— Мои наследники утратили цель, что должна была вести их. Они утратили хитрость, что должна была помочь преодолеть препятствия. И они утратили силу, что должна была направить их. Претендент доказал хитрость, обманув врага. И доказал силу, одолев его. Теперь ты должен доказать наличие цели. Для этого — возьми кольцо рода Слизерин и надень его. И тогда все знания и чудеса, накопленные родом — станут твоими!
Морион рассмеялся.
— Простенькая покупка. Неужели, ты думаешь, что я поймаюсь в такую простую ловушку?! Хвататься голыми руками за проклятые артефакты? Нет, правда? Это даже как-то... обидно... Леди Аметист, прошу, закрой глаза, и постарайся не прислушиваться к песне Некротека.
Я закрыла глаза, но продолжала видеть глазами сюзерена. Ксенос Морион шагнул вперед, повел левой рукой от сердца, и в ней возникла книга в простеньком черном переплете. Книга открылась и запела, перебирая страницы. И мотив ее был так чарующ... а потом в него, не нарушая мелодии, вплелся грохот осыпающейся статуи. Морион захлопнул книгу.
— Мысли Зла! Зверь заворожи... — тихим шипением ругался, приходя в себя Король змей. — Истинный!
— И заворожит. — Пробурчал Мори, копаясь в обломках статуи. — Где же оно? А, вот! — И он достал один из камней, на первый взгляд, ничем не отличающийся от других. — Он? — Поднял мой парень этот камень, показывая его василиску.
— Он. — Грустно кивнул головой Король змей. — Не думал я, что на старости лет меня действительно посетит адепт Отца магии.
— Всякое бывает... — Ответил ему Мори, сжимая камень в руке. Через его пальцы посыпался песок, а когда ладонь разжалась, на ней лежало простенькое серебряное колечко, ободок без камней, гербов и девизов. — По праву победы и завоевания. — Повторил Мори и надел кольцо, которое мигнуло и тут же исчезло.
— И все это — ради вот этого? — Грустно удивилась я, вспомнив оцепеневшую кошку, окаменевшего Колина, застывшую в страхе школу, посмотрев на валяющихся под стеной Рона и Джинни...
— Что ты?! — Спокойно удивился мой сюзерен. — Это — небольшой, хотя и не скрою — приятный бонус. А еще ты научилась серпентэрго, познакомилась с Хаашесом, открыла в себе новую грань способностей... Но даже это не главное, хотя ради последнего я бы и не поколебался устроить все это. Главное же... Иногда, хотя и гораздо реже, чем это предполагают ошибочно мнящие себя сильными и жесткими игроками, возникают ситуации, когда выгоднее не вписываться в паутину чужих планов, перестраивая их под себя, а разорвать их одним ударом. Планы Света включали противостояние надежды Светлой стороны, Мальчика-который-выжил, и Темного лорда, Того-кого-нельзя-называть. В этом противостоянии Гарри Поттер должен был либо пафосно превозмочь противника, лишь на время отсрочив его возрождение и собственную гибель, либо сложить голову, став мучеником и знаменем Света. И тот и другой вариант были просчитаны кукловодами и идеологами Всеобщего блага, и считались выгодными. А вот им всем! — И Мори ударил ребром левой ладони по локтевому сгибу правой, сжатой в кулак. Жест получился явно неприличный. — Том Реддл повержен, но мальчик Гарри при этом спокойно спит в своей кровати, и все следящие чары покажут именно это. Зато вновь возник на горизонте демон из свиты Владыки Вечной войны, да еще и не один, а с пордругой. Страшная угроза Всеобщему благу. Если они теперь не задергаются — то я уже и не знаю, какую встряску им надо устроить.
Зрачки его глаз вытянулись в узкие вертикальные щелочки, а радужка горела злым золотым огнем. И я поняла, что злится он не на неведомых "идеологов Всеобщего блага". Его злит и обижает мое недоверие... но признаться в этом он не хочет даже себе.
— Прости, я...
Слов не понадобилось. Мори подхватил меня на руки и закружил по тайной комнате.
— Лорд. Юная леди. — Прошипел Хаашес. — Позвольте мне удалиться: молодая Принцесса требует неусыпного внимания. Да и вам неплохо бы вернуть этих Потерянных туда, где их найдут, и самим вернуться в свои тела до того, как вас начнут искать.
С этим оставалось только согласиться. Мори, не отпуская меня с рук, телекинезом поднял безвольные тела Джинни и Рона и мы двинулись к выходу из Тайной комнаты. Но я однозначно собираюсь сюда вернуться и все внимательно осмотреть...
Глава 142. Не совсем тайны. (Джинни)
Мягко. Темно. Спокойно. Где я? Не знаю. Кто я? Не помню. Но меня это почему-то совсем не беспокоит. Мне хорошо здесь, где бы не было это "здесь" и кем бы не было это "я". Тепло.
Медленно, тонкой нитью из теплой темноты выплывают воспоминания. Твердые уверенные руки. Меня — несут? Возможно. Холод. Стена? Может быть.
— Миртл, лиссэ эшш! Шах тан эре! — Голос. Незнакомый. Мужской? Что значит последнее слово? Поворачиваю клубок воспоминаний, чтобы понять, и осознаю, что я — женщина... нет — девочка.
— Мори, она тебя не понимает. Спокойнее. И не ругайся тут мне на иллитири. Я же не понимаю... — Другой голос. Кажется, это тоже девочка? Или уже девушка? Концепция смены именований на мгновение отвлекает меня от светящейся голубым нити воспоминаний.
— Не ругаться? Если эта шайелэ найри еще проболтается непонятно где минут пять — и мне придется с рыжего шейнарэ признание Долга жизни для тебя выбивать. Ты его уже на грани держишь. Еще чуть-чуть, и рыжего посетит Страж Порога. — Некоторых слов я не понимаю, а другие звучат как-то странно. Отмечаю это в сознании, но ясно, что для решения этой загадки мне чего-то не хватает. — Все-таки, Скрытная привыкла разить насмерть, хоть я ее и постарался удержать.
— Все равно не ругайся. — Твердо, но с какими-то искрящимися звездочками смеха отвечает девушка. — Миртл придет. Скоро. Я чувствую.
— Ой, а вы кто? Вы уже умерли и будете жить со мной в туалете? А почему тут? — Знакомый голос. Миртл? В голове всплывает слово "плакса", но что оно значит?
— Нет. Мы просто принесли двух детишек, полезших туда, куда не стоит лезть. — Мужской голос давит почти физически. Тепло сменяется холодом. И положение тела (У меня есть тело? Запомнить) меняется на менее удобное. — Позови Помфри побыстрее.
— А с чего это я должна... — Капризный голосок резко обрывается.
— Ан'та хуран*... — У меня нет слов, подходящих для описания состояния, вызванного этим рыком. Кажется, испугалось даже само пространство.
/*Прим. автора: а вот это вряд ли кто вспомнит, поэтому назову сам: вступительный ролик ко второму дополнению первого Дьябло*/
— Стой! — Капризный голосок выдал просто-таки истерический вопль. — Я... я быстро!
— Лети. И помни... — Что именно должна была запомнить посылаемая — осталось непонятным. Вот интересно: почему я все слышу, но ничего не вижу?
Сияющая нить обрывается, и я понимаю, что больше уже ничего не услышала. Что-то случилось? Не знаю. Передо мной сама собой возникает следующая нить, и я погружаюсь в новое воспоминание. Я впитываю события из жизни Джинни Уизли... моей жизни?... за этот учебный год. Среди них доминируют воспоминания о наказании, которому я решила подвергнуть себя... и о том, каким оно могло бы стать, если бы не забота Мастера (Гарри?) Раньше я не обращала внимание на то, как гасли похабные ухмылки, направленные на меня, когда рядом появлялись Гарри и Гермиона. И еще... еще я отметила определенное сходство Силы, которой полыхали мои спасители в той комнате, куда меня привел Рон, и отблесками вокруг моего мастера и его подруги.
Нить за нитью я просматриваю воспоминания, часто находя в них интересные, но не замеченные мной ранее подробности. Все новые и новые слова получают объяснение... ичастенько оказываются совсем не тем, чем я привыкла их считать. Очередная нить обрывается, и я подхватываю следующую. Опять темнота и голоса...
— Господин директор. Мадам Помфри. Мы уже уходим. — Тихо звучат удаляющиеся шаги.
— И часто они так? — Голос кажется знакомым, и связанным с чем-то... слишком сложным, чтобы полностью осознать все оттенки моего восприятия.
— Каждый день. — В женском голосе слышаться тепло и забота... но почему-то память подсказывает, что встречаться с его обладательницей стоит пореже. — Мистер Поттер и мисс Грейнджер каждый день заходят к мисс Уизли, и проводят столько времени, сколько я могу им позволить: рассказывают ей о событиях за день, зачитывают записи из тетрадей ее одноклассников... Я уже несколько раз пыталась им объяснить, что это бесполезно, и что мисс Уизли их не слышит... Кивают, соглашаются, но все равно приходят и продолжают.
— Не мешайте им, Поппи. Пусть то, что они делают — бессмысленно с точки зрения мисс Уизли... но сам опыт искренней заботы о ком-то другом — бесценен. И, кстати, о мисс Уизли. Как она?
— Ее состояние стабильно. — Грустно отвечает женский голос. Кажется, теперь я могу однозначно идентифицировать голоса. Это — мадам Пофмри, школьный колдомедик, и Альбус Даблдор. Хотя странно... Ведь Дамблдора вроде бы отстранили от руководства Хогвартсом? — Никаких изменений. И я до сих пор жалею, что позволила мистеру Уизли-младшему покинуть больничное крыло. Вот к чему это привело...
— Мы пока что не знаем, что и к чему привело. У нас на руках есть двое детей в магической коме, но что их довело до такого состояния?
— Не знаете? — Голос мадам Помфри взлетает в гневе. — Так я Вам скажу, что. Вот это. — Слышен тяжелый удар. Видимо, на столик возле моей койки кинули что-то увесистое. — Вот это нашли рядом с ними. Обратите, пожалуйсто, внимание, господин Верховный чародей Визенгамота: на обложке написано "Дневник Т. М. Реддла". Вам напомнить, чья это фамилия, и как его называют, а точнее — не называют сейчас?
— Ох-хо-хо... — Тяжело вздохнул Дамблдор. — Кажется, дневник уничтожен необратимо...
— И это все, что Вас волнует? — Возмутилась мадам Помфри. — Что уничтожен ценный, хотя и темный артефакт? А то, что пострадало столько детей? Что двое Ваших воспитанников уже четыре недели лежат в коме, и неизвестно, смогут ли вообще восстановиться — это Вас не волнует?!
— Меня волнует то, что тот, кто сумел это — небольшая пауза... наверное, директор показывает дневник мадам Помфри, — это сделать — все еще где-то поблизости. Можете мне поверить: уничтожить подобный артефакт одним ударом — это очень и очень непросто. Да и показания Миртл внушают некие... подозрения. Я должен найти эту парочку, которая принесла Рона и Джинни до того, как им в голову придет что-нибудь... разрушительное.
Очередная нить оборвалась. Значит, Гарри и Гермиона не вычеркнули меня из своей жизни? Приходят, читают, рассказывают... А ну-ка... Клубок воспоминаний вращается передо мной, и становится ясно, что я действительно могу вспомнить все, что ребята мне говорили, пока я лежу в коме. А значит мне будет легче подготовиться к экзаменам... Вот только практики у меня совсем нет — только теория... А значит — надо попытаться выбраться отсюда... где бы это "здесь" не было, и как бы мне здесь не было уютно.
Усилие воли, и я начинаю двигаться... куда-то... Или это пространство движется мимо меня? Клубок моих воспоминаний сжимается, разгораясь все ярче, и ведет меня сквозь окружающую тьму. Постепенно тьма редеет... и я начинаю что-то ощущать...
— ... девочка, возможно, скоро придет в себя... — Незнакомый голос...
— Даже если бы я и собирался обсуждать что-то секретное, то уж никак не с Вами, мастер Дароу. После Вашей выходки с попыткой подорвать репутацию мисс Грейнджер — я не думаю, что стоит подпускать Вас к исполнению нашего плана. — Дамблдора? Интересно, что это за план? А уж про "подрыв репутации мисс Грейнджер" Гарри должен обязательно узнать. Я силиваю давление, хотя это и не приносит почти никакого результата. Я по-прежнему только слышу то-то доносящееся извне, но не могу даже ощутить собственное тело.
— План есть Порядок. И допуская его изменения — Вы поддались влиянию Древнего Врага! Недаром в Вашей школе преподают уроки обращения с его Силой, и учатся запятнанные им! — Фанатик. Что он здесь делает?!
— Хаос присутствует в нашей жизни, и этого невозможно отрицать. — Со вздохом отвечает Дамблдор. Кажется, этот спор у них происходит далеко не в первый раз. — Мы можем лишь уменьшить его влияние. Но для этого необходимо ориентироваться в окружающей обстановке и вовремя корректировать планы — то есть, делать это ДО того, как они будут разрушены очередным ударом Врага. Гибкая ива...
— Не продолжайте. Мы уже неоднократно обсуждали с Вами это. Но не Вы ли убеждали Совет Светлого круга, что необходимо добиться, чтобы у юного Избранного не было привязанностей? Чтобы он...
— А вот теперь — прерывает рассуждения Дароу Дамблдор, — уже я вынужден Вам напомнить, что девочка может в ближайшее время очнуться, и уже Ваши необдуманные слова могут поставить под удар не какую-то из частей Плана, но весь План целиком.
— И все-таки, я хотел бы получить объяснение: по каким причинам Вы допустили столь... близкие отношения Избранного с этой... посторонней? Ее надо убрать, и вернуть план на прежние рельсы. — ЧТО?! Он... он предлагает...
— Боюсь, с таким отношением к людям — Вам нечего делать в Светлом круге, мастер. — Ответ Дамблдора радует... — Как реалист, я должен признать, что иногда зло — неизбежно. Но мы всегда должны отличать зло необходимое и меньшее, от зла необоснованного. Да, я пытался разделить эту пару, чтобы девочка не испытала боли от неизбежной потери любимого. Но теперь, когда связь уже установлена, попытка следовать прежнему плану — может вылиться в то, что Избранный перейдет на сторону Тьмы. А это будет означать крушение всего плана целиком. Да и с точки зрения моральных соображений Ваши предложения... более чем сомнительны. Не забывайте — речь идет о детях. О детях, которых мы втягиваем в войну. Так что пусть они получать столько счастья, сколько смогут...
— Да Вы понимаете, сколько мы потеряем из-за Вашего слюнтяйства и гнилого гуманизма? Перед лицом общего блага все соображения блага частного и устаревшей морали должны быть отброшены! — Голос... надо запомнить голос, раз уж больше я ничего не могу узнать об этой твари... И обязательно рассказать Гарри. А может... может удастся встретиться с тем вампиром, что уничтожил Дневник и спас меня? Если получится навести его на эту тварь Дароу... Мама рассказывая мне о Гарри Потере упоминала про такое заклятье как Авада Кедавра! Кажется, оно было придумано специально для таких вот...
— Спокойнее, мастер Дароу. У магглов в таких случаях говорят, что нервные клетки — не восстанавливаются. Магическая медицина, конечно, продвинулась значительно дальше, но и эмоциональное состояние для нас значит намного больше. В конце концов, потери, о которых Вы столь сожалеете — это всего лишь деньги.
— ВСЕГО ЛИШЬ?! — Раненным зверем взвыл Дароу. — Да Вы хоть приблизительно представляете, о каких суммах идет речь?!
— Лучше, чем Вы. — Флегматично ответил Дамблдор. — Значительно лучше. В конце концов, это я сейчас контролирую счета, которые унаследовал юный Поттер, и всячески стараюсь их преумножить. Но деньги, сколько бы их ни было — это всего лишь деньги. Тем более, что даже если мисс Грейнджер их унаследует — думаю, я сумею убедить ее и ее родителей, что лучше не изымать эти суммы из дела, а позволить им и дальше приносить доход.
