Все началось обычным пиром, а закончилось постелью. Королева не особенно волновалась по этому поводу — все шло по плану: крепкий союз требовал особого подкрепления. Но не все пошло так гладко, как рассчитывала предприимчивая драконша.
Утром она проснулась от резкого удара в бок, после которого сильные руки спихнули ее с кровати на пол. Растянувшись на медвежьей шкуре, Миния выругалась про себя и потирая ушибы поднялась на ноги. Тианар метался по кровати, разбрасывая подушки и обливаясь потом, с его губ слетали невнятные слова на незнакомом языке и болезненные стоны.
Догадавшись, что принц не в себе и с кровати ее выбросил в припадке безумия, Миния осторожно поднялась с пола и, тщательно прислушиваясь к едва различимым словам, приблизилась. Не разобрав смысла его сбивчивой речи, она осторожно позвала Тианара по имени. Услыхав голос, он замолчал и приоткрыл глаза, все еще подернутые бессмысленной поволокой:
— Прости, Нарбелия! Надеюсь, я не причинил тебе вреда? Последнее время я беспокойно сплю...
Услыхав имя бывшей наследницы, Миния ощутила болезненный укол, но сумела сдержаться и настоятельно поинтересовалась здоровьем эльфа. Тот лишь отмахнулся, и, сообразив, что допустил оплошность, поспешил исправиться:
— Прости, Миния...
В словах этих не прозвучало искреннего раскаяния или страха. Ему было все равно — Миния, или кто-то еще оказался в его постели. Предводительница Гильдии Драконов прекрасно все это прекрасно понимала, поэтому, поспешила сделать вид, что ничего не произошло и сменить тему.
Накинув расшитый золотом халат и присев на край кровати, она все же не удержалась и язвительно заявила принцу:
— Слава небесам, в отличие от твоей прошмандовки Нарбелии я сперва заняла уютное местечко на троне, а уж потом дала волю развлечениям.
— Зря радуешься, — грубо прикрикнул на драконшу эльф, почему-то язвительные слова в адрес дочери Короля задели его: последнее время Тианар все чаще вспоминал бывшую невесту — никто из новых мимолетных подруг не мог сравниться с ней ни в красоте, ни в искренней беззаветной привязанности, — в тебе нет королевских кровей, значит, пребывание на троне продлится до появления первого наследника.
— В чем проблема? — Миния непонимающе изогнула бровь, невольно восхищаясь мускулистым и рельефным торсом принца, — я рожу Его Величеству наследника — принца, мужчину. Он получит трон по старшинству, так что королевские дочки останутся ни с чем.
Тианар сидел на кровати, не спеша одеться, лишь прикрывшись одеялом, и солнце, пронизывающее кружевной оконный занавес, вспыхивало на его светлых волосах серебристыми бликами. Безупречный, прекрасный, он походил на мраморную статую древнего божества, и лишь утомленные, злые глаза выдавали в нем человека далекого от тех идеалов, с которыми он отождествлялся при первом беглом взгляде.
Язвительно приподняв край верхней губы, эльф смерил Минию высокомерным взглядом и произнес:
— Это ты скоро останешься ни с чем. Король давно бесплоден — у него не может быть детей, кроме тех, что уже имеются. Как ни старайся — выдать ублюдка за принца ты не сможешь, а если попытаешься, вылетишь из-под Короны в тот же миг.
Неожиданная новость оглушила Минию. Несколько секунд она молчала, переваривая услышанное и пытаясь осознать все проявившиеся детали своего положения. Простое решение с наследником, которым драконша собиралась закрепить собственное положение Королевы, рассеялось, подобно дыму. Теперь оставался лишь один выход — вместо того, чтобы производить новых наследников, следовало избавляться от старых. Благо, тому способствовали обстоятельства: Нарбелия уже попалась в хваткие руки драконши, а Лэйлу, засевшую в непокорной Ликии, уже присмотрели в качестве цели союзники Минии. Высокий Владыка, Тианар и Волдэй имели в древнем городе свои интересы. Слишком много интересов, чтобы оставить Ликию нетронутой.
Сдерживаясь, чтобы не разразиться взрывом ярости, Миния настойсиво перевела неприятную тему в иное русло:
— Мы уже доказали, что можем доверять друг другу, — начала она, — думаю, настало время для решительных совместных действий...
— Ты о чем? — грубо прервал ее принц, продолжая витать в своих мыслях.
— О Ликии — пора взять под контроль этот город.
— Как только мы двинем войска на Ликию, нас с тыла ударят Северные — у них с Лэйлой союз, не забывай об этом. Так что штурм пока отлагается, — отмахнулся эльф, — иди на завтрак, мне нездоровится — приду позже.
— Поняла — поняла, — как можно ласковее произнесла Миния, еле сдерживаясь от того, чтобы не перейти в драконью ипостась и впустить острые зубы в насмешливое лицо безразличного эльфа, — уже ухожу!
Соблазнительным жестом скинув на пол халат, она нарочито медленно надела платье, но Тианар не заметил этих стараний, замер, погрузившись в свои мысли и отрешенно глядя в большое зеркало на стене.
Поняв, что от принца особой помощи и поддержки не дождаться, разгневанная Миния обернулась драконом и поспешила восвояси. Она неслась словно вихрь, петляя среди белых кучевых облаков, сердце ее остервенело колотилось, а голова болела от ярости....
Тем временем Нарбелия, ожидающая расправы в своей комнате-камере, пребывала в состоянии полузабытья. На темных веках закрытых глаз пастельными красками вспыхивали призрачные картины из старых снов, какие-то дивные сады, аллеи и озера, пересеченные лунными дорогами и усеянные перламутровыми звездами ночных лилий. Эти мирные картины прекрасного, несбыточного существования уносили бывшую наследницу далеко от суровой реальности, от беспредельной боли, душевных мук и тяжелых дум...
Принцесса отвлеклась от спасительных грез, лишь когда в двери тюрьмы со скрежетом провернулся ключ. Из-под узорчатых позолоченных наличников повалил серый дым — кто-то снаружи снимал караульные заклинания.
Пряча вновь подступившие слезы, Нарбелия натужно дернула нижней челюстью и, приняв вид царственный и безразличный, замерла, словно статуя. Не надеясь увидеть желанных гостей, она раздраженно сдвинула брови и выпрямила спину, желая встретить врага, как истинная Королева.
Распихав не успевших проверить помещение на наличие чужого колдовства магов, в комнату ворвалась Миния. На мачехе не было лица, прищуренные глаза горели от ярости, а уложенные витиеватыми жгутами локоны выбились из прически и растрепались паклей.
— Подождите госпожа, она могла наколдовать тут... — попытался остановить ее один из магов-телохранителей, но драконша зашипела по-змеиному, и эльф тут же притих.
— Ничего она не наколдует, эта шлюха! — выкрикнула Миния. — Вон отсюда! Пошли вон! — она вытолкала магов за дверь и, сжав кулаки, повернулась к бывшей наследнице.
— Ты знала это, сука. Ты все знала!
Нарбелия брезгливо поморщилась, глядя, как на каменный пол упали капли разбрызганной в ярости слюны. Не удостоив драконшу ответом, она отрешенно уставилась в окно.
— Смотри на меня! — прорычала та, подскакивая вплотную и хватая девушку за подбородок. — Ты все знала, да? Про то, что Король бесплоден, и я не смогу родить ему наследника. Поэтому родила ублюдка и запрятала его куда-то с помощью нежити? Так? Специально...
Отпустив Нарбелию, Миния заметалась от окна к двери, бешено вращая глазами и нервно закусывая верхнюю губу.
— Какого ребенка? О чем ты? — совершенно спокойно спросила вдруг Нарбелия, — мне кажется, ты сошла с ума. Я ненавижу нежить и никогда не рожала никаких детей. Я не знаю, что я делаю в этом месте и кто ты такая.
— Заткнись! Что за глупые отговорки? — драконша метнула в узницу злой взгляд, но, увидев глаза принцессы, замерла на полуслове, — ах ты... ах ты , сука, — она ухватила принцессу за волосы и вперилась ей в глаза. — Ты стерла память....
— Я не помню, — тихо ответила Нарбелия, и это было абсолютной правдой, — может быть и так. Можешь пытать меня, можешь убить. Я не помню ничего....
К великому разочарованию Минии, слова эти оказались чистейшей правдой. Даже лучший из верных магов драконши, истинный мастер по копанию в чужих мозгах, беспомощно развел руками. Воспоминания бывшей наследницы полностью исчезли с того момента, как она, в сопровождении своего тогдашнего жениха Тианара отправилась в убежище "ласточек" Волдэя.
— Хоть что-то, хоть одна секунда памяти, хоть один единственный образ, — шипела Миния, потрясая эльфа-мага за грудки.
— Ничего, госпожа, только тьма, пустая и озлобленная, а в ней горящие глаза. Словно какое-то существо, ужасное, темное и свирепое спряталось в глубине ее мыслей и не пропускает никого внутрь.
— Так пройди внутрь, Эрлин, ты же мой лучший маг, — дроконша сменила гнев на милость и отпустила эльфа, который тут же отступил от нее на несколько шагов и взглянул испуганно.
— Не могу. Там только смерть.
Разочарованно выдохнув, Королева махнула на мага рукой и, вызвав стражу, распорядилась:
— Замуруйте пленницу в башне. Оставьте дырку для еды и окно в ладонь размером. Пусть вспоминает, то, что забыла...
Вернувшись в свой кабинет в дурном настроении, Миния уселась в кресло и, забросив на стол ноги, обхватила голову руками, словно пытаясь вручную собрать разбегающиеся мысли. Злость и раздражение мешали думать логично и предусмотрительно — Миния понимала это прекрасно, поэтому тут же велела служанке принести графин сладкого вина с мелиссой и пару кусков копченой грудины.
Пару раз отхлебнув из бокала, драконша отметила про себя, что нестройные мысли начали собираться в более-менее ясную и четкую картину, а гнев уступил место холодному взвешенному спокойствию. Глаза предводительницы сузились, обозначая мысли точные и безжалостные, за несколько вдумчивых секунд сведенные к одному: медлить больше нельзя, в противном случае решительность союзников уйдет, а на свет чего доброго народятся еще какие-нибудь наследники. Ублюдок Нарбелии — полбеды — сгинул и сгинул, а если и проявится спустя время, так пусть докажет королевское родство. Его мамаша с промытыми мозгами сидит в башне, а больше о королевском наследнике никто не знает.
Другое дело Лэйла! Эта хитрая лиса наверняка уже почуяла опасность и роет из своей уютной норы потайные ходы. Если дрянная принцесска выскочит замуж за какого-нибудь принца, северного, темноморского или апарского, то окажется под мощной защитой и будет недосягаемой до острых драконьих зубов.
Глаза Минии засветились алым, как у рассерженной кошки, а из тонких губ вырвалось змеиное шипение. Значит, никаких компромиссов и никаких отлагательств. Действовать надо сию же минуту, решительно, жестоко и быстро. Решения было принято: не эльфы и не люди, а стремительные и могучие драконы сотрут логово Лэйлы с лица земли так быстро, что Северные даже не успеют объявить сбор. А если рыпнутся — Тианар сдержит их, в том, несмотря на нежелание эльфа вступать в новые схватки с врагом, Миния была уверена. Хотя больше полагалась на расторопность собственных шпионов и убийц: все гонцы, несущие вести в северный лагерь тщательно перехватывались...
— Эрлин! — во всю драконью глотку заорала Королева, зная, что верный маг, как обычно, подобно сторожевому псу дежурит у дверей. — Пошли за главами всех кланов! Живо! Пусть приходят вместе с воинами, готовые к походу. Немедленно! Прямо сейчас!
* * *
Ночь от ночи, тьма от тьмы, взметнулась над лесом бесшумная тень, прошла низко, едва ни касаясь еловых верхушек, снова опустилась. В нескольких сотнях метров впереди шел обоз. Сытые крепконогие кони тащили деревянные, обитые сталью фургоны. Несколько всадников ехали рядом, впереди и сзади. Люди двигались свободно, не пытаясь скрываться, словно не замечали преследователей. Они никуда не спешили и твердо знали свои задачи и цели.
Преследователь тоже это понимал. Спрыгнув со спины виверна, он опустил лицо к земле, принюхиваясь к лошадиным следам и колеям, оставленным широкими колесами повозок. Запах был знакомым, и это его не обрадовало. Так пахло в подземной обители Белого Кролика, и то был запах иллюзий, запах обмана, запах изощренного кровавого колдовства. Приторный, въедающийся в мозг аромат диковинного разнотравия и экзотических специй...
Волк, остановившийся подле нюхающего следы мертвеца, зафыркал и принялся терять лапой нос.
— Собачья мята, — понимающе кивнул зверю Фиро, — так и чутье недолго потерять. Похоже, и этот обоз — снова морок, с настоящей охраной. Проверим?
Волк навострил уши, всматриваясь в четкую колею. Так же, как и мертвец, он прекрасно понимал, что это преследование скорее всего вновь обернется неудачей...
Франц негодовал, будучи не в силах скрыть раздражение и разочарование. Раз за разом они бросались в погоню за призраком, умело скрытым мощной магией и наделенным реальной охраной. Определить, какой из мнимых обозов настоящий не представлялось возможным, поэтому приходилось биться за каждый, а потом вновь отправляться на поиски. Все это походило на издевательскую игру в кошки-мышки.
Устав от ложных погонь, Франц взял себя в руки и принялся раздумывать о происходящем. Что-то смущало его в происходящем, и он достаточно быстро понял, что это было: из Врат Волдэя караван вышел в сопровождении небольшого отряда и шел в таком составе через земли Высоких Эльфов. Франц и Ану намеревались встретить противника за границей Владычества, там, где власть Владыки не могла помешать им вступить в бой с эльфийским караваном. По воле злого рока едва переступив границу, обоз исчез, словно растворился в воздухе, а потом появились мороки, сбивающие со следа и разбегающиеся в разных направлениях, как тараканы из спичечного коробка. И каждый из этих призрачных обозов имел при себе вполне реальную охрану, в том же количестве, что и первооснова. Для каждой пустышки Хапа-Тавак где-то отыскивал вооруженных воинов. Франц сосредоточенно вздохнул. Старые сказки не врали: нужно обладать поистине королевской властью, чтобы каждый раз без особых проблем вербовать профессиональных бойцов для охраны.
Франц задумчиво закусил губу. Где в Королевстве можно навербовать столько эльфийских солдат? А вообще, кто проверял, эльфы ли они вообще? Охотники взяли в плен нескольких таких сопровождающих, но все они были "промыты" практически до детских страниц памяти — спрашивать с них было нечего. Из двадцати пленных в живых осталось пятеро — остальные умерли, став жертвами охранных уничтожающих заклинаний Хапа-Тавака. Эти пятеро молчали, как партизаны, тем самым продлевая свои часы — убийственная магия шла в ход, когда попавший в плен охранник пытался заговорить с охотниками.
Решив поскорее проверить догадку, Франц спрыгнул с лошади и подошел к запертым в клетке эльфам.
— Мага сюда, быстро! — крикнул он через плечо, внимательно вглядываясь в пустые глаза "ласточек" Волдэя.
К нему подошел Ану с мозголазом — отставным королевским магом, большим специалистом по пыткам и добыванию информации из чужих голов.
— Что надумали, господин сыщик? Хотите вновь перелопатить мозги этим несчастным? — в голосе некроманта прозвучало почти искреннее сочувствие.
— Нет, господин некромант, кое-что другое, — осторожно произнес Франц, словно боясь, что коварное провидение догадается о его намерениях и в очередной раз спутает их, — Блэйк, — обратился он уже к магу, — проверьте, достоверна ли внешность этих Высоких, не под мороком ли они?
