— Дальнейший допрос бесполезен. Она действительно ничего не знает и никак не связана с разведкой Океанийского Союза, иначе бы её не оставили. На сотрудничество она не пойдёт и толку с неё ноль. Легальную процедуру начинать бессмысленно — суд почти наверняка оправдает её по лжесвидетельству, а больше ей нечего вменить кроме административки.
— Что вы предлагаете?
— Подержать пару дней да выпустить под наблюдение. Больше ничего не придумаешь.
— М-да... измельчали наши контрразведчики. Это вы не в состоянии придумать! Оформляйте дело особым порядком по терроризму.
— Простите, господин Министр, но нечего оформлять, никаких фактов, а делать из себя крайнего, если всё вскроется... ищите других дурачков. Я вам только временно подчинён.
— Ну что-ж, придётся сообщить вашему начальству, что вы как минимум не полностью соответствуете занимаемой должности. Сами справимся. Всего хорошего.
Министр тихо выругался и подозвал полицейского из своей команды. Исполнительный, хочет выслужиться, этот сделает. Да свалит этот Кёллер, наконец, или нет! Встал и слушает.
— Вы всё ещё здесь?! — Министр резко повернулся к старому сыщику.
— На ваше счастье да. Услышал, что пока ещё глава моего бывшего министерства хочет выкинуть и пришлось остановиться на пороге.
— Это не ваше дело, идите своей дорогой, надеюсь наши пути больше не пересекутся. Или, может, охране помочь вам выйти, как вы любите говорить?
Гюнтер пожал плечами: — Дело действительно не моё, но как гражданину Германии мне небезразлично, когда убивают бывших министров внутренних дел моей страны. Это создаёт негативный имидж. В общем, как знаете господин Министр, я пошёл.
— Что вы несёте? У вас что, не в порядке с головой? Какие бывшие министры? Какие убийства? Вы намекаете на меня?
— Всё относительно, господин Министр, по сравнению с чьей-то моя голова действительно не в порядке, а иным и фору пока ещё может дать. Я не намекаю, а вполне ясно выражаю своё видение ситуации — если вы сделаете то, что планируете, то вас в течение недели отправят в отставку, а вскоре вас, весьма вероятно, убьют. Впрочем, в отставку вас скоро отправят в любом случае, вопрос только когда и как.
— И что я собираюсь делать, по-вашему?
— Вы попытаетесь выдать эту бедную женщину за пойманную шпионку и продать это дерьмо Канцлеру и Барону. Костоломы из спецтюрьмы пытками и наркотиками заставят её взять на себя соучастие в убийстве, напишут легенду, чтобы выучила. Она умрёт, но не предаст своего мужчину, но на себе поставит крест. Канцлер со своими умственными способностями на это купится, а Соломон вскроет всё с полоборота, доложит боссу и вы вылетите в отставку быстрее собственного визга. Потом вас довольно скоро убьют.
— У вас богатая фантазия, — буркнул Министр заметно изменившимся голосом, — ну и кто, по-вашему, меня убьёт?
— Скорее всего, человек, которого вы сейчас безуспешно ловите, но есть и другие варианты, менее вероятные, но возможные.
— Мы его поймаем!
— Вы его уже упустили и сами боитесь себе в этом признаться, иначе вы не пошли бы на этот беспредел с невиновной женщиной.
— Если он убежал, то как он убьёт меня? Ха-ха-ха! — Министр надрывно засмеялся.
— В наш век необязательно лично присутствовать. Я думаю, что ваш непосредственный убийца уже здесь и недалеко. Но это мои домыслы и фантазии.
— СЧП не позволит им убивать госслужащего за то, что тот защищает свою страну и идёт на жесткие меры на своей территории. Это строго соблюдаемое негласное соглашение, иначе будет война с крайне тяжёлыми последствиями. Кроме того, это у них справедливо считается безнравственным и бесчестным. Самое главное, эта баба не их сотрудница и не гражданка Океанийского Союза, им какое дело?
— Про служивых людей вы верно сказали, только тут есть небольшая деталь — если вы берёте в заложники невинную женщину и пытаете её в качестве мести другому человеку или Океании в целом и делаете то, что планируете вы, то вы с их точки зрения не служивый, а бандит-беспредельщик.
— Не только с их точки зрения, — очень тихо сказал кто-то. Министр обернулся и окинул помещение пронзительным взглядом.
— Так вот, — невозмутимо продолжал Кёллер, — её бывший муж может обратиться в СЧП с заявлением на право личной мести беспредельщику и с высокой вероятностью его запрос удовлетворят. Скорее всего, с пояснением, что пока вы министр, вас нельзя трогать, дабы избежать эксцессов. Человек, на месть которого вы нарываетесь — профессионал. Есть ещё один момент — у пиратов есть закон, что если некто, даже не ведая, оказал им помощь и в результате заработал серьёзные проблемы, то они должны помочь этому субьекту. Поэтому я бы не стал исключать и официального решения о вашей ликвидации или какой-нибудь другой пакости от океанийцев типа захвата кого-нибудь из наших для обмена.
— Вы всё сказали? — мрачно спросил Министр.
— Теперь всё. Всем, всего хорошего!
— Подождите меня, пожалуйста, Гюнтер! Я Вас догоню, — Ковальский рывком встал и подошёл к Министру. На стол лёг лист бумаги с несколькими строчками от руки, — Не считаю возможным служить под вашим руководством по причине несовместимости этого с офицерской честью, — слегка побледнев, произнёс Анжей.
Министр чуть прикусил губу, подмахивая рапорт: — Удостоверение, жетон и оружие... Теперь проваливайте! — Последнее Министр выговорил уже в спину уходящему Ковальскому.
— Ну, кто ещё? — Министр скользнул по лицу каждого злобным взглядом, — Я никого не держу.
Все сидели тихо, как мыши.
Курт медленно, с трудом пересиливая себя, встал, подошёл к Кёллеру, подхватившему около двери какую-то коробку у своей сотрудницы. Вязкая пауза.
— До свидания, Гюнтер... — выдавил из себя Курт, — был очень рад снова работать с тобой.
Секунды, пока Кёллер молчал, показались часами. Тихо стукнула коробка, вставая на пол, и Кёллер молча протянул руку.
— Давай, иди на место, а то твой босс совсем окрысится, — улыбка скользнула по лицу и испарилась, как будто не было.
— Слушай, Анжей, — Кёллер повернулся к Ковальскому, — ты, похоже, решил начать новую работу с взыскания? Женщины и пожилые таскают тяжести, а ты, дубина здоровая, стоишь как пень! У нас фирма маленькая, грузчиков и уборщиков не держим-с.
— Так меня, что, уже взяли?
— Думаешь, раз я немец, то формалист и бюрократ? Давай, хватай наше и пошли отсюда.
Министр этого уже не слышал, у него появилась неожиданная проблема: озадаченный комиссар местной полиции растерянно излагал, что, несмотря на собачью погоду, около местного околотка собралась двухтысячная толпа, требуют освободить Хузаму или хотя бы допустить к ней адвоката. Полиция применяет дубинки и шокеры, демонстранты начали бросать камни и бутылки с бензином. Самое неприятное — мобильные группы блоггеров снимают происходящее и с очень неприятными комментариями выкладывают в сеть. Возможно попадёт в утренние новости. Что делать, применять спецназ? Могут быть жертвы. Разыскиваемый пока не найден. Идут зачистки, много арестованных, растёт сопротивление полиции. Если не принять мер, то к обеду весь город будет на ушах. Комиссар очень не хотел увидеть себя в федеральных новостях и более чем прозрачно намекнул, что когда начнётся расследование, он не будет покрывать того, кто отдал приказ устроить всё это безобразие.
— Не паникуйте, комиссар, — ухмыльнулся Министр, — мы примем меры. Действуйте по ситуации, через пятнадцать минут вам перезвонят. Адвоката к задержанной не пускать ни в коем случае. Продолжайте поиск, это высший приоритет.
Министр вышел в отдельную комнату и о чём-то несколько минут тихо говорил с заместителем. Ещё через пять минут он куда-то позвонил, на экране появился на редкость красивый молодой блондин, благородное лицо которого заметно портило надменное презрительное выражение лица. Душевная грязь ещё не успела впечататься в генетическую красоту, доставшуюся от поколений предков.
— Я всё понял, нужно, чтобы ресурсы передали под моё управление и полиция в реальном времени получала мои рекомендации, тогда всё будет сделано, не соменевайтесь, господин Министр — ответил блондин, преданно смотря в глаза. Когда было нужно, он мог стать на удивление обаятельным и даже бывалым людям было трудно поверить, что такой красавец может так лгать, манипулировать и предавать. Он первый раз получил прямое указание от самого Министра, до этого он был счастлив, если его допускали до заместителей.
— Я отдал все распоряжения, у тебя будут все ресурсы, действуй немедленно, если будут проблемы, свяжись с моим замом.
— А можно лично с Вами, господин Министр? В интересах дела...
— Хорошо, вот мой номер. Можешь звонить, если появятся серьёзные проблемы.
К восьми утра ситуацию удалось стабилизировать. Подошедший резерв спецподразделения по борьбе с уличным экстремизмом за полчаса разрезал толпу на сектора, выхватил зачинщиков, блокировал активные центры, по массе отработали акустическими пушками, слезоточивым газом и микроволновыми пушками, вызывающими страшную боль, но почти безвредными. Толпа разбежалась, небольшие группы, выдавленные в переулки, опасности не представляли. Красавчик позвонил, преданно смотря в глаза, отчитался. Результат будет вот-вот в новостях.
— Новости, господин Министр, — прощебетала секретарша, включая головизор. Я просмотрела блоги, как Вы говорили, там базарная ругань небес, проблемную тему никто не обсуждает.
— Спасибо, сейчас посмотрю.
Хоть что-то хорошее за последние сутки. Красавчик не подкачал. Ему передали людей, оргресурс, молодец, надо будет присмотреться к нему, может быть стоит приблизить. Сволочь он? А кто без греха? С чистоплюями проблем вон не оберёшься.
— Главная новость сегодняшнего утра, — захлёбывающимся голосом тараторила симпатичная ведущая, — очередная вылазка неонацистих банд в Берлине. Камера приблизила фигурки кучки зигующих бритоголовых салажат в кожаных куртках. Крики "Полицаи, вы же немцы, будьте с нами! Мигрантов — домой! Нет наркоторговле! Нет круговой поруке мигрантских общин!"
Смуглый парень подскакивает к бритоголовому крепышу, пытается ударить в лицо, но тут же падает, сваленный поставленным ударом. "Мочи чурок! Мигрантов в топку! Зиг Хайль! Рейх воскреснет!" Полицейские сирены, фейерверк мигалок, фигуры с масках, швыряющие бритоголовых на асфальт, крики, дымовые шашки.
Профессиональным взглядом Министр отметил, что бритоголовых было человек десять, но снято было, как будто несколько десятков минимум.
— В поддержку берлинской вылазки уже выступили несколько банд в различных городах Германии. Несколько мигрантов пострадали, полиция оперативно пресекла вылазки, — непрерывный поток речи ведущей и мелькающих сцен не давал сконцентрироваться и осознать, что же происходит. "Половина кадров снята в другое время и другую погоду," — усмехнулся про себя Министр, — "быдло схавает, а те кто заметит, погоды не сделают."
Голограмма ведущей уже брала интервью у некоего эксперта. Пожилой, вызывающий доверие немец в старомодных очках, сыпя научными терминами и делая многозначительные паузы, пояснил, что причиной к выступлению неонацистов был конфликт между толпой мигрантов и группой ультраправой молодёжи во Фрайберге. Несколько молодых немцев вышли на демонстрацию в поддержку действий полиции, устроившей рейд против наркоторговцев и связанных с ними террористов. Как правило, в таких случаях этнические преступные группы мобилизуют своих соплеменников для уличных беспорядков и пытаются привлечь внимание СМИ для создания очередной истерики как обижают беззащитных мигрантов. Нередко это им удаётся, из-за давления политиков спецоперацию прекращают, а задержанных правонарушителей освобождают, чтобы не оказаться обвинёнными в расизме. Тактика старая и проверенная, она нередко позволяет уходить от закона даже тем, против кого есть исчерпывающие улики.
— А что случилось на этот раз?
— На этот раз, говоря молодёжным языком, молодых немцев это "достало" и небольшая группа право настроенных граждан вышла в поддержку действий полиции, — появилась фотография пяти-шести бритых татуированных парней в кожаных куртках, — Естественно, демонстранты были тут же атакованы толпой агрессивно настроенных мигрантов.
— А полиция?
— Полиция действовала как обычно — вмешалась, разделила дерущихся, — появилась фотография тех же бритоголовых с заломленными руками в окружении полицейских в масках и бронекостюмах. Лица половины нациков были залиты кровью, — как Вы думаете, кого задержала полиция? Немцев или мигрантов?
— Конечно немцев! — сорвалось с языка ведущей.
— Вот вам и причина выступлений их товарищей в других городах. Самое значительное по количеству участников выступление произошло в Берлине, как мы только что с Вами видели. Везде полиция действовала по одному и тому же образцу, задерживая немцев и отпуская мигрантов, даже зачинщиков драк, тех у кого при себе было холодное оружие и нападавших на представителей закона. Кстати, в Берлине и Фрайберге толпы мигрантов забрасывали полицию камнями и "коктейлями Молотова", но задержан не был никто.
Остальное время было посвящено обсуждению конфликта неофашистов и мигрантов в Берлине. Министр на всякий случай глянул самых популярных политических блоггеров — по теме обсуждали конфликты между нациками и нацменами или прямо — между немцами и мигрантами, а где пытались обсуждать Фрайберг, появлялись небольшие, но активные "тролли", умело вбрасывавшие темы "нацик— не человек", "мигранты — унтерменши", "кожу унтременшей — на абажуры" и всё превращалось в срач до небес. Министр удовлетворённо хмыкнул.
Прошло ещё два часа, никаких следов беглеца не обнаружено. Министр отдал приказ о премиях за поимку и информацию. Размер премий шокировал.
— — — — — — — — — — — — — — — -
Пластиковый схрон-пенал был по размеру чуть больше спасательной орбитальной капсулы. Забавно, только один раз довелось летать в космос, как ему повезло с аварией и пришлось три дня провести в капсуле по объёму раза в три больше, чем гроб. В схроне тоже было не сахар, но человек был рад. Последние два он почти всё время спал. Биоэлектронные камеры наблюдения, выведенные наверх, не обнаруживались ничем. Несколько раз прямо над ним проносились дроны, один раз прошла поисковая группа со сканером, егерь, два полицейских, несколько солдат. Искали подземные полости, пещерки или укрытия, но порыскав ушли дальше. Современный схрон обнаружить очень сложно, он так корректирует магнитное поле сканера, что внутрь можно класть хоть стальную болванку, а про акустические волны и говорить нечего, а уж на краю болотца, на самой границе воды и вязкой почвы его обнаружить можно почти в упор и только самыми последними моделями комплексных сканеров, который размером с грузовик, таких мало, а его ищут в круге диаметром в 70 км, пусть развлекаются.
Запаса энергии и концентратов хватит на пару недель, может и больше, столько облавы бегать не будут и он без нервов уйдёт.
Таркан проснулся сам за полчаса до будильника, скоро спутник пришлёт новости. Про Хузу по-прежнему ничего не известно. Сердце кольнуло острой иголочкой вины. Сейчас нельзя на этом зацикливаться, надо думать о другом. Вчера через спутник пришла новость — в районе северного автовокзала его лихорадочно искали. Да, те же люди, которые помогли ему бежать, предали его как только услышали сумму выкупа за голову. Его фотографию, приметы и возможные образы постоянно передавали по всем местным каналам. Но он сделал заячий скок — сделал петлю, вернулся на свой же след и неожиданно отпрыгнул в сторону. Вчера к вечеру кто-то из курдов, которых он подвозил, увидел новости, сопоставил с образами и решил обеспечить себя на всю жизнь. Наверное, парень огорчился, когда ему показали шиш с маслом. Сегодня утром снова начали обрыскивать леса, пусть побегают на воздухе, полезно. Пимкнул нейросетевой пакет. Зелёная сферка лопнула точками разноцветных новостей, связанных разноцветными ниточками-графами. Одну Таркан не ожидал увидеть так рано. Распоряжение СЧП.
