— Что теперь? — хрипло спросил он. Ковек нахмурился, напрягая память.
— Вроде магия должна найти, куда излиться. Магистр что-то говорил, что противоположности сходятся...
— А! — поспешно кивнул Танар. Он никогда не слушал ничьих объяснений, считая, что сумеет разобраться на практике. И до сих пор разбирался. Ковек зато обладал раздражающей привычкой пересказывать чужие слова практически дословно, вместо того, чтобы сразу перейти к делу. — И с чем это сойдётся?
Танар кивнул на сверкающий шар, и тот покачнулся, заставив обоих волшебников замереть на месте. Вопреки мнению обывателей, волшебная сила не причиняла вреда материальным предметам, и этот шар мог спокойно пройти через стены лаборатории, дома и даже города, не разрушив ничего на своём пути. Для обычных людей шар тоже не представлял опасности. Но если ему встретятся маги...
— По непроверенным данным, способностью притягивать излишки силы обладают круги запрещённого в королевстве белоцвета, — процитировал магистра Ковек. Танар зарычал. — И совершенно точно, что ведьмы, причём это не приносит им ни малейшего вреда.
— Да раз плюнуть! Сейчас мы с тобой поедем за город, отыщем где-нибудь бродячую ведьму и вежливо ей предложим, мол, леди, не желаете ли угоститься? У нас в лаборатории ничейная сила образовалась! — саркастически предложил Танар. — Где мы сейчас ведьму возьмём?
— А ещё сила притягивается к магам с заблокированными способностями, — довёл свою речь до конца Ковек. — Причём, если её много, то все блоки будут сорваны и способности придут в действие немедленно.
— А понятней? — огрызнулся Танар, слишком усталый, чтобы соображать.
— Ну, вот, к примеру, у нашей Киксы слетят все блоки, и она тут же воспламенится, — охотно пояснил не менее усталый Ковек, и только тут понял, что сказал. Шар покачивался, и как будто склонялся к какому-то одному направлению. Волшебники в ужасе переглянулись. Шар медленно поплыл к двери, постепенно набирая скорость.
— Кикса!!!
Девочка и огромный шар магии неумолимо сближались. Сначала Кикса бежала по коридору к лаборатории, а шар неспешно плыл ей навстречу. Потом огненная волшебница увидела опасность и замерла на месте, не зная, кидаться ли ей обратно, в лапы сумасшедшей варварки или ждать неминуемой смерти здесь. В отличие от учеников магистра Залемрана, она хорошо знала, чем закончится столкновение: наставники из Огненного Ордена подробно объяснили всё, запечатывая её дар. Шар замедлился, остановился, закачался на месте, и снова поплыл в сторону девочки. Выскочившие из лаборатории Танар и Ковек с округлившимися глазами ждали катастрофы. Кикса вскинула руки, словно надеясь оттолкнуть опасность. Шар набирал скорость, и столкновения уже было не избежать.
И вдруг всё закончилось. Из тёмного коридора позади девочки метнулась какая-то тень, толкнула Киксу так, что огненная волшебница ударилась о стену, и бросилась прямо в сияющий шар. Шар окрасился грязновато-жёлтым цветом, потускнел и... растаял в воздухе, не оставив ни следа. Между волшебниками и девочкой оставался совершенно пустой коридор, только одна из прежде запертых дверей теперь была открыта нараспашку.
— Кикса! — спохватился Ковек и бросился к девочке. Танар последовал за другом, и вместе они поставили Киксу на ноги. Девочка была в сознании, только ничуть не менее ошарашена, чем они сами.
— А где... варварка? — растерянно спросила Кикса, оглядываясь по сторонам. — Как её... Тиселе!
— А где ты её оставила? — изумился Танар.
— Дева... — услышали они сбивчивый говор дикарки. — Тревога... грызёт... сердце... Рада... вспомнила... грозный... миг...
Ковек оглянулся: девушка выходила из распахнутой двери у него за спиной. Как она там оказалась? И что за тень прыгнула в шар?
— Говори с нами на своём языке! — потребовал он. — Как ты сюда вошла?
Тиселе поклонилась.
— Не гневайся, витязь, — перешла она на степной язык, — что без спросу хожу по твоему дому! Узрела я эту юную деву, и вас, и стояли вы, будто грозила деве беда. Не видела я ничего, но знала: в мудрости своей не можете вы ошибаться. Тогда я поспешила оттолкнуть деву, чтобы изменился путь и не нашла её беда. И тут одолел меня страх, ведь только страшная опасность могла заморозить ваши ноги и замкнуть ваши уста. Спряталась я и переждала беду. Вижу теперь по вашим лицам, что прошла она стороной.
Ковек моргнул. Сквозь светящийся шар коридор было плохо видно, и, может быть, той странной тенью была действительно девушка, и бросилась она не к магии, а в открытую дверь? Он перевёл эту речь остальным, и точно такое же задумчивое выражение появилось на лице Танара.
Кикса встрепенулась и пристально вгляделась в спасительницу.
— Передайте ей, что я очень благодарна, — попросила девочка. — И можно мне...
— Отдохнуть? — предположил Ковек.
— Выпить? — спросил Танар. Ковек пронзил друга укоризненным взглядом. — Ну, а что? После такого потрясения не помешает! Представь, что ей ещё будет теперь сниться?
— Может, лучше позвать Фэлис? — осведомился Ковек. Кикса бросила на него затравленный взгляд.
— Нет-нет. Я... мне уже лучше.
— Я побуду с девой, — предложила Тиселе, сверля подозрительным взглядом всех троих собеседников. Ковек пристально на неё посмотрел. — Я буду петь песни, танцевать пляски, и дева утешится.
— Ну у вас и утешения! — проворчал Танар, когда ему перевели предложение девушки. Но Кикса внезапно согласилась. С некоторой опаской она подошла к варварке и протянула ей руку. Тиселе ответила удивлённым взглядом, как будто не понимая, чего от неё хотят. Потом как будто сообразила и взяла девочку за руку.
— Зря мы их отпустили, — вполголоса произнёс Ковек на имперском языке, глядя вслед Тиселе и Киксе. Самый пристальный взгляд не мог заметить никаких изменений. Всё так же была заблокирована огненная магия Киксы, всё также не обладала никакими способностями варварка. И всё же...
— Тебе так хотелось с ними возиться? — удивился Танар. — Пошли лучше, посмотрим, что осталось от лаборатории.
— Дикарка неспроста кинулась к Киксе, — задумчиво ответил Ковек. — И имя её мне не нравится. Нехорошее оно у ней.
— Фуу! — с отвращением выдохнул Танар. — Ты говоришь как этнограф. Имена, девицы из диких народов, тайные знания...
— Она врёт, — настаивал Ковек. — Она прыгнула в самый центр шара, не в комнату. Двери были заперты магией, наверное, выброс снёс замок.
— Ерунда! — безапелляционно заявил Танар, но дверь всё-таки проверил. Она была полностью лишена всякой магии, но и скрывалась за ней не лаборатория, не кабинет, а малая гостиная для приёма особо важных гостей — если бы в доме Залемрана они бывали. — Тут просто не было никогда никаких замков, ни обычных, ни волшебных. Вот девчонка сюда и кинулась.
— Она прыгнула в самый центр, — не унимался Ковек, — и магия исчезла.
— Ерун... — начал было Танар, но осёкся. Ковек посмотрел на друга, удовлетворённо кивнул, но тут же помрачнел. — Магия исчезла, говоришь... Получается, она ведьма?
— Вот-вот, — поддакнул Ковек. — И опытная, если сумела скрыть поглощённый заряд за считанные мгновения.
— Но ведьма не может пробраться в город! — запротестовал Танар. Ковек пожал плечами.
— Мы мало знаем о ведьмах.
— Но она же вела себя совершенно...
Волшебники переглянулись.
— Кикса!
Дверь в комнату девочки была приоткрыта, и из-за неё доносились ритмические шлепки и хрипловатое пение.
— Ты просто сошёл с ума, — прошептал Танар, подкрадываясь к двери.
— А если это заклинание? — не унимался Ковек.
— Я ничего не чувствую, никаких потоков, — отмахнулся Танар.
— Я тоже, — признал Ковек. — Но в комнате не один маг, а два.
— Ты с ума сош...
— Присмотрись.
Танар последовал совету друга и осторожно заглянул в комнату. Увиденное отвлекло его от мыслей о ведьмах, заклинаниях и ритуалах, хотя именно о них, говоря по совести, и стоило подумать в первую очередь.
Кикса сидела на своей лавке, подобрав под себя ноги, и во все глаза смотрела на Тиселе. Странная варварка, похоже, наполовину распустила шнуровку на штанах, обнажая бёдра, и сейчас танцевала самый дикий танец, который только можно себе представить. Стоя босыми ногами на волчьей шкуре, она опустила руки вдоль тела и качала бёдрами так, чтобы они бились о раскрытые ладони. Верхняя часть тела при этом была совершенно неподвижна, голова запрокинута, а лицо смотрело в потолок. Бёдра качались быстрее и быстрее, пение становилось всё пронзительней и злее, пока не перешло в протяжный вой. Тиселе подпрыгнула, хлопнула в ладоши и перекувырнулась в воздухе.
— Красиво, — услышали волшебники мягкий голос девочки. — Так у вас поют в минуту опасности?
— Так поют девушки, — без малейшего акцента возразила варварка на языке королевства. — Когда-то... очень давно эту песню спела девушка, которую звали также, как и меня. А после этого мой народ пришёл с юга на север и запад, и превратил в пастбища селения слабых людей.
— Слабые люди — это имперцы? — уточнила Кикса. Тиселе помедлила и кивнула.
— Да. Люди тесных стен называли их именно так.
— Мне говорили, что когда-то империя была очень сильна, — неуверенно сообщила девочка. Ведьма — а теперь не было в этом сомнений — беззаботно отмахнулась.
— Это было давно. Сейчас они так слабы, что никогда не дерутся сами, а зовут на помощь твоих соплеменников.
— Во шпарит! — не удержался Танар. — А перед-нами-то притворялась!
— Тш-ш! — шикнул Ковек. — Смотри! Она вся светится от магии, пока говорит.
— Никогда о таком не слышал!
— Тш-ш!
Тиселе, казалось, ничего не услышала, а Кикса быстро потеряла интерес к истории.
— Эту песню тоже перевёл этнограф? — спросила она. На этот раз Тиселе молчала долго. Потом кивнула. — Спой.
— Он пел эту песню моей матери, — хрипло призналась ведьма. — Много песен. Переводил и пел словами своего народа. Она запомнила.
— Да, ты уже говорила! — отмахнулась Кикса. — Споёшь?
Тиселе ответила на степном языке.
"Хоть звезду с неба, маленькая сестричка" — перевёл Ковек. Он не знал, что так отвечают капризным детям старшие братья и сёстры. Он не знал, что братьев и сестёр у Тиселе не было.
Медленные покачивания бёдрами, тихий голос, сплетающий понятные слова и чужеродный ритм. Тиселе начала негромко, мечтательно, как будто описывала своё самое заветное желание. Но после первого же куплета голос сделался громким пронзительным, ритм сломался, казалось, девушка кого-то обвиняет.
- Женская радость — растить детей;
Детская радость — встречать гостей;
Девушка друга сердечного ждёт,
Юноша ворога смело убьёт.
Взрослый мужчина, седлай коня!
Взрослый мужчина, поймай меня!
Нет покоя ни днём, ни ночью,
Меня найти и убить ты хочешь!
Но ветер ходит под седлом,
Тебе ль тягаться с таким скакуном?
Загонишь коня, загонишь другого,
Из шкуры выйдет ветру попона!
У водопоя меня лови,
От хитрого слова смерть прими!
Враги окружают, враги крадутся,
Враги твоей алой крови напьются!
Перекувырнувшись, как и в прошлый раз, ведьма как будто зависла в воздухе вниз головой, и посмотрела в глаза подглядывающим в щёлку волшебникам. Тяжело посмотрела, словно угрожала. Но миг пропал, и девушка приземлилась на волчью шкуру.
Широко зевнула, по-кошачьи демонстрируя клыки и узкий, гибкий язык. Сонно сощурила глаза.
— Я устала, маленькая сестричка, — объявила ведьма. "Маленькая сестричка" было произнесено на степном языке. — Чтобы попасть сюда, я шла день и ночь, забыв про усталость, не надеясь на отдых. Ты позволишь мне спать в твоём присутствии?
Кикса растерянно кивнула. Она во все глаза смотрела на девушку, и в её взгляде было очень мало страха, но очень много раздумий и какой-то странной, плохо скрываемой надежды. Ведьма снова зевнула и свернулась клубком.
— Ты очень добра, — пробормотала она и как будто в самом деле уснула.
Глава шестая
о том, как спасаться бегством
— Во-первых, — рассудительно сообщил Ковек по дороге обратно в лабораторию, — ничего эта ведьма Киксе не сделает.
В подобном успокоении нуждались оба юноши, так как капризная девчонка сделала вид, что не понимает подаваемых ей от дверей знаков, и покидать комнату отказалась. Звать её вслух волшебники не рискнули: побоялись разбудить ведьму. Вдруг она первым делом набросится на Киксу?
— И вообще она спит, — мрачно поддержал Танар. Обстоятельства заставляли его чувствовать себя дураком, и это было крайне неприятное чувство.
— И вообще она спит, — подтвердил Ковек, не замечая иронии приятеля. — Слушай, Танар, ты раньше ведьму когда-нибудь видел?
Танар поморщился.
— Ну, видел. Раз в детстве. Старуха свихнувшаяся. Бормотала всё время и скалилась.
— И я видел. Раза три, наверное.
— Ну, и что? — грубо спросил Танар. — Кончай говорить загадками, что есть, скажи прямо.
— Ну, так непохожи они на эту варварку, — пояснил свою мысль Ковек.
— Ну да, — пожал плечами Танар. — Варварка — она и есть варварка, а те — наши, из королевства.
— В степях нет колдунов, — покачал головой Ковек. — И ведьм нет.
— А ты прямо все степи исходил? — огрызнулся Танар. — На границе нет, а ещё где-нибудь есть. Какая разница?
— В степях нет ведьм, — упрямо повторил Ковек, не обращая внимания на раздражение друга. — А эта жила возле границы: она знает наш язык, забыл?
— Ну, знает, — неохотно признал Танар. — К чему клонишь, не пойму никак.
— Да странно всё это, — развёл руками Ковек. — Если варварка сумела впитать столько силы, она должна была учиться это делать. И имя её...
— Сэр этнограф! — поддразнил друга Танар, но увлечённый своей идеей Ковек не обиделся. — Что не так с её именем?
— Ты же слышал.
— Да, — скептически подтвердил Танар. — Так звали одну девушку, а потом степняки завоевали империю! Очень содержательно!
— Нет, — настаивал Ковек. — Я вспомнил. Это проклятое имя. Всех, кто его носил, побивали камнями.
— Для побитой камнями она очень быстро двигается, — проворчал Танар. — Бред какой-то! Проклятая дикарка из мест, где не знают о магии, оказывается могущественной ведьмой и приносит к нам какой-то волшебный цветок, который взрывается силой на лабораторном столе! Потом дикарка спасает Киксу, пляшет перед ней свои дикие пляски и, в довершении всего, мирно засыпает прямо на полу!
— Ну да, — подтвердил Ковек. — Так и есть.
Они давно уже дошли до лаборатории и сейчас стояли перед дверями, за спором забыв войти внутрь. Услышав спокойный ответ приятеля Танар пожал плечами и шагнул через порог. Ковек последовал за ним.
— Ну, и что мы тут видим? — потянул Танар, внимательно оглядевшись по сторонам.
Волшебный цветок лежал, как ни в чём ни бывало, на лабораторном столе, и по прежнему испускал видимое только магам свечение — признак заключённой в нём силы. С установленных в шкафах рамок на этот свет отзывались собственным светом снятые с изученных заклинаний структуры. Так быть не могло, и всё-таки так было.
