— Ты сообщил принцу, что его человек захвачен пиратами?
— Зачем? — пожал плечами Рик, — Наша задача как можно скорее убраться отсюда, а это создало бы дополнительные проблемы. Тем более у меня и нет прямого контакта с принцем. Когда прилетим, можете ему звякнуть. Но я не советую. Сейчас не сообщайте ни в коем случае.
Натан молча кивнул и отодвинул экран иллюминатора. Уже почти ночь.
— Ты имел дело с океанийскими пиратами, Рик?
— Да, босс, я был шефом безопасности правительства Киншасы во время восстания луба. Тогда и братва Читемо, и океанийские спецы, пытались их сработать, но мы их обломали. По правде говоря, пираты и не шли на принцип, чтобы исполнить тот сброд. Тут будет посложнее, но у нас и ресурсов побольше, не так ли?
— У меня завтра две встречи...
— Вот завтра и подумайте, а сейчас лучше поспите, босс, — сказал Рик, — не беспокойтесь, мы с ребятами тут, у вас был тяжёлый день, а мы привычные. Через полчаса пересекаем границу. Можно будет пока расслабиться. Вы не ругайтесь, но я от Вашего имени запросил авиэскорт. Нас пряом у границы встретят два истребителя с авианосца, а дальше примет авиазвено из Франции и потом Германии. Извините, но мне пришлось связаться с шефом безопасности Дома. Сол всё правильно понял, он сделает как надо. Хлопните полстакана виски и на боковую, кто знает, когда придётся спать следующий раз. А за тревогу на авианосце не беспокойтесь, военным полезно попрактиковаться на внезапных учениях, пусть побегают. На всякий случай прикроют нас, если вдруг нашим дорогих восточным партнёрам ударит моча в голову.
— Ты правильно, сделал, что связался с Соломоном, Рик. Как хорошо, что у меня есть ты. Ты прав, позови стюардессу, накачу и спать.
Перед комфортными креслами VIP-комнаты аэропорта Ганновера засветился голографический проектор — экстренная связь. Нарисовалась горбоносая, с обвисшими, как у бульдока щеками, рожа Соломона. Сол сообщил "радостную весть" — через пару минут на связь выйдет Сам прямо из клиники. Там Барон оклемался после очередной операции и готовился к следующей. У входа дежурили охранники из местного филиала. Да уж, Европа, уже забывшая, что такое настоящая бойня и борьба за жизнь считала серьёзной охраной вот это. Хотя для охраны дверей и несложной перевозки их было вполне достаточно, естественно, при правильном руководстве.
Ну вот и Сам. Рик никогда не видел его вблизи даже на голограммах, в новостях и Мировой Сети такие как люди почти не появлялись. Сколько ж ему лет? 80? Выглядит на все 100. Одутловатое лицо потомственного сердечника, обвисшие хуже, чем у Сола, щёки, кожа малинового оттенка, тяжёлое дыхание, как будто ему не хватает воздуха, маленькие, неприязненные тёмные глазёнки с красными воспалёнными белками, губы-тонкие полосочки, словно нарисованные фломастером. Будь он обычным человеком, с его диагнозами давно б уже превратился в пепел в крематории. А вот решает вот судьбы целых народов.
Не прошло и пяти минут, как Рик изменил своё мнение, ним такое случалось редко. Дедок до сих пор рубил фишку, его мозг работал, как машина, учитывая множество факторов и просчитывая сразу несколько вариантов. Жаль, что на его сыне природа не просто отдохнула, а откровенно ушла в долгосрочный отпуск. Рику даже стало жалко старика, ему теперь придётся разгребать всё это дерьмо.
Уже через десять минут был ясен новый расклад — Рик на гипере прыгает на Западное побережье для разговора с Солом и самим Бароном. В общем, для допроса. Натан остаётся здесь для запланированных встреч и заботу о его безопасности берёт местный филиал. Рик попытался вякнуть, что подбрасывать Натана до филиала на бронированном лимузине с охраной из ещё одной похожей и двух джипов небезопасно, лучше подождать, пока подгонят 5-6 одинаковых машин и обеспечить "непрозрачную посадку", когда непонятно где находится охраняемый. Рику прямо ответили, что это теперь не его дело. Местные настаивали, что опасность минимальна, лимузин ещё и снаряжен активной защитой, дистанционно подрывающий любой заряд взрывчатки в радиусе 10 метров, а тяжёлого бронебойного снаряда тут можно не опасаться. Да и тут ехать всего полчаса, полно полиции, подозрительные участки они преодолеют за несколько минут. Время не ждёт. Если за Натаном охотятся, то время работает против него, противник сумеет подготовиться к атаке. Ну что-ж, вам виднее.
Черноволосая девушка в зале прилёта, успев по пути схватить цветы, бросилась на шею смуглому парню среднего роста с вьющимися волосами и вчерашней щетиной. Типичные молодые турки, скорее всего, иммигранты или второе поколение. Парочка отошла попить кофе, держась за руки и болтая друг с другом. Потолкавшись в толпе, турки на улицу, постояли в снующей толпе, потом отошли к воротам, куда не добивал свет от фонарей и там стояли, гладя друг друга по волосам. Вышел полицейский-турок, подозрительно глянул на них и сказал что-то типа здесь запрещено стоять, давайте пройдёмте со мной!
— Невесту встретил, брат! Полгода не виделись! — ответил парень по-турецки, — ну ты чё, правда!
— Ладно, — лицо полицейского смягчилось, — здесь нельзя стоять, видите, линия. Дуйте скорее, а то задержат ещё.
Парочка кивнула и исчезла в толпе. Ворота распахнулись, охрана профессионально обеспечила проезд и кавалькада из четырёх машин рванула куда-то, явно наплевав на ограничения скорости. Люди вокруг покачали головами, кто-то из старых немцев даже позвонил в полицию. Парочка отошла к стене у какой-то будки с тележками, на минуту оказавшись вне поле зрения камер. Уже с двух метров никто бы не заметил, как прямо в букет села совершенно прозрачное насекомое, то ли жук, то ли стрекоза. Парень обнял девушку за плечи и они потекли вместе с людским потоком к электричке. По пути молодой турок передал сжатую шифровку с номером и приметами машины, в которую сел объект наблюдения. Через минуту ночная электричка унесла их к городу.
Бронированный мерседес летел внутри трубы платного автобана. 400 км в час. Много. Но авторобот высшего класса плюс пилот-водитель вели авто так, что скорость была незаметна. В трубе поддерживалось немного пониженное давление.
— Выходим из трубы, — сказал охранник на переднем сиденье, повернувшись к Натану, — сейчас придётся снизили скорость...
Договорить он не успел, в микронаушнике взвыл сигнал тревоги — на их лимузине внезапно включился радиомаячок, запеленгованный системой электронной безопасности. Маячок, замаскированный под травяное семечко так и висел под бампером машины с тех пор как его прилепило там прозрачное насекомое-дрон.
— Ускоряйся!Манёвр! — заорал охранник водителю. Хорошо, что автобан в это время почти свободен.
Водитель начал закладывать поворот с переходом линии, но неожиданно на высоте метров десяти увидел высвеченный фонарями автобана тёмный силуэт пикирующей на них большой птицы. "Орёл, а может альбатрос?" — мелькнуло в голове водителя, — "До моря далеко, какой тут альбатрос? Дрон?!" Он начал ещё один поворот, чтобы уйти от дрона. Изнутри ему не было слышно, как раздался резких звук, похожий на визгливый плевок, но успел увидеть, как из пуза летающей твари выскочили четыре крохотных объекта, лопнувшими распухшими облачками перед самой машиной.
Маленькая композитная шапочка на крыше — противодроновая оборона сработала, плеснув лазерным лучом в птицу, активная защита определила облачка как летящие заряды и выплюнула в их направлении потоки направленных осколков. Дрон был поражён, но слишком поздно. Занятая борьбой с наиболее опасными, согласно встроенным в неё алгоритмом объектами, защита пропустила момент, когда вслед за ложными целями выскочил заострённый цилиндр, похожий на банку с краской, на которую какой-то шутник поставил конус. Меркнуло и тут же погасло пламя корректировочного ракетного двигателя.
"Банка с краской" лопнула в восьми метрах от машины, выплюнув в лобовое бронестекло конус вольфрамовых стрелок. По сути, это была всё та же "бонка", только вместо обычной взрывчатки спецзаряд, а вместо стали вольфрамовый сплав. В то же мгновение активная защита выстрелила поток осколков в уже сработавший снаряд. Облака осколков с взаимной скоростью почти 20 км/с прошли сквозь друг друга без единого столкновения. Бронестекло было прошито в нескольких десятках мест. Внутрь брызнул огненный душ, на мгновение салон лимузина заполнился пылающим облаком.
— — — — — —
На Канцлере откровенно не было лица. "Действительно меткое выражение," — подумал Курт. Канцлер интеллектом не отличался, но трепаться умел будь здоров и вообще был хитрой тварью, а нюх на неприятности у него просто звериный. В общем, настоящий современный политик. Сегодня он не разглагольствовал, как обычно, наводя тень на плетень, а говорил ясно и по делу. Тут было не до шуток — два часа назад он говорил с самим Бароном. Тот, судя по реакции взмыленного Канцлера, хорошо умел доходчиво объяснять и эффективно стимулировать к выполнению задачи.
Всё было ясней некуда: через полгода — выборы, корпорации, контролируемые кланом, который возглавляет Барон, основной спонсор коалиции, от которой избрали Канцлера. После убийства доверенного лица Барона прошло трое суток, результатов — ноль. Если в течение следующих трёх суток не будет достигнут решительный прогресс и не будут найдены убийцы, то на выборах победит другая коалиция. Барону всё равно куда вкладывать, пусть это и обойдётся чуть дороже. СМИ и так принадлежат ему, они топить печку за того, кого скажут. Но, как обещал Канцлер, он отправится на дно не один, соответственно, будет похоронена не только его карьера, но и карьера Министра Внутренних Дел. Уж Канцлер постарается отблагодарить его за хорошую службу. Было совершенно очевидно, что так и будет. Судя по всему, только что очень неприятный разговор был и с боссами немецких спецслужб. Курт с Министром сидели в приёмной и видели, как из кабинета вылетели Президенты MAD— Службы Военной Контрразведки и BFF-Службы Защиты Конституции. Оба мрачнее тучи. Ясное дело, их с ними столкнули нос к носу специально.
Курт здесь никогда не бывал, кто он такой, один из замминистров внутренних дел? Он вообще был не в курсе, Министр вкратце обрисовал ситуацию только по дороге. Курт развёл руками: "Босс, я ж никогда не занимался ни убийствами, ни терроризмом! Я всю жизнь специализировался на анализе данных, а раньше на преступлениях с транспортом. Вот если б это был Гюнтер..."
— Поэтому ты и едёшь, — прервал его Министр, — мы почти подъехали, слушай, что от тебя требуется...
— Создание огромного объединённого штаба под руководством БФФ было нашей большой ошибкой, — пыхтел Канцлер.
"Вашей ошибкой," — подумал Курт.
— Спецслужбы Германии больше не те, что в старые времена, — продолжал распинаться Канцлер, — Второй Департамент МАД, типа должен бороться с терроризмом и экстремизмом, а Третий — обеспечением непосредственной безопасности и контрразведкой. Оба кивают друг на друга и оба сразу — на БФФ, у которого тоже есть целых два отдела, к которым относится это преступление — Четвёртый и Пятый. Сутки назад они, казалось, добились некоторого успеха и определили двух потенциальных пособников преступления, но после этого всё встало намертво.Все криком кричат, что у них не хватает фондов, сотрудников и технических средств. МАД жалуется на отсутствие полномочий по допросу и аресту, в то же время дают указания полиции, у которой полномочия есть... Сотни людей носятся как цыплята с отрубленной башкой, пыль столбом, а толку ноль. Все вместе кивают на БНД, а те разводят руками: "Мы внешняя разведка, мы-то тут причём?" Все в реальности заняты прикрытием своей задницы, а время летит.
Курт видел Канцлера несколько лет назад на большом совещании после знаменитого теракта в Мюнхене. Сейчас он выглядел намного более напряжённым и растерянным. Ещё бы, дело находится на контроле его реального работодателя. А простые немцы, да кто их считает? Немки ещё нарожают, хотя они и не любят заниматься этим скучным делом. Ну усыновят из-за границы или мигрантов ещё привезут, а те нарожают, делов-то. А сейчас дело серьёзное.
— Да, честно говоря, дело очень дохлое, — мрачно сказал Министр.
— Меня просто водят за нос, а дело на самом деле не движется. Боссов принято и приятно считать идиотами, но когда-то они могут прикинутся болванами и спустить всё на тормозах, а когда-то и нет. Сейчас как раз такой случай, ставки "или-или".
Курт и Министр молчали, глядя в пол. Всё действительно так.
— Я не верю в способность объединённого штаба под руководством наших доблестных спецслужб решить задачу в установленные сроки, — мрачно завершил Канцлер.
— Если сказать прямо, Вы правы, Канцлер, — Курт начал отыгрывать отведённую ему роль. Сейчас полагается сделать паузу.
— Продолжайте, — потребовал Канцлер.
— Я замминистра и никогда не занимался ни убийствами, ни терроризмом, несколько лет у нас был небольшой отдел...
— Да-да, вот его я имел в виду, — обрадовался Канцлер. С лёту схватывает, когда надо, — Был дядька, который два раза смачно дал по заднице океанийцам, а ведь он был полицейский, а не контрразведчик! Один раз они сумели унести ноги, а второй раз им вставили под первое число. Пиратам пришлось дорого отдать за размен! После этого КОБ у нас тут сильно поджал хвост... Я его даже награждал... как его имя?
— Гюнтер Кёлер, — ответил Министр, — Курт, вы с Гюнтером были друзья, не так ли?
— Да, ещё с университета, но мы не общаемся с тех пор, как распустили их отдел, а его отправили на досрочную пенсию. Он считает, что я не всё сделал, чтобы ему помочь.
Курт тогда просто струсил, побоялся за карьеру и в реальности не сделал ничего, чтобы помочь старому другу. Ну вот теперь он замминистра, да. Он успокаивал себя тем, что тогда он вряд ли бы смог помочь, дерьмо лилось с самого верха.
— Да-да, я что-то такое слышал, не могу вспомнить, тогда был очень занят...
"Сука!" — подумал Курт, — "Не помнит он, именно БФФ устроила этот паскудный скандал и именно ты дал отмашку, именно поэтому никто не стал противиться."
— Два года назад не очень хорошо получилось, босс. Парни из БФФ захотели ликвидировать его отдел, чтобы получить дополнительные полномочия. Вы знаете, что у них есть отдел с фактически полицейскими полномочиями, они теперь могут арестовывать, обыскивать, допрашивать и всё такое. Это исключение из принципа разделения полномочий между силовыми ведомствами. Полномочия выгрызли, финансирование от нас откусили, только вот профессионализм в этом деле нарабатывается даже не десятилетиями, а поколениями следаков. Чтобы всё это получить, они устроили скандал типа начальник отдела подозревается в скрытой гомофобии и нетолерантности. Он был лучшим специалистом в своей области и думаю, не только в Германии, а во всей Европе.
— Ну такие часто бывают ершистыми, — улыбнулся Канцлер, — что-то припоминаю этот шум.
— Он отказался идти на гей-парад и выразить публичное одобрение секс-меньшинствам, сославшись на предельную занятость, — продолжал Министр.
— Ага, — не выдержал Курт, — БФФ, этот сброд бездельников и не подозревает, что начальник отдела с кучей сложнейших убойных дел на руках может быть чем-то занят! Да он спал по четыре часа в сутки!
