Бракованные судьбы

Вот ему и наушники.

Правда, это мои старые, но... не нужно так многозначительно хмыкать!

Я их отремонтировала. Вчера (люблю всё делать в самый последний момент) отвезла в мастерскую, чтобы заменили динамики (кое-кто их в своё время ушатал) и покрасили.

И вот сейчас они даже лучше, чем были когда-то! Даже жаба немного душила... Такие наушники! Но что не сделаешь для родного брата.

— Кстати, а что, то за парень с тобой в кафешке сидел? — не увиливая, задал главный интересующий его вопрос брательник.

А моё-то наивное девичье сердце надеялось, что атака начнётся не так скоро.

— А что с ним? Обычный парень, мой друг, — деланно беспечно отвечаю, снимая обувь.

— Тогда зачем он тебе руку слюнявил? — говорит, хитро прищурившись и пакостенько улыбаясь.

— Чего? — вылупилась на мелкого, переходя из обыкновенного нервозного состояния в культурный шок. Откуда вообще такие подробности?

— Того! — радостно скалиться. — Держались за ручки и в глазки друг другу заглядывали! — уже откровенно ржёт... подросток.

Подарок он куда-то дел, видимо, побоялся, что отберу.

Ох, не за наушники надо было бояться, дорогой мой и горячо любимый браток. Не за них...

И только я собралась подойти и серьёзно так, надрать кое-кому уши (эх, совсем как в детстве!), как в поле зрения появилась мама.

— Маш, ну неужели! Приехала! Мы тебя с утра, между прочим, ждём! — говорит, с любопытством вглядываясь в моё лицо.

— Мам, ты же знаешь, чтобы утром быть у вас, мне нужно встать в пять утра, — отвечаю, на время забывая о расправе над именинником и его ушами. А что? Подарок подарила, теперь можно и "ухи падёргать".

— Знаю, — вздыхает — Тогда, пойдём в дом, а то на улице как-то душно становиться, — и первая уходит. Следом за ней и мы с Димкой.

Миновав коридор и прихожую, попали в довольно таки просторный зал, где меня с непривычки оглушило.

Детские визги и крики — сильное воздействующее на нервы, к которому я приобрела иммунитет, но, увы, не терпение.

Поэтому первым порывом было наорать и вежливо попросить детей успокоиться, но... пускай играют. Весело же...

Ага, четырёхлетняя Кристина со всей силы и во все стены, учитывая потолок, швыряет мячик-попрыгунчик, шестилетний Кирилл, набирая в грудь побольше воздуха, дует в футбольную дудку, а трёхмесячный Женя просто кричит у папы на руках, пока не попадает к маме.

Кинув сумку на пол, с удовольствие плюхнулась в кресло, расслабленно вытянув ноги.

Почти кайф, прохладно...

— Ну как доехала? — вроде бы обычный вопрос, но я уже догадываюсь, что последует за моим ответом.

— Да как обычно, на попутках, автобусах, — пожимаю плечами, чуть-чуть задерживая дыхание, в попытке успокоиться.

— А почему на попутках? Не могла того мальчика попросить подвезти?

— Какого мальчика? — в своих мыслях, я произносила это безжизненно, абсолютно убито, раздавлено, еле слышно... а вслух удивлённо и несколько недоумённо.

— Ну как, какого? — так же отвечает мама, отдавая Женьку обратно папе. — Пошли на кухню, поможешь несколько салатов доделать, — ну, спасибо ей хотя бы за то, что не стала разводить эту клоунаду перед остальными. Конечно, папе-то она потом всё расскажет, но не во всех же подробностях.

— А давайте и я вам помогу! — вскакивает Димка, но под грозным взглядом отца сдувается.

Праааильно. Папулю ведь тоже не прельщает один на один оставаться с этими малолетними разбойниками.

Втихаря от родителей, показываю братцу язык, а то какой-то он чересчур любопытный...

— Доченька, так что там с этим мальчиком? — спрашивает мама, нарезая колбасу.

— Мам, а что с ним может быть? — говорю раздражённо, кидая почищенную картошку в кастрюлю.

Я, конечно, люблю свою родню, но, в конце-то концов, сколько можно? Я взрослый человек! Почему, стоило им узнать о том, что я встречалась с каким-то парнем, они пытаются влезть и в это?

"Может потому что ты первый раз встречалась с парнем?"

С другом!

"Ты-то и с другом?"

Излишне равнодушный внутренний голос заставил вспомнить о такой простой вещи, как реальность. И вправду... Когда это я последний раз ходила на встречу с друзьями?

"Да никогда. Хотя бы по той простой причине, что и не дружила ни с кем".

И мама об этом прекрасно знает.

— Когда ты была маленькой, ты больше мне рассказывала обо всём, что с тобой происходит. А сейчас всё больше и больше в себе... Дочь, ну разве это дело? Ты уже такая большая, а ведёшь себя похуже Димки, — попытка задавить жалостью не удалась, я просто промолчала на этот выпад.

А вот на второй раз смолчать просто физически не смогла, так как мама, не наблюдая желаемого эффекта, пошла другим путём.

— Говоришь — друг? — подозрительно спокойно начала родительница. — А это тогда что такое? — и насмешливо так, улыбаясь, протянула мне телефон.

А на нём — фотография, которая и в прямом, и в переносном смысле заставила меня проглотить язык. Захотелось пару раз стукнуться головой об стену, а из горла вырвался стон смертельно раненого животного.

— Мне Вика прислала, — скромно проговорила мама.

"Та я уж и сама поняла", — думала, не отрываясь разглядывая ту памятную картину в кафе под названием: Я, Он и Закон Вселенской Подлости в действии.

— И ты всем показала, — утвердительно кивнул умирающий лебедь в моём лице. Теперь понятно, откуда Дима узнал об этом (для меня) щекотливом моменте.

— Ну да.

Эх, а я как-то и позабыла, на каком моменте нас застукала тётушка.

Прибью Сашку, если ещё хоть раз на глаза попадётся.

— Ой, Машка-Машка, вот скажи мне, чего ты стесняешься? Да твои сверстницы об этом на каждом углу кричат, а ты как страус — голову в песок, и ждёшь пока из мягкого места все перья повыщипывают.

— Ничего я не жду... Дайте мне самой разобраться, — обиженно произношу, не смотря на мать.

— Дай тебе волю, и ты десять лет на разборки потратишь.

Я промолчала, и, к моему глубокому изумлению, мама — тоже.

Разговор закончился резко и неожиданно, но ещё более неожиданным оказалось то, что больше ни одного вопроса за весь день я от неё не услышала. Может это и к лучшему, но... я опять чувствовала себя виноватой. Из-за этого противного чувства весь праздник в честь дня рожденья брата прошёл, как в тумане.

Приехали родственники, дарили подарки, попутно приставали ко мне, спрашивая "Ну как там, в городе живётся?", я отвечала...

Когда наступил вечер, вызвала такси, попутки ловить бесполезно, да и не безопасно в такое время. Прощаясь со всеми, подошла к матери. Обняв её, я всё-таки не удержалась и зашептала на ухо:

— Мам, ты только не переживай. У меня ведь всё хорошо. А этого... ну парня в смысле, Сашкой зовут. Он хороший, добрый, весёлый... умный, наверное, но я не уверена. Мы ведь недавно познакомились, толком ничего друг о друге не знаем. Но мне он понравился... Не такой, как наши школьные обезьяны, — говорила я, окрашиваясь в душе ярко красным.

— Я рада, — прошептала мама, погладив меня по волосам.

И стоило ей произнести эти два слова, как тут же моё сердце успокоилось, а на душе стало гораздо легче. Улыбнувшись волнам накатившего облегчения, ещё раз попрощалась со всеми и села в машину.

К собственному стыду, признаюсь, уснула я ещё до того, как мы выехали из посёлка. А ведь обычно засыпаю только на полпути.

Сон же был, на первый взгляд, ничем не примечательный.

Начнём с того, что снилась мне позавчерашняя прогулка с Сашей.

Я, как и тогда в парке, облокотившись руками о край башни, выглядывала земноводную живность, а Сашка, подстраховывая, обнимал меня за талию.

Мы не разговаривали, просто стояли, смотря на светло-зелёное небо, серую землю, мычащих лягушек и... моего бывшего классного руководителя в уменьшенном виде и в костюме купидона. Ёйо, и присниться же такой ужас! Хорошо, что Пётр Николаевич летал вдалеке от нас...

— Почему тут нет солнца? — вдруг, нарушая тишину, задумчиво спросили сзади.

— Не знаю. Может потому что тут оно не нужно? Смотри, ведь и так светло, тепло! — мотнув головой, показала на светящееся небо.

— Да, наверное, ты права, — тихо согласился светловолосый, отступая на шаг назад и заодно разворачивая меня к себе лицом.

— Саш, всё нормально? — спросила.

— Нормально, нормально, и даже лучше. Намного, — ответил он и склонился надо мной, загораживая от всех странностей вроде препода и лягушек.

Мои сны никогда не отличались ясностью и реальностью, ничего не изменилось и в этот раз. Я помню, как губы парня коснулись моих губ, как его глаза смотрели точно в мои, но ровным счётом ничего не помню о том, что чувствовала в тот момент. И чувствовала ли вообще?

А Сашка, оторвавшись от (даже во сне) растерянной меня и улыбнувшись, сказал:

— По-настоящему всё будет гораздо лучше, — прозвучало так многообещающе, что я даже... проснулась.

— Девушка, проснитесь, мы приехали, — позвал меня водитель, средних лет мужчина с небольшой залысиной.

— А? Ага, спасибо, — достав деньги, я расплатилась с таксистом и по-быстрому выбралась из машины. — Ужас, и какая только муть не приснится, — задумчиво прошептала, слегка прикусив губу.

Глава 7. Забота обо мне в твоих же интересах.

Я сидела на подоконнике в своём родном институте и листала конспекты, как вдруг, сразу с двух сторон, меня оглушили.

— Ку-ку! — стройным хором проорали два самых ленивых человека на нашем факультете.

Виталик и Стас — два брата-акробата невесть почему решившие поступить на педагогический.

— Чего надо? — говорю, не слишком дружелюбно поглядывая в их сторону.

— Машулик, дорогая...

— Красивая, умная...

— Добрая, очаровательная...

— Милосердная, мудрая...

— Ласточка...

— Солнышко...

— Цветочек...

— Конфетка...

— Дай списать конспекты, — такое красивое начало и такой облезлый конец.

— Пф... Они мне и самой нужны вообще-то, — делаю прозрачный намёк.

— Пожалуйста, Маш.

— Мы просто спишем и всё.

— Или отксерим.

— Какой спишем, какой отксерим? До пары десять минут осталось! — сообщила я и, развернувшись, потопала в сторону аудитории.

Зайдя в светлое, но от этого не менее отталкивающее помещение (кто бы знал, сколько народу тут завалилось!) села на своё законное место на галёрке. Но, нарушая привычное течение вещей, по бокам от меня устроились "просители". Мило улыбнувшись, наглые близнецы поделились своими размышлениями:

— Мы сядем рядом с тобой и будем переписывать, конспекты далеко не уйдут. И тебе, и нам хорошо.

Нет, ну я так не играю! Каждый раз припрутся, усядутся и давай всю пару перешёптываться. Прямо у меня над ухом... ушами. И ведь отказать почему-то не могу. Не знаю, действительно ли это проявление доброты или просто слабохарактерность, но результат всегда один: довольные списывальщики и угрюмая я.

— Маш, ну ты чё такая грустная? — шуточно ткнул меня в плечо Стас, уже после того как пара закончилась и мы втроём вышли на улицу. Так сказать, поближе к солнцу, свежему воздуху и высоким берёзам с жёлто-красной листвой, в немыслимых количествах произрастающих на территории нашего института; да подальше от захламлённых и запылённых аудиторий.

— Мария Антоновна, не грустите, у нас для вас подарок, — подхалимски сказал Виталик и протянул мне большой чупа-чупс.

— Ой, спасибааа, всю жизнь о таком мечтала, — с сарказмом протянула, хватая награду за терпение и понимание.

— Хм, ошибочка, это не тот подарок, — произнёс парень и попытался было уже забрать "круглую радость", но я не дала ему это сделать, быстро распечатав конфету и засунув её в рот.

— Да, пожалуйста, мне не жалко, — засмеялся Виталий.

— Но подарить мы хотели всё-таки кое-что другое. Ну как подарить, ты нам всегда помогаешь, вот мы и это... на, короче.

На этот раз, мне в руки попал белый конверт. Ого! Неужели премия? Ага, первая зарплата...

Но распечатав, обнаружила билеты — кто бы мог подумать — в кино. На мылодраму.

— Спасибо, — надеюсь, улыбка не совсем кривая?

— Да ты переверни, это реклама следующей премьеры, — хрустнув пальцами, посоветовал Стас.

Перевернула.

А вот теперь улыбка, более-менее, настоящая.

— Спасибо, — искренне поблагодарила.

— Их там два, если захочешь кого-нибудь взять с собой, — пожал плечами второй парень.

— Угу, развейся. А мы лучше пойдём. Не фиг тут больше задерживаться, засекут — не отбрехаешься потом.

— Опять прогуливаете? — хмыкнула, засовывая билеты в карман, потом если что получше рассмотрю.

— Ага, — коротко ответили братья и наперегонки побежали к автостоянке. Спринтеры, тоже мне... и почему они на биологический поступили, а не на физкультурный? Таких физруков оторвали бы с руками и ногами. Хотя, может этого они как раз и испугались?

Усмехнувшись таким мыслям, потопала домой своим обычным маршрутом.

Настроение, поднятое неожиданным подарком одногруппников, оставалось со мной до сих пор, хоть и в несколько искажённом виде.

"Если захочешь кого-нибудь взять с собой", — то и дело всплывали сказанные Виталиком слова.

Эх, в том-то и проблема, что пригласить есть кого, а вот смелости — ни шиша.

"Сашка-Сашка... Знаешь, в последнее время все мои мысли, даже мне самой, кажутся одним сплошным бредом влюблённой дурочки, и всё из-за тебя".

А ещё я стала чаще нервничать. К чему бы это?

— Алло, Саш? Привет, это я, Маша, — прокручивая в голове десятки разных фраз, представилась.

— Маша? Привет, рад слышать, — сказал, но, к сожалению, по его спокойному голосу было не понятно, действительно ли он думает о том же, о чём и говорит.

— Ты сейчас не занят? Я тебя не отвлекаю? — спрашиваю, борясь с соблазном бросить трубку.

— Да нет, не занят.

— Я что звоню-то, ты сегодня как, не против сходить в кино?

— В кино? — и не чего так удивляться! Да, в кино.

— Ну да. Мне там просто билеты дали, на фильм... новый, фантастический. На сегодняшний вечером, — ужас, как же сложно говорить!

— Вечером? Хорошо, пойдём. Что за кинотеатр?

— Эээ, — достав билеты, посмотрела адрес. — На Радужной! — чуть ли не заорала, но вовремя убавила громкость. Прям адреналин чувств какой-то... — На семь вечера.

— Хорошо, пошли, — в трубке что-то зашумело, а Сашку стало хуже слышно. — Машина проехала, — разъяснил, после того как шум закончился. — Я за тобой в половину седьмого зайду. Извини, меня зовут, — и, не попрощавшись, отсоединился.

— Пока, — сказала однотонным равнодушным гудкам.

* * *

Саша задумчиво смотрел на телефон. Показав остаток баланса и длительность звонка, средство связи потухло. Или, выражаясь сленговым языком, сдохло.

— Саня! — окликнули блондина. — Ты уже здесь? Хм, а я-то думал тебя силком придётся вытряхивать из квартиры. То-то родители удивятся, когда приедут, а тебя там нет. Спорим, через минут... ммм, десять, они позвонят и скажут, что ты сбежал? — по-доброму ухмыльнувшись, спросил подошедший Андрей.

— Не буду я спорить. Не до такой степени ещё больной, чтобы с тобой по доброй воле связываться, — раздражённо ответил Александр, разглядывая большое белое здание городской больницы.