В воскресенье к полудню приехали дядя Ваня и Коля, к тому времени мы уже приготовила все нужное для сватовства — подарки будущим сватам, каравай на рушнике, кольцо для невесты, букеты цветов. За ними я сам съездил утром на цветочный рынок, купил Наташе белоснежные каллы, а ее матери алые розы. Кольцо не покупали, мама отдала свое, с гранатом, она его прежде носила с обручальным. Ровно в полдень вышли из дома, неспешно, даже торжественно прошли по улицам, все встречающиеся на пути расступались, не пытаясь заговаривать с нами, считается плохой приметой. У ворот Наташиного дома постучались, также по обычаю они были закрыты. После, когда их открыли нам, первым вошел дядя Ваня, как старший по возрасту он за главного свата, за ним родители и дядя Коля, я последним. Нас у входа в дом ждала Татьяна, пригласила в дом, там и прошла основная процедура.
В зале нас ожидали принарядившиеся в праздничную одежду Владимир Семенович и Нина Сергеевна, за ними стояла покрасневшая от волнения Наташа. Первым выступил дядя Ваня, принялся расхваливать меня:
— Есть у нас добрый молодец, пригожий собою, умом не обделенный, умелый да работящий, душою ласковый, — а потом перешел к "объекту" обряда:
— А у вас доченька-красавица, в душу запавшая нашему молодцу, как горлица своему голубю. Так что ж нам дело не сладить, не соединить две души юные?
На речь свата ответил Наташин отец:
— Отчего же нет, если сговоримся. Но вперед дайте-ка нам посмотреть на вашего молодца, а вы нашу доченьку любимую, ликом и душой пригожую, нет ли у них изъяна, не кота же в мешке берем!
Мама дала мне кольцо, я вышел вперед, поклонился низко родителям Наташи, а потом надел его на безымянный палец дрожащей от волнения руки подруги. После вручил ей и будущей теще цветы и отошел назад, Наташа с сестрой вышли из зала в ее комнату. Потом между сватами пошел торг, чей товар лучше, но все закончилось миром, ударили по рукам, мы с вновь вышедшей Наташей разломили каравай на четыре доли и вручили родителям, а они благословили нас. С чувством исполненного долга все расселись за празднично накрытый стол, мы с Наташей рядышком.
Хотя прекрасно понимаю, что вся церемония сватовства уже заранее оговорена и неожиданностей не может быть, все равно чувствую какое-то волнение от нового для меня с подругой состояния. Мы еще не муж и жена, но все равно одна семья, у нас теперь одна общая судьба. А о Наташе и говорить нечего, ее возбуждение все не проходило, даже пальцы рук дрожали, пока я не взял их в свои, мягким проглаживанием успокаивая невесту. В тот же день, как только гости разъехались, я перенес свои вещи к суженой, так началась наша семейная жизнь, ни от кого не скрываясь и не таясь.
Последний экзамен Наташа сдала на отлично, а еще через три дня нашли ее в списках поступивших. Мы переживали, нет, не радость, а всеобъемлющее счастье пусть и на один день, казалось, нет никого в мире, испытывающего большее блаженство, взаимное сопереживание не вдвое, а на порядок усилило его. Мы ходили по улицам как шальные, никого и ничего не видя, только друг друга. Хорошо еще, что в таком состоянии не угодили в какую-либо неприятность, ведь могло случиться что угодно. Больше подобного чувства мы в нашей совместной жизни не переживали, хотя радостные события не обходили нас стороной, как и горести и тревоги. То была особая феерия душевного единения и всплеска эмоций, сложившаяся с волнением недавнего причащения друг другу, не на земле, а в небесах, как тогда казалось нам. Не только Наташа, но и я, с большим знанием жизни, в тот день искренне верили, что наше счастье бесконечно, никакие беды нам не страшны, если мы любим друг друга.
А потом был праздник наших семей, мои родители, как и Наташи, видя наше счастье, просто не могли остаться чувствами в стороне, мы, наверное, как два ярко горящих источника, озаряли всех, даря им тепло и радость, будя в них своим примером нежность друг к другу. Все гости, пришедшие на наш праздник, улыбались, глядя на нас, поздравляли не только Наташу, но и нас обоих, ведь ее судьба неразрывно связана со мной. Гостей было много, родни у Азаровых не счесть, но я их не старался запоминать, они прошли чередой, не оставив в памяти следа. Нам достаточно друг друга, да еще родителей, а до остальных нет какого-то, даже малого, интереса. Так и прошел наш с Наташей праздник, в любви и благословении самых близких, разделивших с нами радость.
Глава 5
Все вечера до начала занятий в университете я гулял с Наташей, дома мы не сидели. Побывали в нескольких кинотеатрах, подруга сама выбирала фильмы, покупала на них билеты, в филармонии смотрели и слушали гала-концерт молодых, пока малоизвестных исполнителей, во Дворце встретились с гастролирующей звездой — Аллой Пугачевой. Я вручил ей цветы, а она, такая экспрессивная, поцеловала меня прямо на сцене в губы! Не знаю, чем я вызвал нетривиальную реакцию знаменитой певицы, но Наташа потом, полушутя-полу всерьез, укорила, что все женщины липнут ко мне, как пчелы на мед. Конечно, моя невеста преувеличивает, но какая-то доля истины в ее словах есть, нередко замечал на себе заинтересованные взгляды как юных девиц, так и зрелых дам, за тридцать.
Ничего особого в своей внешности не нашел, хотя разглядывал себя в зеркала и так и сяк, вблизи и вдали. Или я притягиваю внимание чем-то невидимым и неосязаемым, не знаю, но, наверное, есть во мне какой-то магнетизм, действующий на окружающих. В прежней своей жизни такого эффекта со мной не было, обычный, ни чем не примечательный молодой ученый. Да и здесь до недавних пор — также, именно в последний месяц произошли перемены. Возможно, они связаны с моим повышенным эмоциональным фоном, любовь к Наташе передавалась и другим. Не стану лукавить, женское внимание льстило мне, поднимало самооценку своей мужской привлекательности, невольно отвечал улыбкой на призывные взгляды прекрасной половины, вызывая ревность невесты.
На работе у меня тоже перемены, меня перевели на другой участок, я уже не ученик, самостоятельно выполняю несложные операции на раскроечном станке. Мне присвоили сразу второй разряд, минуя первый, начальник цеха похлопотал на квалификационной комиссии. В принципе я, когда работал с отцом, неплохо справлялся и с более сложными работами, но претендовать на большее не стал, в цехе я без году неделя, и так хорошо. С чтением чертежей, расчетом размерных цепей у меня вообще нет затруднений, так что с разметкой заготовок и их раскройкой я справлялся быстро, намного опережая нормативы. В оставшееся время занялся продумыванием оптимальной планировки исходного материала, причем не ручным способом, путем перебора вариантов, а с помощью компьютерного расчета.
Пока же по существующей технологии едва ли не треть материала уходила на отходы, которые отчасти использовались для других деталей, а чаще просто выбрасывались со стружками и мелкими обрезками. В комбинате о применении компьютерных технологий в производстве даже и не слыхивали, разве что на складе для учета материальных ценностей и в бухгалтерии. Переговорил с отцом о своем намерении и предварительных наметках, он поддержал и похвалил меня, ни у кого из рабочих и мастеров даже подобной мысли не было, а потом стал вместе со мной подетально разбирать технологический процесс, где и что можно поменять.
На проработку базовых требований к компьютерному моделированию у нас ушел месяц, после мы вышли на руководство цеха и комбината со своим проектом. Не сразу, после нескольких встреч с подробной пояснительной запиской и расчетами убедили в нужности нововведения, только на экономии материала можно за несколько месяцев окупить все начальные издержки. Осталось составить программное обеспечение, с ним надо обратиться к специалистам-программистам, посоветовал нашу кафедру, поработаю с ними, заодно поучусь. У меня уже начались занятия в университете, в основном по общеобразовательным предметам, но Шамов сам нашел меня и привлек к своей теме, помогаю ему с расчетами.
Как только получил от руководства комбината добро на разработку программы, обратился к своему наставнику, рассказал ему о сути проекта. Шамов заинтересовался им, внимательно просмотрел мое техническое задание, пошел вместе со мной на кафедру информатики, с доцентом Корневым, тем самым, что хлопотал за меня, еще раз обсудили проект и вынесли заключение, что его можно реализовать, причем своими силами. Надо только заключить договор между кафедрой и комбинатом, пойдет хоздоговорной темой. Чем я с Шамовым занялся, свел его с начальством, а потом участвовал в переговорах. После заключения договора немедленно занялись моим проектом, оставив остальные темы в сторону.
Мы работали над программой два месяца, начальник цеха на это время освободил меня от производства, все дни проводил на кафедре. Еще месяц ушел на ее доводку прямо на моем рабочем месте, а потом запустили на всех станках. Результат приятно удивил мое начальство, отходов стало вдвое меньше, а производительность выросла почти втрое. Не надо стало просчитывать планировку заготовок, компьютер за считанные секунды выдавал на принтере всю разметку, оставалось только перенести ее на исходный материал. Мне руководство выдало немаленькую премию, а потом предложило перейти в технический отдел инженером, продвигать другие проекты комбината. Я без долгих раздумий согласился, почти привычная по институту работа, да и в зарплате получился солидный привесок.
Тем временем дома у нас с Наташей уже наладилась семейная жизнь, она по примеру своей матери доверила мне решение всех забот, послушно выполняла мои советы и наказы. Я не старался навязывать ей свои суждения и мнение, нередко советовался по большинству наших общих дел, но получалось, что последнее слово оставалось за мной. Родители Наташи даже поражались, видя ее покладистость, ее безграничную веру и подчинение моей воле, желание угодить мне. Она почти по любому вопросу спрашивала моего мнения, даже что ей одеть, мне даже пришлось ее одернуть, потребовать большей самостоятельности. Общего времени у нас оставалось мало, с утра я уходил на работу, вечером, едва поужинав, бежал в университет на занятия, возвращался уже ночью и почти сразу ложился спать. Только в выходные мы могли вместе гулять, ходить в кино или на концерт.
В одну из суббот сентября я сошелся с Татьяной, приехавшей в родительский дом утром, когда, кроме меня, дома никого не было. Наташа ушла на занятия, а родители на смену, я же отсыпался за всю рабочую неделю с ежедневным недосыпом. Я даже не понял, кто меня будит ласками, расслабился, когда подруга оседлала мой воспрянувший орган, через долгое время сквозь полусон стал воспринимать что-то странное, женский стон, не похожий на Наташин, да и ощущение другого тела, более мягкого. Открыл глаза и увидел над собой обнаженную Татьяну, в экстазе закрывшую глаза, ее полные колышущиеся груди. В первое мгновение растерялся, не мог поверить глазам, а потом проскочила мысль скинуть с себя коварную посягательницу, но проснувшееся возбуждение поглотило ее, напротив, я прижал к себе пышное тело, сам принялся нанизывать его на свой инструмент, пока не изошел жизнетворным соком.
Какого-то раскаяния в совершенном я не почувствовал, уже ранее представлял, как овладеваю этим соблазнительным телом, теперь прежние мечты перешли в реальность. Не знаю, то ли я сам, то ли юное тело, отнюдь не беспорочно, при виде особо привлекательной особы у меня не раз вспыхивало вожделение, даже рядом с Наташей, не зря она ревновала меня к другим прелестницам. И когда Татьяна стала ласкать губами мой опавший орган, я вновь возбудился, опрокинул партнершу на постель и вонзил отвердевшее копье во влажное лоно. Раз за разом мы повторяли соитие, Татьяна исходила криком в оргазме, а я все продолжал терзать послушное моим рукам ее тело, пока не дошел до изнеможения, раскинувшись рядом с ней. После она встала, оделась и ушла, только сказав, что придет в субботу, когда опять никого не будет.
Слово Татьяна сдержала, приехала на вторую субботу, также утром, мы вновь занялись сражением на любовном поле, час за часом, до обоюдного изнеможения.. Мы почти не разговаривали между собой, только плотское удовлетворение, но в нем у нас сложился высший класс! Воплощали в своих сношениях самые смелые, нетрадиционные, в какой-то мере извращенные способы и позы, о которых с Наташей даже и не помышляли. Но они придавали нашей связи с Татьяной особую остроту, пикантность, я с нетерпением ожидал каждой следующей встречи. Так и продолжалось еще долгое время, при встрече же на людях мы делали вид как ни в чем не бывало.
Через два месяца моя новая подруга огорошила новостью, что беременна от меня, у нее с мужем такое не получалось, несмотря на его старания. Тут же добавила, что она родит, ко мне же никаких притязаний не будет, если я сам не захочу видеться со своим дитем. Мы с Наташей береглись от зачатия, в рисковые дни она принимала таблетки. С Татьяной я не предохранялся, не пользовался презервативом, она сама попросила не надевать его. Думаю, уже с первой встречи планировала забеременеть от меня, а я пошел навстречу ее желанию. Не стал сейчас высказывать свое беспокойство и отношение к зародившемуся ребенку, каких-то отцовских чувств абсолютно не испытывал, просто не готов был к ним. Мы продолжили свои нечастые, но регулярный встречи, пока выросший плод не прервал их до рождения. После родов уже через месяц Татьяна возобновила наши свидания до новой беременности и так несколько лет, пока судьба не развела нас.
Едва ли не с первых моих постельных встреч с Татьяной невеста заподозрила, что у меня есть другая женщина, но кто именно, не знала. Ее насторожил то ли запах, идущий от меня, или еще какой признак, а может и мое поведение. Она стала с какой-то подозрительностью присматриваться, выискивая обличающие 'улики', а потом не выдержала, краснея от сдерживаемых чувств, задала беспокоящий ее вопрос:
— Сережа, извини, пожалуйста, мне стыдно говорить об этом. У тебя есть кто-то?
А потом, поняв неопределенность высказанного, уточнила:
— Я имею в виду, есть ли у тебя девушка, кроме меня?
Не скажу, что ее вопрос ошеломил меня, я уже был готов, когда она стала слушать мой запах, обнимая меня, внимательно разглядывать мою одежду, даже трусы. Понимаю, что ни в коем случае нельзя признаваться ей в таком грехе, иначе может просто дойти до разрыва наших отношений. Пока у нее просто подозрения, она будет рада любому моему объяснению, хоть как-то снимающему их.
Стараюсь уверенно ответить подруге:
— Наташа, кроме тебя, другой у меня девушки нет!
Конечно, я лукавлю, обманываю невесту, но воспользовался формальной неточностью, называть замужнюю Татьяну девушкой будет не совсем правильно. Мой прямой ответ как-то успокоил Наташу, но вижу по ее недоуменным глазам, что сомнения все же остались. Обнимаю, а потом максимально искренне дополняю:
— Я люблю тебя, Наташа! И никогда не оставлю тебя. Ты у меня единственная, с кем хочу создать свою семью.
В этих словах я высказал всю правду, у меня могут быть какие-то связи с другими женщинами, уже сейчас допускаю такую мысль, но они все временные, преходящие, а Наташа на всю жизнь. Только после этих слов подруга расслабилась, прижалась к моей груди и проговорила виновато:
