Коринна не была слепой дурой. Бывшая волшебница с горечью в сердце осознавала, что под влиянием ужасно милого и безумного прибыльного зверька Лариат превращается в натурального монстра. Уже сейчас чешуя и когти, все признаки формирования драконьих глаз, на очереди клыки, хвост, крылья... Увы, Джаспера в будущем ожидала такая же участь. В отличие от магов-ренегатов, публичные волшебники проводят ритуалы призыва фамильяра только после полового созревания ученика, когда магия присоединяемого существа не сможет оказывать существенного влияния на формирующийся организм. Коринна согласилась с необходимостью удалить обоих дракончиков, но не смогла убедить родню воспользоваться недраматичными услугами архимага Келбена Арунсуна вместо трагичной ликвидации этих угроз с наибольшей пользой для Дома Хунаба.
Амонра считала, что при любом раскладе оказывается в выигрыше — это и только это имело значение. Консорт слишком много и долго корпела над выкройкой грядущего выхода в свет, чтобы позволить всё испортить. Амонра до сих пор не простила сына и сноху, виня Коринну Деслентир во всех бедах Дома Хунаба, оказавшегося на задворках законодательства мод Города Роскоши, в очередной раз так и не сумев удержать лидерство, вернувшееся к одному из старейших родов — Дому Талмост. Все знали, но никто не имел доказательств их причастности к злополучному сведению единственного ребёнка Амонра с полукровкой, стройную фигуру которой совершенно не испортили трое тяжёлых родов, тогда как консорт два года себя истязала, когда распухла от Хаскара Второго.
Кстати говоря, именно Амонра придумала использовать светящиеся нити для изящного сшивания вместо того, чтобы ткать целиком испускающие свет ленты, цельные предметы одежды, неоригинальную вышивку или кружева — типа пользующегося бешеным спросом нижнего белья. Ни у кого из конкурентов не получалось придать нитям столь же удивительное живое сияние и прочность, как у приживалы внука. Амонра многое удавила в себе, чтобы попытаться угодить Лариату, тем самым создавая условия для своей победы — победы истинного вкуса над уловками магии, которые были давно известны, но являлись нерентабельными для массового производства — пока не появился кое-то с природными талантами к ним.
Вообще всё больше входит практика, когда благородных детей с шести лет начинают на несколько часов в день возить в школы или классы для обучения и знакомства со сверстниками. Не раньше тринадцати лет направляют в деревни или специализированные пансионаты, где с утра до вечера учатся — дружно борются с гормонами. Поэтому за год до признания гражданства, с двенадцати лет, пропуск таких мероприятий, как чьи-то дни рождения, считается моветоном, вредящим социализации. На крупные семейные торжества иногда берут детей и с шести лет — тогда предполагается детская программа развлечений на виду у взрослых.
У рода Силмихэлв разновозрастных чад не меньше, чем у Хунаба. Обе фамилии состояли в партнёрстве, однако у многих назвать его дружественным язык не поворачивался. Поначалу это было не так, но позже равноправные отношения выродились в почти полную подчинённость и почти тотальную зависимость. У кого сила — тот и прав.
Когда-то одним из весомых аргументов в пользу расширения отношений Дома Хунаба именно с Домом Силмихэлв стал день рождение его патриарха, за трое суток предваряющего архиважное событие для модельеров — Фестиваль Весеннего Приданного. С двадцать третьего по двадцать седьмое число месяца Гроз в Уотердипе проходит серия вечеров мод, на которых представляются коллекции весна-лето с последующей распродажей. Лучшие изделия в конце мероприятий награждаются Орденом Ткачей и Красильщиков, Орденом Портных, Перчаточников и Мерсеров с торжественными орденами для представляющих меха и шерсть — это всё призвано обеспечить победителей выгодными заказами. Дом Хунаба на приёме в Доме Силмихэлв ежегодно демонстрировал на своих плечах собственные новинки, чтобы снять реакцию бомонда и за пару дней успеть усовершенствовать модели — или наоборот смутить и запутать конкурентов ложной коллекцией...
Оба близнеца с одинаково угрюмыми выражениями лиц ехали в карете в обнимку со своими дракончиками, но только один шептал и успокаивал своего фамильяра — второй сидел в прострации. В этом закрытом бронированном дилижансе, изнутри обитым светлой лошадиной кожей и с лучшими рессорами от поклоняющихся Гонду мастеров, ехали шесть членов семьи Хаскара Второго, оставившего младшеньких девочек на попечении беременной племянницы Айрис и чопорно провожавшей всех Скарлет. Кстати говоря, для старших близнецов сегодня тоже был их первый показ за пределами тепличных условий Дома Хунаба и Деслентир. Все очень сильно переживали, тревожась о том множестве, что может пойти наперекосяк. Хаскар Второй пытался являть собой уверенность и по пути старался наставлять мальчиков в послушании и смирении, говоря о разлуке с дракончиками, как об испытании силы духа. Без прямого указания Джаспер не улавливал разницы между временной и постоянной...
Мрачный патриарх в первой карете и никто во второй с третьей обратил внимание, как застучали колёса, когда украшенные фамильными гербами экипажи свернули с Хассантирской улицы на широту Высокой Дороги. Эта мощёная дорога соединяла Северные и Южные Врата Уотердипа, а потому здесь всегда царило оживлённое движение, шумное, грязное и вонючее. Вскоре мерное цоканье прямолинейного пути вверх по тракту сменилось лошадиным ржанием и перестуком поворота налево. Когда-то Дом Силмихэлв умудрился перекроить карту Северного Района, где вроде как живёт средний класс, и Морского Района, где располагались виллы большинства самых богатых и знатных дворян. Рыцари Хелма перетащили границу с Щитовой Улицы до Высокой Дороги до того, как административная карта перестала меняться в угоду Игре благородных Домов — слава Лордам Уотердипа!
Вилла Силмихэлв по площади и числу построек почти в два раза превышала виллу Хунаба, и жило здесь соответственно больше народу. Трёхэтажная махина здания для приёмов и встреч находилась на углу владений — на шумном пересечении улицы Рыси Чассо и Верхней Дороги. Здесь не разменивались на подвалы и мансарды, а каждый этаж выстроили высотой с род — пять с половиной ярдов. Подземный уровень составлял комплекс комнат вокруг фехтовального зала, где проводились учебные, показательные или дуэльные схватки. Крыльцо вдавалось в вестибюль, у противоположной стены переходящий в широкую лестницу с разветвлением надвое; раздельные гардеробные с туалетными комнатами по одну сторону, кухня и кабацкая стойка с выпивкой по другую. Бальный центр второго этажа обрамляла колоннада, а пол устилала мозаика из полудрагоценных камней; квадратные вазоны между двумя колоннами с востока создавали живую изгородь из бамбука, напротив две колонны обрамлялись каким-то разлапистыми и кустистыми растениями; в юго-западном углу была детская зона с видами на море и гору, рядом актёрская сцена, подростковый угол и дальше по периметру стояли столики, диваны и кресла для гостей. На третьем этаже пара гостевых спален да салонные кабинеты для частных бесед и настольных игр.
Слуги в новеньких ливреях от Дома Хунаба, прибывшего третьим по счёту, уже стояли наготове, встречая, провожая, держа подносы с бокалами традиционного аперитива в виде Изумрудного Ардипа от Дома Аммакул — разжигающее аппетит яблочное вино с секретной ароматической микстурой дополнялось яблочным соком для детей и подростков. Как-то всё сразу завертелось, падая в Бездну праздничной атмосферы, что вроде только что сидели в дилижансе, а в следующий миг уже внутри дворца приёмов. Искусственно созданная суета не помешала трём взрослым Хунаба заглянуть, а одной зайти в опустевший транспорт, чтобы сквозь волшебные монокли магического зрения и собственными руками убедиться в наличном присутствии обоих дракончиков, запертых в специальных клетках для содержания малых магических тварей. После дверь заперли на ключ и магию, чтобы в кабину транспорта никто посторонний не проник — и не покинул.
Роскошь убранства сразу и не разглядеть за воинским стилем, но повсюду мельтешили броские наряды, а наверху ритмично стучали барабаны, задающие ритм классическим лютням. Старшего в прибывающих группах аристократов громко объявляли на всё здание при помощи простых слуховых трубок с правильным подведением к месту стояния глашатая. Всего около сотни взрослых были приглашены на этот праздничный приём, но сколько в итоге прибудет детей — оставалось загадкой до самого начала торжества.
Поначалу дети Хунаба держались кучно, хотя с дружественными Деслентир превосходили местных Силмихэлв числом и возрастом. Вскоре отпрысков прибывших на семейный праздник аристократов оказалось порядка полусотни. Близнецов беспардонно разглядывали и шушукались, быстро отмежевав грязную кровь от чистоплюйской. И если младшие совсем никого тут не знали, то старшенькие видели лица, знакомые по выездным занятиям, и не отнюдь не радовались им, особенно Айлет, в своих блестящих сапфировых серьгах и кулоне заметно проигрывавшей покупательнице своих сияющих серёжек, которым не хватало лишь правильной причёски с вплетением светящихся нитей и блёсток, создающих ангельский ореол святости и непорочности, — это был для девочки весьма запоминающийся урок на тему прислушивания к материнским советам.
Если дети робели и тушевались, то Амонра чувствовала себя в родной стихии. Она, словно встречающая гостей Танниф, успевала поздороваться с каждым прибывшим семейством, перебрасываясь фразами о том, о сём. Консорт Хунаба явно и намеренно затмевала собой консорта Силмихэлв — две дамы не переваривали друг друга, терпя. Вызывающее поведение светской львицы оставалось на гране приличий — мельче грани и ничтожней границы. Точка кипения жены Лаэрлоса наступила, когда королева Хунаба начала восхождение по парадной лестнице в компании Дханнан Блэйдсеммэр, чей Дом снабжал род Силмихэлв превосходной колдовской бронёй и оружием.
Клетчатый шут в держащемся на длинных ушах островерхом колпаке с гроздью бубенцов да его команда из двух лилипутов и пары халфлингов сумели вовлечь детей в простенькие игры да развеселить фокусами, пока собирались приглашённые. Джаспер ощущал свою Разз в сотне с лишним ярдов поодаль, псевдо-дракон сидела в припарковавшемся на обочине дилижансе и опасности не ощущала, потому мальчик довольно быстро оттаял и звонко смеялся за двоих, а Лариат прилип к обитой кожей мягкой скамье у самой лестницы, куда его посадил один из размалёванных халфлингов, до поры оставивший зажавшегося мальчика — циркачу не впервой видеть такую реакцию.
Постепенно вереницы экипажей с приглашёнными закончились, стали подъезжать незваные гости. Ровно в семь вечера хозяин вечера Лаэрлос спустился с третьего этажа, ведя под ручку свою незабвенную Танниф. Патриарх и его консорт тоже не скрывали своих седин, причём, в их нарядах превалировал стальной цвет, а муаровые узоры соответствовали булату — гербовый зелёный и вороновый с иллусканских волос. Фрак мужа словно армейский мундир, пышные юбки с ленточными бантами под короткие мечи и кружевная шаль — свежее дуновение в традиционную классику. Цветовая палитра нарядов Силмихэлв коррелировала с таковой у Хунаба, здорово подчёркивая союзные отношения Домов единым стилем нарядов — супротив разношёрстной толпы, выстроившейся по периметру мозаики.
Бурные овации сопровождали спуск с широкой лестницы, остановка именинника послужила началом церемонии вручения подарков.
— От имени Дома Амкатра позвольте поздравить Вас с личным праздником, глубокоуважаемый Лорд Лаэрлос, патриарх Силмихэлв, — подойдя чеканным шагом, начал свою речь Регнет, наследник, второй сын патриарха Арлио, не почтившего лично со ссылкой на преклонный возраст, хотя был в ясном уме и в здравии, как и его отец Каллас, перешагнувший девяностолетний рубеж. — Да не отвернётся от Вас Бдительный. Пусть Лорд Утра и Великая Мать улыбаются урожаю вашего плодовитого сада.
После протокольно короткой речи сорокасемилетний тетиранец в чопорном чёрно-белом костюме с эмблемой дома на лацкане преподнёс в дар девять бочонков со всеми производимыми Домом винами — символической шестидесятитрёхлетней выдержки каждый.
— От имени Дома Блэйдсеммэр, позвольте поздравить Вас с личным праздником, глубокоуважаемый Лорд Лаэрлос, патриарх Силмихэлв, — начала свою речь вышедшая вперёд Дханнан, наследница, первенец Таэроса и Тамарил, патриарха и погибшего в Смутное Время матриарха при консорте Оня, больше двадцати лет составляющих любовный треугольник. — Да не отвернётся от вас Бдительный, а чаши весов Беспристрастного пусть всегда склоняются в вашу сторону.
Будущая сорокалетняя юбиляр с завитыми обсидиановыми локонами родовитой иллусканки преподнесла витиевато выделанный кожей мифриловый корсет и ювелирно отделанный кинжал с раскалённым лезвием, обладающим возможностью выпускать прожигающие лучи.
— От имени Дома Хунаба, позвольте поздравить Вас с семейным праздником, глубокоуважаемый Лорд Лаэрлос, патриарх Силмихэлв, — начал свою речь патриарх Хаскар. — Пусть Ваш взор изо дня в день будет Бдительным, а Верная Ярость направляет. Да поможет Несущий Чудо выковать бдительную защиту, а Лорд Утра останется щедрым. Дома Хунаба изготовил для Вас берет многоликости, который поможет Вам выглядеть роскошно на любом фестивале, оставаясь в любимых латах.
Хаскар не вызывал слуг. Лично совершил церемониальный поклон равного равному с преподнесением квинтэссенции моды — волшебного головного убора, позволяющего накладывать на себя иллюзию любого внешнего облика (при незначительной разнице в росте и габаритах). Синий берет выглядел изумительно просто и со вкусом, при этом обладая рыночной ценой в несколько сотен платиновых монет, хотя на первый взгляд едва тянул и на одну! По залу взметнулся шёпот.
— Благодарю Дом Хунаба и вас патриарх Хаскар, — произнеся дежурную фразу, Лаэрлос улыбнулся вместе с густыми усами — шире двух предыдущих раз.
И он одел берет поверх венца главы дворянского рода (пусть в Уотердипе и не было короля). Зал вразнобой засмеялся, потешаясь. Однако через миг зазвенела тишина: реалистичная иллюзия скрыла Лаэрлоса, одев его в полный доспех с зеркальной полировкой да без единой лишней гравировки. Муж Бистис широко улыбнулся и похлопал жену за руку, удерживаемую на сгибе локтя — фасон его разработки. Нараставший шёпот завершившился громким аханьем, когда Лаэрлос набросил на плечи второй подарок и активировал его — накидка наложила невидимость.
Довольный произведённым эффектом Хаскар ещё раз любезно поклонился и отошёл к своему роду, а его впечатляющий комплект для элитного телохранителя, тем не менее, перекочевал на поднос из-под бокалов, который поднёс обычный ливрейный лакей, затем вставший в ряд к парадно одетым воинам с прочими подарками, позже отправленными наверх. Такой вот недвусмысленный намёк на отношения между двумя Домами — вопреки всем стараниям модников.
Церемониальные полчаса стояния для Джаспера стали неимоверной мукой, он неустанно вертел головой и переминался вопреки лежащей на его плече материнской руке — Лариат стоял бледнолицым истуканом. Отец точно так же перед собой являл обществу старших близнецов, но разнополых — Армнидла Третьего и Айлет, с опущенными глазами ёжащуюся под колючими взглядами, полными яда и презрения со стороны чистокровных вотердевианов.
