила она, когда что-то на языке попадается, так это вообще праздник жизни.

— Наливай себе, садись и рассказывай.

— Да тут и рассказывать-то толком нечего, — Тони послушалась и кратко пересказала всю сцену. — Разве что его отцу телефонировать? Или...

— Это не телефонный разговор. Я лучше приглашу к нам тана Риалона. Ты не против, если я ему расскажу?

— Я и сама могу рассказать, дядя. Спасибо, вы лучше придумали.

— Я сейчас телефонирую. А там... будет видно.

Тони кивнула.

— Спасибо, дядя. Вы не сердитесь?

— Ты же сказала Амадо, что Паула для него лучший вариант. На что мне сердиться?

— Я ничего не делала, чтобы ему понравиться. Дядя, слово Лассара. Я просто их сопровождала, ну и старалась не помереть от скуки. Поддакивала...

— Этого оказалось достаточно. Не переживай, детка, так тоже бывает. А если паренек разглядел тебя под всеми снадобьями мастера Доменико, может, он не такой уж и глупый?

— Он не глуп. Но... мне с ним не по дороге.

— Это я понимаю. Только будь осторожнее, детка. Хорошо?

Тони кивнула.

— И не сердись на Альбу. Она в себе не уверена, вот так и получается не пойми чего...

— Я поняла, дядя.

Адан Аракон выбрался из кресла и отправился к телефонному аппарату. Роскошному, отделанному золотом и слоновой костью. Хотя как это влияет на его работу?

Нет, не понять.

Разговор вышел короткий, и Адан вернулся в кресло.

— Скоро Эрнесто к нам присоединится. Хочешь еще сока?

— Да, дядя. Спасибо.

— Ты любишь читать?

— Раньше любила. А потом... некогда стало.

— А если сейчас посмотреть что-то симпатичное? Для души?

Тони подумала.

— Я покопаюсь на полках? Можно?

— Конечно. И брать книги в тот дом — тоже. Только не продай их по ошибке.

Тони фыркнула.

— Дядя, вот на этих полках у вас, в основном, новоделы. Лет по тридцать-сорок. Вы сами собирали?

— Да.

— А что-то старое... да, вот эта полка. Здесь у вас шесть книг, которые представляют интерес. Вот эта, эта и эта... да...

— Тони, не надо. Я все понял.

Адан Аракон поднял руки, показывая, что сдается, и Тони вытащила себе книжку.

— Можно?

— 'Карстовые пещеры Римата'? Конечно, можно. Не думал, что тебе это интересно...

— Дядя!

— Читай-читай, умная будешь.

Тони скорчила родственнику рожицу и утащила с блюда кусочек сыра.

* * *

— Добрый вечер, Антония, Адан. Как ваши дела? Как самочувствие?

Эрнесто прибыл достаточно быстро — дома все равно ничего не держало. Барбара ворчала, Амадо куда-то делся... и тут — приглашение. Конечно, он поехал!

Приятный вечер, в хорошей компании — что еще требуется?

— Располагайтесь, Эрнесто. Будете вино?

Некромант подумал пару минут, но предпочел сок.

— Меня окружают сплошные трезвенники, — пожаловался Адан. — Даже выпить не с кем.

— Так вообрази, что я пью вино, — вальяжно разрешил Эрнесто. — Что случилось? Что там с моим отпрыском?

— Да ничего особенного... Тони, тебя не затруднит рассказать?

Тони не затруднило.

Эрнесто выслушал — и попросту закатился в приступе хохота, хлопая себя ладонью по колену. Тони едва успела отобрать у некроманта сок, чтобы половину комнаты не залил.

— Паулина Аракон?!

— Д-да... а что?

— Ничего, Тони. Ничего такого. Просто мы с Барбарой ему в один голос твердили то же самое. И я, и она, и теперь — вы... отказались сбегать из дома и жить в лачуге?

— Этого мне не предлагали.

— Странно. Я Амадо сказал — если решится, я его точно наследства лишу. Единственная невеста, которую я одобрю — Паулина.

— Я, конечно, польщен, — кашлянул Адан Аракон. — Но почему вдруг именно Паула?

— Потому что она красивая, умная, обаятельная... нет?

— Это-то понятно. А все же — почему?

— Потому что Амадо именно такой, как сказала Тони. Та еще бестолочь. И ему нужна жена практичная и с хорошей семьей. Тони, прости, но из тебя такой не получится.

— Я понимаю...

— Нет, не понимаешь. Ты этого балбеса в бараний рог согнешь, и в результате вы оба будете несчастны. Ты, когда поймешь, что без коврика у порога прожить можно, а он, когда поймет, что недостоин даже ноги тебе целовать.

— Что!?

Таких слов Тони вообще не ожидала. И смотрела широко раскрытыми глазами.

— Тони, тебе не приходит в голову, что Амадо чувствовал себя ущербным. Не оправдавшим моих надежд, материнских надежд...

— Наверное... он говорил, что тяжело быть бездарным.

— А тут — ты. Талантливая некромантка, пусть с непроявленным даром, разве это так важно? Главное, ты есть, ты воплощаешь в себе то, чего нет у него и никогда не будет... поняла?

— Да.

— Амадо не мог не влюбиться. Но эта любовь тебя недостойна.

Тони медленно кивнула. Да, любовь из корысти всегда делает людей несчастными. Хотя... а как определить — из чего растет любовь?

— На этот вопрос нет ответа. Только смотреть, наблюдать...

— Я говорила вслух?

— Да.

— Простите.

— Не стоит извиняться, Тони. Ты сегодня поступила, как умный и добрый человек. И очень порядочный.

— И ответственный, — поддержал тан Адан. — Предлагаю за это выпить!

Так они и поступили.

И какая разница, кто и что пил? В хорошей компании сок пьянит сильнее вина, в плохой — лучшее вино превратится в уксус. А здесь компания была хорошей.

Уютной, теплой...

Тан Риалон рассказывал истории из своей практики, дядюшка отзывался байками из светской жизни города — по некоторым причинам Эрнесто туда ходить не любил. А Тони...

Как давно это было!

Или недавно?

Когда они сиживали у огня в доме Хуана или Долорес, и старики обсуждали времена и нравы, травили байки, делились опытом, а Тони чувствовала уют. И людей рядом.

Людей, которым она небезразлична.

Она не позволяла себе сесть им на шею, но жадно впитывала крохи человеческого тепла. И ее душа оттаивала.

Так и сейчас.

Она слушала, смотрела на огонь, иногда вставляла пару слов — и была в эту секунду абсолютно и совершенно счастлива. В душе ее царил покой.

* * *

Амадо Эрнесто Риалон шел по улице.

И как же ему было больно!

Почему!?

Почему так бывает!?

Почему тебя не любят, почему тебя не принимают всерьез... он ведь душу открыл — и что получил взамен!?

Плевок.

Паулина Аракон... да он уже просто ненавидел эту раскрашенную тупую куклу! Глупую! Гадкую!

Подумаешь — пещера! Сейчас бы Амадо ее там навеки оставил! Только чтобы ему тыкать этой дрянью не начали... зачем отец ее только оттуда вытащил!? Зачем!?

А Антония?