— Идём, нам туда.
Джуго покрутил головой и спросил.
— Бывал здесь раньше? Необычно тут...
— Согласен, необычно, но это мир жаб, чего ты хотел обычного? — я проигнорировал его вопрос, огибая рощу грибов непонятной разновидности каждый из которых был размером с резиденцию Хокаге.
— Наруто? Что ты здесь делаешь? — раздался сверху громкий удивлённый голос.
С желтого гриба с синими полосками спрыгнул мой давний знакомый.
— Ты ещё больше вырос, Гамакичи, — поприветствовал я своего сине-оранжевого друга в неизменной синей жилетке.
Тот довольно осклабился.
— Если раньше ты мог сидеть на моей макушке, то я теперь на твоей сплясать могу, — задирая голову, сказал я. Теперь рост Гамакичи был метров восемь.
— Ты знаешь этого здоровяка? — шёпотом спросил Джуго, явно не понимая, как можно разговаривать с жабой таких размеров.
— Это жаба из клана воинов Гама, они все становятся большими. Ты ещё его папаню не видел. Гамакичи спокойно уместится на голове Гамабунты и тоже может сплясать, — усмехнулся я. — Ведь так, Гамакичи?
— Ага, — согласился тот. — Так зачем ты прибыл в Землю жаб, Наруто?
— Мне нужен отшельник Фукасаку-сан, хочу поучиться.
— О, понятно, — важно кивнул Гамакичи, создавая небольшой порыв ветра. — Тогда забирайтесь на меня, я доставлю тебя и твоего друга.
Так, в четыре прыжка мы добрались до знакомого мне по прошлым жизням дома отшельников.
* * *
Сухпаёк, что нам дал Саске, я отдал Шиме в качестве оплаты за обучение Джуго. Среди жаб ценится еда из нашего мира. Меня, как подписавшего контракт, взяли в ученики без разговоров, а вот с Джуго вышла накладка. Так что Фукасаку-сан занялся моим обучением, а его жена Шима — обучением Джуго.
А ели мы как обычно — червяков, гусениц, гиганских кузнечиков и личинок.
* * *
— Для начала я хочу, чтобы ты усвоил, то, чему я собираюсь тебя обучать не ниндзютцу или тайдзютцу, а искусство отшельника...
Тридцатисантиметровый Фукасаку-сан с серыми кустисыми бровями и бородкой-клинышком, вытащил зелёную лапку из своего серого плащика.
— Если для ниндзютцу используется твоя собственная внутренняя энергия, то искусство отшельника, сэннина, подразумевает собой использование окружающей среды и окружающей тебя энергии. Для любого дзютцу требуется соединение и концентрация твоей внутренней духовной и физической энергий. Так образуется чакра, которую шиноби тратит на свои дзютцу.
Фукасаку перевёл дух и, убедившись, что я всё ещё его внимательно слушаю, продолжил.
— Для активации режима сэннина необходимо к этой ранее сконцентрированной чакре добавить природную энергию, окружающую нас, так называемую сэн-чакру. Соединив их вместе ты создаёшь новую, более мощную, чакру. Благодаря этому, твои навыки ниндзютцу, гендзютцу и тайдзютцу значительно возрастут. Внутренние духовная и физические энергии плюс внешняя природная, техники, использующие чакру этих трёх энергий вместе, и есть сэндзютцу, или искусство сэннина.
— Это как шоколадно-ванильный рожок в который добавили ещё и сироп и он в три раза вкуснее, — вмешался Гамакичи в нашу тренировку, решив облегчить мне восприятие искусства отшельника.
— Не надо таких дебильных сравнений! — возмутился Фукасаку-сан, треснув желающего мне помочь друга по оранжевой морде.
Как я уже заметил в прошлых жизнях, если адекватно реагировать, то Фукасаку начинает нести такую заумную чушь, что остаётся только спать на ходу, ожидая, когда же начнутся наши тренировки и мне прекратят вешать сэн-чакру на уши. Поэтому я, просияв, радостно закивал.
— Да! До меня дошло! Так совершенно всё стало понятно! Сэн-чакра, это ванильный рожок моей чакры в который добавили сироп природной чакры. Это элементарно!
— Ему что и впрямь так понятней? — пробурчал Фукасаку. Гамакичи важно подтвердил степень моего кретинизма близкую к восприятии мира инфузории-туфельки.
— А где я возьму сироп, в смысле природную энергию? — задумчиво огляделся я. Мы находились возле каменных статуй жаб и тонкой коричневой струйки водопада особого жабьего масла, которое лилось изо рта такой же каменной жабы. Это масло помогает организму человека воспринимать и впитывать в себя энергию.
— Эта чакра окружает нас. — Пояснил Фукасаку. — Она есть в атмосфере и почве...
— Он имеет ввиду воздух и землю, — "перевёл" Гамакичи.
Я радостно улыбнулся.
— Теперь всё ясно! — кивнул я, делая глупое лицо.
— Ладно, не будем болтать попусту, — сдался Фукасаку. — Время для демонстрации.
Он пропрыгал до одной из огромный каменных статуй и сложил лапки, собирая природную чакру. Я, понятно, что ничего не увидел, так как тело ещё было не подготовлено для восприятия подобных вещей. Зато Гамакичи восхитился.
— Вау! Фукасаку-сан так крут, собрать столько природной чакры сразу!
Спустя минуту, тридцатисантиметровый жабий отшельник поднял над землёй каменную жабу высотой около десяти метров. И, по самым скромным прикидкам, весом в несколько тонн.
— Обалдеть! — выдохнули мы одновременно с Гамакичи.
— Ну как тебе такое? — старичок-жаба переложил свою ношу на одну лапу. — Вот она — мощь искусства сэннина. Сила природной энергии!
Он поставил рядом с собой каменюку, вызвав небольшое землетрясение.
— Как Вы это сделали? Я не понял. Вы же просто сложили печати... — удивлённо спросил я.
— Само собой, при твоём нынешнем уровне я и не ожидал, что ты сможешь ощутить природную энергию, — отдышавшись, сказал Фукасаку. — Ну, и тем более не сможешь её использовать...
— Ну, и как же мне её ощутить?
— Ты должен стать с природой одним целым, — объявил Фукасаку.
— Проще говоря, должен сдохнуть, — "перевёл" Гамакичи.
Н-да... Как всегда аналогии моего друга заводят в странные дебри. Хотя, если подумать, что мне предстоит, он не так уж и далёк от истины.
Гамакичи схлопотал выговор Фукасаку, который потом обратился ко мне, внимательно вглядываясь в глаза.
— Не слушай его, Наруто-кун! Ты вовсе не умрёшь.
— А что тогда? — "заволновался" я.
— Слушай внимательно. Я объясню всё по порядку... — Фукасаку вновь пустился в пространные рассуждения, но увидев моё лицо, которое я старательно сосредотачивал, вздохнул. — Тебе надо объяснить это более наглядно?
— Ага, ага! — обрадовался я.
Фукасаку ткнул в меня зелёным пальцем.
— Не шевелись! Не шевелись, я сказал! Чтобы достигнуть гармонии с природой тебе понадобиться остановить поток собственной жизненной энергии.
— Звучит просто... — хмыкнул я, — я делал нечто похожее в детстве во время медитаций.
Фукасаку хекнул и помотал головой.
— Для живого существа не сделать ни единого движения невероятно сложная задача...
— Мне некогда прохлаждаться, — взвыл я. — За мной, как за джинчуурики, охотятся "Акацуки" во главе с Пейном, который обладает силой риннегана. И по всем данным, он вскоре должен прийти за мной в Коноху! Мне надо быстро стать сильным, чтобы дать отпор и защитить дорогих мне людей!
— Обладает силой риннегана? — переспросил Фукасаку. — Тогда тебе действительно не остаётся ничего другого, как ускорить твои тренировки. Есть один способ, но он небезопасен.
Он допрыгал до водопада с маслом.
— Это тайное масло горы Миобоку, — сказал он. — Подойди ко мне и протяни руку.
Я подошёл, а Фукасаку окунул свой палец в резервуар с маслом и развернувшись размазал его по моему запястью.
— Жабье масло обладает способностью притягивать природную энергию, оно должно помочь тебе с тренировкой, — хитро прищурил жёлтые глаза с горизонтальным зрачком старик-отшельник.
— Шикарная штука! — восхитился я.
— Если ты покроешь всё своё тело этим жабьим маслом, природная энергия проникнет в тебя очень быстро, а если ты сделаешь это, то постепенно ощутишь способность чувствовать природную энергию кожей. Это самый быстрый способ обрести необходимые навыки. Со временем ты научишься ощущать энергию и без помощи масла.
Его глаза сощурились, а ухмылка стала неприятной.
— Правда есть один нюанс...
Этот "нюанс" я уже ощутил — правая рука, в которую он втёр капельку масла покрылась бородавками, пальцы склеились, образуя перепонки.
— Если кто-то без надлежащего контроля впускает в себя слишком много природной энергии, он начинает превращаться в жабу... — "припечатал" Фукасаку.
Я сделал вид, что запаниковал и отшельник припечатал меня не только словами, но и палкой по голове. "Одержимость жабой" тут же прошла.
— Я снова нормальный! — искренне обрадовался я, рассматривая свои пальцы.
— Всё дело в балансе. Духовные, физическая и природная энергия — все три должны быть сбалансированы, — поведал "секрет" Фукасаку. — Ты не сможешь использовать сэндзютцу пока не научишься концентрировать все три энергии в балансе и гармонии. Если природной чакры будет мало, то ты не сможешь пользоваться сэндзютцу, но если её будет слишком много, она поглотит тебя и ты превратишься в жабу.
— Н-да, и, наверное, от этого не спасёт никакой поцелуй принцессы, — пробормотал я, вспомнив одну из историй Саске.
— Процесс обратим, пока в тебе есть хотя бы немного твоей энергии, — поспешил успокоить меня Фукасаку. — Но если не успеть, то ты останешься жабой до конца своих дней.
— Когда я упомянул о смерти, я имел ввиду твою жизнь в облике человека — "перевёл" Гамакичи.
Что ж, вот и начались мои тренировки на горе Миобоку...
Часть 3. Глава 17. Режим сэннина.
— Выглядишь не таким побитым, как раньше, — заметил Джуго на ужине.
"Бабка-жабка" Шима радостно подложила мне в тарелку запеченных улиток, мыча про себя какой-то мотивчик.
— Кушайте, мальчики, набирайтесь сил. Мы с па вас совсем загоняли, — хихикнула она.
— Очень вкусно сегодня, Шима-сан, — поблагодарил Джуго, получая свою добавку.
Шима зарумянилась и поправила свои фиолетовые кудри на макушке.
— Ой, да ладно, Джуго-тян, ты меня совсем смущаешь...
— Я научился чувствовать природную энергию, так что Фукасаку-сан прекратил меня дубасить, — покосившись на учителя, поглощённого стряпнёй жены, ответил я.
— Так быстро!? — похвалила меня Шима. — Всего неделя прошла с начала тренировок. Обычно сэн-чакру начинают чувствовать спустя не один месяц...
— Некогда мне рассусоливать, — широко улыбнулся я нашей хозяйке. — Возможно, что скоро будет нападение на Коноху.
— Ох, беда-то кака... — покряхтела бабка. — Ну, ничего, думаю, что к концу месяца мы сможем закончить с Джуго, и отправим его во внешний мир с жабой-гонцом, который там останется, чтобы держать нас в курсе о делах Конохи.
— А что, разве Джуго за месяц закончит тренировки? — удивился я.
Шима хихикнула.
— Мы же не делаем из него сэннина, это вообще только единицам доступно, и у таких людей должен быть очень и очень большой резерв чакры, а не то природная энергия поглотит в доли секунды, и "ква" сказать не успеешь. Просто особенность Джуго очень похожа на природную чакру, и я учу его её балансу и контролю методами искусства отшельников.
— Это примерно то, чего ты достиг за эту неделю, — "перевёл" для меня Фукасаку.
Джуго посмотрел на меня с уважением.
* * *
— Напитай себя сэн-чакрой и подними эту статую, Наруто, — распорядился Фукасаку-сан, показывая на ту каменную жабу, что он поднимал в качестве "демонстрации" возможностей природной чакры.
Поднять я её поднял, но поставил как-то не очень ловко, и она упала, выполнив "принцип домино", — уронила за собой все ряды каменных жаб. А их было дохрена! Половина "Долины обучения" состояла из этих "скульптур" неудавшихся учеников, которые до того "навпитывали" в себя чакру, что окаменели.
— Что ж, молодец, — ехидно похвалил меня Фукасаку. — Всю следующую неделю будешь заниматься тем, что поставишь своих предшественников, как они стояли.
* * *
— Ну, давай, Джуго, до встречи в Конохе, всем приветы от меня передавай, — попрощался я с рыжим здоровяком, после того, как Шима-сан объявила, что его тренировка и обучение закончились.
— Хорошо, — кивнул Джуго. — Удачи и тебе, Наруто!
Шима запечатала его в жабу-гонца и отправила её в Коноху. Там, думаю, прошло пять-шесть дней всего. Удобна вот такая разница во времени, ничего не скажешь.
В доме Фукасаку я нашёл первую книгу Джирайи. И почему Извращенец перешёл с нормальной литературы на какие-то замороченные историйки про любовь, чувства и всякие извращения?
— Возьми этот экземпляр себе, у меня есть ещё, — увидев книгу в моих руках, сказал Фукасаку-сан. — В этой книге все надежды и видение мира Джирайи-куна, надеюсь, ты, как его ученик, воплотишь это в реальность.
Отдыхая, я с удовольствием перечёл "Историю о бесстрашном шиноби". Я был так счастлив, что старик остался жив. Ведь он умирал так много раз в моих последних тридцати жизнях... И каждый раз это было так больно, я не мог его уговорить не уходить на ту миссию. Я ничего не мог. Не мог спасти моих друзей, не мог спасти Хаку, Асуму, Джирайю, Неджи, бабульку, не мог спасти стольких шиноби. Итачи тоже умирал, хотя я знал, что это несправедливо...
В этом плане я очень понимаю Шион, единственное наше различие в том, что она видит смерти людей незадолго до происходящего, а я вынужден с этим жить из жизни в жизнь. Общаясь с людьми, которые впоследствии умрут, разговаривая с будущими мертвецами. Это очень печально.
Но эта жизнь наполняет меня надеждой, поэтому я должен постараться!
Спустя два месяца тренировок я уже могу концентрировать природную энергию, хотя и с помощью жабьего масла, самое время начать тренировки с ветряным сюрикеном!
* * *
— Ты двигаешься! — треснул меня палкой Фукасаку. Три клона, сидящие рядом со мной, рассеялись от такого отношения к оригиналу.
— Просто я не думал, что концентрация сэн-чакры без масла столь тяжела! — потирая затылок, простонал я.
— Ты не достаточно серьёзен и плохо сконцентрирован! — отрезал жабий отшельник. — Пошли-ка за мной.
Мы побежали к Пиковым скалам, особому месту, где проходили тренировки дзен-медитаций отшельников. Каждая из этих высоких скал заканчивается остро отточенным конусом.
— Бери каменную табличку и делай как я! — скомандовал Фукасаку. Он добрался до пика, положив на остриё табличку, уселся не шевелясь. — Упадёшь, и тебе будет очень больно. Обрети гармонию с природой!
Не буду врать, что я сразу обрёл эту долбанную гармонию и ни разу не упал. Падал. И падал, и падал, и падал, а Фукасаку ловил меня своим длиннющим языком, и припечатывал к скале, так сказать, чтоб неповадно было. Я тренировался с четырьмя клонами, чтобы ускорить время тренировки. И ещё через два месяца обрёл ту самую "истинную неподвижность", необходимую для накопления сэн-чакры.
* * *
— Неплохо, Наруто. Вокруг твоих глаз образовались оранжевые метки, говорящие о том, что ты достиг уровня сэннина. К тому же, твоё тело практически не изменилось, ты научился отлично концентрировать и балансировать свою чакру. Похоже, что сэн-чакры в тебе больше, чем при работе с маслом. Как себя чувствуешь? — с гордостью смотрел на меня Фукасаку.
