| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Твари. Как так можно?
Меня трясёт, тошнота усиливается. Пожалуйста, только не сейчас. Леся, которая до этого сидела, закрыв лицо руками, вскакивает со стула и через пару минут возвращается с чашкой вина и лимоном. Я кусаю кислый плод вместе с кожурой. Тошнота отступает на задний план. Делаю несколько осторожных вдохов. Вроде, стало лучше. Прошептав "спасибо", осторожно перебираюсь в кресло.
Устроившись в нём с ногами и поджав колени к подбородку, замечаю, что всё тело словно вибрирует. Странное и неприятное ощущение — будто каждая клеточка ноет. Мне кажется, что я уже испытывала нечто подобное. Вот только когда это было? Я пытаюсь вспомнить... Ответ внезапно сам всплывает из глубин памяти: похожее ощущение — только во много раз больнее — было последним, что я почувствовала перед тем, как потерять сознание в руках своего насильника.
Меня обдаёт жаром. Потом внутри всё словно вымерзает. Я же была всего в нескольких сотнях метров от этого ужаса... Я сама могла оказаться там. Мы все могли. Это же та самая остановка, с которой все разъезжались по домам после тренировок. Неужели...
Резко подскочив, я кидаюсь к монитору и начинаю судорожно прокручивать страницу. Там должен быть список погибших. Господи, пусть там не окажется знакомых...
Через несколько минут я возвращаюсь в кресло совершенно опустошённая. Все фамилии в списке были незнакомыми, но там были указаны года рождения пострадавших. Многие из них были совсем молодыми. И их жизни оборвались, даже не успев толком начаться...
Я сижу, уставившись в пространство перед собой ничего не видящими глазами. А в мыслях крутился один вопрос — как я попала домой в тот день? Я должна была проходить мимо всего этого... но я ничего не помню. Никаких воспоминаний с того момента, как я услышала визг тормозов и до того, как открыла глаза на лавочке возле подъезда.
Может, я шла там, видела это, и что-то отложилось в подсознании? Может, поэтому меня теперь мучают кошмары? Не знаю. Не помню. Не могу понять.
Пока я занимаюсь самокопанием, Леся что-то довольно долго читает с экрана. Потом она разворачивается ко мне и пересказывает, что прошлое лето в городе моего детства окрестили "Чёрным". После аварии объявили траур в память о погибших, а через пару недель всю страну всколыхнула череда жестоких убийств. Жертвами становились подростки. Их изувеченные тела находили вплоть до конца сентября. Ещё два десятка оборванных жизней. Милиция сбилась с ног, а убийц так и не нашли. Потом всё прекратилось так же внезапно, как и началось.
Поистине хорошей новостью стало то, что того самого водителя Тойоты через пару дней после оглашения постановления суда нашли мёртвым в подъезде его дома. Правосудие всё-таки восторжествовало. По словам очевидцев, вся лестница была залита кровью, а ошмётки плоти пришлось соскабливать со стен и потолка. Труп опознали по зубному слепку. И при этом никто из соседей ничего не слышал. Милые, душевные люди. Да здравствует суд Линча — самый гуманный суд в мире!
Наш разговор, который плавно переместился на тему преступлений и наказаний, прерывает трель дверного звонка. Удивлённо взглянув на Лесю, я спрашиваю, ждёт ли она кого-нибудь — хотя по ней и так видно, что она удивлена не меньше моего.
Ещё раз переглянувшись, мы выходим в коридор.
* * *
Отпрянув от дверного "глазка", Леся громко спрашивает: "Кто там?" В ответ из-за двери слышится мужской голос. Слов мне разобрать не удаётся — я стою слишком далеко.
Обернувшись ко мне и прошептав одними губами "знакомые", Леся начинает отпирать замки.
Я напрягаюсь. Какие ещё знакомые? Леся толкает дверь, и я вижу стоящих на пороге двух парней. Что за нафиг? Это ещё что такое? И она хороша — могла бы и предупредить... Пытаясь сдержать нарастающее раздражение, я скрещиваю руки на груди.
А один из визитёров тем временем извиняется и спрашивает, дома ли Лесин папа. Судя по тому, как эти двое держатся, чувствуют они себя немного не в своей тарелке...
Тут зазвенел таймер на духовке, и я нехотя удалилась на кухню. За мной туда же просачивается Леся — посоветоваться. Она объясняет, что эта парочка — знакомые её отца, с которыми он планировал встретиться на этих выходных. Но, поскольку туманное "на выходных" распространяется и на сегодняшний день... в общем — вот они, явились. А папы-то нет. И что теперь с ними делать — не понятно.
В итоге мы сошлись на том, чтобы пригласить их зайти. Знакомые, как-никак. Тем более, что Леся заверила меня, что парни — вполне приличные, со всех сторон положительные, занимаются компьютерами и везде ходят парой. Прелестная картинка вырисовывается... Ну, а мы — девушки вежливые.
Но Антон и Олег — так их, оказывается, зовут, к застолью присоединяться отказываются, ссылаясь на какие-то срочные и неотложные "дела". Ага, так мы им и поверили. Однако, прежде чем уйти, Олег говорит, что Лесин отец согласился помочь им с прокладкой сетевого кабеля в своём доме, и они хотели обговорить дату и время сего мероприятия.
Узнав, что эти двое занимаются организацией местной компьютерной сети с Интернетом и кабельным телевидением, я, недолго думая, решаю надиктовать им свой домашний номер и имя своего папы — у него довольно свободный график, да и специальность близкая по тематике... Думаю, он тоже не откажется помочь.
Когда Леся запирает за нежданными гостями дверь, я предлагаю ей выпить ещё чаю — во рту после лимона до сих пор ощущается горьковатый привкус...
* * *
Пока мы сидим на кухне, Леся успевает рассказать мне всё, что сама знает о наших визитёрах.
Олегу — двадцать пять, и у него есть собственный игровой зал. Его отец когда-то прикупил бывшее складское помещение, а потом помог раздобыть оборудование... В общем, мальчик трудится в поте лица. Антон на два года его младше, и горит идеей создания компьютерной сети, которая бы охватила весь наш район. Похвальное желание — особенно, если учитывать, что сейчас практически в каждом доме есть по две-три мелких локальных сетки, где народ бегает в Counter-Strike и Warcraft. А поскольку денег на наёмных рабочих у парней нет, то заниматься всем им приходится самостоятельно: и по чердакам лазить, и кабели тянуть... вот и приглашают они помощников из числа настоящих и будущих пользователей.
Тут подругу прерывает телефон — звонит её двоюродная сестра Алёна — та самая, о которой Леся мне рассказывала — и приглашает нас в гости на следующей неделе.
Меня это приглашение несколько удивляет — ведь я для этой девушки — незнакомый человек... да и ребёнок у неё маленький, а она так просто заявляет: "а... ты с подругой... ну ничего, приходите вместе".
Леся объясняет это тем, что Алёна настолько замучалась в роли матери, что ей постоянно требуется общество — неважно, чьё, лишь бы не оставаться наедине с ребёнком. Дааа, что уж тут скажешь... Радости материнства, ага.
Когда ярко-оранжевое солнце скрылось за соседскими высотками, мы уже выполнили программу-максимум на сегодня: съели большую часть того, что наготовили, посмотрели пару фильмов и послушали музыку, рассказали друг другу множество смешных — и не очень — историй из жизни... и почти допили вино. Ладно-ладно, "почти допила" его я одна, без помощников.
Ещё раз позвонив родным и отчитавшись, я начинаю замечать, что отчаянно зеваю. Глаза слипаются, а тело, вопреки моему желанию, активно отходит ко сну...
Заметив такое дело, Леся предлагает ложиться спать. И тут же возникает вопрос, куда меня укладывать: одна в чужой квартире я не усну — так что остаётся только Лесина комната, а диван у неё там неудобный...
Зато кровать широкая. Поэтому, не долго думая, сходимся на том, что спать будем вместе.
Пока я умываюсь, Леся расстилает постель. Вернувшись из ванной, я падаю на кровать, перекатываюсь к стеночке... где незаметно для самой себя и проваливаюсь в сон, так и не дождавшись подруги. Пьянству — бой.
Просыпаюсь я в темноте и довольно долго не могу понять, что не так. То, что я не у себя дома, не производит на меня должного впечатления. А вот тихие всхлипывания... Приподнявшись на локте, я протягиваю руку и начинаю шарить по постели — Леся лежит, свернувшись клубком, и тихонько плачет. Почувствовав моё прикосновение, она начинает рыдать в голос.
Да что с ней такое? Часы на прикроватной тумбочке показывают начало четвёртого утра...
Потом мы долго сидим, обнявшись, и Леся, кулаками размазывая слёзы, всё время повторяет: "Зачем он так со мной?"
Всё, чего мне удаётся от неё добиться — ей сегодня опять приснился тот "странный" сон. Ранее, этим же вечером, ей всё-таки удалось сформулировать, что же именно с этими снами не так. И почему она придаёт им такое значение.
Помимо того, что все они объединены общим пространством, ещё одной их отличительной особенностью является его присутствие. Он всегда там, рядом с ней. И он кажется ей смутно знакомым, но она почему-то никак не может вспомнить, где и при каких обстоятельствах она могла бы с ним встречаться. Поначалу она просто ощущала, что не одна, и ещё — "тепло его эмоций и обволакивающее спокойствие и умиротворение"; немного позже ей стало удаваться мельком заметить какую-то тень... Затем он перестал скрываться от неё... но даже тогда ей по-прежнему не удавалось разглядеть его лица. Он ни разу не произнёс ни слова... просто был рядом. А ещё через какое-то время она уже могла коснуться его...
Леся снова всхлипывает и пытается заговорить.
— Он... Он... Он никогда... А сегодня... — Вытерев нос ладонью, она поднимается с кровати и скрывается за дверью. А вернувшись через несколько минут, снова присаживается рядом со мной и продолжает как ни в чём ни бывало:
— Сегодня всё было совсем не так, как раньше. Находиться возле него было подобно стоянию во время шторма на волнорезе — хлипкая оградка и бушующее море вокруг... гипнотизирующая красота и смертельная опасность... Он никогда прежде...А сегодня... — Она низко опускает голову и продолжает. — Он сгрёб меня в охапку — так, что аж рёбра захрустели... потом, правда, слегка ослабил хватку... И он поцеловал меня. Даже не поцеловал, а просто набросился на меня... Он словно пытался выпить меня досуха, до боли прижимаясь своим ртом к моему. И знаешь... это было приятно... И боль была приятной... Моё тело... оно словно стало невесомым... А потом всё закончилось. Он отстранился, шепнув мне в губы: "У тебя ещё вся жизнь впереди, девочка" — и я проснулась... Алисонька, до чего же больно... в груди словно дыра выжжена. Это было прощание, я точно знаю, — всхлипывая, шепчет Леся. — Я больше никогда его не увижу — ни во сне, ни наяву...
Подруга прячет лицо в ладонях, снова сгибаясь пополам. Я нерешительно глажу её по плечу, совершенно не понимая, как ещё могу ей помочь.
— Лесь, ну ты чего... а может, это всё-таки просто сон? — Я по-прежнему не могу ничего понять.
— Не просто сон. И я знаю, кто это был... я бы узнала этот голос из миллиона других. Это он говорил со мной, когда я умирала. Это он вернул меня к жизни. А теперь его нет у меня. И никогда больше не будет. Посмотри на мои губы, они же горят. Или ты хочешь сказать, что это тоже просто сон?
В свете настольной лампы я толком ничего не могу разобрать. Тогда Леся включает верхний свет и медленно поворачивается ко мне... Ох, ты ж, Боже ж ты мой... Ничего себе... Мне приходилось возвращаться домой с такими губками и выслушивать от мамы долгие нотации... и Вадиму тоже доставалось от неё при встрече. Эх, Вадим, Вадим... А как всё могло бы быть...
Пока я окунаюсь в омут воспоминаний, Леся подходит к трюмо. Проводит пальцем по напухшим губам и розовой каёмке вокруг рта... Потом оборачивается, и удивлённо произносит:
— Смотри, там кровь.
Я подхожу ближе. На нижней губе подруги, немного левее центра, замечаю тёмно-вишнёвую бусинку. И, правда, кровь. А сами губы... зуб даю на холодец, завтра они будут лиловыми... Волосы у меня на затылке встают дыбом, и я буквально прилипаю к зеркалу, рассматривая собственное лицо. Но с моими губами всё в порядке... А я уже, было, всякое думать начала... Но, в таком случае, если я спьяну не начала приставать к подруге, то остаётся самый нелепый вариант — это с ней произошло во сне.
Кто-нибудь, помогите нам... А ещё лучше, забронируйте нам двуместную палату со всеми удобствами...
Глава 6
К концу марта зима окончательно смирилась с поражением, тоненькой корочкой льда подписав капитуляцию на лужах талой воды, и отправилась восвояси — вновь дожидаться своего часа. А в начале апреля солнце уже нещадно палило, прогревая землю и пробуждая затаившуюся в ней зелень.
Прошедший месяц тоже был насыщен событиями: мы с Лесей успели съездить в гости к её двоюродной сестре и понянчиться с её сыном, записаться на курсы самбо — к сожалению, спортивного... Мне провели локальную компьютерную сеть, и у меня появился доступ в Интернет. А Олег — тот самый, у которого игровой зал — повадился подолгу общаться со мной на отвлечённые темы в приватном разговоре сетевого чата.
А ещё я наконец-то стала выходить гулять. И начала тесно общаться с людьми. В частности, с Лесиной компанией...
Я шнурую кроссовки — сегодня мы собираемся открывать волейбольный сезон. Оказывается, где-то неподалёку есть огромный спорткомплекс — так там даже свой футбольный стадион имеется. С настоящими трибунами. И ещё — баскетбольная и волейбольная площадки, боксёрский ринг и теннисные корты... И принадлежит всё это раздолье спортивному училищу Олимпийского резерва. И, что самое удивительное, вход на территорию этого комплекса свободный, и главные требования к посетителям — не мешать тренировкам и не мусорить. Даже не верится...
Затолкав в карман лёгкой спортивной курточки эластичный бинт — я с непривычки растянула запястье на прошлой тренировке — и бросив последний оценивающий взгляд на своё отражение в зеркале, я выскакиваю за дверь.
Не став вызывать лифт, бегу вниз по ступеням. И только спустившись на один пролёт лестницы, осознаю, что в подъезде кто-то есть. Тяжёлый запах сигаретного дыма и глухие голоса, доносящиеся откуда-то снизу, заставляют меня замереть на месте. Голова моментально наполняется отборнейшими обрывками моих ночных кошмаров, и я, схватившись за перила, начинаю отступать вверх...
А говорящие тем временем затихают. Спустя несколько мгновений слышится смачный плевок, и кто-то прочищает горло.
— Эй, ты здесь недавно поселилась? Не боись, спускайся, мы не кусаемся. — Дикий гогот. Их там человека четыре, не меньше. Что им от меня нужно?
— Да спускайся уже, я знаю, что ты там стоишь. Поздороваемся по-соседски, и пойдёшь, куда шла.
По-соседски? Вот уж угораздило... Я птицей взлетаю на свой этаж и нажимаю кнопку вызова лифта. Глупо, конечно... но дома у меня кроме Черри всё равно никого нет... да и не успею я открыть все замки, если эти надумают подняться.
Что-то подозрительно стучит и скрипит, пока кабина спускается откуда-то сверху. Когда она наконец-то достигает моего этажа и двери, звякнув, разъезжаются в стороны, я начинаю жалеть, что не пошла пешком.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
