Ярл

Пришлось воспользоваться верёвкой с крюком, которую нёс Хмег. Он же и взялся забросить его наверх, на небольшую вынесенную вперёд башенку, расположенную метрах в двенадцати от земли.

— И-эх! — викинг раскрутил верёвку что та загудела, как рассерженный шмель, и метнул вверх. Крюк звякнул по камню, зацепился зубцом за выемку, но не удержался, когда викинг дёрнул, проверяя надёжность зацепа.

— Осторожно! — крикнул Хмег и первым отскочил в сторону, спасаясь от килограммовой железки с заточенным концом.

Только со второго раза крюк надёжно зафиксировался на башенке. Подёргав несколько раз и повиснув всем телом, чтобы убедиться, что верёвка не сорвётся, викинг приглашающее махнул рукой молодому охотнику.

Арниг взялся за верёвку, и ловко перебирая руками, зажимая её между ног, за минуту поднялся вверх.

— Тут можно подняться до окна! А там простое стекло! — крикнул он сверху. — Лезть?

— Лезь! — разрешил я.

Через несколько минут сверху раздался звон, и посыпались мелкие стеклянные осколки.

— Я внутри!

После этого в течение десяти минут от него не было ни слуху, ни духу. Под конец у меня закрались подозрения, что парень влетел в магическую ловушку, не выветрившуюся за все долгие годы, или наткнулся на замкового магического стража, например, голема или некромантскую тварь. А на его отце и вовсе лица не было от переживаний за родную кровь.

Когда же загремели запоры на главной двери, мы дружно выставили вперёд оружие и прикрылись щитами.

Вот дверь наполовину распахнулась, и на пороге показался охотник.

— Простите, господин, что так долго. Просто в темноте я заблудился и не сразу нашёл лестницу вниз, а потом долго искал эту дверь, — повинился он.

— Моя вина, не подумал про факел, — признал я, потом поинтересовался. — Что там?

— Не видно толком ничего, господин, — развёл он руками. — Вроде есть что-то, мебель, тряпки на окнах и дверях, на стенах что-то висит вроде как оружие.

— Тела? Следы боя?

— Ничего, господин, — помотал он отрицательно головой. — Пыли много.

— Хорошо. Так, вы, быстро приготовили штук пять факелов, только чтобы ярко светили, а не травили своей копотью. Можете взять какое-нибудь гнильё в домах и жира из запасов, — приказал я сопровождающим наш отряд трём крестьянам. — И поторопитесь.

— Слушаемся, господин, — поклонились они в ответ и почти бегом умчались выполнять мой приказ.

Самое главное первое впечатление — замок поражал своей теснотой и запутанностью. Тесные коридорчики, крошечные каморки с низкими потолками, лестница вверх, лестница вниз, лестница вбок. Неудивительно, что Арниг тут искал дорогу столько времени. Как вообще смог добраться до нас и не свернуть шею на тесных и крутых лестницах или не разбил голову о низкие притолки...

Везде расставлены какие-то ящики и лежали по углам кучки поленьев. Встретились несколько каминов и переносных клеток-жаровней, для обогрева тех помещений, где каминов и печей не имелось.

Первое помещение, которое порадовало размерами и добычей, была кухня. Примерно восемь на пять метров с достаточно высоким потолком, под котором раньше висели кухарские принадлежности, а сейчас свалялись на полу, так как бечёвка давно сгнила. Две длинные печи с частыми дырами на плите разных размеров, закрытых железными кружками, занимали половину помещения.

И везде лежали и стояли котлы и котелки, кастрюли, кувшины, кружки и кубки, радовали глаз горки вилок (обычные для местных двузубые чудовища, раза в три больше привычной мне), ножей и ложек, какие-то щипчики и спицы, шампура. Всё это добро было сделано из меди, олова, серебра и стали.

— Ого, да тут одними поварскими тесаками можно небольшой лид вооружить! — восхитился Хмег. — Или в перековку пустить.

— Да тут и нормальное оружие имеется! — подхватил Торус и поднял с пола огромный топор, скорее всего, мясницкий, так как валялся он рядом с изрубленной гнилой колодой. Сгнила та, скорее всего, от сырости и крови, которой пропиталась сверху донизу. Единственная деталь интерьера, которая пострадала, потому как столы и табуреты с виду были целыми и крепкими, только пыльными жутко.

Торус несколько раз взмахнул этим чудовищем, скривился и положил на стол, вслух же всем сообщил:

— Потом нужно будет взять и передать караульным на стену, таким топором хорошо каменные головы рубить — одного удара даже чёрному орку хватит.

Следующее место, наградившее нас хабаром — да каким! — был арсенал или оружейная комната, просто не знаю какую роль, это помещение играло у местных хозяев.

Несколько десятков коротких широких мечей, примерно столько же топоров на длинных и коротких рукоятках, десяток цепов и две "утренние звезды", полтора десятка алебард на коротких, в рост человека древках, два десятка копий с длинными листовидными наконечниками, две стопки деревянных щитов с металлическими массивными умбонами и полосками стали по краю, штук тридцать разномастных кинжалов, ещё две стопки шлемов, самых простых куполообразных, большая часть которых была "железо-кожа", ещё стопка шлемов в виде тарелок с бармицей из куска толстой кожи. Пять луков, два массивных переносных арбалета и один арбалет на станке, похожий на ящик с девятью отверстиями-окошками в передней стенке.

— Один хлам оставили, — сообщил через десять минут Хмег, осмотрев в быстром темпе оружие. — У всех мечей рукояти сгнили, у секир и топоров больше чем у половины. Что они — из гнилого дерева делали их?! Арбалеты и луки вроде неплохие, хорошее дерево и кость, вот только тетива у всех никуда не годиться, да и клееные сухожилия нужно менять. Вот этот метатель и вовсе сломан, наверное, потому и остался здесь, а не был отправлен на стену. Мастеров для его ремонта у нас точно нет, уж очень хитрая штука и капризная, за один выстрел выпускает девять тяжёлых болтов, которые на ста шагах пробивают и щит, и кольчугу, и воина в этой кольчуге за этим щитом, перезаряжается долго, вот это плохо.

— Шлемы тоже большей частью в перековку! — крикнул Торус, который как раз ими занимался. — Кожа сгнила или потрескалась, а железо настолько паршивое, что кое-где проржавело до дыр. Копья и алебарды тоже стоит отремонтировать, поменять древки как самое малое.

Стрел и болтов не было совсем, видимо, все запасы осаждёнными были истрачены в бою. Жаль, мне бы они пригодились, хотя бы наконечники, уж деревяшки с оперением стрелки бы сами нарезали или охотники сделали бы, тут не суть важно.

— Зато металла у нас хватает, уже хорошо, — нашёл я один плюс. — Не нужно руду долбить и возить её из демоны знают каких далей.

На почти самом верху расположились покои местных хозяев, восемь комнат — залы с охотничьими трофеями (я таких образин не видел ни в прежней жизни, ни в памяти ярла не нашёл), зал с бассейном и горшками, в которых когда-то росли цветы, скорее всего, превращая комнату в кусочек природы, спальню с монументальной такой кроватью и огромным балдахином, что на занимаемой ими площади можно поставить шатёр летнего кафе.

— Хо-хо, серебро! — радостно закричал Хмег и достал из-под кровати большой горшок с фигурной неудобной ручкой, но очень красивой. По всей поверхности шли рельефные рисунки сцен охоты и сражений.

— Ночной горшок, Хмег. В него господа гадят по ночам, — сообщил я кровнику. — Не сталкивался до этого?

— Шутишь? — не поверил он.

— Значит, не сталкивался. Я не шучу, сам подумай, зачем такая штука будет стоять под кроватью, да и сам посмотри на форму.

— Для воды?

— Для воды кувшин с узким горлышком хорош и стоять он должен вот на этой тумбочке рядом с изголовьем, а не в ногах.

— Но ведь серебро?!

Я заржал, внезапно вспомнив анекдот, как последний живой мужик из всей компании нюхает бутылку и восклицает: но ведь водка же?!

— Брось ты эту гадость, — посоветовал ему Торус. — Здесь и так хватит нормального добра, а из горшка лучше наделать наконечников для стрел, чтобы было чем нежить встречать.

Викинги нагрузились утварью из драгоценных металлов, так, что едва ноги волочили по лестницам. И вот зачем им это? Превратить в звонкую монету и потратить в обозримом будущем им не светит. Привычка, скорее всего, вроде условного рефлекса у собак Павлова.

Следующее место, где мы нашли много железа, в том числе и колюще-режущего, было подземелье цитадели. У хозяев крепости там было размещена тюрьма и пыточная. Дюжина камер, три из них были просторные, человек тридцать легко можно заселить, были напичканы цепями, кольцами в стенах и кандалами. В пыточной, раза в два больше, чем кухня, тоже стояла, похожая на кухонную, печь, несколько станков, решётка у стены и гора неприятных на вид инструментов: клещи, иглы, щипцы, крошечные молоточки и многое другое.

В двух камерах даже нашлись останки нескольких человек или похожих костями на них существ. Все они были перемешаны между собой, и определить точное количество и принадлежность к расе было невозможно. Такой беспорядок, думаю, крысы устроили, добравшись на мёртвых тел, когда узники погибли от голода и жажды, или покончили с собой, чтобы не затягивать мучения.

Осмотр подземелий мы не стали затягивать и быстро покинули его, чувствуя тяжёлую атмосферу, которая почти физически давила на нас, заставляя немного сутулиться и чаще дышать.

Вечером мной был устроен совет, на который я позвал Давира и Шола.

— Когда раненых можно перевозить? — задал я самый первым самый животрепещущий вопрос.

— Э-э, господин, смотря которые. Там же и лёгкие есть, и тяжёлые совсем, которые и помереть могут со дня на день, — развёл руками Давир. — Двенадцать тяжкие совсем, им и через месяц лежать да лежать. Трое или четверо из них отойти к Единому могут в любой момент. Двадцать один с переломами рук, ног и рёбер, внутренности немного зашиблены, но не страшно, даже кровью не харкают и не вздут живот.

— Месяц, — вздохну я и покачал с грустью головой. — Долго.

Следом ещё более тяжко вздохнул Давир, молча.

— Не собираюсь я никого бросать, моё слово, как гранит, — припечатал я и посмотрел на собеседника как можно строже. И под этим взглядом тот поёжился, ссутулился, стараясь стать незаметнее. — С припасами что?

— Их нет, почитай, господин. Только семена остались да животина. Сегодня я часть женщин, которые не могли таскать дохлятину, отправил вдоль стен корешки собирать да зелень, чтобы было что в котёл бросить.

— Почему мне не сообщил?

— Я... я... не подумал, господин, простите меня, вы были заняты и я решил не отвлекать, прощения прошу, — Давир встал с табурета, низко поклонился и так и застыл в этой позе.

— На первый раз прощаю, но больше никакой самостоятельности. А если бы на них напали? Садись на место.

— Так караульные смотрели со стен, я специально предупредил, чтобы за бабами приглядывали, а те не уходили далеко.

— Шол!

— Да, господин? — подскочил тот со своего места и тоже замер в поклоне.

— Завтра с сыном отправляйтесь на охоту, за ночь постарайся сделать несколько стрел, но и про отдых не забудь. Возьми с собой подростков покрепче.

— Можно женщин?

— Женщин? — я от такого вопроса. — Зачем?

Рядом заржал Хмег, парой фраз сообщив, что нужно и можно сделать с женщинами подальше от чужих глаз.

— Они посильнее детей будут, а мальчишек можно на стены поставить, к караульным. Мужики могут устать или зевнуть, попустить что-то, а мальчишки такого не допустят никогда, им гордость и желание, чтобы их заметили и отметили, не дадут заснуть на посту.

— Ладно, возьми женщин, но чтобы без всякого баловства, ясно? Людей нужно кормить, а не ерундой заниматься, — разрешил я его просьбу.

— Юнг!

— Слушаю, ярл! — этот тоже встал в стойку оловянного солдатика, но без поклона.

— Тебя я назначаю военным комендантом крепости. Возьмёшь пятнадцать самых годных к ратной службе мужиков, даже если у кого-то рука сломана или пол-лица замотано повязкой, но он не падает с ног через сто шагов и способен держать в одной руке меч или топор, всё равно бери. Твоя задача на время нашего пребывания в крепости создать караульную службу, ничем больше солдаты не будут заняты. В тёмное время суток посты удваивай, время на постах уменьшай, днём всё наоборот, плюс, в те моменты, когда солдатам не требуется отдых, проводи с ними тренировки. И не только, как мечом махать, но так же объясняй, как стоять в карауле, куда и как смотреть. Что слушать, как правильно реагировать и так далее. Справишься?

— Да, ярл! — звенящим от восторга голосом ответил молодой викинг. Ещё бы, он стал чуть ли не сам ярлом, малюсеньким и зависимым от меня, но всё-таки не рядовой боец. Хотя, может и не почти, а самый взаправдашний ярл, если считать меня конунгом, так как другого претендента на это место не имеется. Впору уже самому вздёрнуть нос высоко-высоко от столь неожиданно свалившейся на меня чести!

— Смотри, лично следить буду, ежели что — не взыщи, — предупредил я его. — И Торус с Хмегом так же будут приглядывать, давать советы, их слово равно моему.

— Давир!— обратился я снова к проштрафившемуся мужчине.

— Слушаю, господин, — согнулся тот в поклоне.

— Тебе другая задача будет и другая должность. Назначаю... м-м... пусть будет — бургомистр крепости. Отвечаешь за всех людей, кроме солдат. Янг подчиняется только мне, его подчиненные подчиняются только ему, мне и моим кровникам. Из своих людей выбери двух — повара и хозяйственника. Один будет отвечать за наше питание, второй за все вещи, в том числе и продукты, точнее запасы продуктов. Всё что пойдёт в котел будет в ведении повара, там сам разберёшься, что кому и куда. Поваром можешь поставить даже женщину, только чтобы боевая была и не вороватая, думала не о своём животе, а общем, понимала, что чем лучше набито брюхо у солдат и прочего люда, тем толще будет и её живот.

— Шол, ты у нас старший над охотниками и рыболовами, конечно, если отыщем поблизости водоём какой и сможем выделить людей на рыбалку. Забирай десять женщин и подростков, только нормальных, не дохлых, которые и передвигаются быстро, и груз смогут донести порядочный, и учатся твоей науке быстро. Ты и сын главные над ними, с вас буду спрашивать за все чужие промахи.

— А мы, ярл? — спросил Хмег, когда я отпустил крестьян для выполнения моих приказов.

— Что — вы?

— Кем мы будем при тебе, пока в этой крепости прятать свои зады будем?

— Кем? Хм... — я призадумался, потом сказал. — Моя правая и левая рука, с правом принимать решения и приказывать Давиру, Шолу и Юнгу. Устраивает?

— Да как-то... непонятно, ярл, — пожал плечами Торус. — Уж лучше комендантом, чтобы лично командовать солдатами, чем со стороны покрикивать.

— Не нравится? Как знаете, — хмыкнул я. — Тогда ты, Хмег, будешь казначеем крепости, все ценности стаскивай в одну из каморок в цитадели. Кстати, тебе сразу задание: найди местную сокровищницу. Не думаю, что там всё выгребли подчистую, что-то да должно было остаться, хотя бы медные или бронзовые монеты, только храм не трожь, а то знаю я тебя. А ты, Торус, будешь, м-м, старшиной арсенала, всё оружие с этого момента находится в твоём ведении, от кинжала до катапульты.