"Ключ". Глава 1 - 6

Консультанта мало устраивала его роль бессловесной куклы и вот уже несколько минут, как он пытался шепотом добиться от бойца, отвечающего за связь, возможности поговорить с Ходоком, затаившимся на крыше. Радист на все его горячие убеждения отвечал категорическим жестом и демонстративно смотрел только в ноутбук, не встречаясь глазами с Всеволодом. На переносной компьютер поступала дублированная информация из центра наблюдения. Датчики движения, разбросанные по территории "Щита", должны были подсказать направление атаки. В конце концов, ему надоело отражать нападки настойчивого Збруева, он стащил с головы ободок с наушником и усиком переговорного динамика и, переключив рацию на общий канал передал средство связи.

— Коля, ты меня хорошо слышишь? — прошептал Консультант.

— Мля, я же их предупреждал.... Что случилось Всеволод Сергеевич? Сейчас не очень подходящее время вести переговоры, мы в засаде, если вы не заметили. Полное радиомолчание. Отбой.

— Постой, постой. Мне кажется, что я могу принести больше пользы, имей я автомат или хотя бы пистолет, на худой конец. Я хоть и не служил в армии, но стрелять умею с раннего детства, мой отец был охотником.

— Всеволод Сергеевич, — с бесконечной усталостью в голосе, словно объясняя ребенку разницу между мальчиком и девочкой начал Ходок, — каждый должен заниматься своим делом. Я же не учу вас, когда нужно сливать доллар и покупать фунты.

— Хорошо. Но я могу помочь и другим способом. Я чувствую, что люди, пришедшие за мной уже где-то рядом, и я мог бы предположить, откуда они идут.

— Инздец, — подвел итог Стародуб.

Почти в ту же секунду, радист отобрал переговорное устройство у Консультанта и начал быстро отстукивать по динамику пальцем. Пять бойцов, находившиеся рядом синхронно повернулись к окнам на южной стороне и на корточках начали движение. Затем, вдруг остановились и с удивлением посмотрели на связиста.

— Да вижу я их. Лезут через забор. И говори уже открытым текстом. Хойли теперь-то. Коли до сих пор прут как лоси на водопой, пока мы тут базары трем, значит, радиоперехват не ведётся, — раздалось из переговорного устройства, которое радист держал в руке.

— Докладываю. На объект проникли неизвестные с юго-западной, северо-восточной и северной сторон. Квадраты 18, 5, и 1. Ждем указаний.

— Так. Действуем по плану. Группу, которая заходит со стороны реки, атакуем по сигналу гранатами, потом зачищаем. Ждем реакции остальных и дальше уже по обстоятельствам. Как поняли?

— Есть атакуем гранатами, — повторил приказ радист.

— Есть. Есть. Есть, — раздалось из наушника, а один из бойцов запел — А мы по локоть, закатаем рукава....

— Кто-нибудь дайте Меломану в ухо. Слышь ты, Паваротти, будешь забивать эфир, огрею самолично, — предупредил Стародуб. — Петюня, как понял? — Спросил одного из ЧОП-овцев, забаррикадировавшихся в административном корпусе. — К вам идет команда, предположительно от восьми до двенадцати человек. Ваша задача сидеть тихо, даже когда будут ломать входную дверь. Как только появятся на лестнице — стреляйте. Только не все сразу. Сначала трое работают, оставшиеся страхуют. Потом первые перезаряжаются, а вторые ведут огонь. И ради бога не мелькайте перед окнами — пристрелят нахрен. Не чужие, так свои. Всё, тишина в библиотеке.

* * *

Микроавтобус с бойцами Француза успел набрать приличную скорость и к зданию он подскочил весьма ходко. Завизжав тормозами, машина остановилась в каком-то метре от тяжелой, темной металлической входной двери и к ней тут же устремились люди. Веник находился позади и не много слева, поэтому в прицел его "Винтореза" попал только водитель, замешкавшийся на сидении. Вот его-то снайпер и успокоил первым. Пуля пробила ветровое стекло автомобиля и вошла за ухом у бандита. Александров перевел прицельный угольник на дверь, увидел новую цель и, не раздумывая, выстрелил в показавшуюся спину два раза. Что происходило по другую сторону Мерседеса, он не разглядел, пассажирские окна больше напоминали зеркало, но, судя по поднявшейся панике, Митрич вступил в работу активно. У него нападавшие должны быть как на ладони. Веник решил сменить позицию и аккуратно, чтобы не шелохнулась ни одна веточка, попятился из зарослей кустарника. В это время Француз, лежа на резиновом коврике в пассажирской части "Мерина" решал не простую задачу. Первые три выскочивших наружу человека были убиты быстрее, чем кто-то что-нибудь успел сообразить. Ещё один почти лишился головы, когда в темпе запрыгивал обратно, попутно сбив с ног самого Француза. Кровь бедняги сейчас ручьем лилась на лицо бригадира, но тот не спешил отодвинуть в сторону тело. В машине оставалось ещё восемь боеспособных братков, скорчившихся между сиденьями, и даже не помышлявших о том, чтобы с криками "мать-перемать" штурмовать помещение. Первый же кто высунет голову, почти стопроцентный трупп. Француз и сам сейчас сожалел, что не похож на черепашку, но понимал — предпринимать хоть что-то необходимо немедленно.

— Слушай сюда! Выставили стволы к окошкам, и чтобы каждый отстрелял магазин длинной очередью. Куда хочет, хоть в белый свет, мать вашу! Мочи уродов! — крикнул Француз и, подобрав под себя ноги, резким толчком выкинул наружу неподъемное тело, а сам ужом проскользнул вперед к водительскому сидению. Машина ещё гудела и, включив животом и локтем заднюю передачу, не поднимая головы, руками надавил на газ. Микроавтобус, огрызаясь восемью стволами, с визгом подал назад, проехал метров пятьдесят и остановился.

— Михей, смотри куда рулить! — старался перекричать грохот автоматов бригадир, — задача номер раз снести входные двери нахрен, — схватившись левой рукой за баранку, правой он утопил акселератор.

— Француз, да ты псих долбанный! Куда прёшь! А-а-а-а, ..ать, правее бери, правее!!!

Едва выстрелы смолкли, как гордость немецкого автопрома с диким грохотом протаранила вход в здание. Бойцы, как кегли посыпались на пол, а сам Француз, ударившись головой о панель приборов, на несколько секунд потерял сознание. В себя он пришел от того, что кто-то тащил его за ноги. Кровь заливала правый глаз, и всё было как в тумане. Радом строчил АКСУ, отдаваясь пульсирующей болью по мозгам. Затем его поставили в вертикальное положение и, опираясь на твердое плечо в коже, Француз ввалился в холл первого этажа. Бригадир присел у стены и, вытирая измазанное лицо, с тупым равнодушием наблюдал, как несколько человек сунулись было на лестницу. Двое остались лежать, не добежав даже до половины — сверху обрушился шквал свинца. Ухающие дробовики терзали тела и поднимали пыль из мелких осколков мраморных ступеней. Одному повезло, и словно ошпаренный, он в три широких скачка нырнул за стойку администратора. В следующую секунду, до братков донесся слитных хор взрывов, прозвучавший со стороны реки. "Лысый" — вяло подумал Француз и достал из кармана брюк рацию. Ещё утром штаны были идеально отглажены, а теперь напоминали грязную половую тряпку, и это нервировало бандита больше всего. — "Трындец котёнку, не с кем теперь будет гонять шары в боулинге, но проверить надо" — мелькнуло в голове бригадира. Рация ожила и голосом Кумача прохрипела: "Француз, не стреляй, заходим". За спиной два раза бабахнуло разорвавшимися гранатами и в покореженный проем двери на полусогнутых начали вбегать люди. "Три, пять, восемь", — считал Француз, — "да, Кумача тоже потрепало".

— Приятно видеть тебя в таком цветущем виде, — упал рядом третий бригадир, рассматривая начавшую оплывать правую половину лица старшего и его окровавленную сорочку. — Жаль не я постарался, — продолжил он ёрничать. — Чё делать будем, капитан?

— Что с Лысым?

— А это ты у него сам спросишь. В аду.

— Понятно. Наверху засели стрелки, — сказал Француз, показывая на лестницу. — У тебя гранаты есть? Бери всех людей и штурмуй по-быстрому. Чует моё сердце, скоро кавалерия подойдет, та, что Лысого утрамбовала. Нужно мухой прошерстить второй этаж и отходить. Переиграл нас Ходок.

— Это ты херню говоришь. Сейчас прикончу всех в этом гадюшнике, окопаемся, и пускай потом сами под пули лезут. — Вместо ответа Француз только махнул рукой, сила теперь была не на его стороне. Затем жестом подозвал одного из своих оставшихся в живых и прошептал: "Михей, сейчас этот дебил полезет на амбразуру. Нам", — сделал ударение на это слово, — "делать тут больше нечего. Как только Кумач с остальными двинется наверх, поможешь мне выбраться отсюда и можешь потом вообще ни о чем не греть голову — озолочу".

— А пацаны как?

— Дубина, наших предупреди втихушку, все и свалим. Делать ноги надо, иначе все тут поляжем. Михей, печёнкой чую, я зверь травленный, ты знаешь. Ждали нас тут, подготовились, суки. Всё! Делай как говорю, потом спасибо скажешь, — закончил Француз и одобряюще посмотрел на Кумача, который с подозрением наблюдал за шушукающимися. Кивнул головой, мол, всё в поряде, своих проинструктировал, чтобы вместе атаковали. Кумач кивнул в ответ и достал из кармана ручную гранату. Выдернул предохранительное кольцо, осторожно подошел к лестничному пролету и спустил рычаг запала. Досчитав до двух, он просто подбросил "эфку" по дуге вверх и отпрыгнул назад. Граната взорвалась в воздухе, прямо над головами ЧОП-овских охранников, и здание огласилось криками боли. Те, кто не умер сразу, корчились в муках посеченные осколками. А Кумач, как истинный красный командир обернулся к своему воинству, выхватил "ТТ" и, проорав "за мной", бросился добивать выживших. Через пару минут бандиты разобрали баррикаду и, перепрыгивая через труппы в черной одинаковой форме, рассыпались по второму этажу в поисках Консультанта.

Заметив мельтешение в окнах, Ходок, засевший с пулеметом на крыше лечебного корпуса, вызвал по рации ЧОП-овцев и, не услышав ответа, открыл прицельный огонь. Расстояние для "Печенега" было смешным, всего пятьдесят метров, а убойная сила позволяла прошивать блочные железобетонные стены.

А как хорошо всё начиналось, даже лучше, чем Стародуб предполагал, и он начал всерьез подозревать, что обойдется без жертв со своей стороны. Затаившаяся группа скрытно наблюдала, как братки перелезли через стену и сгрудились в кучку, да так удобно, что Меломан, он служил в мотострелковом полку гранатометчиком, аж зубами заскрежетал, остро ощущая необходимость вдарить по нападавшим из РПГ. Бандиты посовещались и не спеша без особого порядка, поминутно приседая и оглядываясь, начали движение. Они не прошли и двадцати метров, как услышали канонаду со стороны административного здания и тут же залегли в траву. Через минуту выстрелы смолкли, но бандиты продолжали оставаться без движения.

— Ходок, — еле слышно подал голос Хмурый, — может, выйдем да ножами прирежем. Чего-то не решительный какой-то народ.

— Пытаются связаться с другими группами, — не громко вклинился связист. Посматривая на информацию, передаваемую с датчиков, он параллельно вел радиоперехват и был в курсе всех разговоров бандитов.

— Негры, негры, негритосы, залезайте на кокосы. Это взвод ЧК-истов роты, вышел в джунгли, на охоту, — шепотом запел Меломан, — Ходок, я Хмурого поддерживаю, давайте сами выйдем навстречу, хлеб, соль, и всё такое.

— Отставить. Хорошо лежат. Готовь "эфки" и на счет три.... Да, Паваротти, в ухо ты заработал. Три! — и семь "лимонок" взвились в воздух, обещая смерть каждому в радиусе поражения. Не успели клубы дыма рассеяться, как пятерка человек выпрыгнула прямо из окон второго этажа. Приземлились с перекатом, и тут же в темпе вальса цепью пробежались до места, где залегли бандиты. Несколько раз раздавались не громкие хлопки выстрелов "ВАЛов" и чмякающие звуки от входящих в тело пуль. Обратно группа шла медленнее, более тщательно осматривая труппы. Оставлять даже раненного врага за спиной большая глупость и, страхуясь, бойцы изредка всаживали стальные приветы в шевелящиеся или просто подозрительно лежащие тела. Подниматься к радисту, прикрывающего Консультанта и женщин, штурмовая пятерка не стала, запрыгнула через окна внутрь первого этажа и замерла в ожидании. А через некоторое время началось что-то не понятное. В корпусе с номерами хлопнул взрыв, завязалась стрельба, и стали видны мелькающие в стеклах тени. В это же время по другую, не просматриваемую сторону здания начали раздаваться выстрелы. Причем они удалялись. Получив приказ атаковать, бойцы Стародуба выдвинулись из здания и короткими перебежками двумя командами сокращали дистанцию до административного корпуса. Пока два человека вели огонь на подавление по окнам, тройка других делала рывок. Затем наоборот. Ну, и здорово помогал Коля Ходок с пулеметом. Редко кто рисковал показаться, ещё реже осмеливался не прицельно выстрелить. Сорок секунд и первая пара оказалась под стеной. Хмурый, как самый большой согнул спину и для опоры ухватился руками за прутья решетки. На него сходу запрыгнул Меченый, присел на одно колено и остальные трое как по лестнице проникли на второй этаж. Первым внутри оказался Меломан и тут же начал работать. Выпустил короткую очередь сквозь дверь, пинком распахнул её, и ушел в сторону. Сзади набегал Чёрт со светошумовой гранатой, которая и полетела в коридор. Окно, через которое проникла группа, было выбрано не случайно. Самое крайнее в здании оно приходилось на угловую комнату, что гарантировало отсутствие противника хотя бы с одной стороны. Плюс в этой части корпуса располагается бухгалтерия и отдел кадров, то есть два больших помещения без перегородок напротив друг друга. Вспышка, хлопок и Меломан вываливается в коридор. Пусто. Делает два шага вперёд и присаживается на колено. За спиной Чёрт дает короткую очередь в дверь, выламывает ее, и третий участник группы Зверь кидает внутрь спецгранату. Пара заходит и быстро осматривается. Никого. В этот момент на хлопки гранат бестолково, но массировано выскакивают бандиты. Меломан двумя короткими очередями сметает ближних. Последняя пуля вылетает трассером — магазин почти пустой, а братки уже очухались от неожиданности, прыснули все в одну комнату в другом крыле и вот-вот начнут, не высовываясь поливать свинцом коридор.

— Чёрт! Мать твою, я пустой!

— Глаза! — крикнул Зверь и бросил прямо изнутри отдела кадров с отскоком от стены светошумовую. Сквозь плотно зажмуренные веки Меломана облизала ослепительная вспышка. Он упал на пол и на ощупь перезарядил оружие. А над его головой одиночными вступил в перестрелку Чёрт, не давая показаться из дверного проема противникам.

— Меломан, кончай отдыхать! Один — ноль, я счет размочил, — пнул он лежащего, — Ходок, заходим в шестой номер, не шмаляй туда.

— Какой один — ноль? Ты совсем к старости слепой стал, эти два мои, — срывая "Ф-1" с разгрузки и бросая в ближайшую комнату, сдавленно возмутился Меломан, и после прогремевшего взрыва, нырнул туда следом. — Зверь, ты свидетель. Счет два — один, — прислонил ствол "ВАЛа" к косяку боец, выцеливая проем наискосок дальше по коридору. Наступило затишье. Бойцы Стародуба сбавили темп, а бандиты заняли выжидательную позицию. Все ли они укрылись в одном номере, было до конца не понятно. Возможно, по одному — двое засели и в оставшихся. В этом крыле непроверен оставался один, и в другом ещё четыре.