— Ворота вам так просто не откроют, вам пригожусь я, — крикнул басом кто-то впереди. Ктори, которая еще не успела далеко убежать, резко остановилась и подняла огромный веер брызг.
Посреди пустой улицы стоял высокий широкоплечий мужчина в грубом темно-сером плаще. Его лицо было незнакомо Далону и Стяку, но девушка-оборотень страшно переменилась в лице. Она точно не ожидала увидеть здесь этого мужчину... Это было ясно, как и то, что Редви нужна подмога.
— Ты! — Только и выдохнула Ктори, задыхаясь от нахлынувших сильных чувств.
Глава XVI. Это ведь проигрыш!
Недалеко в Вонгском лесу есть небольшая гостиница под названием "Бродячий одран". К счастью, настоящие одраны бродят в глубокой чаще и даже понятия не имеют, что в их честь назвали целый дом. Тем лучше: люди останутся живы.
Деревья здесь все равно огромные, ветвистые и заслоняют солнце. Но сейчас солнцу не дают осветить землю в основном черные грозовые тучи, которые можно напрямую назвать молниеносными. Они уже давно заливают Веорскую область тысячами и тысячами ведер воды, освещают потемневший лес вспышками электричества и гремят, как обезумевшие толпы великанов.
В гостинице чуть суше, но тоже особая атмосфера. По комнаткам распределилось четыре десятка вампиров, а на первом этаже, в центре прихожей, сидят двое Разнокровных, я и старый вампиряка Нигиз. Он редкостный урод, пусть и вежлив. Рядом с нами корчится в слезах мой бывший друг Франьен, только сейчас показавший свое настоящее лицо, предателя и труса. По периметру кружат в вальсе два огромных лысых хромта, один из них — в маленькой серебристой рубашечке с рюшками и бантиками.
А на чем именно я остановился?.. Ну, начну с момента обещания.
Нигиз многозначительно улыбнулся, обнажив еще более два острых, сверкающих белизной клыка, и тихо сказал:
— Если сюда придет Стяк, то и вы, и Франьен выживете и останетесь в добром здравии. Как и ваш друг. Мне лишь нужно поговорить и убедить его кое в чем. Клянусь честью, я говорю правду.
— Много ли значит ваша честь? — заметил я. — Если вы не сдержали обещания и тронули охранников... агония при превращении в вампира длится полдня, значит, вы их заразили примерно... после написания письма!
— Я сдержал обещание, — мотнул рукой со своим комком металла Нигиз. — Я обещал их убивать, если Стяк не придет. Кстати, я должен начать это делать... Ведь так?
— Чудовище.
— Не спешите с выводами! — Перебил меня тот. — Я не собираюсь их убивать, мне они нужны живыми. Но одного нужно. Я оставил на всякий случай голода, и сейчас проголодался. Могу угостить.
Меня передернуло.
— Вынужден отказаться.
— Как знаете... Это самый молодой из охранявших поселок. Хрюк, приведи мне человека!
С тихим довольным хрюканьем, абсолютно доказывающим удачность подобранного имени, хромт прекратил танец и направился в дальнюю комнатку, которая не открывалась пока что ни разу, в отличие от других. Ключа ему не потребовалось: громила одним страшным ударом вышиб ручку и раскрыл дверь так, что от нее отломился еще кусок. Затем он запустил ручищи в комнатку, как в какую-нибудь сумку, и достал оттуда неистово дрожащего и упирающегося мальчишку лет семнадцати. Он был рыжим, с веснушками по всему лицу и загорелым, как трудолюбивый крестьянин. Младше меня! Я вскочил со стула...
Вскочил бы, если бы мог. Но крепкая веревка и сдавившие мои плечи две лопатоподобные руки Узлика не позволили шевелить ничем, кроме ног.
— Не нужно брыкаться, это всего лишь человек, — безуспешно попробовал успокоить меня Нигиз.
— А равного себе убить рука не поднимется? — прошипел я. Пусть ситуация шаблонна и излишний пафос может повредить моей репутации... У меня есть честь! Никогда не одобрю такой трусости! Даже если забыть об этой чести, зачем делать то, что не принесет тебе наслажденья победы?
— Зачем убивать для еды равных себе? Цапля из-за голода убивает лягушек, а не цапель, — отказал вампир.
Веснушчатый парнишка с мольбой уставился на меня, в минуту смертельной опасности ясно понимая, что помощи можно ждать только от меня. Его лицо сплошь залило слезами, а нижняя губа неестественно покраснела: бедолага часто ее кусал.
Вот он повернул голову к Нигизу и заметил Франьена. На мгновение его лицо прояснила надежда, но оно было так кратко, это мгновение, что изменения заметил бы лишь умеющий наблюдать. Надежда сразу же сменилась выражением понимания, словно он вспомнил что-то разочаровывающее, и потом — гримасой полнейшей обреченности. По сути, так дело и обстояло: жизнь охранника висела на волоске, тонком, как кошачий.
Ктори, где же ты?! Сейчас есть шанс спасти невинную и даже еще не испорченную жизнь!
— Прошу... У меня семья, родители... — подал голос вампирский обед. Он не мог вырваться из рук хромта и уже даже не пытался, лишь крупно и часто вздрагивал от любого звука или движения. На его лице застыл животный ужас. У любого будет такое же выражение лица, когда он осознает, что его собрались сожрать или же осушить.
— У меня тоже семья, и ее надо кормить, — премерзко ухмыльнулся Нигиз.
— А вы... поможете? — юноша обратился ко мне. Как же ты жесток, Случай! Лучше бы он этого не делал! Я ничем не могу помочь, и не могу себе простить этого! И не смогу никогда!..
— Редви, вы окажете мне честь, убив его? — спросил вдруг вампир, поставив меня в еще худшее положение. Доверие в глазах пленника померкло, и я, почему-то испугавшись, приложил все силы, чтобы его исправить:
— Ни в коем случае! Я пока в своем уме!
"Предложение очень заманчивое. Может, подумаешь?" — Проворковала медовым голоском Совесть.
— Ты лишился многого, — хлопнул кулаком об ладонь вампир и поднялся со стула, чтобы самому убить жертву. Я быстро сказал что-нибудь затягивающее время, первое, что взбрело в мысли:
— А кровопролитие обязательно?
— Не убив человека, всю его кровь не высосешь.
При этих словах на небе блеснуло несколько вспышек молнии подряд, что неизменно придало бы драматизма, если бы эти молнии не блестели каждые секунд тридцать-двадцать.
— Я... я сделаю все, что вы скажете... — попытался сдаться юноша.
Нигиз сплюнул:
— Да что ты можешь? Лучше молчи, так удобней убивать. Или же хочешь, чтобы я осушил тебя еще живого? Поверь, люди вопят очень громко.
И он быстрым, точным движением оторвал бедняге голову, не дождавшись ни согласия, ни протеста. На меня, в отличие от неведомо как увернувшегося вампира, хлынул фонтан крови, которую очень хотелось слизнуть, но хромт и совесть держали пока еще достаточно крепко.
Большой Хрюк продолжал держать тело, конечно же, уже бездыханное, но до сих пор конвульсивно дергающееся, а Нигиз наполнял огромный бокал красной жидкостью, приставив его к шее.
"Есть гораздо более удобные и экономные способы пить кровь. Этот придурок красуется", — заметила Совесть.
Нелегко описать это чувство, когда ты сидишь, обездвиженный, и рядом с тобой убивают человека ради еды. На такие зверства способны только... звери, Разнокровные и дикари из далеких стран. А я (вот радость-то!) принадлежу как раз ко вторым! Но всячески сражаюсь с этой душевной грязью... Но так хочется тоже попить соленого!
Главный вампир принялся аккуратно, не пачкая своей рубашки, пить кровь маленькими глотками. На середине он остановился, отнял оставшиеся чистыми губы от бокала и громко, повелительно произнес:
— Охранники! Прогуляйтесь под дождиком по лесу около гостиницы. Двадцати хватит. Увидите кого-нибудь — поймайте.
Не возражая и беспрекословно слушаясь этого подонка, все три десятка новоявленных вампиров вышли из своих комнат — их сейчас уместнее было бы величать бараками — и, тихонько буднично переговариваясь, пошлепали в дождливый лес. Вампир самодовольно оскалился и поболтал остатками жуткого напитка:
— Я умею уговаривать, ведь правда?
Не знаю, как он это делает, но это все равно плохо. Мое положение не назовешь приятным. Весь в крови, связанный, а рядом два десятка вампиров и двое хромтов, которые могут и поодиночке со мной расправиться. Если превращусь, может, удастся от них убежать?
"Думаешь, можно было бы превратиться, мы бы тут еще сидели?" — фыркнула Совесть.
Как всегда, не можешь в самый нужный момент.
Уже прошло около получаса, Ктори должна была давно появиться! Нигиз выпивал третий бокал, словно издеваясь над моим голоданием, и пугающе долго молчал. Хромты потихоньку лакомились останками владельца гостиницы, Франьен отполз в угол и сидел там, мрачный, как мое положение. Остальные вампиры разбрелись по комнатам и одни, судя по звукам, играли там в Голодранца, это карточная игра, а другие (охранники) принялись обсуждать свои семьи.
Шла ничем не примечательная минута. Карты швырялись на кровать, разговоры и вальс продолжались. А Нигиз ожил. Его заблестевшие от выпитой крови глаза широко распахнулись, зрачки увеличились, а тонкие бледные губы расползлись в улыбке. Он подпрыгнул на своем стуле, а потом и вовсе вскочил. Вероятно, услышал что-то среди грома и шума капель. Приближение Ктори!
— Сюда идут гости! — Громко сказал вампир. — Выходите! Встретим их достойно.
Чтобы видеть входную дверь, я повернул голову как можно сильнее влево, аж хрустнула шея. Смотреть, в целом, было можно. Что же произойдет?
Рука тихо подкравшегося сзади хромта предусмотрительно закрыла мой рот, чтобы я не смог предупредить Ктори. Я куснул палец. Тьфу, какой противный вкус... Но кожа как у пиявки, не прогрызть... Хрюк только засмеялся от щекотки, хрюкающим смехом вперемешку с фырканьем.
— Тише!.. — призвал того к тишине Нигиз.
Когда вышедшие из комнат и ставшие около стен и около меня вампиры перестали топтаться, тогда и я услышал приближающиеся шаги. По размокшей почве хлюпала не одна и даже не две пары ног... Четыре? Похоже, четыре. А кто же это мог быть? Может, случайные путники, которые сбились с ног в поисках гостиницы? Или это маги? Точно!
Около гостиницы шаги стали намного тише и медленнее. Эти четверо аккуратно продвигались к двери, не шумя и не переговариваясь. Думаю, они понимали, что в доме много врагов. Я принялся негромко мычать на случай, если Ктори среди пришедших. Запах дождя сбивал все остальные, и понять это другими чувствами не получалось.
Дверь слабо толкнули, впустив небольшой, но все же свет. Хромты и вампиры, все, кроме Нигиза, и даже я, рефлекторно вытянули лица и чуть-чуть вытянули вперед шеи, словно это могло помочь увидеть пришедших намного раньше.
Нет, это не Ктори! Но люди, знакомые мне...
Разрывая чувство нормы, в двери стоял Стяк, очень обрадовав главного нашего врага. Мой маленький друг крутил в руке пращу, обдавая кровососов брызгами. Рядом с ним Далон целился из арбалета прямо в Нигиза, безошибочно отличив его от остальных. Ах, дружище! Ты дуешься на меня, может, очень сильно, и все равно спасаешь!
Кто же еще двое?
Некоторые вампиры схватились за сердца, как будто их жизнь вычеркнули из списков живых Эрба (или же вписали их имена в список Горста?), и грохнулись на пол, корчась в страшных предсмертных судорогах. Вот как... С друзьями маги! Отлично!
Я победно посмотрел на Нигиза, который пока что не упал с остановленным сердцем.
— Отдавайте нам Редви! — с пафосом прокричал Далон слегка хриплым после уличного холода голосом.
— А вот и Стяк Суровый, — словно не слыша их и вообще всячески игнорируя, пробормотал вампир, сделав шуточный поклон потолку в стороне двери.
Под крышу зашел еще один человек. Он был высоким, в сером толстом плаще и с луком в руках. Маг с луком? Нет! Этот лук я слишком хорошо знаю! Мародер, или же... Велуд жив?!
— Приветствую, Редви! — крикнул он басом, проявляя обычную непосредственность.
Лесник!!! Да, выглядит как лесник, и пахнет... фу... так же! Как он выжил?! Почему?! Да разве это важно? Главное, что мой друг сейчас здесь, и он вполне здоров и может сражаться... И он на моей стороне!
Я промычал приветствие так громко, как мог.
— Взять их живыми! — рявкнул Нигиз. — Хрюк, Узлик, вы тоже помогите!
Рука, крепко сжимающая мою челюсть, разжалась, и теперь я мог двигать хотя бы ртом.
— Стоять! Иначе мы перестреляем всех как воробьев! — Предостерег нападающих Далон, встряхнув арбалетом. Вампиры остановились в нерешительности: умирать сразу им совсем не хотелось. Кто-то пихнул соседа вперед, и тот на пару шагов вышел из толпы. И сразу пал, сраженный камнем из пращи. А Стяк уже вставлял новый снаряд, которых у него была полная сумка.
— Не трогайте охранников Ракотлуша, это невинные жертвы! — крикнул я.
— Они сейчас не на нашей стороне, — нахмурился Велуд.
— А где Ктори?
— Она здесь, пошла проверить окрестности дома. Что-то обнаружила и бросила нас.
— Может, развяжете уже как-нибудь? — вспомнилось мне. До своей веревки зубами было не достать.
— Вперед, они будут вас щадить! — Подначивал Нигиз, толкая своих нерадивых бойцов к противникам.
— Декиль меня покарай, чего я жду! — Вскричал Велуд и выпустил свою стрелу в главного вампира. Тот заметил атаку и неуловимо быстрым движением схватил стрелу... Ударившую его в сердце. Пораженный метким выстрелом, он упал на пол.
После этого произошло нечто такого масштаба и громкости, что оно заглушило и дождь, и гром. Все соратники поверженного вампира кинулись в атаку на троих обычных людей.
Часть сразу, правда, была обездвижена магией Велуда, остальные на бегу налетели на упавшие тела и сами растянулись на полу. Стяк, вопя скорее от страха, чем от ярости, выпускал в еще бегущих камень за камнем, благо это он умеет делать превосходно. Далон пронизал болтом голову ближайшего кровопийцы и накинулся с мечом наперевес на хромта, стараясь подобраться как можно ближе ко мне. Велуд, по росту лишь немного уступающий Хрюку, с разбега заехал топором по широкой груди хромта, но тот отделался лишь царапиной и порванной рубашкой (чему опечалился куда сильнее). Топор издал при контакте с телом глухой стук, как по мягкому дереву.
Узлик старался держаться около меня, чтобы не дать развязать веревки. Далон крутился вокруг него и тупил меч ударами об гиганта, не приносившими тому никакого ущерба. Стяк воспользовался моментом, когда остальные вампиры или валялись, преставившееся, или лежали, не разбирая пространства и времени, и подобрался ко мне.
— Мы вовремя? — спросил он, пробуя кинжалом перерезать путы. Они были такие толстые, что резались легко.
— Могло быть и позже, — улыбнулся я.
Только бы он не смотрел вниз, где лежит человеческий труп! Хотя вообще очень странно, что Стяк не упал в обморок еще раньше, не дойдя до дома. Может, это грозящая мне опасность его так преобразила?
Велуду пришлось несладко. Хромт был невероятно силен, и его сердце остановить не получалось. Из последних сил лесник старался не попасть под удары и отбивал тяжелым и тупым уже топором тараноподобные удары врага, но надолго это не растянулось бы: нога болела, а кости пальцев на руке еще не срослись.
В дверь влетела Ктори и с разбегу кинулась на пару вампиров, ударив по шеям. Упали они уже мертвыми.
