Разбирая бумаги, я наткнулась на отчёт девятилетней давности: маг, состоящий на королевской службе, нарушил закон и не сразу сжёг цветы, а сначала решил заняться их исследованием. Сделав несколько шагов и сорвав несколько растений, он внезапно оказался в совершенно другом месте, где все говорили на незнакомом ему языке. Там он пробыл где-то около года, за который успел выучиться чужой речи и установить место своего пребывания: таинственная сила забросила его по другую сторону гор, непреодолимых из-за страшных обвалов. Подробное описание чужой жизни занимало несколько страниц и включало в себя такие подробности, как использование вместо денег магическую силу (как в таком случае живут обычные люди?), гонения на ведьм ещё более сильные, нежели в нашем королевстве, и встречи с подданными короны — теми, которые практиковали незаконную магию. Один из таких людей и показал нечаянному путешественнику дорогу обратно, и ложное чувство благодарности сгубило несчастного: маг никак не соглашался ни выдать место, из которого перенёсся через горы, ни спасшего его преступника, ни каким образом, в сущности, производится перемещение.
Сейчас он отбывает свой срок в королевской тюрьме, учитывая важность дела — пожизненный. Или до тех пор, пока не прекратит упрямиться, но в последнее верилось мало. Маги всегда были излишне горды и склонны к упорствованию в самых нелепых вещах. Так, ни один волшебник, из какого рода он бы ни происходил, никогда не согласится называться ни сэром, ни бароном, ни графом, ни герцогом, но всегда и везде подпишется только магом. Дворяне называют волшебство презренным ремеслом, сами маги — искусством и наукой, но суть не меняется: даже признанные законом маги не являются самыми благонадёжными жителями королевства, и от них в любой момент можно ожидать самых диких выходок.
По счастью, волшебники, прошедшие обучение в Коллегии, приносили присягу и клятву короне никогда не использовать свои умения и знания в тёмных делах, ниже в заговорах против королевской семьи. Но были и клятвопреступники, а были люди, отказывающиеся проходить обучение. Последние, вне зависимости от честности их намерений, считались преступниками по самому факту своего существования. Любой, обнаруживший у себя магические способности обязан явиться в Коллегию для обучения или блокировки излишнего дара, в противном случае его ждёт насильственная блокировка и тюрьма. А уж незаконных огненных волшебников и вовсе ждёт сожжение, если они не вступят в огненный орден на севере, что молится богу пожаров и никогда не отпускает своих.
Я выписала все случаи применения белоцвета. Трижды им пользовались воры для запутывания следов (это из тех, кто всё же умудрился попасться), четыре раза маги для сокрытия своей незаконной деятельности, два раза преследуемые исчезали бесследно, а королевским слугам только и оставалось, что выжечь заросли белоцвета, и один раз тот самый осуждённый маг совершил путешествие за гребень восточных гор. Негусто, учитывая заманчивые свойства запрещённого растения и рассказ осуждённого. Пусть он не назвал имён, но всё же понятно, что там, за горами, можно встретить немало наших соотечественников, пользующихся полной свободой и почётом вместо заслуженных ими кандалов. В таком духе я и составила отчёт.
— Закончила? — недовольно спросил начальник архивов. — Долго же ты копалась. Неси теперь сама, я всех посыльных отпустил уже.
От возмущения я выпрямилась, и моя рука сама собой нащупала пенал.
— Я не посыльная! — отрезала я. — И по поручениям бегать не буду.
— Ишь ты — не буду! — фыркнул начальник. — Да другая на твоём месте бегом бы побежала относить. Шутка ли — сам Везер Алап запрос будет визировать. Потёрлась бы у руководства перед глазами, глядишь, и избавились бы мы от твоей унылой фигуры.
— Сам Везер Алап? — поразилась я и послушно подхватила папку с отчётом. — Но почему?
— Так Коллегия же запрос прислала! — удивился моему вопросу начальник. — Кто ещё с ними разбираться будет? Ты иди-иди, пошевеливайся!
И я покорно пошла в левое крыло Ведомства, поднялась на третий этаж, чтобы толкнуть дверь кабинета в самом конце коридора. По уставу подчинённые не стучались: предполагается, что начальство всегда готово нас принять и ничего от нас не скрывает. Ещё в коридоре я услышала успокоительный бас начальника Ведомства:
— Вы совершенно правы, милейший Залемран, но забываете, что благодарность и доброта вашего друга имеют очень мало преимуществ перед законом, тогда как скрываемые им сведения необходимы для полноценной работы Ведомства. Если желаете, я могу предоставить вам свидание с тем, чтобы вы сами поговорили с упрямцем, однако...
В этот самый момент я перешагнула порог, отмечая про себя, что посетителем начальника является простолюдин или маг, раз Везер Алап не упоминает в обращении титулов. Скорее маг — ведь запрос, ответ на который я несу, был из Карвийна. Едва я вошла, как начальник Ведомства поднялся на ноги: он был человек старой закалки и знал, как полагается приветствовать дворянку, даже если это всего-навсего последняя из его подчинённых. Посетитель остался сидеть, опустив голову и внимательно изучая какие-то бумаги. Маг, окончательно убедилась я: простолюдин вскочил бы одновременно с дворянином. Стриженные под горшок волосы, острый нос и тонкие губы, общее выражение незначительности, присущее низшим сословиям, и при этом — отличный костюм из тонкой шерсти (даже у Куарта не было такого), который указывал на занимаемое его владельцем положение. А ведь он довольно молод, старше меня всего лишь на пять-шесть лет, как можно судить по виду. Значит, незаурядный человек, если сумел добиться аудиенции у всесильного Везера Алапа.
— Вот, милейший Залемран, — проговорил начальник, забирая у меня папку. — Ответ на ваш запрос. Если желаете, вы можете ознакомиться с ним сей же час, а леди этнограф Элесит ответит на ваши вопросы.
Маг рывком поднял голову и уставился на меня так, будто увидел призрак.
Глава четвёртая
о том, как покрывать должностные преступления
— Вы простите меня, — не поднимаясь с места, заговорил маг, — но леди этнограф больна?
Везер Алап нахмурился. Ещё не хватало, чтобы о Ведомстве пошла слава, будто у нас держат больных сотрудников!
— Нет-нет, — поспешила я разуверить мага. — Благодарю вас за заботу, но я совершенно здорова.
— Не может быть! — воскликнул волшебник, очевидно, забыв о цели своего пребывания здесь. — Вы больны — и вы сами не видите этого? Неужели вам самой не ясно? Ваше лицо, взгляд... худоба... движения... руки... Вы позволите вас осмотреть?
Начальник Ведомства осуждающе кашлянул.
— Каждый месяц к нашим сотрудникам приходит лекарь из храма знаний, — официальным тоном сообщил он. — Нет никаких оснований беспокоиться за здоровье леди этнографа Элесит.
— Да что же это такое! — вскочил на ноги маг. — Вы двое ослепли? Посмотрите сами!
Он порывисто схватил меня за руку, и я сжала зубы, чтобы не застонать от боли: от простого прикосновения кисть словно прошило сотней мелких иголок.
— Глядите! — воскликнул волшебник, протягивая мою руку начальнику. — Разве вы не видите симптомов?!
— Сколько я могу судить, леди этнограф совершенно здорова, — холодно ответил Везер Алап. — Во всяком случае, она, по моему мнению, не собирается подавать прошение об освобождении её от работы, не так ли, леди этнограф Элесит?
— Н-н-нет, — промямлила я, чувствуя, как покрываюсь холодным потом. Сказавшихся больными людей в Ведомстве лишали жалования на всё время болезни и после на тот срок, который требовался для приведение заброшенных дел в порядок. Лучше свалиться мёртвой на рабочем месте, нежели признать себя больной. Исключение возможно только в одном случае...
— Конечно, я не могу игнорировать мнение квалифицированного мага, — продолжал Везер Алап. — Если вы считаете, что моя сотрудница больна... Это может быть заразно?
Я похолодела ещё сильнее. Заразная болезнь — это увольнение и штраф. Куда я пойду?
Волшебник смерил меня задумчивым взглядом, в котором не было ни понимания, ни сочувствия. Поднёс мою руку к глазам, перевернул и осмотрел ладонь. Всё это время я стояла не жива, не мертва и с замиранием сердца ждала приговора.
— Нет, — ответил, наконец, маг. — Эта девушка не заразна, но ей необходимо лечиться.
Девушка! "Эта девушка"! И так обратиться к кому?! Ко мне, к леди этнографу! Я в гневе вырвала руку и положила её на заткнутый за пояс пенал. Верх неразумия — начинать драку в кабинете начальника, но есть предел того, то может вытерпеть даже самый дисциплинированный сотрудник Ведомства.
— Выбирайте выражения, как вас там, — отрезала я. — Сэр Везер Алап, вы позволите мне?..
— Останьтесь, леди этнограф, — сухо ответил начальник. — Я надеюсь, у милейшего Залемрана есть вопросы касательно собранных вами материалов и он соблаговолит о них вспомнить.
— Материалов? — растерянно переспросил маг, ошеломлённый полученным отпором. — Ах, да. Благодарю вас, сэр Везер Алап, я действительно хотел бы посмотреть их прямо сейчас, в вашем присутствии и в присутствии этой девушки.
Везер Алап указал мне на кресло поблизости от себя.
Маг закончил свои расспросы не раньше, чем колокол пробил десять раз. Это означало, что я могу сегодня не возвращаться в архивы, и это же значило, что я весь день провела в Ведомстве, не прерываясь на посещение столовой залы. Когда Везер Алап открыл дверь, выпуская меня из своего кабинета, от голода и усталости я едва могла идти.
— Послушайте! — догнал меня в конце коридора волшебник. — Милая девушка, вы...
Здесь не было начальника Ведомства, и некому было предотвратить назревающую ссору.
— Я вам не милая девушка! — прошипела я в лицо магу и выхватила из-за пояса тяжёлый пенал. — Милейший как-вас-там, извольте обращаться ко мне с подобающим почтением!
Против ожидания маг не ответил на вызов, как сделал бы любой дворянин, и не рассыпался в извинениях, как поступил бы на его месте простолюдин. Он только отступил на шаг и устало потёр лоб.
— Вы, кажется, обижены, — мягко проговорил волшебник. — Мне очень жаль, если я показался вам невежливым.
Его слова подействовали на меня гораздо хуже, чем если бы он полез в драку. Я попятилась, заслоняя лицо рукой, которую немедленно защипало, как от ожога крапивой. Когда-то давным давно, когда я ещё не сидела весь день за работой, я обжигалась крапивой... и даже, кажется, лазила по крышам в Варусе... Или это было во сне?
— Если вы объясните, как к вам лучше всего обращаться, мы могли бы вести разговор в более приятном тоне, — предложил волшебник, подходя ближе.
— Не ваше дело! — выкрикнула я и убежала прочь.
Ночью кошмар повторился — за тем исключением, что я не могла идти от слабости, и страж буквально волок меня перед собой. Двери-лестницы-коридоры, кабинеты и пустые спальни с потайными ходами, в темноте Ведомство кажется незнакомым и страшным. Ни шороха, ни скрипа, только тишина и дыхание спящих, а то мимо прошмыгнёт кошка, которой не на кого охотиться и которую днём прикармливает повар. Непонятные шипящие слова всё легче срывались с моего языка, а левая рука святилась всё ярче и ярче, болела всё сильнее и сильнее. К утру страж снова швырнул меня в мою комнату, издевательски пожелав на прощание приятных сновидений.
Утром я едва сумела подняться и поплелась на своё место в архив, молясь всем семи богам, чтобы на этот раз не было ни поступлений, ни запросов. Забиться тихонько в уголок и там протрястись до самого завтрака. Главное, чтобы никто не заметил, а то объявят больной... Нет, только не это!
Моим мечтам не суждено было сбыться. Нет, меня не пытались нагрузить непосильной для моего состояния работой, и ни коллеги (занятые своими загубленными жизнями), ни начальник даже не обратили на меня внимания. Только вот в зал, где я работала, ворвался вчерашний маг, встрёпанный и какой-то как будто напуганный. Осмотрел зал, повёл своим острым носом, заметил меня и смерил подозрительным взглядом. После чего убежал, будто за ним гналась стая нежити.
— Диверсанта ищет, — пояснил заглянувший вслед за ним начальник архивов. — С утра обнаружили, в половине коридоров заклинания не работают, и ещё в трети светят в пол силы. Маг-то приехал за друга хлопотать, вот ему и сказали, чтобы нашёл, кто тут балуется, прежде чем его всерьёз выслушают.
— Откуда у нас тут диверсанты? — онемевшими губами попыталась улыбнуться я. Уже вторую ночь страж таскал меня по коридорам Ведомства, заставляя произносить непонятные слова, от которых заклинания против нежити сначала принимались светиться, а потом гасли. — У нас тут, хвала богам, никто магией не занимается.
— Может, следы ищет, — отмахнулся начальник. — Ты не сиди, уже четыре удара пробили, марш в столовую залу. А то заезжий маг, говорят, который день интересуется, морим мы вас голодом или ещё как мучаем. Живо!
Общение с волшебником на этом не прекратилось. Он заявился в столовую залу, сунул нос во все котлы и тарелки, обежал всё помещение на три раза и поймал меня в тот самый момент, когда я собиралась возвращаться к своим обязанностям.
— Леди Элесит, — взволнованно начал маг. — Вы, надеюсь, простите мою вчерашнюю дерзость!
Такое начало заслуживало большего, чем вежливое требование не мешать, и я с интересом повернулась к волшебнику. Сегодня он вместо тёмно-синего костюма надел серый в полосочку, причём ничуть не худшего качества, чем вчера, и я невольно задумалась о размере доходов мага. Надевать каждый день новое — что может быть прекраснее, особенно если фигура и вкус этому способствуют? Маг был хорошо сложен, а блеск его синих глаз компенсировал простоту и невыразительность черт. К тому же сейчас, когда волшебник решился со мной объясниться, он уже не казался таким невыразительным, как вчера.
— Леди этнограф Элесит, — поправила я. — Всего-навсего личная дворянка.
— Ах, оставим эти условности, — отмахнулся маг, и тем самым упал в моих глазах. — Послушайте, я не хотел бы поступить вам во вред, но долг призывает к разговору с вами.
— Я далека от мысли помешать исполнению вашего долга, милейший Залемран, — холодно ответила я. — Однако мой долг призывает меня вернуться в архивы.
— Ваш долг призывает вас остаться для беседы со мной, — живо возразил маг. — Ваш начальник Везер Алап...
— Сэр Везер Алап, — шокировано поправила я.
— Сэр Везер Алап, — как ни в чём ни бывало продолжил волшебник, — дал мне разрешение говорить с любым сотрудником вашего Ведомства, и отрывать от работы кого угодно.
— В таком случае я к вашим услугам, — смирилась я с неизбежным.
Волшебник просиял от радости и сделался почти красивым.
— Итак, Элесит...
— Леди этнограф Элесит, — немедля поправила я.
— Да-да, леди этнограф, — поспешно подтвердил маг. — Я должен знать — откуда у вас эта странная отметина на руке?
— Милейший Залемран, — сухо ответила я. — У меня нет и никогда не было никакой отметины на руке, и я не знаю, о чём вы говорите.
