Ветер и крылья - 2

В случае, если один из помолвленных хочет разорвать сговор, второй имеет право на компенсацию. Причем — разную.

Первый вариант, действительно деньги. Назначают энную сумму... нет, не с потолка взятую, а то зарядить 'миллион лоринов' дело несложное.

Сумма должна быть пропорциональна упущенной выгоде. То есть приданому.

Второй вариант — ущерб чести. Тогда мужчины дерутся. А дама может выставить вместо себя защитника. И тут тоже варианты. До первой крови, до смерти...

В зависимости от результата поединка приходится или платить штраф, или судиться, или вообще откупаться...

Опять деньги.

Что ж! Если кто их и может заработать, так это Лаццо. И Лоренцо плотоядно поглядел на дядюшку. Паскуале усмехнулся, и взъерошил светлые волосы племянника.

— Понял?

— Понял. Спасибо, дядя.

— Это у вас, благородных, все красиво... люблю, страдаю, помираю. А мы люди простые, купцы, нам как-то жизнь устраивать нужно. Опять же, колбаску каждый день кушать... ты-то как? Пострадаешь — или покушаешь?

Энцо тряхнул головой.

— Вот еще! И позавтракаю, и тренироваться попробую! Мало ли что!

— Так... сначала — к лекарю. А то ишь ты, разбежался...

Энцо кивнул.

— Да. К лекарю!

Надежда.

У него появилась надежда, а это самое главное.

Адриенна

СибЛевран вырастал, словно маяк. Адриенна смотрела на него — и впервые не понимала чего-то важного.

Ах, как же просто было раньше! Как легко!

Есть дом, отец, есть весь остальной мир...

И как же сложно сейчас! И дом уже не кажется единственным убежищем от мира. и становится... тесным?

Даже не так.

Все она понимает, но... Энцо.

Адриенна словно проснулась, и смотрела на мир широко открытыми глазами.

Вот это было ДО Лоренцо. А вот это — ПОСЛЕ. И все казалось совсем другим, не таким, как раньше. Нет, не таким...

Леонардо? И вот этим... с его похабной ухмылкой и дешевыми ужимками, она могла увлечься? Даже смешно...

Взгляд Адриенны мог бы и озеро без труда заморозить, Леонардо даже шарахнулся.

Отец? Интересно, он то же самое чувствует к эданне Сусанне? Или чувствовал к эданне Рианне?

Эданна Сусанна... легка на помине.

— Адриенна, нам надо поговорить.

Это при том, что она приехать толком не успела. Ни искупаться, ни переодеться, ничего. Адриенна с удивлением воззрилась на эданну Сусанну.

— Да?

— Да.

— Вечером приходите в библиотеку, — решила Адриенна. И развернулась.

Эданна Сусанна разговаривать желает? Ну и черт с ней! Потом разберемся. А пока у нее дела поважнее. Хотя бы разобраться с привезенным, и распределить, и по деньгам посмотреть, и искупаться бы неплохо, и переодеться, и перекусить...!

И закрутилось колесо.

* * *

Поздно вечером Адриенна сидела в библиотеке. Эданна Сусанна вошла без стука, поигрывая веером, словно хозяйка.

Адриенна посмотрела на нее даже... с жалостью?

А пожалуй что.

Жалко человека, который разменял свою жизнь на игрушки, побрякушки, погульбушки... а настоящего-то у нее и не было никогда. Ни счастья, ни любви, ни понимания... ничего.

И рвется она невесть куда, и пытается под себя что-то пригрести...

А внутри все равно пустота. Как бездонный провал. И что ты в него не кинь, он не заполнится. Можно заглушить тоску развлечениями, можно нагнать два десятка мужиков, можно... да что угодно можно.

И все равно — пустота. И чернота, и холод...

Наверное, Адриенна впервые посочувствовала эданне. Ненадолго, минуты на три.

— Наконец-то ты освободилась.

Эданна Сусанна изящно опустилась в кресло, со щелчком сложила веер. Адриенна посмотрела усталыми глазами.

Она встала рано утром, доехала до дома, тут еще сколько разбиралась...

— Что вам нужно, эданна?

— Две вещи. Первое — к Леонардо и ко мне приедет в гости наша... знакомая.

— Знакомая?

— Эданна Фабиана Маньи. Леонардо начал с ней переписываться, и пригласил в гости. Она обещала приехать встречать Рождество.

— Пригласил в гости — куда? — вежливо уточнила Адриенна.

— Сюда, разумеется.

Ответом эданне была удивленно поднятая бровь.

— Неужели?

И столько всего было в этом слове... вплоть до обещания собак спустить на незваных гостей. Эданна Сусанна едва сдержалась.

Убила бы стервочку малолетнюю... но надо, надо договариваться!

— Я хочу, чтобы мой сын выгодно женился.

Адриенна кивнула.

— Допустим.

Она бы тоже не возражала избавиться от Леонардо. Сейчас он у нее вызвал омерзение. Это как громадный слизняк, который по твоему дому ползает, а ты с ним и сделать-то ничего не можешь... вот ведь гадость какая!

— Эданна Маньи — хорошая партия.

— Что вы хотите от меня?

— Я ее уже пригласила в гости. И намекнула, что ты выходишь замуж, так что СибЛевран... может достаться Леонардо.

— Вот как?

— Да понимаю я все! — досадливо махнула рукой эданна. — Ты не согласишься.

— Нет. Не соглашусь.

— Ну и... молчи! Просто ничего не говори!

— Лгать ради вашего удобства?

— Не лгать. Просто не опровергай мои слова, — сморщилась эданна. — Если его величество прикажет, СибЛевран может достаться Леонардо?

Адриенна фыркнула так, что стало ясно — нет. Раньше она все сожжет и земли солью засыплет.

— Я просто прошу не спорить со мной, — скрипнула зубами Сусанна. Залепить бы этой девчонке пощечину! Мигом бы поняла, кто и где главный...

Адриенна подумала пару минут.

Что ж. Без Леонардо будет проще. Так что...

— Эданна Сусанна, я промолчу. Но впрямую лгать не буду. Вас это устроит?

Эданна выдохнула.

— Вполне.

— Если ваша знакомая спросит меня напрямую... я отвечу правду.

Эданна кивнула еще раз. Понятно, она за этим проследит.

— И вот еще что. Будете должны.

— Что именно?

— Не знаю пока. Я вам помогаю выгодно пристроить сына. И не по доброте душевной.

Эданна сверкнула глазами.

— Ладно. Я... запомню.

— Клятву. По всей форме, — жестко потребовала Адриенна.

— Но я...

— Или клятву, или разговор закончен. Если эта эданна выгодная партия...

Партия была действительно выгодной. Эданна Сусанна заскрипела зубами, но руку подняла.

— Клянусь своей матерью — да изольется ее чрево, клянусь своим родом — да пресечется он навеки, клянусь своей чревом — да будет оно вовеки бесплодным, клянусь своим сердцем — да остановится оно в тот же миг. Одно желание. То, которое не навредит мне или моему сыну.

Адриенна кивнула.

— Принимаю вашу клятву, эданна.

И где-то вдалеке глухо ударил колокол.

Полночь...

* * *

Эданна ушла.

Из-за книжных полок тихо вышел дан Рокко.

— Вы ей доверяете, дана?

— Нет, конечно. Ее словам цена — испорченный воздух. Но может, хотя бы побоится? Клятва штука серьезная...

— Это в провинции. При дворе к таким вещам относятся намного легче.

— В любом случае, избавиться от этого... слизняка и в моих интересах.

С этим дан Рокко спорить не мог.

— Дана Адриенна, у меня к вам тоже будет просьба.

— Слушаю?

— Со мной говорила Чинта. Она хочет сыграть свадьбу здесь, в СибЛевране.

— Здесь? — удивилась Адриенна.

— Считает, что это вы принесли ей счастье. И я тоже так считаю, дана. Не откажете?

Адриенна тряхнула головой.

— Так... когда она хочет сыграть свадьбу?

— До Крещения венчаться нельзя. А вот сразу же после...

— В январе? Джас будет зимней невестой?

— Если вы не будете против, дана Риен.

— Я буду только рада. И принять дана Каттанео, и отметить свадьбу... но что делать с этими?

— Ничего. Одни уедут, другие приедут, — пожал плечами дан Рокко.

Адриенна только вздохнула.

Тихой зимы в СибЛевране не будет.

А может, и не надо?

Пусть сначала будет суета и подготовка к встрече одних гостей, к Сочельнику, Рождеству, потом к свадьбе... кстати, чтобы два раза не готовиться. И заодно она не будет думать о Лоренцо Феретти.

Не будет сидеть зимними вечерами у огня, и перебирать в уме те мгновения, когда они были рядом.

Секунда вечности — синие и карие глаза встречаются.

Секунда вечности — ее губы касаются теплого металла серебряной птицы.

Секунда.

Всего одна секунда, и ты понимаешь, что вы друг для друга — вечность. Это должно пройти? Правда?

А как и когда? И насколько тебе при этом будет больно?

Вот на эти вопросы ответа и нет. Но Адриенна теперь понимала, почему Леонардо не вызвал у нее никакого интереса, кроме исследовательского. Посмотреть, потыкать палочкой...

Леонардо к ней ничего не чувствовал. Он просто искал выгоду.

Энцо ее любит.

А законный жених — ненавидит. И отказаться от него Адриенна не сможет. Ладно бы еще СибЛевран, ладно бы королевский гнев... вот уж это ее не волнует ни в малейшей мере. Всегда можно уехать, можно купить землю в другой стране, можно что-то придумать.

Можно.

Но Моргана... и ее проклятье... пусть вымирает династия Эрвлинов, но ведь будут вымирать и СибЛевраны!

Кем готова рисковать Адриенна?

Собой? И оставить беспомощного младенца на руках у Энцо?

Детьми, которых родит? Над чьей могилой придется плакать — и кому?

Она не имеет права на отказ. А потмоу...

Эданна Сусанна пытается заполнять свою пустоту. А Адриенна попробует заполнить свою. Вдруг да получится не думать?

Или хоть что-то получится?

Дану Рокко она об этом не скажет. Но...

— Дан Рокко, давайте подумаем, хватит ли припасов. И что мы подарим невесте, и жениху, и.... и вообще...

Дан Рокко широко улыбнулся. И принялся выкладывать на стол листы пергамента. Чинта поговорила с ним еще до отъезда на ярмарку, и расчетами он еще тогда занялся, просто ждал удачного момента, чтобы поговорить с даной.

Да, предстоят траты. Но... у него есть одна идея.

Мия (Лоренцо)

Орать 'кошелек или жизнь'?

Предлагать благородно сдаться?

Это туда же, где рассказывают про благородных разбойников. А в жизни все иначе.

Просто начинает скрипеть дерево — и валится на дорогу, медленно, словно в дурном сне. И блестит на подпиле сахарным блеском...

А сзади так же медленно падает второе дерево.

И летят, летят со всех сторон стрелы и арбалетные болты.

Падают люди, вскидываются на дыбы, ржут лошади, бьют копытами в воздухе... все смешивается в единую симфонию ужаса и отчаяния.

Крики боли, свист стрел, хрипы умирающих, лихой разбойничий свист...

А потом разбойники лезут на дорогу. И дорезают тех, кто остался в живых. Ну а если кто-то из 'лесных братьев' и подохнет — какая остальным разница? Их-то доли в добыче от этого только увеличатся.

А вечером будет пир.

С потреблением всего, что найдут у пограбленного купца, с вином, жареным мясом (дохлая конина — это ведь тоже мясо, а что жесткое, так какая разница?) с забавами... если среди пленных есть бабы — хорошо, если нет — позабавиться можно по-разному. К примеру, привязать пленника к дереву и кидать в него бутылками. Или еще чем...

Или пытки...

Очень хорошее развлечение на вечер. Больше обычно никто не выдерживает, помирают, дохляки.

Винченцо хорошо знал, как это бывает, он уже не одну засаду успешно подготовил. И в этот раз рассчитывал на то же самое.

Вот уже... обоз Лаццо втянулся на дорогу. Еще немного...

Впереди идут телеги, позади гонят коней... отлично, они добавят шума... Винченцо огляделся

У деревьев он поставил Ежа и Буклю, они опытные, хорошо момент ловят, обрушат в нужную минуту, ни раньше, ни позже.

Осталось буквально несколько секунд... ну...

Сам Винченцо удобно устроился на дереве. Первым влезать в схватку он не собирался. Он атаман, его дело все видеть и руководить... ну... пошли!

Над лесом разнесся мощный свист. И дерево начало падать.

Одно.

То, которое сзади.

А впереди...

Что происходит!?

Почему Еж оплошал?!

Винченцо ничего не понимал. А потом стало и не до понимания...

* * *

Еж стоял у дерева. Хорошего, толстого, массивного, не вдруг обойдешь, не объедешь, не отвалишь... и телегу через него не переведешь, и конь не сразу переступит. Хороший дуб выбран, разлапистый такой, толстенький, небось, не один десяток лет тут растет...

Подрублен по всем правилам 'охотничьего' искусства. Один хороший удар — и полетит на дорогу, в нужную сторону...

Еж был собой горд.

Недаром именно ему атаман приказал сидеть в засаде. Считай, самое важное дело доверил, дерево надо в нужный момент толкнуть, чтобы купец смыться не успел, и чтобы груз не придавить, и...

Размышления Ежа оборвал вежливый такой кашель.

— Кхм-кхм?

Еж резко развернулся. Рядом с ним стоял паренек лет тринадцати — четырнадцати, не старше. И весь такой... неуместный.

'Лесные братья'* не розами пахнут, и выглядят не лучшим образом. А этот весь напомаженный, отглаженный, рубаха белая, словно мел, черные брюки заправлены в высокие сапоги, золотые локоны по плечам, перехваченные на лбу тонкой ленточкой, словно принц какой на огонек завернул...

— Ты... это... — даже растерялся Ёж. Ненадолго. Секундой позже он бы уже сообразил, что происходит, он бы...

Энцо ему этой секунды не дал.

Свистнул клинок, входя Ежу прямо в печень. Разбойник захлебнулся булькающим страшным криком, и обмяк. Какое уж тут сопротивление, тут уже жизни минута остается.

Бросились к парню Сиплый и Чуня, которые были на подстраховке. Просто ни чуть подальше от дерева держались, чтобы их сразу не заметно было. Вот и не успели.

Ничего не успели.

Энцо даже двигаться не стал с места. А зачем? Сильный, но легкий, это про него. Поэтому мальчишка и использовал метательные ножи.

Его клинок остался в печени у первого разбойника, сейчас полегли еще двое... из кустов выбрался Чезаре.

— Неплохо, малыш.

Энцо даже на 'малыша' не обиделся.

— А...

— Еще четверо.

— Еще не вечер.

— Согласен, Чезаре подмигнул Энцо. — Есть время увеличить счет.

И тут над лесом разнесся пронзительный свист. И начало падать то дерево, которое оказалось позади обоза.

Естественно, напугались кони. Рванулись вперед. Но конюхи из СибЛеврана свой хлеб не даром ели, мигом перехватили самых беспокойных, где кнутами, где словами начали успокаивать табун... да и выучены кони тоже были на совесть.

Город же!

Это в поле лошадка тянет и тянет плуг, и ничего ее не волнует. А в городе люди, животные, нищие, разные ситуации бывают... так что ж, из-за каждой коню на дыбы вставать?

Дурноезжих и вздорных коней СибЛевран не продавал. Или хотя бы предупреждал об их характере. Так что сильной суматохи не случилось.

А вот когда полетели стрелы...

По задумке атамана, стрелы должны были полететь практически сразу. Но разбойники вульгарно растерялись... часть из них. А вторая....

Когда обрушилось дерево позади обоза, а впереди — нет, возчики подхлестнули коней, и телеги, фургоны, лошади, принялись резво уходить из зоны обстрела. К такому разбойники попросту не привыкли. Они должны были стоять на месте, замереть... а они двигались.