— Но ты же грустишь, Лар. И с работы всегда такой возвращаешься. Как же так? — Тихо удивился рыжий близнец, крутя длинную прядь из опускавшихся пониже плеч волос. Это родители так объяснили Джасперу, связав со взрослостью — папа тоже днём занят служебными делами подобно работе на вилле.
— Там не было тебя, брат, — выкрутился Лариат, подумав о том, на какую тему настоятель Храма Вдохновенных Рук общается сейчас с их родителями. Специально он не натравливал, но само по себе неподобающе, что столь маленький благородный ребёнок весь день шлялся по густонаселённому городу да ещё в другом мире без всякого пригляда родителей, словно он беспризорник какой. Впрочем, пессимистично настроенный Лариат сомневался, что эта тема получит должное освещение и эмоциональное значение, потому что насущных вопросов образовался вагон и маленькая тележка — вот ещё тратить время на своенравного негодника!..
— Так брал бы!.. — Справедливо упрекнул Джаспер, сильнее насупившись.
О, провинившийся гадёныш мог бы завести старую шарманку об отработке греха на корабле, но неуместно — уже неуместно.
— У тебя есть отец, Джас. Попросился бы — он тоже побывал на берегу моря.
— Я просился, — шмыгнул носом рыженький. — И он твой отец тоже, Лар. Чего не попросил папулю взять меня с вами, м?
— Двадцатого тарсаха я ушёл из семьи, не выдержав бесконечных придирок и злой жестокости Скарлет Хунаба, от которой и ты тоже страдал. А в последнее время уже вся семья отказалась от меня. Теперь ты отцовский любимчик, Джаспер, а я вместо нескольких часов вижу его всего лишь пару минут в сутки — тут не до просьбы и вопросов, — взгрустнул Лариат так открыто, что у Джаспера перехватило дыхание. Увы, мальчик не обладал высоким интеллектом, чтобы понять сказанное, включая себя в ту самую семью. Усилием воли прогнав плохое настроение, маленький взрослый сменил тему: — Эм, а чего ты не интересуешься тем подарочным мешком? — Брат ущипнул близнеца, смешно изогнувшегося.
— Ай! Я мужчина, а не девочка, Лар, я не подкупен, так и знай, — надув губы, важно сообщил Джаспер, явно родительскую заготовку, выдержавшую детский поток эмоций и логики. Фамильные черты Хунаба уже сильны в нём, потому Серый не сомневался, что Рыжий запомнит и эти братские слова, и этот поздний вечер.
— Как хочешь, — опечалился Лариат, точно уверенный, что Джаспер, как и он сам, не ощущал братские эмоции, когда другой пребывал в другом мире, но точно знал: жив или мёртв. Как убеждался сейчас и в том, насколько успешен оказался рыжий сыночек на маминых уроках по контролю эмоций — своих и от брата, особенно хорошо ей удавалось обучать мальчика огораживанию от пагубного влияния шибко взрослого близнеца.
А ведь Серый не забывал о близнеце и честно, лёжа вечером на песке и жуя колбаску в кляре, размышлял о том, как бы раздобыть денег на подарок Рыжему. Монеты сами пришли в лице честного Саршела, который по наводке-настоянию Лейрел встретил закат с мальчиком — эта заря стала лучшей из последней полусотни. После полуэльф посидел с ним в более-менее приличном кабаке и повторно отвёл к церковникам Гонда, по пути отдав деньги за те "гороховые" кристаллы магии — сходу по пятьсот золотых монет за каждый. Это помимо передачи заказов и выполнения услуг, оплаченных тремя синими корнишонами кристаллизованной магии. Лариату на миг даже стало жаль тех сотен горошин и бобов, что отшельником суммарно потратил в пещере, где познавал волшебные палочки с оружием и совершенствовал иллюзии фамильяра, где изобретал новые виды клубочков и творил чудесную живопись. Нежданно полученных тысяч хватило купить целую кучу разномастных инструментов и ловушек, у которых смертоносные фугасы продавец заменил на пугачи — свето-шумовые начинки. Хотя гондцы не афишируют свой подпольный высокодоходный бизнес, но Лариат без зазрения совести воспользовался своим обаянием и фамилией, чтобы с большой скидкой отовариться у гнома, торговавшего из-под полы в неприметном закутке Храма Вдохновенных Рук, откуда позже помог настоятелю сориентироваться на поместье Хунуба в Доме Знаний, поскольку ни один денейрит не явился...
— Ну, эй, хватит уже наводить на меня грусть! — Набычился Джаспер. И тут же улыбнулся тому, как Дог смешно показал ему язык с выдуванием воздуха и слюней.
— Эм, тогда прогони её массажем, — исхитрился Лариат, пересчитав костяшками позвонки под ядовито-оранжевой шёлковой туникой домашнего кроя.
— Какой ты хитрый! Ты первый мне сделай, — непререкаемо потребовал Джас.
— Уже сделал.
— Э не, так не пойдёт. Сделай по нормальному, как папуля... — и Джаспер осёкся, ощутив внезапные братские эмоции.
— Он тебе уже много раз тут делал, а от меня отказался, — озвучил Лариат обиду. — Так что у него и проси по нормальному.
— Ладно-ладно, Лар, ну не обижайся ты так. Помну я тебя! Давай, ложись.
— Хорошо, — обрадовался брат, стаскивая свою мифриловую тунику. В тени радости Лариат привычно спрятал горечь, что родители и личные позывные Серый-Рыжий отобрали у них, ещё в начале месяца оставив лишь слоги сокращения имён. Сегодня Серый тоже перестал употреблять обращение "Рыжий", устав переть против течения — он ведь не железный...
— Только ты мне должен будешь, — непререкаемо заявил Рыжий, быстро покосившись на чулан с игрушками, куда поставили непонятный мешок, что аж взрослый клирик отдувался, пока тащил, и бицепсы Роба вздувались от напряжения.
— Не вопрос. Один сеанс — один раз заглянуть в мешок и что-нибудь оттуда вытащить, — заманчиво произнёс "хитрожопый вымогатель", как о нём отзывалась мать.
Ему не в первый раз удавалось уговорить, ведь Лариат никогда бы не поранил своего близнеца, и отец раньше никогда не боялся чешуи, ни когда купал, ни когда щекотал или проминал мышцы. Но это не отговорки, чтобы взяться и нормально решить данную проблему. И Лариат за почти целый день среди таких же целиком загорающих детей и взрослых в воде и на песке сумел-таки справиться со своими драконовскими чешуйками, уменьшив их грубость и скрыв настолько сильно, чтоб обеспечить и бархатистую гладкость, и чувствительность, и чтоб на всякий случай нужную естественную защиту не просадить в ноль, как пришлось рисково поступать при получении благодарностей от исцелённых им женщин...
Лариат хотел вольготно разлечься на нежно-мягкой постели близнеца, но его ртом опять вещала мать, учившая личной гигиене и прочих вещах, не допускающих лежания в чужих кроватях. Пришлось лечь на ворсистом ковре, отвлекая себя и брата от досужих мыслей — рассказом о больших и маленьких событиях за прошедшую пару дней. Скукота! По мнению Лариата, пока ещё для Джаспера окружающая обстановка в Доме Знаний не приелась, однако без коммуникаций с другими такими же детьми, что на виллу приводили слуги или работницы швейного цеха. Вообще обычно с шести лет начинались посещения групповых занятий в частных заведениях да городских или домашних праздниках, без погружения в среду сверстников да пересечений с более старшими детьми получится серьёзный провал в воспитании — тут надо обязательно проставиться Тиморе за геройскую удачу с халфлингами по соседству. И чуточку подождать, когда Майси и Осборн переберутся к Джапу Бонадзу и начнут там принимать Гедува, Хаскара Второго, Армнидла Третьего и Джаспера, которые всяко будут посещать Прайм ради тренировок у Силмихэлв и восполнения социального общения.
Летом темнело поздно, а родители явно заговорились с высокопоставленным гостем из Храма Вдохновенных Рук, как бы восполняющим отсутствие Гедува, оставшегося на Фаэруне по своим семейным делам. Вопреки кутерьме, вернувшийся вчерашним вечером Роб сегодня выкроил четырежды по часу, чтобы основательно позаниматься с Джаспером сразу за обоих близнецов, так что забегавшийся и зевающий близнец вскоре прилёг рядом с разомлевшим братом — оба засопели сладким сном вместе с взобравшимися на них фамильярами-дракончиками. Заглянувшие в спальню родители застали мирную картину. Да, хотелось бы сказать, что родители милостиво не стали тревожить. Но нет. Они с младенчества держали близнецов в разных кроватках — из-за магических выплесков сероглазого. Увы, не пугайся они оставлять близнецов вместе, то оба с самого начала ощущали бы эмоции друг дружки; Джаспер ещё больше к этому времени перенял от своего псевдо-дракона — сам Лариат тоже избежал подземелий Скарлет и мифриловых одежд. Судьба сложилась иначе.
Увы, Лариат надеялся, что родители поговорят по душам со столичным иерархом, полнящимся новостями, как спелый стручок семенами. Однако мамуля изящно переключила речи клирика на молитвы, инициировав и для себя познавательный ритуал освящения домашнего алтаря богу Гонду — актуально в преддверии переезда сюда неофитов с Лантана. Правильно в своё время предшественница Астраселу, нынешнего капеллана часовни Селунэ на вилле Деслентир, начала развитие магического дара Коринны по арканной стезе. До своей свадьбы она могла теоретически применять арканные двеомеры из третьего заклинательного круга, а сакральный предел стоял на ступеньке ниже без признаков роста. Материнство прибавило женщине мудрости, а злобное окружение развило мышление, без учёта наживного опыта сравнявшееся с интеллектом Скарлет. Богиня Селунэ, отмечая свою жрицу во второй раз, направила её по распространённой в церкви стезе совмещения сакральных и арканных практик, чтобы жрица по-новому постигала волшебство вместе с одарённым магией сыном. К сожалению, в свете возвращённого магического дара вновь заблиставший ум Коринны завёл её не туда. Чтобы ни делал Лариат — она всё воспринимала негативно.
И вот сейчас отец перенёс Джаспера к нему в кроватку и укрыл, оставив Лариата нетронутым — ненужным его семье, которой этот монстр в человеческой шкуре причинил столько боли и горя. Увы, даже ещё действовавшее благословение богини любви и красоты не смогло сделать худенького сынишку достойным отцовской ласки, хотя, к чести Сьюн, Хаскар Второй немного поколебался перед тем, как выйти из детской спальни, и пронаблюдал, как сонный мальчик проковылял с пола к собственной кровати. Разумеется, ведь Лариат не искупил вину ни перед отцом, ни перед матерью, ни перед братьями и сёстрами ни за убийство всеми ими любимой Коринны, ни за кошмар с Амберли на Люцентии. Обман за обманом, вот ещё и побег устроил, заставив поволноваться. А уж каким идиотом Хаскар Второй Хунаба себя чувствовал, когда мотался по всем этим бюро в связи с тем, что его сын сговорился с его наставником для полного и досрочного погашения долга за поместье! В итоге его не просто уволили, а запретили служить в храмах Дома Знаний на весь срок дожития и настоятельно рекомендовали: "Уделите внимание семье и учёбе в семинарии". Настоящий удар под дых мужскому самолюбию и амбициям благородного человека!.. Вся радость Хаскара Второго от известия о выплате астрономического долга потонула в бюрократической волоките, изматывавшей нервы с раннего утра до позднего вечера, что нарушило все планы бизнесмена.
— И не стыдно, Лариат? — Хаскар Второй отправил вопрос в кровать Лариата, посчитав напутствие бюрократического ангела достаточным поводом, чтобы пообщаться дольше обычного, хотя Коринна и посетовала, что эта беседа станет очередным поводом для его разочарования в ублюдке, обращённым Скарлет в веру безумного лжеца Цирика.
— В связи с чем? — Столь же тихо отбил адресат сей посыл обратно к двери, прекрасно услышав затаившееся дыхание близнеца и ощутив его живейший интерес к диалогу, в последнее время, всё чаще проявляемого через его фамильяра Разз — Джаспер пристрастился к подслушиванию и подсматриванию. Днём — точно нет, а вот сейчас Лариат начал сомневаться в моральной правильности соучастия в том, что произошло в кабинете матриарха Хунаба — доступные малолетнему ребёнку книги были жёстко цензурированы для верного понимания им сейчас темы интимных отношений.
— Ты говорил нам об искуплении вины за то массовое убийство на Люцентии, а сам брал за свой труд по пять тысяч золотых с калеки, — осудил отец, полностью разочарованный в бывшем любимчике. Услышь это ангел из Бюро Трудоустройства, то сказал бы, Хаскар Второй так и не уяснил, за что его выгнали с работы.
— Ты заблуждаешься, отец. Деньги по рыночным ценникам Дом Силмихэлв уплатил Лариату Хунаба за ежедневную работу по улучшению десяти их артефактов и предпродажную подготовку ещё пятнадцати, — скопированным тоном ответил Лариат, только голосок детский вместо мужского тенора. — Зелья исцеления, кожа скатов и часть других расходных материалов предоставлены заказчиком. Все документы в прикроватной тумбочке.
Жезл молний, волшебная палочка магических ракет, палочка жира, палочка призыва орлов, пара кулонов-фляжек. Ещё была статуэтка хранителя для приватных разговоров и защиты двеомером Меч Морденкайнена. Рюкзак, который после ночных приключений теперь на все сто процентов уменьшает вес всех сложенных в него вещей — в два раза больше прежнего объёма. И два одинаковых подсумка, попеременно выдаваемых Гедуву для ношения в Бюро платы по кредиту, — при изначальном полном нивелировании веса поклажи они теперь вмещают в себя четырежды больший объём всего. Итого улучшено ровно десять магических предметов. Официально оформлено, заверено нотариусом и зарегистрировано в магистрате — у патриарха Силмихэлв прекрасные и разветвлённые связи.
О, Таркас основательно насел на Саршела, выдавливая из него смету и рыночные ценники, а также доскональный перечень характеристик каждого волшебного предмета. Патриарх Силмихэлв, в первую очередь, заботился о своём Доме, чтобы официально иметь доказательство того, на что взят баснословный кредит и кому уплачено полмиллиона драконов. И если кто-то посмеет вякнуть про уринотерапию — голову с плеч! И да, наследник Симон без отца и мальчишки провёл последнюю церемонию, отработав по сокращённой программе, финальным аккордом в полдень представив народу реликвию Хелма и реликвию Торма, обретённых Домом Силмихэлв. Именно народу первому заявлялось, а не высшему свету или Открытому Лорду в частной беседе — этим сегодня постфактум достались лишь утечки из магистратуры и от соглядатаев.
— Фальшивки. В Доме Знаний известна правда. Меня из-за этого уволили с работы... Ты меня коварно подставил, Лариат, ещё и злонамеренно обманул неофита Роба, — ещё тяжелее выдохнул Хаскар Второй, думая, что уличил-таки, загнав в угол логики, так воспетой нерадивым Лариатом.
— Молитва Денейру об их подлинности даст ответ. Я тебе говорил о совместной выплате долга. Между согласием продавать и продажей — пропасть разницы, отец, тебе это самому известно по роду твоей профессиональной деятельности, послужившей мне примером, — произнёс Лариат в потолок, без всяких вопросительных интонаций.
— Изворотливый сукин сын, я никого из своих торговых партнёров никогда не обманывал, гадёныш, тем более злонамеренно, — опроверг Хаскар Второй, в последние дни переставший употреблять обращение "сын". — При ведении бизнеса все ориентируются на спрос и предложение, каждый торговец знаком с правилами рынка.
— Роб тоже был знаком со мной. И разве злое то намерение, что я помог ему стать многоуважаемым членом своего рода и Дома? — С горечью вопросил Лариат, при получении документов от Таркаса рассказавший ему всю подоплёку подставного убийства Коринны, чтобы патриарх смилостивился над благородным Осборном. — И разве злое то намерение, что я помог всему роду и Дому Силмихэлв стать многоуважаемыми у народа, влиятельными и сильными?
