— Дара жив? — как можно громче переспросил Артис. — Нанга, отвечай!
— Мы не нашли его, — голос гоблина переполнился обреченностью, которую тот безуспешно пытался скрыть, — но я уверен, он жив, ведь среди мертвых его не было.
— Ясно, — выдохнул Артис, чувствуя, как сердце сковывает могильный холод, а в голове нарастает гул, — все ясно...
— Тебе надо отдохнуть, командир, — гоблин осторожно поддержал эльфа за плечи и помог лечь на кровать, — поспи, у тебя тяжелые раны....
Когда дверь за Нангой захлопнулась, Артис погрузился в тяжкие раздумья. Иллюзия того, что все обошлось, разрушилась — один из его соратников погиб. Один.... Даже тот факт, что остальные участники отряда остались целы, не мог перевесить боль потери. Почему? Почему так? Эльф стукнул кулаком по постели, ощущая, как удар утонул в мягкой перине. Глупо истерить и задавать риторические вопросы — он сам повел товарищей на эту битву, сам подставил под смертельный удар. Так что толку искать виновных и требовать объяснений у судьбы. Во всем виноват он сам...
Он лежал с закрытыми глазами, не в силах вырваться из замкнувшихся кольцом горестных мыслей, но они постепенно исчезли, уступив место неопределенной, неясной тревоге, которая вскоре сменилась паническим страхом. Этот внезапно нахлынувший ужас был Артису знаком. Сразу вспомнилось начало пути, эголорская чаща и нечеловеческий взгляд таинственного монстра, сверлящий спину из спутанных ветвей.
Сквозь темноту Артис почувствовал, почуял движение. Его обдало холодом, и тело начало цепенеть. Решив, что чудовище все же явилось по его душу, эльф собрался принять смерть со смирением.
— Снова ты? — спросил он обреченно, — ну что ж, давай, убей меня, мнгва...
— Это я — Дара, — раздалось в ответ.
Артис с трудом узнал голос мага, но, прислушавшись, разобрал в нем знакомые ноты.
— Дара, это, правда, ты? Ты жив? — спросил он в надежде.
— Жив, — прозвучало из мрака, — но времени у меня мало, я пришел попрощаться.
— Уходишь?
— Да, мне нужно двигаться на юг.
— Все верно — битва свершилась, и теперь каждый из нас волен отправиться по своему пути, — согласился эльф, чувствуя, как внутренние страх и боль уступают место облегчению, тело вмиг становится легким, словно пух, а мысли чистыми, кристальными, будто родниковая вода — все живы, все...
— Там, снаружи, я оставил тебе подарок, командир. Коня Гойи — это лучший жеребец из всех трофейных.
— Надеюсь, чепрак ты с него снял?
— Снял. Отыскал другой в гостинице Фарума — шитый золотом со знаком Эльфийской Радуги по бокам.
— Спасибо, — искренне поблагодарил соратника эльф.
— Я рад, что мой путь однажды пролег рядом с твоим, Артис, — отозвался Дара.
— Я тоже рад и благодарен тебе. Если когда-нибудь наши дороги пересекутся, знай, я всегда буду готов встать с тобой плечом к плечу...
Голос эльфа поглотила черная пустота. Артис почувствовал, что помещение опустело, и он вновь остался один. "Какая долгая и темная ночь" — подумал он, силясь разглядеть хоть что-то вокруг себя, но тьма сгустилась еще сильнее, не позволяя вырвать из своей густой массы даже слабых очертаний окружающих предметов.
Откинувшись на подушку, эльф уставился в невидимый потолок и погрузился в раздумья. Мимолетная эйфория, появившаяся после разговора с Дарой, испарилась. Вместо нее в душе вновь наросла тревога, ощущение того, что все происходящее теперь — иллюзия, а говорившие с ним друзья — лишь призраки из загробного мира.
— Артис...
Тихий голос оторвал его от мыслей, заставив сердце биться часто и гулко.
— Айша! — выкрикнул эльф, вскочил с кровати, но голова пошла кругом, и он рухнул обратно, — Айша, ты жива? Ты в порядке?
Артис напряг глаза, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, все чувства обострились, вырывая у тьмы реальность присутствия рядом живого существа, настоящего, земного. Айша и вправду стояла рядом. От нее пахло гарью и кровью, тяжелое болезненное дыхание пробивалось сквозь гнетущую тишину.
— В порядке.
Эльф протянул руку наугад, касаясь ее руки, чувствуя под пальцами шершавую мокрую поверхность пропитавшихся кровью бинтов.
— Зажги свечи, Айша, я хочу посмотреть на тебя, — попросил он с надеждой, желая убедиться, что происходящее не бред и не сон.
— Не могу.
— Зажги, я прошу, хотя бы одну свечу, одну искру, — в душу эльфа потянулись холодные нити страха — "неужели видение"...
Артис почувствовал, как гоблинша села на кровать около него. Ее пальцы, холодные, словно неживые, коснулись его рук, и он сжал их, боясь отпустить, потерять в этом страшном пустом мраке.
— Не могу, — повторила Айша.
— Тьма уже доконала меня — проклятая, бесконечная ночь!
Айша вздрогнула, ничего не ответила, только погладила пальцами его ладони, потом сказала осторожно, нерешительно:
— Ночи нет, Артис. Сейчас день, солнечный день. Просто ты...
Она не решилась произнести "ослеп", но эльф и сам уже догадался, и душу его переполнила радость. Пророчество не сбылось. Он не вернул себе зрение, а выходит, не погубил друзей. Значит, они и вправду живы...Живы. Все.
Он расхохотался от счастья.
— Значит я ослеп, Айша, ослеп! Это же замечательно! Это лучшее, что могло произойти!
— Что с тобой, Артис, чему ты так радуешься? — голос Айши наполнился нескрываемой тревогой, наверное, девушка решила, что эльф сошел с ума.
— Все хорошо, Айша, все слишком хорошо! Просто прекрасно! — прошептал Артис чужим безумным голосом, чувствуя, как к глазам подступили подлые слезы, не видя, не зная, что по лицу его потекли кровавые ручьи.
— Хватит, Артис, пожалуйста, — слова прозвучали совсем рядом.
Он почувствовал движение, а потом холодные, перемотанные бинтами руки обхватили его голову, прижали лицом к теплой груди, к пахнущим ветром и степью волосам.
— Айша... — он обнял ее, сжимая в объятьях хрупкое и одновременно сильное тело, цепляясь за нее, как за последний шанс вырваться из холода и мрака. — Айша. Любимая.
Ему не нужны были глаза, чтобы безошибочно отыскать ее губы и целовать их неотрывно, нежно, словно в последний раз в жизни. Бесконечно долго, чувствуя, как стекают по щекам и попадают на язык редкие соленые слезы, все же прорвавшиеся из ее глаз. Он забыл обо всем — о времени, о боли, о победе, о сомнениях и пророчествах. К демонам все, если рядом она! Пока она рядом....
Им пришлось отскочить друг от друга, потому что дверь распахнулась и в комнату, тяжело дыша, ввалился Нанга. Он ошарашено взглянул на сестру и Артиса, но, тут же вспомнив о том, зачем пришел, громко выпалил:
— Вы не представляете! Тут такое случилось, пока мы с этим Гоей в степи бодались.
— Что еще? — хмуро поинтересовалась Айша, скрещивая руки на груди и сверля брата свирепым взглядом.
— Не поверишь! Драконы Ликию дотла спалили. У сыщика Аро только что гонец был.
— Спалили Ликию? — медленно повторила Айша, не веря ушам. — Ты на радостях с Йозой дурного табака что ли перекурил?
— Не веришь — не надо. Спроси у господина некроманта или у его приятеля сыщика, — обиделся Нанга, серьезно глядя на гоблиншу. — Спалили, как есть.
Айша промолчала, нервно сцепила пальцы перед сжатыми губами. Отчетливо слыша, как бешено застучало сердце девушки, Артис коснулся ее плеча. Нанга отследив этот жест и смекнув, что происходило в его отсутствие, заговорщецки подмигнул эльфу и изобразил рукой одобряющий знак. Потом, сообразив, что Артис ничего не видит, тоскливо вздохнул и вновь обратился к Айше:
— Говорят, драконы убили ликийскую хозяйку и переворошили весь дворец.
— А слуги? Что с ними? — с надеждой спросила гоблинша.
— Убиты, но есть и те, кто спасся.
— Тама, она должна остаться в живых, — Айша поднялась с кровати и решительно сжала кулаки. — Мы обязаны ее найти!
— Собственно за этим я сюда и пришел, — оскалился Нанга, — сказать тебе, что отправляюсь в Ликию. И ты, сестренка, как я понимаю, со мной?
— Ты еще спрашиваешь? — Айша улыбнулась брату и болезненно потерла отозвавшуюся болью руку.
— Другого ответа я не ждал. Вот только раны твои придется залечивать по дороге.
— Мне не привыкать.
— Постойте, — Артис поднялся на ноги и встал рядом с Айшей. — Я иду с вами.
— Отличная новость, — улыбнулся Нанга еще шире. — Я так привык к нашей дружной компании. Жаль, что у остальных свои дела, но, что поделать.
Губы Артиса тронула короткая улыбка. Как же давно он не улыбался, уже забыл, когда делал это в последний раз. Теперь на душе у эльфа было спокойно и тепло. Словно горячее степное солнце проникло ему в грудь и теперь покоилось там, согревая тело и разум своим могущественным огнем, своей пламенной силой, непобедимой, великой, всеобъемлющей. Артис посмотрел Нанге в глаза, не видя их, но чувствуя, что точно поймал взгляд гоблина, потом, безошибочно отыскав руку Айши, сжал ее пальцы в своей ладони.
— Тогда чего мы ждем? Вперед...
* * *
Третья часть книги удалена, здесь текст выложен до конца второй части.
Франц стоял у ворот гостиницы, глядя, как длинной цепью тянутся на северо-восток охотники. Ану ушел далеко вперед — Фиро взял след Хапа-Тавака, и некромант, не теряя времени, последовал за ним. Аро не торопился, погруженный в собственные мысли он устало созерцал бесконечную степь не в силах отойти от кратковременного отдыха.
Мысли его, обычно стройные и упорядоченные, теперь метались в голове, словно многочисленные птицы, запертые в тесной клетке. Этот хаос возник после того, как тайный ликийский гонец, ученая сова старого Моруэла, принес вести обескураживающие и страшные. Франц до сих пор не мог осознать произошедшего. Его родная Ликия была стерта с лица земли, а ее царственная хозяйка погибла от рук королевских союзников. Сперва Франц едва поборол паническое желание бросить поисковую компанию и помчаться в разоренный город, но все же сдержался, понимая, что последнее дело, порученное ему Лэйлой, должно быть доведено до конца. Тогда, не дав вскипевшим эмоциям выйти из-под контроля, сыщик пообещал себе, что путь, ведущий по следам неуловимого Белого Кролика, будет продолжен....
Йоза подъехал к Аро со спины. Его тяжеловесная, могучая кобыла умудрялась передвигаться совершенно бесшумно, и голос эльфа заставил сыщика вздрогнуть от неожиданности. Из всех защитников деревни Йоза покидал гостиницу последним. Его мало интересовали последние ликийские события, узнав о которых умчались в разоренную столицу Айша, Нанга, а с ними и Артис; он никуда не торопился, как Лорин, желающий скорее отвезти чудесное лекарство своей возлюбленной, он не пропал без вести, как Дара...
— О чем задумались, добрый господин сыщик? — поинтересовался Высокий.
— О многом, Йоза, — уклончиво ответил Аро, — о многом, и о разном.
— Могу предположить о чем, — усмехнулся эльф, — никак не можете поймать этого вашего Кролика. Старый орк говорил мне когда-то: "Чтобы найти и победить врага, нужно сперва узнать его имя, ибо Пустота и Ничто непобедимы".
— Знаю, — согласился Франц и тут же посетовал, — но имени у него, похоже, нет. Только прозвища — одно непонятнее другого. Как будто древние легенды смеются надо мной. Хапа-Тавак, Белый Кролик, а теперь — Серый Святой...
— Серый Святой, говорите? — заинтересованно улыбнулся Йоза. — Дайте-ка подумать...
— Подумай, — пожал плечами Франц, — если надумаешь что-то стоящее, я отсыплю тебе лошадиную голову золота.
— Две головы, — хитро щурясь, поправил эльф, — две головы моей лошади, — он кивнул на здоровенную башку Унылой Свиньи, — и пачку бумаги для курева. У вас ведь найдется бумага?
— Бумага найдется, — неуверенно ответил Франц, решив, что Йоза шутит, не может же этот странный Высокий вот так вот запросто найти ответ на загадку, которую он, Франц Аро, придворный сыщик, не может разгадать в течение уже долгого времени.
— Тогда, я с удовольствием отдам вам вот это.
Пошарив в седельной сумке, Йоза извлек оттуда перепачканную копотью и кровью книгу, в которой набожный Франц с ужасом узнал священное писание Централа — Кармадон. Тем временем эльф небрежно раскрыл книгу на середине и рванул из нее лист. При звуке раздираемой бумаги сердце Франца сжалось, от праведного гнева. Йоза же, отсыпав табаку из кисета, скрутил из страницы самокрутку, а многострадальную книгу сунул в руки Аро, потерявшему дар речи от наглости Высокого.
— Что ты себе позволяешь! — начал, было, сыщик, но эльф перебил его, отмахиваясь.
— Просто хочу получить свое золотишко. Взгляните на текст.
Аро пробежал глазами по страницам, усеянным желтыми пятнами, грязью и следами просыпавшегося табака. Уникальный Кармадон был написан не на всеобщем, а на квэнья. Кто и когда умудрился перевести священную книгу на эльфийский, оставалось лишь гадать. Видимо, какой-то особо рьяный миссионер решил просветить Высоких мудростью Центры, но эльфы лишь посмеялись над его стараниями.
— Уникальная книга, — непонимающе произнес сыщик, — только как она мне поможет?
— Взгляните на то, как пишется на квэнья имя пророка Центры.
— Синдеайре, — не будучи уверенным в правильном произношении, прочел Франц, покрываясь холодными мурашками.
— Синде Айре, — с расстановкой повторил Йоза. — А теперь переведите на всеобщий — это и будет ваш Серый Святой...
429
