Жрица в ответ беспечно махнула рукой:
— Подарки Пресветлого Геда всегда загадка даже для меня, они не повторяются, и предназначение у них всякий раз иное. Сама потом узнаешь, для чего она или от чего. А вот зеркальце дай мне на минутку.
Жрица, взяв подношение Седы, окинула взглядом сидящую принцессу:
— Куда бы его пристроить... чтобы не на виду. Встань на минуту, Леа. Вот так, и тунику придержи немного. Не вертись, позже налюбуешься. Вот здесь, пожалуй, подойдет!
Жрица прижала диск зеркала к бедру девочки, и оно, зашипев, истаяло, оставив на теле четкую коричнево-красную руну. Леа вскрикнула от боли.
— Потерпи, малышка. Сейчас пройдет.
Пока Леа разглядывала метку, вопросы сыпались из девочки, как горох из дырявого мешка:
— Я теперь колдунья как вы, ийаду? А что я теперь умею? А она навсегда? А Гуалате ее показать можно? А другим девочкам? А это не краска?
Ее высочество потерла руну — кожа осталась по-прежнему гладкой.
— Ты не колдунья, и, как и раньше, ничего не умеешь, но ты под защитой богини. Это очень хорошо, Леа, очень хорошо! — Жрица с удовлетворением рассматривала волшебный знак. — Можно сказать, это самый замечательный дар из всех, — заявила Арзила, но уточнять его значение почему-то не стала.
Принцессе сразу захотелось спросить, от чего все-таки ее защищают, но, вспомнив о последнем подарке, передумала и с опаской покосилась на нож:
— А его тоже надо в меня... тыкать?
Жрица закашлялась от смеха:
— Боги с тобой, милая! Это просто знак внимания и отличное оружие!
— А если я его потеряю, Оне не обидится?
— Этот нож нельзя ни потерять, ни забыть, ни украсть и даже подарить нельзя. Он всегда вернется. Забрать его может только та, кто подарила, за... скажем так: за недостойное поведение.
Девочка, неожиданно покраснев, заерзала и с тревогой посмотрела на Арзилу:
— Это если я испугаюсь?
Жрица отрицательно покачала головой.
— Все люди боятся. А что такое недостойное поведение, тебе наставница расскажет и, кстати, уже пора возвращаться в школу.
Леа послушно встала, поклонилась во все стороны богам и, наконец, решилась задать вопрос, который мучил ее с самого начала:
— Ийаду, почему это все мне? Я не из вашего народа.
Она замялась, не зная, как лучше объяснить одолевающую ее тревогу.
— Ты хочешь сказать, что у тебя другая вера? Бог един, девочка моя. Просто приходит к разным народам в разных лицах, так что не переживай.
Верховная жрица громко хлопнула в ладоши, и в святилище вошла уже знакомая Леа молодая служительница.
— Подбери принцессе ножны для ножа, а затем проводи ее высочество к наставнице.
— До свиданья, ийаду Арзила. Спасибо вам! — попрощалась принцесса и счастливая побежала впереди своей провожатой, спеша поделиться с Гуалатой новостями.
* * *
Возвращение в школу прошло без приключений. Наставница на всякий случай спешилась и вела под уздцы обеих лошадей, не отходя от Леа ни на шаг. А девочка, полная впечатлений, не замечала вокруг ничего, погруженная в собственные мысли. За что, собственно, и схлопотала выговор от наставницы по возвращении. Нерадивая ученица не ответила ни на один вопрос воительницы и в течение пяти минут была вынуждена слушать, что настоящему воину нельзя быть такой растяпой и считать ворон, вместо того, чтобы наблюдать, запоминать и осмысливать.
Наставница не дождалась смены выражения лица своей подопечной с блаженного на виноватое, с досадой махнула рукой и отпустила девочку к подруге, пообещав вернуться к этой теме позже. Её высочество сразу улизнула в столовую, хотя и минуты не сомневалась — завтра наставница не отстанет, пока не добьется настоящего раскаяния и осознания вины, да еще и пристыдит при всех. Но это будет завтра, а сейчас Леа ждут ужин и Гуалата, которая вон, в стороне, аж пританцовывает от любопытства.
* * *
Последний день учебы перед началом каникул выдался на удивление жарким. Девочки возвращались с тренировки по обучению технике ут-ла (скользящий шаг) мокрые, как болотные крысы во время паводка.
Леа обернулась к подруге:
— Давай быстрее, а то придется стоять в очереди в ванную комнату!
Гуалата лишь ухмыльнулась:
— Спорим, мы будем первые, даже если придем через два часа.
— У тебя что, ключ от ванной? — поинтересовалась принцесса.
— Нет, — лицо азанагской царевны выглядело непроницаемым.
— Ты закрыла изнутри дверь и вылезла в окно? — продолжала гадать Леа.
— Нет! — Гуалата, остановившись, принялась демонстративно возиться с ремешком сандалии.
Леа, в задумчивости подперев стенку плечом, продолжила размышлять:
— Поймать что-нибудь живое и противное в саду ты бы не успела, мы сегодня весь день провели вместе.
Гуалата распрямилась, сложила на груди руки и насмешливо подняла густые черные брови в ожидании.
— Ладно, — рассмеялась Леа, — спорим, раз уж тебе так хочется, а то у меня фантазия кончилась.
— Спорим на мое желание, — протянула руку царевна и сама же разбила. — Бедная у тебя, между прочим, фантазия!
Царевна полезла в карман коротких штанов, достала аккуратно снятые головки от кранов с водой и подмигнула.
Леа снова рассмеялась — какой бы ни была у нее фантазия, у подружки она гораздо изощреннее. Инициатором каверз чаще всего становилась Гуалата, исполнителем — Леа, а наказывали их на всякий случай обеих одновременно — шалуньи стояли друг за друга горой и разобрать, кто зачинщик, не представлялось возможным.
Девочки, не торопясь, захватив по дороге из комнаты полотенца, подошли к ванной. Как и ожидалось, ни в ней, ни около нее народа не было. Одноклассницы давно изучили характеры своих шкодливых подруг и предпочитали проводить время не в очереди, карауля проказниц, а за более приятными занятиями.
— Ну, и что я должна сделать? — поинтересовалась принцесса.
— Сейчас расскажу, — пообещала царевна и закрыла дверь на засов.
* * *
Наставница детей второго года обучения досточтимая Кандра в задумчивости шла по коридору к комнатам своих девочек. Ее только что вызвала руководитель школы, не дав даже ополоснуться после занятий, и срочно попросила привести одну из воспитанниц. Просьба сама по себе ее не удивила, эта ученица бывала в кабинете руководителя с регулярностью один раз в две-три недели.
Удивляло другое: во-первых, проступков за этой девицей на данный момент не числилось; во-вторых, в кабинете присутствовала Верховная жрица. Конечно, ее интерес вполне объясним — все-таки именитая воспитанница и ответственность за нее большая, но вот почему рядом со жрицей сидел начальник службы городской охраны, Кандра понять не могла. Натворить что-нибудь за границами школы шкодливая ученица возможности не имела, выход в город состоится только через пять дней, когда детей отпустят на первые за время учебы каникулы.
Не переставая ломать голову над этой задачей, наставница открыла дверь в комнату девочек. Свистнул над ухом и вонзился в дверной косяк, перерубив веревку, метательный нож, сверху что-то подозрительно зашуршало, и наставница отработано вскинула в защитном жесте руку.
* * *
Разрубленная подушка жалкой тряпкой валялась на полу. Подгоняемые легким ветерком из открытых окон, по комнате белой метелью кружили перья, норовя вылететь в коридор. Среди этого великолепного безобразия застыли три фигуры. У двери стояла вся в прилипшем к влажной коже пухе наставница, которая пребывала в безмолвной ярости. На кровати замерли с открытыми ртами две титулованные хулиганки. У двери между тем уже начали скапливаться, в ожидании развития событий, проходившие мимо ученицы.
— Ух ты! — подвела итог удавшейся шутке царевна и хлопнула подругу по плечу. — В яблочко!
— Мда, — скептически хмыкнула Леа, встала и с должной покорностью в голосе спросила: — К руководительнице или сразу в карцер?
Досточтимая наставница вместо ответа несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. Наконец ей это удалось.
— Ты! — она ткнула пальцем в сторону весело скалящей зубы Гуалаты. — Убраться в комнате и до утра в карцер, остаешься без ужина! А ты... — она поманила пальцем принцессу, — за мной в кабинет руководителя! Немедленно!
И не оглядываясь, ушла.
Девочки переглянулись — в первый раз за все время учебы их разделили. Возражать было некому, и Леа поспешила за наставницей, а Гута пошла за совком и метлой. Впрочем, девочки еще успели сорвать свою долю аплодисментов от восторженной публики.
Хуже всего оказалось то, что провинившихся так и заставили отбыть наказание порознь, и, выйдя наутро из карцера, сгорающая от нетерпения Гуалата обнаружила: ее подруга исчезла из школы. Вредная наставница на вопросы об энданской принцессе отвечать отказалась, только прочитала очередную нотацию о недостойном поведении неких царских особ и под конец ехидно заметила, что этим особам полезно побыть в одиночестве.
Глава 5
Шумит варнабский базар — кого тут только нет. Раскинули разноцветные палатки торговцы — чего там только не продают. Зазывалы у входов расхваливают товар на разные голоса. И только степенные гномы в оружейных рядах сидят молча. А зачем кричать? И так все знают: лучше их товара не найти.
Одно плохо, строптивый гномы народ: если не приглянулся покупатель — больше того, что на прилавке лежит, не покажут или цену заломят такую, что сам убежишь. За изделиями гномов лучше все-таки ездить на ярмарки Энданы, там подземный народ себя свободнее чувствует, добрее глядит, да и цены ниже. Умеет король Аттис налаживать отношения с соседями, с гномами в том числе.
Снуют по базару мальчишки с высокими кувшинами, предлагают холодную воду за монетку. Лето на дворе, хоть и начало, но уже жара. Всего второй год прошел, как завоевана Варнаба, а успели забыть легкомысленные граждане своего бывшего правителя Хоса. И правда, чего лишний раз вспоминать этого неудачника, раз страну не сумел защитить? Вот теперь, небось, никто не сунется, побоятся. И хоть обидно сначала было, что вроде как у женщины под каблуком, но потом даже гордиться научились — таких воинов, как у царицы Санаги, еще поискать надо. И уже этим летом наиболее сообразительные родители привели к воротам школ азанагов детей в надежде, что примут. И ведь взяли некоторых.
Протискивается среди толпы худенький светловолосый мальчишка, глазеет по сторонам, разинув рот. Видно, что не местный. Свои-то, в основном черные, смуглые, а этот не иначе, как подданный Энданы, только у них такие золотоволосые бывают.
Красивый мальчик, еще два года назад за него такую бы цену дали... Да и сейчас парнишке надо поостеречься и не бегать одному по чужому городу. В Варнабе может рабство и запрещено, да только соседи как жили раньше, так и живут. И спрос на справных рабов там не упал.
Но мальчишки, они и есть мальчишки, больше всего их манит оружие. Вот и этот, свернув в оружейный ряд, замер, разглядывая разложенное богатство, не чувствуя цепкого взгляда за спиной. Сидящий за прилавком кряжистый гном хотел было прогнать праздного зеваку, но от скуки передумал: все равно покупателей нет, а тут какое-никакое развлечение.
— Ты чей, малец, будешь? Местный или как? — спросил по-варнабски.
Мальчик, широко улыбнувшись, ответил, старательно выговаривая слова:
— Нет, почтенный, не местный. Я с родителями приехал, мы товар привезли, энданские ткани, — он неопределенно махнул рукой: — Там торгуем.
Гном, улыбнувшись, заговорил на энданском:
— Из Награны?
— Да, почтенный... — мальчишка вопросительно посмотрел на гнома.
— Р'Омус, — представился гном. — А тебя как зовут, малыш?
Мальчик улыбнулся еще шире, ростом он уже был выше гнома.
— Почтенный Р'Омус, меня зовут Леонард Арлейд! — И поклонился. — Можно мне посмотреть вот этот меч поближе? Это, кажется, работа старидских гномов?
Оружейник только удивленно покачал головой, он не ожидал найти в столь юном собеседнике знатока оружия:
— Как догадался?
Мальчишка ласково провел пальцем по лезвию и на мече наглядно объяснил — "как", назвав заодно и мастера, который изготовил клинок.
— А что ты еще знаешь? — поинтересовался Р'Омус.
Энданец обрадовался вопросу — когда еще выпадет возможность похвастаться? — и выложил оружейнику все, что знал, беря с уважением в руки то или иное изделие. Закончилась эта беседа тем, что гном, растрогавшись, разрешил мальчишке зайти за прилавок и проговорил с ним до вечера. Малец пришелся ему по душе. В этих забытых богом местах такого ценителя редко встретишь, а что касается воительниц... бабы, они и есть бабы, о чем с ними говорить?
Уже легли длинные вечерние тени, когда собеседники спохватились и стали прощаться.
— Ты приходи завтра, Леонард. Я покажу один меч. Такого ты точно не видел, он из кузниц загорного народа! — Гном ухмыльнулся, увидев, как загорелись у мальчишки от любопытства глаза. — Я его, правда, хотел переплавить — дурное это оружие, но до завтра потерплю, так и быть.
— До свидания, почтенный Р'Омус, я обязательно приду! — Мальчик махнул на прощанье рукой и затерялся в толпе. Рыбкой проскользнул среди прохожих и припустил по улице, время от времени отвлекаясь на свои ребячьи дела: ну там, стаю птиц пугнуть, собаку погладить или просто поглазеть на что-нибудь интересное. Вскоре он, свернув на пустую узенькую улочку, буквально скатился по крутой лестнице, ведущей в Нижний город, нырнул в переулок и, оглянувшись, исчез за ближайшей калиткой. Там мальчик повел себя странно: вместо того, чтобы спокойно зайти в дом, спрятался за широким воротным столбом и замер, прислушиваясь.
Тем временем по улице затопали чьи-то тяжелые башмаки, и мужской голос с досадой сказал по-варнабски:
— Упустили! Проклятый сын степного шакала... Где его теперь искать? И что-то больно шустро паршивец убежал. Ты что, не успел кинуть на него заклятье?
— Успел, но видно промахнулся, — сердито откликнулся второй человек. — Ничего, я слышал, щенок обещал завтра снова прийти к гному. Там и поймаем.
Мальчик выслушал этот жутковатый диалог, но вместо того, чтобы встревожиться, просиял и, дождавшись пока затихнут шаги незнакомцев, спокойно вошел в дом.
* * *
Начальник службы охраны городского порядка пожилой азанаг Тирас с растущим удовлетворением слушал отчет воспитанницы столичной школы Леантины Веллайн Ромна, энданской принцессы по происхождению.
Наконец удалось подобраться вплотную к шайке похитителей, работающих на работорговцев!
С месяц тому назад в городе стали пропадать дети и молодые девушки, притом, что уж совсем невероятно, пропала пара воспитанниц азанагов третьего и четвертого года обучения. Было ясно, в городе появилась шайка, поставляющая живой товар в Хостию или Торну, но каким образом им удалось похитить подготовленных, хорошо владеющих оружием и искусством самообороны девочек, понять не могли.
Городская стража сбилась с ног, царица подключила службу тайного сыска, но безрезультатно. Более того, вчера исчезла со своего боевого поста представитель этой самой службы, опытная шпионка и очень красивая девушка. Следов сопротивления, как и в других случаях, не обнаружили. Теперь ясно почему: в похищениях участвовал маг.
