— Ее звали Нара, — шепотом, словно боясь, что кто-то будет их подслушивать, начала Лона.
История, которую она поведала принцессе, не отличалась оригинальностью. Нара, дальняя родственница Коры, жила в их деревне вместе со своей старшей сестрой Мирикой. Жили они бедно, едва сводили концы с концами, и Кора, как единственная родственница помогала им, чем могла. Замуж сестер никто не брал — кому нужны безродные нищенки, не знающие даже своего отца? Но однажды все изменилась. В один прекрасный день в дверь к сестрам постучался солдат-наемник. Он сказал, что прислан отцом Мирики и Нары, храбрым генералом из знатного рода, который получил в битве роковую рану и, будучи на смертном одре, отправил своим дочерям прощальный подарок — ларец, полный золота и драгоценностей.
Так сестры нежданно-негаданно получили целое состояние. Жизнь их изменилась — теперь у них было вдоволь еды, они починили дом, купили коров и овец. К ним начали свататься женихи. Мирика согласилась выйти замуж за сына старосты из далекой деревни — красавца Сила. Соседи радовались за Мирику, поздравляли ее со скорой свадьбой, только Нара ходила чернее тучи и все отговаривала сестру от будущего замужества. Селяне посмеивались, осуждали девушку, решив, что она позавидовала счастью старшей сестры и сама влюбилась в красавца-жениха.
Настал день свадьбы. Праздничный караван из нескольких наряженных повозок отправился на родину Сила. Там молодые планировали жить дальше — по слухам, отец жениха подарил сыну новый дом с наделом земли. Провожать невесту отправились самые влиятельные и важные земляки, Кору с Лоной на праздник, конечно, не позвали.
Караван тронулся. Весело ржали кони с увитыми лентами и цветами гривами, звенели колокольчики на сбруях, за повозками струились гирлянды цветов. Жених был хорош и невеста прекрасна, как весна. Радовались гости, и одна лишь Нара, хмурая и печальная, сидела возле сестры, словно надеясь, что та передумает и отменит свадьбу. Этого, конечно, не произошло.
Через несколько дней провожающие вернулись с гулянья, они поведали печальную новость — когда свадьба проезжала реку, неуемная Нара бросилась с моста и утонула. Никто не пожалел ревнивицу и завистницу, все решили — пусть это будет ей уроком.
Таша слушала девочку внимательно, стараясь запомнить все до мельчайших деталей. История выглядела банально, но, все же, было в ней что-то настораживающее. "То, что не подчинено правилам, имеет свою причину" — говорил Кагира. Таша вздохнула, пока даже намека на эту самую причину углядеть она не смогла. Она, молча, сжала голову ладонями и сидела так, пока Лона не окликнула ее:
— Ну что? Что ты про это все думаешь?
— Думаю, что единственное верное решение — отправиться к Мирике и расспросить ее про подробности гибели сестры, — выдохнула принцесса.
— Не получится, — невозмутимо зевнула Лона, отправляя в рот новую лепешку, — Мирика теперь живет в другой деревне далеко отсюда.
— Подумаешь, пара дней пути, — возмутилась Таша, — у вас есть лошадь?
— Есть, правда старая, — с набитым ртом пробубнила девочка, — но лошадь тут не поможет.
— Почему?
— Потому что Сил — из далекой деревни, и как та деревня называется, никто не знает.
— Странно, — насторожилась Таша, — откуда же он тогда взялся?
— А откуда женихи берутся? — ответила вопросом на вопрос дочь хозяйки, — пришел свататься и все. Он такой красавец, что Мирика как его увидала, так и полюбила сразу.
— Понятно, — кивнула Таша, в душу которой все больше и больше закрадывались разные подозрения.
Все в этой истории было как-то расплывчато, неправдоподобно. Неожиданное богатство, красавец-жених, любовь с полувзгляда — сказка, да и только. А копнешь поглубже — ничего толком не известно. Решив попробовать еще одну зацепку, принцесса спросила:
— Послушай, Лона, а кто из твоих соседей был на той свадьбе провожатым?
— Староста был, без него такие дела не делаются, он и выкуп за невесту получил, жирный Грюн, он у нашего старосты первый друг был, Лаффиры еще, оба, и тетка Эмина... — перечислила, загибая пальцы, Лона, — а нас, вот, с мамой, не пригласили, — тут же обиженно добавила она, — а мы ведь сестрам самые близкие родственники...
Не дослушав жалобы девочки, Таша, вздрогнув от страшной догадки, переспросила:
— Грюн, Лаффиры, староста — то есть все те, кого "она" убила?
— Те, — испугавшись собственной болтливости, прошептала Лона, — все, кроме тетки Эмины.
Скрипнула дверь, Лона с быстротой кошки шмыгнула на печку и задернула грубую шторку из мешковины. В дом вошла Кора. Ее платье было перепачкано древесной смолой, к светлому фартуку прилипли щепки. Женщина вытерла пот со лба и села на лавку, прислонившись широкой спиной к каменной кладке печи.
— Тяжко, — пожаловалась она, — тяжко работать, когда чудище тебе в спину глядит. Так и ждешь, что на хребет прыгнет и горло прогрызет.
— Не прогрызет, — собираясь духом, произнесла Таша, — я обещаю.
Справиться с природной робостью принцессе удалось с трудом. Но страх нужно было преодолеть. Некромант не может быть трусом, даже когда дело не касается мертвяков. Таша поймала себя на том, что выполнить нелегкую работу она готова, но заявить об этом, да еще и попросить плату язык не поворачивается.
— Что ты сказала? — Кора подняла голову и в упор посмотрела на свою гостью.
Волосы женщины, перехваченные надо лбом цветным, скрученным в полоску платком, рассыпались по спине. Ее глаза, полные усталости и страха выразили недоверие. Поймав этот взгляд, Таша смутилась. Все заготовленные слова рассыпались, как зерна из худого мешка, так, что заново не соберешь. Засуетившись, Таша вскочила, заставив Кору вздрогнуть от неожиданности.
— Я могу помочь вам, — выпалила, наконец, принцесса, с трудом произнося слово "могу".
— Ты? — удивилась хозяйка, и на лице ее проявилось подобие разочарованной улыбки.
— Я — некромант, — уже более уверенно сказала Таша, — я упокою мертвячку...
В тот момент девушка едва удержалась от того, чтобы скрестить пальцы, ловя себя на лжи. Заявление получилось слишком громким для ученицы, не обладающей силой и не знающей почти никаких заклинаний. Конечно, будь в деревне одни мертвяки-мародеры, уверенности у Таши было бы значительно больше. Другое дело — сильная, быстрая мертвячка. Однако что-то подсказывало девушке, что в этом случае все дело решали вовсе не заклинания. Именно поэтому она осмелилась взять на себя ответственность за помощь жителям несчастливой деревни...
— Некромант-девушка? — с недоверием переспросила Кора, — Не думаю, что у тебя получится. Староста, когда был жив, нанимал некроманта. Тот заговорил мертвяков, и те не выходили неделю, но потом все началось опять, а староста поплатился за дерзость жизнью. Не уверена, что кто-то теперь захочет платить тебе. Некроманты ведь дорого берут за свою работу.
— Я возьму еду и все, — решила Таша, — возьму, когда она упокоится, а не просто затаится или уйдет.
— Попробуй, — слабо улыбнулась Кора, но в голосе ее не прозвучало надежды.
* * *
Пока робкая Таша, пересиливая страхи, готовилась выполнить первую в своей жизни ответственную и трудную работу, уверенная в своей неотразимости королевская наследница вела дела в Эльфаноре. То были дела политические и дела сердечные. Надо сказать, что политика быстро отодвинулась на второй план. Мысли о новой любви и предстоящей мести, будоражили душу Нарбелии, заставляя ее то вглядываться трепетно в профиль сидящего рядом принца Кириэля, то метать гневные взгляды в местных фрейлин, служанок и придворных дам, пытаясь вычислить негодную конкурентку — невесту молодого провожатого.
Несмотря на высказанную ранее благодарность эльфийским поварам, к яствам Нарбелия не притронулась, лишь чуть пригубила вина из серебряной чаши. Воспитанная с детства осторожность давно вошла в привычку. Принцессу не раз пытались отравить, поэтому голод страшил ее мало. Конечно, обнаружить яд в вине, сидя в качестве гостьи за столом Высокого Владыки было маловероятно, но потрясения последнего времени сделали Нарбелию невероятно подозрительной и нервной.
— Если хочешь, можешь отведать угощений с моей тарелки, — шепнул ей на ухо Кириэль, как будто догадавшись о страхах девушки.
— Нет-нет, я не голодна, — встрепенулась Нарбелия, мгновенно взяв себя в руки и зарумянившись.
— Тогда выпей еще вина и насладись музыкой. Мой дом — обитель покоя и благополучия. Здесь тебе нечего бояться. Отдыхай и забудь о заботах...
Бархатный голос принца убаюкивал, а выпитое на голодный желудок вино мутило голову. Только сейчас Нарбелия вдруг поняла, как она устала за последнее время. Она встретилась взглядом с Кириэлем. Глаза эльфа лазурно-голубые, с темной окантовкой радужек казались неземными. "Но он совсем не похож на Тианара..." — пронеслась в голове шальная мысль, и сердце сжалось от забытой боли. Нарбелия отвернулась, сделав вид, что ее отвлекли эльфийки, которые принялись петь и играть на лютнях. В душе наследницы кипела злоба, перемешанная с недоумением. Проклятый Тианар не отпускал ее. Ни простить, ни забыть его она не могла, и память о предателе мучила и ранила ее снова и снова.
Эльфийки в легких зеленых туниках с бубенцами на рукавах закружились в веселом танце. Нарбелия устало очертила взглядом их тонкие фигуры, и, подперев потяжелевшую голову изящной рукой, стала украдкой рассматривать тех, кто сидел за столами. Неожиданно ее взгляд наткнулся на миниатюрную молодую женщину в черно-красном платье, своей грубостью и юркостью выделяющемся среди пастельных красок эльфийского дворца. У незнакомки было некрасивое, заостренное к низу личико, из-под вздернутой верхней губы торчали два зуба, придавая своей владелице сходство с мышью.
— Кто это? — аккуратно поинтересовалась Нарбелия, приближая губы к чуть заостренному уху Кириэля.
— Ты не знаешь? — удивился тот, — это новая предводительница Гильдии драконов.
— Она? — изумилась Нарбеля, с досадой отмечая собственную неосведомленность.
— Это Миния из рода Ветрокрылов. Когда погибла Эльгина, Гильдия долгое время пребывала в хаосе. Но теперь власть в надежных руках. Миния — сильный дракон и талантливый политик.
Не переносившая похвалу в чужой адрес Нарбелия ощутила болезненный укол ревности и поспешила сменить тему, заговорив об охоте и балах. Однако неприглядное личико Минии она запомнила во всех деталях. Врага нужно знать в лицо, а то, что новая предводительница другом ей не будет, принцесса поняла интуитивно.
Музыка заиграла громче, эльфы поднялись из-за столов и принялись танцевать. Нарбелия не заметила, как оказалась в объятьях Кириэля, и тот закружил ее по залу. Опьяненная вином и прикосновениями легких сильных рук принца, она выгнула спину и запрокинула голову вверх. Над головой кружились дубовые кроны, перехваченные точно венцами легкими арками потолка. Все кругом было столь прекрасно и изыскано, что дурное настроение наследницы сменилась эйфорией ликования, но радость оказалась недолгой.
Когда Нарбелия выпрямилась и посмотрела за плечо Кириэля, в ее горле словно застрял твердый ком. Ее взгляду предстала пренеприятная картина: тот самый злополучный эльф-провожатый, что так неучтиво обошелся с ней, кружил в танце какую-то толстую девку. Нарбелия оглядела соперницу быстро и свирепо. Человек, не эльфийка, толстая, низкорослая, с носом, торчащим вверх, будто поросячье рыло.
— Кого ты там так разглядываешь? — удивленно изогнул брови Кириэль.
— Что это за...— Нарбелия сжала зубы, сдерживаясь, чтобы не произнести бранное слово, — за девушка?
— Это Клариса, невеста моего друга Лорина, — невозмутимо разъяснил Кириэль.
— Невеста? — вырвалось у наследницы непроизвольно, — но она же такая... — тут принцесса замялась, подбирая слово, которое не оскорбило бы дружеские чувства Кириэля, но в то же время смогло бы четко описать ситуацию, — пышная...
— Клариса — замечательный человек. В ней здесь все души не чают. Такая милая девушка.
Эти слова могла сравниться лишь с мощным ударом под дых. Глаза Нарбелии сузились от гнева. Переведя разговор на очередную отрешенную тему, оно вперилась взглядом в гадкую толстуху... Слава богу, магическая защита дворца Владыки не оставляла шансов на бесследное творение смертоносной магии, и лишь это обстоятельство удержало принцессу от убийства. Однако, ловкая колдунья Нарбелия не раз творила обидные шалости, расправляясь с неугодными ей дамами во дворце Короля. Она прищелкнула языком от удовольствия, когда свинья-Клариса поскользнулась вдруг на ровном месте, неловко взмахнула руками и, болезненно взвизгнув, неуклюже рухнула на спину. Ее платье задралось, предоставив взору окружающих полные короткие ножки в кремовых чулках, подвязки которых некрасиво врезались в толстые складки тела девушки.
Довольная результатом Нарбелия облегченно вздохнула, наблюдая за тем, как поверженный враг, кряхтя, поднимается на ноги. Как на зло, на помощь Кларисе тут же пришел оторопевший от неожиданного падения своей пассии Лорин. Он протянул ей руку и помог встать. Несколько эльфиек тоже поспешили к несчастной жертве. К удивлению Нарбелии их взгляды были полны тревоги и сочувствия.
— Ты в порядке? Больно ударилась? — наперебой защебетали они, а толстуха, в свою очередь, невозмутимо улыбнулась, показав неровный ряд мелких тусклых зубов, и громко заявила:
— Вот это умора! Жаль, что я не могла видеть себя со стороны! — она надула щеки, скорчила потешную гримасу и принялась изображать свое падение, — Вот так — бабах!
— Прекрати, Клариса! — давясь смехом, укорила ее одна из эльфиек, — Это не смешно! Ты могла сломать себе ногу или руку!
— Зато я была похожа на огромную тыкву, которая рухнула на пол со стола! — снова хохотнула подруга Лорина, заставив окружающих разразиться веселым смехом, — Что же вы стоите, давайте танцевать!
— Такая веселая, — восхитился Кириэль, — все время всех смешит...
Это стало последней каплей. Не поддержав всеобщего веселья, Нарбелия, мысленно поливая бранью всех и вся, отправилась в свои покои. Кириэль нагнал ее в длинном коридоре с арками, выходящими на горный хребет, поднимающийся над зелеными кронами деревьев.
-Что случилось? Ты так быстро ушла, — спросил он.
— Я устала, — бесстрастно ответила наследница, не глядя на собеседника.
— Я провожу тебя, — Кириэль взял ее за руку и потянул за собой, — только сначала покажу кое-что.
Подхватив подол длинного платья, девушка нехотя поспешила за эльфом. Миновав коридор, они свернули налево и оказались на тропе из легких каменных мостиков, петляющей между исполинских дубовых стволов.
— Идем, — повторил Кириэль, увлекая за собой удивленную принцессу, — а теперь смотри! Видела когда-нибудь такую красоту.
Подвесная тропа закончилась, и они оказались на круглой площадке с деревянными перилами, выбитой в стволе гигантского дерева. Оттуда открывался вид на горы, освещенные закатным солнцем. Игра света окрасила снежные вершины в диковинные цвета от лилового до золотого. Зрелище было живописным и величественным.
