Бракованные судьбы

"Тоже мне невинный", — подумала, прежде чем вернуться к происходящему на сцене, на которой, к слову, опять стоит это чудо сонного царства.

— Долог ли короток был путь их, но, примерно на середине, принцесса захотела есть и пришлось заворачивать в ближайшую деревню...

— Я, конечно, понимаю, что голод не Ваша тётка, но мы идём всего два часа, — ворчал сэр.

— Если бы мы взяли лошадей, я бы не проголодалась, — задирала нос вверх принцесса.

— Так вы же сами отказались их брать, — вздохнул Пенопласт, остановившись, чтобы пнуть лежащего на его пути плюшевого (по идее дохлого) саблезубого кролика. Привет художнику-декоратору. — Похудеть захотели, — взглянул на госпожу исподлобья.

— Всё, закончили, вон деревня уже.

Занавес закрылись, и на сцену вышел сами-знаете-кто.

— Таверна, — просто сказал он, проходя мимо и даже не остановившись.

Таверну представляли собой мрачные угрюмые люди, на этот раз живые, а не нарисованные, сидящие за столами в неком подобии старого сарая. Во время "трапезы" к освободителям подошёл разбойного вида мужик, в котором я с удивлением узнала Сашкиного брата (грим творит чудеса!), и спросил, премило улыбаясь:

— Можно присесть?

Сев за стол, завязался разговор. Передать его словами не возможно, потому что... это надо было видеть!

Андрей был наёмником, которого "сразила красота прекрасной девы"... Так и сказал! Офигели все, кто был на сцене, а в первую очередь Пенопласт.

— К-ра-расавица? — спросил заикаясь. — Да ты косой, раз...

— Куда вы идёте? — не слушали его бормотание. — Я буду рад сопровождать вас хоть на край света! — распевался соловьём "косой".

Принцесса смущённо гигикала, на все слова новоявленного поклонника.

— Прям-таки, на край света? — кошмар, женские ужимки в исполнение мужика! Сашка, держи меня, а то я щас упаду.

— Да, — смело отвечает, зачем-то прикладывая руку к сердцу.

— Тогда...

Принцесса, усердно хлопая ресницами, сказала, куда они идут. Наёмник, он же мистер Слонъер, попытался дать задний ход. Попытку жёстко пресекли, и, в итоге, они все вместе направились в логово дракона по прозвищу Блатная Пятка...

В общем, шли они, шли, шли, попутно влипая в разные переделки и встречая на своём пути разных колоритных персонажей (вроде болтливого призрака футбольного комментатора), и наконец пришли:

— А где должен дракон обитать? — спросил Пенопласт, ни к кому конкретно не обращаясь.

— В самой высокой башне, наверное, — неуверенно пожимает плечами Слонъер.

— Там принцессы, а не драконы должны быть! — воскликнула, как раз таки представительница этих самых принцесс, как вдруг навстречу всей честной компании вываливаются две, пьяного вида, личности. В одной из которых, не без труда конечно, Пенопласт смог опознать принца.

— Так, гулящего нашли, а дракон где?

— Умер двести лет назад, теперь я здесь живу, — ответила вторая личность.

— До-ро-рогая, а ты зачем сюда пришла? — заплетающимся языком выговаривает принц, темноволосый мужчина с огромным, я бы даже сказала насыщенным, синяком на скуле.

— Ууу, ты свинья хромая! Пьяница непросыхающая! — верещит принцесса и, срываясь с места, прыгает(!) на принца и начинает его душить.

— Может, выпьете? — предложил заменитель дракона, с усердием отводя глаза от поваленного и почти покалеченного собутыльника и его мадамы. — Для успокоения.

Мадам согласилась, потому как ЭТОТ ей уже все нервы вытрепал!

Ушла первая рюмочка, исчез второй стаканчик, закончилась третья бутылочка...

В итоге, принцесса с принцем ещё с месяц не возвращались домой, а после того как всё-таки вернулись, получили нагоняй от вышестоящих. А Сэр Пенопласт решил задержаться у Блатной Пятки вместе с наёмником.

— Кстати, — почесал макушку Слонъер, как-то сидя вечером в комнате с декорациями зловещего вида. — А почему тебя Блатной Пяткой зовут?

— А я раньше по молодости боевыми искусствами занимался, треснул один раз Учителю по голове пяткой, вот и пошло...

И закинул на стол ногу, демонстрируя эту самую пятку.

Занавес.

— Вот и сказочки конец... — и, уже собираясь покинуть сцену, рассказчик со вздохом добавил: — Мне жаль их будущих детей, — всё, скрылся.

* * *

Спектакль закончился, последние зрители тоже уже давным-давно покинули зал, а Андрей всё никак не мог пересилить собственную неуверенность, чтобы оторваться от празднования своего первого, удачно-отыгранного представления и вместо этого подойти к стоящей в стороне девушке, в нелепом мужском костюме, времён Франции восемнадцатого века. Этот наряд подобрал ей тот самый художник-авангардист, о котором упоминал Александр, и в чьи обязанности, как выяснилось, входило не только оформление декораций, но ещё и это.

— Андрюх, давай по рюмочке! — весело проорал на ухо темноволосому их режиссёр. Дядьке, вроде бы, уже под сорок пять исполнилось, а он всё никак не хотел взрослеть и иной раз откалывал такие номера, что многим заядлым тусовщикам и беспредельщикам, не только стыдно станет, но и завидно.

Вот и сейчас, после их выступления, Аркадий Владимирович (так звали режиссёра) решил накрыть стол прямо на сцене, среди разнообразного театрального барахла, с большим количеством спиртных напитков и закусок. И это тогда, когда в любой момент от нечего делать мог нагрянуть декан факультета искусства и актёрского мастерства.

— Нет спасибо, я не люблю много пить, — отказался Андрей, не отрывая глаз от "Пенопластки".

— Да что ты там выпил? Пару глотков всего...

— Не-не, всё равно не буду.

— Ну и ладно, твоё дело, — пожал плечами Владимирович, отвернувшись к Артёму, парню, игравшему сегодня принцессу.

Андрей же, мысленно приказав себе не поджимать хвост и вести себя как обычно, отлепился от стола и медленным шагом направился в сторону девушки.

Он бы и раньше к ней подошёл, в конце концов, не так уж и сильно ему хотелось сидеть среди пока ещё малознакомых ему людей и выпивать, но всё время останавливал один вопрос. А именно: хочет ли эта девушка вообще с ним сейчас разговаривать или желает зарядить парню в глаз первым же попавшимся острым предметом?

Ира Караева, тихая, незаметная одногруппница Андрея, вступившая в театральный кружок чуть раньше его самого. Но незаметной она была не в плане внешности, а в плане поведения. И на парах обычно вела себя ниже травы и тише воды. В жизни, наверное, тоже, но точно утверждать парень не брался, потому что близко с ней никогда не общался. Даже на репетициях как-то не довелось.

Поэтому их разговор, случившийся около трёх дней назад, перед началом занятий в университете, стал для него, мягко говоря, полной неожиданностью.

Небо тогда было полностью затянуто тучами, а на улице стоял лёгкий мороз. Арханов писал в телефоне сообщение одному своему приятелю, когда кто-то негромко окликнул его сзади. Этим кем-то, не трудно догадаться, оказалась та самая Ирина.

— Андрей, привет, — робко поздоровалась она, во все глаза уставившись на брюнета. Светло-русые волосы девушки были аккуратно заплетены в толстую косу и переброшены через плечо.

— Ну, привет, — не понимая, чего от него хотят, ответил парень.

— Ты сейчас никуда не торопишься? — смотря куда-то поверх его плеча, спросила.

— Да нет, а ты что, что-то хотела?

— Да. Можешь наклониться, я тебе на ухо скажу? — отчего-то покраснев, попросила Караева.

Сильно удивившись, Андрей тем не менее покорно наклонился вперёд, подставляя ухо.

— Ты мне нравишься, — тихо шепнула девушка и осторожно поцеловала замершего молодого человека в щёку.

— Нравлюсь? — опешил.

— Да, давно.

— Давно... — медленно повторил он и, поджав губы, добавил: — Ну... я удивлён.

— И всё?

— Да.

— То есть, ты больше ничего не скажешь? — негромко уточнила Ира.

— А что я могу сказать?

— Ну, к примеру, что я тебе не нравлюсь или ты сейчас не свободен.

— Тогда я не свободен, — слабо улыбнувшись, Андрей протянул руку и дотронулся до ладони девушки. — Извини, но у меня очень ревнивая вторая половинка.

— Понятно, — опустив глаза, невыразительно проговорила та. — И как её хоть зовут?

— Её? Её зовут Учёба. У неё ещё папа Университет и брат Армия.

— Что? — округлив глаза, переспросила его одногруппница, а Андрей тем временем продолжал:

— Знаешь, что эти двое сделают со мной, если я Учёбу заброшу? — с вопросом посмотрел он на неё, думая, что своими словами сможет свести всё к безобидной шутке.

— Дурак, я тебя по-нормальному спросила, а ты что, также ответить не мог?!

На такой странной ноте и закончился их разговор, и Андрей уже много раз жалел, что не смог ответить как-нибудь иначе, потому что после этого нормально вести себя рядом с Ирой на репетициях у него не получалось. Девушка постоянно отворачивалась от него, если он вдруг находился рядом или молчала, делая вид, что ничего не слышит.

Даже сейчас, после выступления, она отгородилась ото всех и стояла в стороне.

— Ты чего тут стоишь? — спросил брюнет, остановившись напротив Караевой.

— Я пить не люблю, — недовольно буркнула та, отвернувшись.

Помолчав немного и ещё раз прокрутив в голове их прошлую встречу, Андрей тихо пробубнил:

— Извини, что не смог тебе тогда нормально ответить. Я просто сразу не сообразил, что делать и растерялся. Я не хотел тебя обижать.

— Да ну? Мог хотя бы сказать, что я не нравлюсь тебе, спокойно бы тогда разошлись. И нефиг было учёбу приплетать, — лишь сильнее втянув голову в плечи и сложив руки на груди, обиженно пробурчала Ира.

— Я же с тобой ни разу не общался, как я могу знать, нравишься ты мне или нет?

— Но я же с тобой тоже до этого считай не разговаривала, хотя уверена, что люблю тебя.

С этими слова она резко подалась вперёд и быстро поцеловала замершего парня в губы.

"Тормоз", — про себя подумала девушка, заглянув в его глаза, до ужаса растерянные и ничего непонимающе. — "Лопух настоящий".

— Эй, гей-парочка, вы чё там застряли? К нам идите! — крикнул из-за стола какой-то умник, намекая на сценические костюмы своих товарищей.

— Сам ты гей, пошёл нафиг! — отступив на пару шагов назад, мгновенно огрызнулся Андрей и, не дождавшись от своей собеседницы каких-либо слов или объяснений, пошёл обратно к весёлой компании.

Глава 6. О детских травмах и не только.

— Как впечатления? — спросил Саша, вновь проявляя свои джентльменские способности и помогая мне надеть куртку.

— Необычно, — произнесла, чуть заметно улыбаясь. — Но мне больше понравилось смотреть, а не слушать.

— Да, кривляние у них продумано лучше, чем сценарий, — понимающе усмехнулся парень. Дойдя до машины, он снял сигнализацию и открыл двери.

Взяв цветок, который до этого оставила на сидении, я села.

— Полтора часа на театр потратили, — негромко пробормотали с водительского места. — Ты есть хочешь?

— Можно было бы, — говорю, задумчиво смотря на этого странного человека. — А тебе что, совсем не понравилось? — имея в виду выступление в театре, спрашиваю.

— В первый раз — понравилось, долго смеялся, но вот когда ты одно и тоже пересматриваешь уже в десятый раз, ощущения притупляются.

На несколько минут повисло молчание.

Всё это время, я размышляла над, казалось бы, простой вещью. И эта вещь носила имя Отношения.

Если в себе я худо-бедно разбираюсь, то другие люди мне не понятны... И пускай пройдёт хоть год, хоть несколько, я не смогу их понять.

Вот Сашка, к примеру, как он относится к жизни? Я не философ, но мне важно знать.

Смотря на него, можно сказать, что этот парень уверен в себе, умён, достаточно... добр?! Ну не знаю... заботлив? Или просто хорошие манеры, привитые ещё в детстве? А если взглянуть под другим углом, всплывает самоуверенность, нахальство, язвительность...

— Ты сейчас на меня смотришь хуже, чем учёные на подопытных после эксперимента, — на секунду отвлёкшись, с интересом произносит Саша.

— Так же кровожадно?

— Хуже. Ты будто решаешь, что ещё сделаешь с бедным кроликом, — доверительно сообщает, глуша мотор. — Выходим.

Остановились мы около кафе "Соловей".

Кошмар! Почему я не обратила внимания на то, куда мы едем?!

— А ты уже был здесь? — захлопывая дверь, немного нервно спрашиваю у подошедшего беловолосого.

— Нет, — потирая шею, говорит. — Но много раз советовали. Кухня хорошая, персонал... А ты была?

— Угу, была несколько раз, — ответила, безрезультатно пытаясь найти повод поехать в другое кафе.

В конце концов, пришлось надеяться на удачу, потому что в кафе мы уже зашли, а Саша успел выбрать столик.

— Пошли до пальмы, — сказал, подталкивая меня к столику у стены, стоящим не рядом с, как он выразился, пальмой, а живым папоротником.

Пришлось идти и садиться. Не хотелось обижать Сашу, прося его поехать в другое место, ведь причины-то я сказать ему не могла. А она, причина, была донельзя прозаична и крылась, как всегда, в моём характере.

Дело в том, что кафе "Соловей", а также несколько других, разбросанных по городу, принадлежали жене моего крёстного.

Ууу, а это значит, что если моя надежда напрасна и любимая тётушка сейчас не в другом своём владении, то уже скоро все члены моей семейки будут осведомлены о том, что я была в кафе с парнем.

За персонал можно не беспокоиться, они с начальством почти не разговаривают.

Хоть бы пронесло...

— Здравствуйте, что будете заказывать? — к нашему столику подошла миловидная темноволосая девушка в форме официантки. Она дружелюбно улыбнулась, предлагая самые лучшие блюда.

Я тоже ей улыбнулась. Наверное, это было действительно страшно, потому что официантка резко запнулась, а Сашка, судя по звуку, о что-то ударился.

Официантка Елена, новый работник, который по разумению не должен меня знать и это прекрасно!

Тихо радуясь этому маленькому событию, на повторный вопрос: Что будете заказывать? — выбрала кусочек пиццы с грибами и чай.

Саня, подумав, изменил мой заказ и вместо кусочка заказал целую пиццу с чаем и кофе.

— У тебя такое выражения лица было... Что-то случилось? Твоя знакомая? — спросили у меня, когда официантка ушла с нашим заказом.

Я перестала выглядывать тётю и переключила внимание на ничего не понимающего парня.

— Да нет, просто... само собой... не контролировала... — мямлила я, не желая что-либо рассказывать.

А Саша опять улыбался, глядя, как мои руки мнут салфетку, стянутую со стола.

— Как хочешь, — не понятно к чему проговорил. — Не особо-то это и важно.

Решила поменять тему, а то снова замолчим и будем сидеть, как два истукана.

— А чем ты любишь заниматься? — спросила, взяв новую салфетку, но так и не взглянув на Сашу.

— Чем? — тихо повторил. — Не знаю.

— Как так? — вскидываю голову и смотрю в глаза.

Где-то слышала, что если человеку задать вопрос, а он, отвечая, будет отводить глаза, то этот человек либо врёт, либо стесняется.

Саша не отвёл глаз, а прикрыл их. Вот и пойми, что он чувствует.

— Не знаю, просто не замечал за собой пристрастий... к творчеству или спорту.