Проблема всей жизни

Фонарь кабины опустился на место и звуки извне оборвались. Аэродром по-прежнему жил, но Бернард его не слышал. Не доносилось объявлений, не было слышно аэродромной техники, не перекликался и не говорил десятками ртов авиакомплекс, разбуженный от сонной сиесты внезапным запуском, да еще каким — реактивного истребителя! Последний старт "турбоджета" помнили только ветераны, да и то не все. Уже лет сорок с полос "Хуан Тун Доместик Айрфлайтс" уходили в небо только экономичные "электродрели" или чуть более прожорливые, но и куда более массивные машины с турбофенами.

— Кардинал-перехватчик Бернард Гоу, старт через восемь минут. Режим запуска автоматический, набор в луче до восьми тысяч ста. Пожалуйста, приготовьтесь.

Гоу был готов. Оставалось лишь защелкнуть кислородную маску, но это можно сделать в последний момент.

Тягач вытащил игловидный нос истребителя из ангара, и сотни рук зашлись в аплодисментах. Слишком давно с этого аэродрома Поднебесной не уходили в солнечную высь настоящие самолеты. Которые рождены не преодолевать расстояния, а летать. И слишком давно не отрывалась от бетонной полосы рукотворная птица, которая может и хочет сражаться так, как это умеют рожденные до Армагеддона птенцы войны.

Серебристый металл боевой обшивки вместо кричаще-кислотных пластмассовых панелей на электродрелях. Рукоятка управления самолетом вместо "бублика". Два турбоджета по двадцать восемь тонн тяги плюс ракетные 23-минутные бустеры вместо электрокофемолок с реактором-капризулей и несколькими тоннами стабилизирующих батарей. Совершенные глаза 5-диапазонной радиооптической локационной станции вместо дохленького радара. И наконец, четыре интеллектуальных ракеты воздух-воздух, два контейнера неуправляемых ракет, шестиствольная 30-мм авиапушка и настроенные в параноидальном режиме датчики облучения — все то, чего на гражданских самолетах отроду не было. И еще много-много позабытых, но ничуть не потерявших мощи изобретений военного гения человечества.

"Миндзы Т6000" — последний из могикан, аэрокосмический истребитель второго поколения. Лучшее, что создали военные авиастроители Поднебесной, пока не грянул Армагеддон, а за ним и крах орбитальной программы.

Стоимость одного старта "Т6000" сопоставима с месячным бюджетом небольшого города. Тем не менее, китайское правительство без возражений предоставило кардинал-перехватчику Церкви Бодрствующих и самолет, и вооружение, и полное техническое обеспечение. Если будет нужно, его заправят и пустят в небо еще раз. И еще раз. Пока угроза инфильтрации в самом центре промышленного Китая не будет уничтожена раз навсегда.

* * *

Ночь плотным облаком упала на водную гладь. Где-то в стратосферной высоте отключились за ненадобностью оптические датчики аэронавигационного зонда, им на смену пришли термальные. Но вот беда, на скорости в четыре сотни километров в час электрофены "Воланса" настолько хорошо охлаждаются, а инфракрасный след настолько незаметен на фоне теплой воды, то увидеть мой корабль до двух-трех часов ночи с низкой орбиты нереально. Ну, если я не включаю турбофены, конечно. Но в ближайшее время кормить Златоглота я не планировал.

А что наземные радары? А они меня ничерта не видят, потому как лечу прямо над волнами, чуть не касаясь воды брюхом. Да и сам "Воланс" в высоту совсем небольшой — на большинстве радаров его совсем не видно. Для безопасности полетов запрещено выключать радиомаяк, подающий сигнал о текущем местонахождении, курсе и скорости судна. Вообще говоря, он и не выключается никогда. На обычных кораблях. Но у меня-то необычный.

Я вытянул руку и щелкнул тумблером. Небольшая антенна убралась в фюзеляж, и мой экраноплан исчез с радаров береговых навигационных служб.

Собственно, потому "Непсис" со мной и работал, что я один из немногих, кто может перемещаться и быстро, и незаметно. Из-за всех переделок (оплаченных "Непсисом", конечно), включая дополнительные топливные баки, полезная нагрузка на "Воланс" снизилась на пятнадцать тонн от изначальной, но дело того стоило.

— Все, теперь нас никто не видит, — констатировал я. — Осталось обогнуть Тайвань, выйти в Восточно-китайское море и добраться до Северной Кореи.

— И что будет? — спросила Тьянь.

— И никто из твоих родичей нас уже никак не достанет.

— Никто из моих родичей нас и так не достанет, — серьезно ответила девушка.

— Я имел в виду твоих кровных родичей, — поправился я. — Давших тебе это тело.

— Я еще сама не знаю, откуда у меня это тело. Ну хорошо, а в Корее-то что?

— От Кореи можно без проблем дойти до Владивостока или Хабаровска. Это уже моя страна, Россия.

— Угу, — кивнула китаянка. — А дальше?

— Вообще-то, я думал, ты скажешь. Из-за тебя я лишился работы, за мной охотятся в Китае и Тайване, не говоря уж о том, что я утащил груз у "Непсиса". Возможно, из-за тебя проблемы у моего друга в Килунге...

— Это который старый морщинистый тайванец?

Я кивнул и уточнил:

— Его зовут Жень.

— Я знаю, — сказала Тьянь. — Я ему не верю. У него замашки человека, который вправе все за всех решать. Будь его воля, передал бы меня тем, кто за мной гонится.

— Ну, его тоже надо понять, — я попытался объяснить осторожность Жени. — Ты вела себя несколько... кхм, странно для обычного человека. Вот он и....

— Решил, что мне не место рядом с "обычными человеками"? Кирилл, не говори глупостей! Я когда еще была мелкой, чувствовала, что он меня ненавидит и боится. Этого достаточно чтобы не верить!

— А что ты в отношении меня чувствовала?

— О! — засмеялась белобрысая. — Ты был готов одновременно и отвязаться от меня, и засунуть за пазуху чтобы сберечь и сохранить. Очень забавно, честно. Я и теперь не знаю, есть ли еще похожие на тебя люди. Хотя...

Я поднял взгляд. Девчонка закусила губу и смотрела на меня с едва скрываемой хитрецой.

— Хотя сейчас у тебя ко мне немного другое отношение.

— Это какое же?

Терпеть не могу, когда кто-то думает, что знает, как я к нему на самом деле отношусь. Еще больше не люблю тех, кто действительно это знает. И уж просто ненавижу людей, кто умеет пользоваться этим знанием против меня.

— Это не беседа на ночь, господин Уайт, — отрезала Тьянь и высунула язык. — Лучше определи мне место для сна. Я хоть и не совсем человек, но жить хочу по-человечески. Даже в этой грохочущей воздушной лодке.

— Не раньше, чем ты объяснишь, как ты все-таки проникла на "Воланс", — по возможности строго потребовал я.

— Ой-ой-ой... суровый капитан! — поддразнила девушка. — Ну ладно. Слушай. М-м-м... Меня напугал твой морщинистый друг, и что-то выбросило меня обратно домой. Там я оказалась у себя... ну, назовем это "в кровати", и подумала, что видела страшный сон длиною несколько лет. Или что-то типа того. Давно это уже было... Так. Э-э-э... А, ну да. Я почти забыла мое маленькое приключение, но буквально вчера как меня снова выбросило вниз. Ровно на то же самое место, в щель между контейнерами. Только рядом уже никого: ни тебя, ни таможенника, ни полицейских, ни этого надутого индюка с четырьмя прихвостнями.

— Ты про офицера МП?

— Не знаю кто он. С ним были двое в черной форме и двое в синей.

Я кивнул. Действительно, Тьянь говорила об эмпешниках.

— В общем, еле-еле выползла из этой дыры, и от нечего делать направилась туда, где уже была. В комнату со столом посередине, диваном у стены и экраном на стене. Но там тоже было пусто. Тогда я спустилась вниз и вскоре наткнулась на твой корабль. Когда подошла поближе, увидела как два каких-то человека заходят внутрь.

Я напрягся. Два человека заходят внутрь закрытого корабля? Моего корабля?

— Ну-ка, ну-ка, с этого места подробнее!

— Да пожалуйста, — пожала плечами Тьянь. — Я пробралась за ними. Сначала они сначала осмотрели кабину, потом перешли в трюм. Там что-то делали с грузом, я не знаю что, а потом открыли люк Абрикосового тоннеля. Вроде, просто глянули внутрь и закрыли. Потом пошли на выход. Я спряталась в кабине, и они заперли меня внутри корабля.

— И что делала?

Мне очень не понравился эпизод "что-то делали с грузом", и дальнейшие объяснения гостьи я слушал в пол уха.

— Сначала осмотрелась, нашла какую-то пластиковую фитюлину на твоем кресле, когда села посидеть, а она мне в попу вонзилась. Потом я захотела есть, но у тебя холодильник заперт на кодовый замок, жадина! Поэтому я полезла в техтоннель, там слизала со стенок полкило варенья.

— Это джем, — механически поправил я, а сам мысленно усмехнулся. Поживешь с мое на одном корабле с Брюсом Стирлингом — тоже научишься запирать холодильник.

— Что?

— Говорю, это джем был, а не варенье. Варенье другое. Ну да неважно, продолжай.

— Собственно, это все. Потом отползла подальше, где джема не было, и легла спать. Все лучше, чем маячить в корабле — вдруг еще кто придет? Проснулась уже когда мы взлетели. Оказалось, что люк захлопнулся, а изнутри не открывается. Стучала и кричала, но ты меня не слышал.

Ну конечно, как услышать китайский писк за ревом турбофенов?

— А потом решила позавтракать, в этот момент ты меня и нашел. Это все.

— Погоди, а что еще за фитюлька на кресле?

Я мысленно представил себе вход в техтоннель, стенки, но ничего, похожего не вспоминалось.

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Посмотри у меня в правом кармане штанов. Я так и не нашла куда ее положить.

— Ага, и потому прикарманила, — буркнул я, срываясь в трюм.

В уголке, где я свалил "детскую" одежду Тьянь, все оставалось по-прежнему, шмотки валялись куда я их и кинул. Порывшись в правом кармане извозюканных в джеме джинсов, нашел небольшую пластиковую карточку. С краю контактный блок, а вся поверхность размалевана иероглифами. Но есть и строчка на английском:

"Satellite Communication Card, TaiCom Co."

С обратной стороны, как и положено, в блистерной упаковке слот-адаптер под мобильный телефон. Мне он не дался, на "Волансе" есть полноценный спутниковый узел.

Оставалось проверить груз.

Груз как груз, небольшой вертикальный контейнер со стандартным креплением к реллингам. Впрочем, что-то новенькое появилось. На крышке замка-пломбы следы вскрытия. Я достал карго-паспорт и вставил в слот рядом с крышкой. Замок послушно пропищал два раза и моргнул красным индикатором.

Контейнер не вскрывали. Возможно, открыли крышку замка, но это ничего не дает. Даже я, если вдруг захочу, без соответствующего кода доступа не доберусь до содержимого. Кода у меня нет. Видимо, ночные гости убрались несолоно хлебавши.

— Больше ты ничего не забыла мне рассказать? — поинтересовался я у Тьянь, когда вернулся в кабину.

Но девчонка не слышала. Сама разобралась с механизмами штурманского кресла, разложила его в диван, прыгнула туда с ногами и уснула, прикрывшись чехлом от метеосканера.

Я вернулся в трюм и порыскал в рундуках. Распотрошил один из спаскомплектов, и через минуту моя маленькая большая Проблема уже посапывала, укрытая одеялом из спасательного комплекта.

"Воланс" держал курс на северо-восток, огибая Тайвань по широкой дуге. К середине ночи мы должны покинуть китайский аналог Острова свободы, и приблизиться к Архипелагу самураев.

Я вырубил освещение кабины и просветлил ветровые стекла. Люблю ночью смотреть на темное-темное море, набегающее на корабль. Повертев в руках спутниковую карточку, оторвал блистер с адаптером и выкинул в мусор. А карточка отправилась в слот спутникового модуля.

Экран засветился, и тут же отобразил меню телефонной книги. Всего одна запись: "??????, 10??". Ниже мелким шрифтом то же самое по-английски.

Но благодаря Тьянь, мне это уже не нужно. Я отлично понял и по-китайски: "Министерство государственной безопасности Китая, 10-тый отдел".

Вот оно как...

* * *

— Цель скоростная, низколетящая. Координаты и характеристики ушли в систему сопровождения!

— Подтверждаю цель! Идентификация двенадцать секунд. Восемь. Четыре. Две. Есть идентификация: китайский космоатмосферный инстребитель-перехватчик Т6000, класс "Куайдо". Скорость два точка пять Эм, стабильная, высота шестьсот, стабильная, курс сорок два, постоянный.

— Доклад центра связи: цель на позывные не отвечает, ответчик не активирован, на военных частотах молчит.

Майор Ямада почесал бровь. Еще с войны след остался — чудом глаз не выбило.

Что делают поднебесники над Восточно-китайским морем? Да еще в полном радиомолчании? И самое главное — какого демона этот мастодонт вообще выполз из пещеры? Насколько майор знал, космоатмосферники "Миндзы" погребены под завалами истории, как и вся программа космической обороны Китая. Сначала на суборбитальных рубежах им настучали по колпаку русские, затем американцы, а потом грянул Армагеддон — и стало не до космических заварушек.

Майора передернуло, когда он прикинул в уме сколько может стоить только один старт "Миндзы", под завязку забитого топливом. Это городские пижоны в Токио и прочих азиатских столицах гнут пальцы, раскатывая по улицам на авто с движками внутреннего сгорания. Думают, тоже все в золоте, включая и то что в баке. Наивные! Япония давно уже сидит на синтегазе, Китай с его островными подпевалами — на биоэтаноле.

И только мощная военная техника типа космоатмосферного истребителя требует жирного-жирного авиационного керосина высшей степени очистки. Настоящего жидкого золота.

Про русских с арабами, тьфу, и вспоминать тошно. Варвары, транжирящие невосполнимые запасы углеводородов. Чудовищно богатые варвары.

— Ведем цель, но к ней не лезем — приказал майор. — Будет вываливаться из нейтрального коридора, дайте знать. В штаб округа всю информацию по объекту, и свяжитесь с ракетчиками, пусть просчитают вероятность атаки и наши шансы... тьфу, возможности.

Шансов против "Миндзы", задумай тот недоброе, весьма немного. В боеукладке Т600 предусмотрено место под спецракеты, а им точность не нужна. Конечно, только отморозок будет использовать ядерное оружие после Армагеддона, но от этих китайских недобитков можно ожидать чего угодно. Как и от янки, впрочем. Но те после переворота притихли, и новое правительство, вроде бы, показывает себя паиньками. А у руля Поднебесной — все те же коммуняки. Кто знает, что им в голову взбредет...

Выделил же Создатель землю под Луной! Ровно между американцами, китайцами и русскими. Хуже места не найдешь.

* * *

Я точно помнил, что будильник ставил на полшестого. Звонок же — я глянул на тату, — почему-то врубился на двадцать минут раньше.

— Да заткни ты его! Темно ж еще! — раздался недовольный голос с соседнего места.

Тьянь тоже проснулась. Впрочем, остаться глухим к завываниям бортового таймера мог именно что глухой.

— Ща выключу, — пробормотал я. — Спи.

— А у тебя на трусах дырочка, — раздался смешок позади, пока я пробирался к консоли. — Справа, прямо под резинкой.

— Уймись, а?

Я добрался, наконец, до пульта и бухнул кулаком по нужной кнопке. Ничего не произошло, сигнал по-прежнему резал уши. Только тут до меня дошло, что гудит не таймер будильника, а сирена "дуба", то есть системы оповещения об уходе с курса. Что за ерунда?