— Ничего.
И — исчез. Так же мгновенно и беззвучно, как появился.
"Таракан под тапком", — подумал Онлус. На коллегу-магистра он старался не смотреть и даже скроил невозмутимую мину, но себя-то не обманешь... "Я — паршивый таракан!"
О чём думал Рильшо, осталось неизвестно. Но именно он направил полёт облака обратно. А Онлус возражать не стал.
Бывшие Ночные Шипы возвращались в Ирван.
Возвращался будущий ученик Сьолвэн, создатель уникальной школы "тёмных" химерологов и "тёмных" же целителей. Возвращался авантюрист и экспериментатор, будущее которого тихо расслаивалось на несколько равно интересных путей. В промежуточном итоге одного из которых в Аду становилось одним Князем больше, на другом возникало философское течение "всеобщего симбиоза", а на третьем в Ирване появлялся ещё один высший маг, посвящённый Ветра Ночи.
Рильшо и Онлус возвращались домой, и танец вероятностей изменялся сообразно их решениям.
Когда Энвери Демоноборец потерял из виду остальных, он не прекратил попыток убрать из реальности странную мглу. Удары Крыльями следовали один за другим; и в некий момент Энвери совершенно явственно ощутил, что мгла нанесла ему ответный удар. Сзади, предательски. Удар этот не отличался особой изощрённостью, да и по вложенной энергии уступал любому из выпадов риллу многократно. Ничего болезненного, ничего опасного.
Но плевок вслед тоже не болезнен и не опасен. Да только не отреагировать на него...
— Где ты?! — рявкнул Энвери, разворачиваясь. Точнее, пытаясь развернуться: во мгле, что нагнал Рин Бродяга (а кто ж ещё?), никак не получалось определить, чем одно направление отличается от всех остальных. Разворот назад ничем не отличался от полного разворота на месте. Или от сальто — что прямого, что обратного.
Вместо ответа в спину снова прилетело заклятье: квинтэссенция тягучей вязкой липкости, бесплотная, но мерзкая. Никакая паутина, никакой клей не пристали бы к щитам риллу. Но творец заклятья с успехом смешал несочетаемое, заставив бесструктурную и бесплотную массу липнуть к активной магии. Или, может, всего лишь очень, очень качественно имитировать это — пойди, отличи от реальности по-настоящему добротную иллюзию!
Щиты Энвери вспыхнули от гнева хозяина, как от аннигиляции. Без толку. Чужое заклятье отказывалось гореть даже в сверхжарком огне. Откуда-то — как будто разом со всех сторон — до риллу донёсся перекатывающийся короткий смешок. Энвери мало общался с людьми, и сам чаще всего походил на чешуйчатого змеекентавра. Но язык эмоций универсальнее языка слов, а ламуо гарантирует, что владеющего им поймут правильно. Мгновенно разъярившись без малого до утраты самоконтроля, риллу швырнул в предательскую мглу самонаводящийся сгусток энергии, способный насквозь — и не один раз — прожечь скальную плиту любого домена.
Менее секунды спустя сине-туманная тьма изрыгнула ответ такой мощи, что стало ясно: игры кончились.
— А вот это неглупо, — сказала Глеанх. — И весьма искусно.
— Всё ради вашего развлечения, — шепнул туман. Ни ощутить, ни вычислить направление шёпота не получалось. Риллу превратилась в одно большое ухо, до предела замедлив бешеное вращение своего метельно-вихревого тела, но всё равно не преуспела.
— И чем закончится твоя... развлекательная программа?
— Она не закончится до тех пор, пока мои Нити понимания не коснутся каждого из пришедших незваными.
— Не слишком ли смелое утверждение?
— Не знаю, слишком или нет. Но вы, очевидно, пришли демонстрировать силу — и как может радушный хозяин отпустить вас без адекватного ответного дара?
Глеанх снова ускорилась. Метельный вихрь одной из старейшин превратился в набрякший угрозой смерч, в сплав дикой свободы и разумного самоограничения. Невозможно было не восхититься столь явно проявившейся сущностью риллу...
Ну и что? Люди восхищаются тиграми, но это не мешает им убивать больших полосатых кошек и отлавливать их для зоопарков. Глеанх не сделала мне лично ничего плохого. Но если бы она не хотела, как минимум, посмотреть на драку возомнивших смертных с превосходящей Силой, она не появилась бы здесь. Злое намерение или скука бессмертной — какая мне разница?
Я намерен вылечить и то, и другое.
Происходящее, пожалуй, можно довольно точно сравнить с избиением слепцов. Злой мальчишка с хлыстом — точнее, целая банда мальчишек; с другой стороны — кучка сильных, но беспомощных взрослых. Удары, сыплющиеся неизвестно откуда, мерзкая угадайка (следующий удар придётся по лицу, по спине или по ногам?), беспомощные попытки дать сдачи, приводящие лишь к тому, что слепцы бьют друг по другу, порой сплетаясь в рычащий и размахивающий конечностями ком на полу...
Вот только сравнение это, неплохо отражая внешнюю сторону процесса, ничего не говорило о его сути. А меж тем я не лукавил, отвечая Глеанх: именно прикосновение Нитями понимания ко всем риллу служило критерием достаточности в этой "драке", более похожей на избиение. Смерть, раны, вообще причинение вреда не являлись целью.
Нет. Я намеревался постичь "гостей" как можно точнее. По отдельности и всех вместе.
Тяжкая задача! Почти неохватная, почти неподъёмная. Риллу для любого из направлений понимания, даже риллу неполноценные — объекты ещё те.
Но именно такая задача требовалась мне, чтобы забыться. Хотя бы на время.
— Логашт. Гаргленз.
— Сьолвэн?!
Логашт промолчал. Происшедшее (и всё ещё происходящее, которое ещё невесть чем закончится) резко и навсегда отучило его от вылезания вперёд с инициативой. Да он и вообще никогда не отличался свойством, которое у человека назвали бы импульсивностью.
— Говоря строго, — сказала Ангел, — я не являюсь Сьолвэн. И даже частью её меня можно назвать с большой долей условности...
На протяжении этой не слишком длинной речи Гаргленз атаковала её трижды. Безыскусно, зато мощно и довольно быстро. Увы ей! Ангела всё это даже прервать реплику не заставило.
— А ты что стоишь?! — накинулась на своего спутника супруга Теффора. — Помогай!
— Подраться мы всегда успеем, — рассудительно заметил Логашт. Готовивший под покровом щитов какое-то собственное чародейство, замешанное на энергии Трубы Времени и Свете... и не забывавший внимательно следить за окружающим.
— Мудро, — заметила Ангел. — А вот и опоздавшие...
Откуда-то сбоку из туманного марева вывалились трое: Манар, волокущий впавшего в нечто вроде прострации Теффора, и сопровождающая их на небольшом удалении Лада.
— Что ты сделал? — не то прошипела, не то провизжала Гаргленз, бросаясь к обильной щупальцами плотной оболочке супруга, — Со своим собственным отцом!
— О, наконец-то ты вслух признала меня его сыном, милая мачеха. Это стоит отметить!
— Спокойнее, Манар, — Ангел почти улыбнулась. — Некрасиво пинать лежачих.
— Извини, не смог удержаться.
— В самом деле, — вмешался Логашт струнно натянутым тоном, — что с отцом?
— Да всё с ним нормально, — Манар отпустил тушу своего породителя и отлетел к Ангелу поближе, — у него просто небольшой шок из-за "заморозки".
— Из-за чего?
— Не ко мне вопрос. Это учитель... ну, Рин, что-то намудрил. Что-то там, выражаясь его языком, с "хроноинверсией" и "эмансипацией линий власти". А когда я попросил объяснить попроще, он поморщился и сказал: "Если сравнить риллу с головой, а домен с телом, то Теффор в данный момент лежит под общим наркозом или, скорее, в "заморозке". Глубокой. Но голову я особо не трогал". Конец цитаты.
— Рин перехватил управление доменом?!
— Нет. Домен по-прежнему принадлежит Теффору. Рин не оборвал связи, он их... Ангел, помоги подобрать формулировку.
— Ты уже сказал нужное. Риллу невредим, домен невредим. Но связь их "заморожена". Рин не сказал, с какой целью это сделано?
— Чтобы Теффор не удрал из ловушки, пока не будет достигнута полная ясность.
— Вот и ответ.
— Радуетесь победе? — укрывшая тело Теффора своими Тихими Крыльями, Гаргленз слегка успокоилась. Во всяком случае, визжащие нотки из её речи исчезли.
Шипящие — остались.
— Это не наша победа, — бросила Ангел. — Да и вообще не победа, в сущности.
— Тогда как назвать вот это? — внешний, тонкий контур Крыльев Логашта шевельнулся указующей волной, обводя всё и вся, от собравшихся и до текучей мглы Рина включительно.
— Я, — ответил Манар, — назвал бы это попыткой говорить...
— Неужели?
— Поскольку мой учитель — друид, в любом его действии есть нечто от разговора.
Логашт не счёл нужным скрыть удивление. Манар усмехнулся беззвучно:
— "Я есть Жизнь, и потому желаю распространиться, изменяясь", — сказала Сьолвэн. "Этот домен мой, ни шагу из вольера!" — ответил Теффор. "Мне мало того, что я имею", — сказал Квитаг. "Вот тебе, подавись!" — ответила Мать. Риллу нахмурились: "Что-то твоя жена сверх меры самостоятельна". "Это я исправлю", — пообещал Теффор. На что Мать не стала отвечать сразу, предпочитая выждать... ну как, получается у меня?
— Шутовство здесь неуместно.
Из сине-туманной тьмы на пятачок сравнительно чистого пространства выплыли ещё две фигуры. Точнее, выплыла одна: Лугэз, дочь Теффора и Сьолвэн. Улло по прозванию Меч она тащила за собой, как больного или раненого.
— А с этим что?
— "Этот", любезный мой братец, — сказала Лугэз, — сподобился проклятия. И пал духом.
— Зато ты, как я вижу, вполне благополучна. Сменила статус... и сторону, наверно?
— Стоило бы — если вспомнить, как со мной обошлись родичи!
— Хватит ссор, — бросила Лада, не обращаясь ни к кому конкретно. — Смотрите!
Мглистый полог тёмно-синего тумана менялся. Стремительно и неотвратимо. Словно один большой мираж или фата-моргана, в его глубине вспыхнуло кольцо нестерпимо сияющего огня. Фигура вроде человеческой, закованная в броню мрачной Силы, могла бы показаться на этаком фоне слабой и незначительной... однако не казалась. В конце концов, огненное кольцо и фигура в броне являлись просто зримыми отблесками единства, суть которого ускользала от любых попыток исследования. Как сине-туманная тьма, также порождённая этим единством.
Риллу, парящие ниже фигуры и намного ниже кольца, не выглядели ничтожными. В конце концов, они оставались собой, то есть существами могучими, древними, неподвластными смерти.
Однако все они, от Хордакка и до Энвери Демоноборца, определённо казались...
Присмиревшими. Да, именно так.
— Я не стану говорить долго, — знакомый всем присутствующим голос Рина Бродяги звучал ровно и негромко. Самый обычный человеческий голос: без магии, без усиливающих заклятий... без эмоций. — С этого момента прямое проявление права Силы, принадлежащей риллу, в доменах Теффор и Квитаг запрещается. По праву моей Силы. С нарушителями я буду поступать по своему усмотрению, и так легко, как вы сегодня, они не отделаются. Находиться в указанных доменах неполноценные риллу могут, пользоваться своими способностями могут тоже, наводить свои порядки — нет. Дополнительным гарантом нового положения дел будет Сьолвэн, известная также как Мать. Далее. Любые попытки проводить политику геноцида в отношении смертных будут преследоваться, и преследоваться жёстко. Разжигание розни между Высокими кланами и аристократами, использование в качестве карательного инструмента инквизиции, силовых структур крупных государств и тому подобное — запрещается. Кстати, за косвенные пакости, вроде неурожаев и эпидемий, буду преследовать так же, как за прямой вред. И пропорционально нанесённому ущербу. Всякий, кто убьёт старшего мага или прикажет совершить такое убийство, получит печать проклятия — либо моего, либо Сьолвэн, либо кого-либо третьего, получившего соответствующие полномочия. Точно так же и на тех же условиях впредь запрещается убивать обладателей высших дарований, причастных магии, включая хилла.
Сказав это, Рин помолчал. Но риторическую паузу прервали.
— Не слишком ли много ты на себя берёшь, маг? — спросила Зуман Волчица Мрака.
— Не больше, чем смогу унести.
— Уверен?
— Если я в чём-то уверен, так это в том, что вашему праву Силы лучше отойти в прошлое. Вы довели хилла до того, что они собрали многомиллионную армию...
— Что?
— Какую армию?
— Где это порченое демоново отродье...
— Тихо! — властно ухнул Хордакк. Крылья хлопнули жёстко и резко, как гигантский бич. — Дайте ему договорить!
— Благодарю, древний. Да, хилла собрали, заперев в стазисе, величайшую из армий: шесть миллионов и ещё четыреста тридцать тысяч с мелочью истинно бессмертных магов. Вполне достаточно, чтобы дотла выжечь все инферно Ада... но не надо много ума, чтобы понять, что нее против демонов ковали своё орудие старейшины хилла. Я не знаю причин, по которым хилла не пустили его в ход. Но знаю, что рано или поздно вы, риллу, перегнули бы палку и сподобились удара возмездия. Один лишний приговор, один неверный шаг, одна ошибка, что стократ хуже любой злонамеренности... хилла терпеливы, да, — но никакое терпение не безгранично!
— Неужели даже после этого ты будешь защищать этих отродий Владыки?
— Как и вас, риллу. Вы ведь тоже часть вселенной, причём важная часть. Что же до армии, не волнуйтесь: у хилла её больше нет... зато она есть у меня. Причём уже выведенная из стазиса. А где именно она сейчас базируется, пусть останется моей маленькой сладкой тайной.
Рин взял новую риторическую паузу. И на этот раз никто его не прервал.
— Перейду к пряникам. Если найдутся риллу, готовые сыграть по новым правилам, могу обещать им помощь и поддержку в создании новых доменов. Как свидетельствует опыт, деяние, непосильное для одного, нередко оказывается по силам коллективу. Разумеется, в созданных по новым правилам доменах власть риллу будет ограничена. Но лучше иметь долю в частично твоём домене, чем не иметь ничего, кроме повинности по поддержанию великих заклятий. А набрав опыта, можно на создание собственного, единоличного доена замахнуться...
Ещё пауза.
— И последнее. Возможно, самое важное из всего, что было сказано и услышано. Я, Рин Бродяга, — не Владыка Изменений. Вернуть риллу утраченное по воле Владыки не в моих силах. По крайней мере, пока. Однако я — живой пример тому, что обойти ограничения, наложенные собственной природой, вполне возможно. И если найдутся риллу, готовые присоединиться к смертным в поисках новых дорог, в этом я также могу обещать им помощь и поддержку.
— Почему?
— Потому что помощь другим в итоге оказывается выгоднее попыток самоутверждения за чужой счёт. Потому что расширение границ, развитие и рост — лучше, чем замкнутость, стагнация и анабиоз. Вы тысячи лет играли по своим правилам. Мне, и не только мне, не нравится то, к чему свелась эта игра. Помешать переменам я не позволю... а вот помощи буду только рад. Собственно, это всё. Благодарю за внимание и приятного пути.
Сине-туманная тьма взвихрилась — и растаяла, унося с собой Рина, а заодно — "лишних", пришедших незваными риллу. Манар, Лада, Ангел, Лугэз с безвольно висящим Улло, Логашт и Гаргленз, обнимающая всеми восемью лапами неуверенно шевелящегося супруга, осмотрелись. И обнаружили себя висящими под Скрытым небом неподалёку от домена Теффор. Достаточно близко, чтобы заколебаться в выборе определения: "неподалёку от" — или всё-таки "высоко над"?
