Ветер и крылья - 2

С этим согласны были все.

* * *

Поздно вечером Адриенна постучала в дверь дана Рокко.

— Все в порядке?

Дан Рокко впустил ее. Запер дверь. А потом поклонился и поцеловал Адриенне обе руки.

— Дана, вы чудо.

Адриенна даже чуточку смутилась.

— Спасибо, дан Рокко. Как Джас? Анжело?

— Все хорошо, дана. Они уже спят. Снадобье при вас?

— Вот, дан Рокко.

Маленький бумажный пакетик, в который Адриенна отсыпала полезную смесь, перекочевал из рук в руки. Завтра снадобье будет подмешивать не Адриенна. У наемников не должно возникнуть подозрений.

* * *

На следующее утро дан Рокко остановил служанку с завтраком, который та несла для наемников и для дана. Для дана, понятно, отдельно.

Заговорил... ну и — ловкость рук!

На этот раз щепотка трав высыпалась в яйца, вареные в вине. Тоже ничего и не заметно, а наемникам такое точно есть не по рылу.

Дан, который уже начал приходить в себя, с аппетитом позавтракал, а через полчаса и дан Рокко зашел. С Джачинтой.

На этот раз, видимо, для разнообразия, Бартоломео не мычал. Он кукарекал. Так что...

Наемники и не особенно ломались.

Но...

Дан Рокко долго извинялся перед Адриенной, но выбора-то не было. Они и так это знали.

Больше в столицу послать было некого. Леонардо? А кто он такой, чтобы его вообще король принимал? Да и доверять ему...

Может, он и сделает все, как надо. А вдруг — нет? Дан Рокко сомневался, Адриенна не спорила.

Дан Марк никуда не поедет и не собирается.

Остается только сам дан Рокко. И отвезет дана Бартоломео, и к королю легко попадет, и представить ситуацию нужным образом.

Только вот это означает, что Адриенна остается, считай, без защиты. Конечно, он приедет. И наведет порядок. Но это минимум — минимум! — два месяца. Пока туда, пока там, пока обратно...

И если еще успеет до весенней распутицы. А если нет, то все четыре месяца.

Адриенна это понимала. Но не бросать же Джачинту одну? И дана Бартоломео тоже... нельзя оставлять без заботы! Говорите, регулярный прием в течение месяца?

Вот и надо.

Дело очень полезное и богоугодное. Чтобы уж точно никто не вылечил.

Ровно через три дня дан Рокко, Джачинта, Анжело, дан Бартоломео, который никак не мог определиться, мычит он, мяукает или кукарекает, а также десять наемников и пятеро гвардейцев отправились в столицу.

Дан Рокко не хотел забирать гвардейцев, но тут уж его убедила Адриенна. Повлиять они не смогут ни на что, а вот в случае с наемниками послужат какой-никакой, но страховкой. Прирезать старика, женщину и ребенка всяко проще, чем тех же старика, женщину и ребенка, но еще вдобавок к ним пять человек, знающих, с какой стороны за меч браться.

Да и гвардейцы...

Филиппо Третий очень ревниво относился к своим гвардейцам. Тщательный отбор, высокие требования... и обязательная месть за каждого убитого. Так что выбора ни у кого не было.

Адриенна, правда, оставалась без защиты. Но здесь и сейчас это было наименьшим злом. Не в лесу ведь на кочке, а в своем замке, в своем доме, в котором уже столько лет без всяких гвардейцев прожила. Ну, будет осторожнее, и хватит того. Дан Рокко рано или поздно вернется, но для этого ему надо доехать до столицы.

С Богом!

Мия.

— Убить?

— Что в этом такого страшного, Миечка?

Голос дана Джакомо был ласковым и сладким, хоть ты на хлеб вместо меда намажь.

— Я не убивала раньше.

— Неужели? А как же та кухарка? Тот разбойник?

Мия пожала плечами.

— Там я была в безвыходной ситуации. А здесь и сейчас — могу отказаться.

— А за тысячу лоринов?

— Каждому?

— Мия, побойся Бога!

— Дядя, вы меня как раз на смертный грех и уговариваете. Кому тут еще бояться надо?

Джакомо поджал губы.

Ну, так-то поглядеть — да. В Библии сказано однозначно, грешен и тот, кто убивает, и тот, кто соблазняет малых сих...*

*— Ев. От Матфея 18, стих 6. Относится не только к сексу, но и к противоправным действиям, прим. авт.

В законах проще.

Отвечать будет именно, что заказчик. Убийцу можно уничтожить, только поймав на месте преступления, но потом — уже другой с него спрос. Он виноват, это есть. Но его соблазнили, а обстоятельства бывают разные.

К примеру, ради ребенка или близкого человека, можно украсть, убить... много чего можно. Мия как раз подходит под эту категорию, так что взывать к Богу и совести бесполезно.

— Мия, это дорого!

Мия захлопала ресницами. По комнате аж ветер прошел, и дан Джакомо лишний раз подумал, что племянница растет удивительно красивой.

— Не знаю, не знаю... я правильно полагаю, что там все не так просто?

Дан Джакомо только вздохнул.

— Не так просто? Дико сложно...

Заказ был на дана.

Дан Берто Риккарди отличался хорошим состоянием, завидным здоровьем и любовью к уединению.

А вот его наследник — ну вовсе даже наоборот. Состояния у него не было, здоровье было слегка потрепано любовью к горячительным напиткам и гулянкам, а уединение...

Уединение наследничек признавал только в отхожем месте. И то не обязательно.

Конечно, денег у наследника при таком раскладе не было, были долги. И непутевый племянничек пообещал Комару примерно половину состояния дядюшки. Ему тоже оставалось примерно на три жизни вперед, но и Комар облизнулся.

А кто у нас тут самый-самый по убийствам?

Удав...

Подумал Джакомо, да и принял заказ на дана Риккарди. Но ведь взять заказ — это даже не половина дела, это скорее, объявление о намерениях. А как его убить?

Прислуга вся проверенная, охрана надежная, подобраться нет никакой возможности.

У Джакомо.

Посторонние в дом дана Риккарди не допускаются.

А вот Мия....

— И за такое жалкую тысячу лоринов? Дядя, вы — жмот! Мне надо по две тысячи на человека требовать!

Дядя поморщился, но понял, что Мия не уступит... сильно, и принялся торговаться. Сошлись на четырех тысячах лоринов, за которые от Мии требовалось выполнить достаточно сложную вещь.

У дана Риккарди есть в доме только одна женщина.

Кухарка.

Убирают мужчины, во дворе тоже мужчины.... Но готовить так, как привык дан Риккарди, может только эта ньора. Потому ее и держат.

Закупками тоже она занимается.

Вот, на рынке ее и можно подменить на Мию.

Но...

Да, вот эти вечные проблемы.

Ну не умела Мия готовить!

Не умела!!!

Так, в рамках общепринятого. Могла сделать омлет, сварить кашу, поджарить мясо... а вот чтобы угодить взыскательному вкусу престарелого дана?

Нереально.

— Да, Миечка, я найму учителя... конечно, полностью ты изысканную кухню не освоишь, но несколько блюд приготовить сможешь.

— Откуда я знаю, что готовят для дана Риккарди?

— Племянник у него бывал, поделился.

Мия только за голову схватилась.

Понятно, кухарке проще всего и вернуться в дом, и приготовить, и яд подсыпать. Но простите, это ведь все на ее плечи ляжет?

И за какую-то жалкую тысячу лоринов такой риск? Дядя, может быть, полторы? На каждого из детей, понятно...

Джакомо взвыл, и торг начался заново.

Сошлись они на тысяче двухстах лоринах на каждого из Феретти. И Мия, скрипя зубами, поплелась на кухню. В том-то и дело....

Ладно еще, помыть — почистить, но приготовить самостоятельно дичь? Соус аргесто? Сорбет? Петуха в медовом соусе? Ассорти из каплуна, откормленных кур, голубей, говяжьего языка и ветчины? Жареного павлина в соусе с фисташками?

Мия заскрипела зубами и отправилась учиться. А куда деваться?

Тысяча двести лоринов на дороге не валяются.

Так, на кухне, в чаду и жару, и застал ее Энцо.

* * *

— Сестренка!

— Энцо!!!

Мия плюнула (в переносном смысле) на сорбет и повисла на шее у брата.

— Как ты? Как поездка?

— Великолепно!

— Расскажешь?

В распутицу Паскуале и Энцо все же попали, хотя и самым краем. Пришлось поневоле задержаться. Но хороший купец всегда найдет, чем поторговать.

Впрочем, о торговле Энцо рассказывать было не так интересно.

А вот про арайцев...

Про Адриенну СибЛевран...

Про...

Да в основном-то именно про них. Мия слушала и улыбалась.

Кажется, ее брат в первый раз влюбился?

— А вы поедете туда на следующий год?

— Да, опять на предзимнюю ярмарку. Дядя обещал.

— И ты поедешь?

— Сначала, конечно, на Девальс. А уж потом... туда! В СибЛевран!

— Купи дане Адриенне подарок, — поддразнила брата Мия.

— И куплю. Спрошу у Паскуале, что именно приличествует, и куплю! — фыркнул Энцо. И тут же посерьезнел. — Мия, нам надо с тобой поговорить.

— А мы что делаем?

— Ты не поняла. Я проверил свой счет в банке.

Мия скрипнула зубами. Не учла, да... Но кто бы мог учесть?

— Откуда деньги? — прямо спросил Энцо.

И что тут было отвечать? Мия выбрала полуправду.

— Дядя мне платит.

— Такие деньги?! За что!?

— Надеюсь, ты не разболтал это Паскуале? Или Фредо? — встревожилась Мия.

— Нет. Но я хочу знать, — сдвинул брови Энцо. — Я твой брат. Я сейчас старший в роду. Я поговорю с Джакомо, если это что-то... неподобающее...

Мия вздохнула.

Сложный вопрос. Подобают ли благородной дане кражи и убийства? Вроде как нет, но если присмотреться к королевскому двору повнимательнее?

Мия считала, что она там вообще невинный ангелочек.

Только вот как признаешься в этом Энцо?

И тут ее осенило. Врать? Ну так и врать!

— Пойдем, Энцо, я тебе покажу, что именно я делаю. Только пожалуйста, никому не рассказывай, я понимаю, что это не подобает благородной дане. Я буквально позавчера их закончила!

Она же взяла два молитвенника? Для девочек?

И пока еще их не подарила. Отлично, вот сейчас и...

* * *

Рукописные молитвенники Энцо понравились. Но...

— Мия, ты сама их сделала?

— Я переписывала и рисовала, — созналась Мия. — Переплетала, конечно, не я. Но труд здесь и мой... для этого много знаний не надо.

Ладно. Если быть честной, рисовала Мия не особенно хорошо, но Фьора их всех учила в свое время. Человека, корову, дом — Мия нарисовать могла. И при этом ее рисунки никто не перепутал бы. История с 'Королевской милостью' уж точно не повторилась бы. Мия точно знала, сколько ног, рук и глаз у ее творений.

Писала она тоже хорошо, красиво и разборчиво. Так что...

Могла?

Могла! И делала! И докажите обратное!

Энцо только головой покачал.

— Даже не представляю, сколько такое стоит...

— Вот и стОит, — огрызнулась Мия. — Я понимаю, что это не вполне подобает благородной дане, но я переписываю, дядя пристраивает эти молитвенники...

— Мия?

— Ну... ладно. Я знаю, у дяди есть кто-то, кто может чуточку состарить эти книжки. И они становятся дороже, — 'выдала' страшный секрет Мия.

Энцо выдохнул.

А, ну если так...

Это не приветствуется, но и не тот кошмар, который он себе надумал. И все же...

— Пусть эти деньги будут твоим приданым!

Мия зажала брату рот рукой.

— Цыц! Молчи и слушай! Ты пока столько не зарабатываешь! Когда еще будешь — неизвестно, а в Феретти деньги надо вкладывать уже сейчас, ты с дядей Фредо поговори, он подскажет, как и куда. И сестренкам приданое тоже нужно, не меньше, чем мне. Если хочешь — ты мне потом верни, как на ноги крепко встанешь. Считай займом!

— Мия, я мужчина! Я не могу брать у тебя деньги!

Тренировки пошли Энцо на пользу. Сумел и вывернуться, и сестре больно не сделать. Мия досадливо сморщилась.

— Энцо, милый, ну как мне тебя убедить? Ты пойми, семья — это связка! И тянуть мы должны все, разве нет? У дяди Фредо так, у дяди Паскуале, у дяди Джакомо...

— У родителей так не было...

Мия развела руками. Энцо насупился. Все возражения он отлично произнес бы и сам.

Но и Мия сдаваться не собиралась. А потому...

— Хорошо. Я попрошу дядю Джакомо составить счет. Кто, сколько, за что... и потом верну тебе эти деньги.

Мия выдохнула.

— Договорились, братик! Хоть сегодня!

— Хорошо. А на кухне ты что делала?

— Сорбет!!! ОЙ!!!!

Мия с визгом помчалась по коридору. Несчастную закуску следовало срочно спасать. *

*— не путать сорбет и щербет. Сорбет того времени напоминал бланманже и готовился из куриной грудки, риса, миндального молока, сахара и специй. Подавался между жареными и вареными блюдами, чтобы не смешивать вкус. Не десерт! Прим. Авт.

Последнее время Мия открыла у себя новые способности.

Она стала не просто острее чувствовать запахи, она начала определять свежий или несвежий продукт, недо— или переваренный, вкусно или нет...

Это умеют многие?

Наверное. Но Мия раньше за собой таких талантов не замечала. А сейчас она издаалека чувствовала запах сорбета и понимала, что если его не снять с огня в ближайшие пару минут... нет, не пригорит. Но будет невкусно.

В кулинарии упущенный момент — это испорченное блюдо, увы.

Энцо последовал за ней не сразу.

Полюбовался на молитвенники, провел пальцем по миниатюре... да, это громадный труд! Мия должна была уйму времени просидеть с этим шедевром.

Но что еще делать юной дане, которая постоянно сидит дома? Какая же у него замечательная сестренка! Даже тут нашла, как помочь семье... счастливо тот, у кого такая родня! Ему очень повезло с Мией.

Но с дядей он поговорит. Мало ли что...

* * *

Появившийся вечером Джакомо был срочно отловлен Мией. И уже на следующий день в доме появилась художественная мастерская (так-то повезло, Энцо не спросил, где работает сестра), куча красок, доски, кисти...

Мия принялась изредка заходить туда и даже пачкала пальцы для пущего правдоподобия.

Впрочем, даром все это не простаивало.

Молитвенники были с пафосом подарены Серене и Джулии, и сподвигли малышню тоже поучиться рисовать. Красиво же!

А Мия готовилась к акции.

Училась готовить.

Ходила на рынок, регулярно сталкиваясь с кухаркой дана Риккарди. И наблюдала.

Как та двигается, как говорит... м-да. с этой будет сложно. И телосложение отличается сильно, придется под платье толщинки прокладывать, хорошо еще хоть рост схож.

И лицо, и волосы...

Но ради таких денег?

Кто такой этот дан Риккарди? Для Мии — никто. Просто имя и фамилия. А вот Энцо, девочки, поместье Феретти...

Мия для себя выбрала. А Бог.... Встретимся — разберемся!

Адриенна.

— Теперь ты не такая храбрая? Когда защищать тебя некому?!

Была бы эданна Сусанна поумнее... но ей так хотелось поточить зубки на Адриенне!

Вот просто — до слез хотелось, до зубовного скрежета. Вчера она в очередной раз узнала, что не беременна, а в такие дни у женщин дико портится характер.

Адриенна просто попалась ей под руку. Но... почему бы и нет?

Дана СибЛевран смерила насмешливым взглядом эданну СибЛевран.

— Я не беззащитна. И достаточно скоро вернется дан Вентурини. Возможно даже, что с письмом от Его Величества. Интересно, что он напишет?

— Если вообще сочтет нужным тебе писать!

Адриенна улыбнулась еще ядовитее.

— Рискнете проверить, эданна? Меня, конечно, можно одолеть силой, отравить, убить... можно. А вот как вы его величеству за это отчитаетесь? Хмм?