Девушка тяжело вздохнула, ощупав повязку на шее. Медленно встав, подошла к окну. Белый туман плотным облаком окутывал замок. "Бедная Тама. Сестренка, держись! Я приду за тобой, обещаю. Выживу и приду!" — Таша сжала кулаки. Мысли плясали хороводом в голове, являя внутреннему взору то Байруса, то плачущую Таму, то перекошенное лицо леди Локк, то хищный взгляд Ану и мутные глаза Фиро....
* * *
Жизнь в замке замерла. И хотя к пленникам относились вполне сносно, страх перед Северными со временем только усилился. Ташу заперли в дальних покоях. С ней постоянно сидели служанки и няньки. Инцидент с Байрусом попыталась замять сама леди Локк. Она пришла к принцессе и долго извинялась за сына, оправдывая его поведение сугубо благими намерениями и сильным беспокойством за жизнь будущей жены.
От постоянного сидения взаперти Таша стала раздражительной и беспокойной. Радость ей приносили лишь редкие визиты дяди. На расспросы племянницы о том, что творится в деревне, Альтей немного утешил ее рассказом о заверении Северных не трогать мирных жителей.
— Только стоит ли им верить, — зачем-то сразу усомнился лорд. — Два вольных замка, лаРокка и лаБурра, были разгромлены...
Таша задумалась об этом. Странно. В их замке захватчики вели себя довольно сносно. Что-то было не так. Только что? Таша судорожно прокручивала в голове ментальную головоломку. Про замок лаБурра она не слышала практически ничего, а лаРокка... Кроме того, что в лаРокка жила принцесса, ее ровесница, которую звали вроде бы Лана, Таша также ничего конкретного припомнить не смогла.
Прошло несколько дней. Неопределенность мучила принцессу. Каждый день она стояла у окна, безнадежно вглядываясь в белый туман, и хотя он казался почти прозрачным, разглядеть в нем что-либо было практически невозможно. Не владея особенной силой, физической или магической, Таша, привыкшая решать проблемы миром, оказалась в полной растерянности. Последние события, чуть было не лишившие ее жизни, дали понять, что мир и согласие нужны далеко не всем. Слабость угнетала. Как хорошо, когда ты сильный и можешь постоять за себя...
Северные сидели в своем крыле замка и не показывали носу в восточную часть. Немного осмелев, лорд Альтей все же решился собрать небольшой совет по вопросу того, как им быть дальше. В тайном зале дальних покоев под предлогом вечернего званого ужина и обсуждения свадьбы племянницы собрались военачальники из лаПлавы.
Семейство Локков также было приглашено, и приглашение это не прошло бесследно. Как уже понял Альтей, леди Локк была страстной приверженицей королевской власти и, несмотря ни на что, надеялась заполучить поддержку Короля. К этому же стремился и Байрус. Почуяв сговорчивость и мягкость уже немолодого лорда, они напирали, одновременно подначивая пылких военачальников встать в поисках защиты от Севера на королевскую сторону. Однако осторожный лорд, несмотря на кажущуюся уступчивость, был не так прост. Хитрый и опытный, словно старый лис, Альтей не спешил рушить хрупкое равновесие, возникшее между Северными и обитателями замка. Пока что враги вели себя сносно, и хотя за пару недель они успели выжать из лаПлава все ресурсы, его жителей они не трогали, предоставляя относительную свободу. Замок явно стал для Северных перевалочным пунктом, и лорд втайне питал надежду, что захватчики надолго в нем не останутся.
Между тем, принцесса, осмелев, стала тайком от Миранды прогуливаться по замку, стараясь оказаться как можно дальше от западного крыла. Сидя вечерами в своей комнате, она с замиранием сердца доставала из тайника украденный у Ану свиток, читала непонятные подписи и разглядывала жуткие рисунки расчлененных тварей. Кое-что было в принципе ясно. Также в тексте давался совет сперва научиться "поднимать" различных животных. Самыми "простыми" в обращении оказались коровы и овцы — травоядные и смирные, более опасными считались козы и лошади, и под строжайшим запретом оказались собаки, кошки, а также любые другие хищники...
Порой, сбегая из-под беспрестанного надзора толстой няньки, Таша заходила в покои к кузине, общаться с которой стало как будто легче и приятнее. Барьер между девушками все еще был, однако теперь они беседовали довольно живо, пусть и не слишком искренне.
— Ты помнишь Лану? — как-то раз в надежде поинтересовалась у сестры Таша.
— Из лаРокка? Конечно! — "уже не дура Оливия" замерла перед зеркалом с расческой в руках. — Она — твоя будущая родственница.
— Чего? — не поняла Таша, однако Оливия тут же пояснила:
— В прошлом году она вышла замуж за брата твоего Байруса, поэтому я и сказала, что...
— Она могла бы быть моей родственницей, — хмуро буркнула в раздумьях Таша, — лаРокка стерт Северными с лица земли.
— Какой ужас, — Оливия всплеснула руками и прижала их к сердцу. — Ужас! Какие зверства они творят, — она повернулась к сестре и понизила голос до шепота. — Их мертвец чуть не убил тебя!
— Из-за Байруса.
— Я знаю, — Оливия понимающе кивнула. — Генерал Локк не должен был так поступать, но, пойми его, твоя жизнь была в опасности.
Решив не развивать далее эту тему, Таша засобиралась к себе. Странный рассказ Оливии о том, что принцесса лаРокка была замужем за кем-то из Локков, не выходил из головы, однако, что из этого могло последовать, придумать она пока что не могла.
Пробираясь по коридору к себе, Таша, погрузившись в размышления, не заметила, как высокая могучая фигура бесшумно вышла ей навстречу.
— Принцесса, я искал тебя, — Байрус стоял перед ней во весь свой богатырский рост.
— Что тебе нужно, — Таша, занервничав, попыталась отойти назад.
— Я пришел за тобой. Сегодня ночью мы бежим из замка, — его красивое, с четким геометрическим рисунком темной бороды лицо приблизилось к девушке.
— Я никуда с тобой не пойду, — Таша, набычившись, отступила еще на шаг, приготовившись сигануть прочь, однако внимательные глаза жениха неотрывно следили за каждым ее движением.
— Если нам удастся добраться до моего родового поместья, мы будем в безопасности. И не думай, что я позволю тебе совершить очередную глупость, — гневно тряхнув роскошной гривой темно-каштановых, вьющихся волос он потянулся, было, чтобы схватить девушку за руку, однако в ту же секунду отшатнулся назад.
Таша вздрогнула, из-за ее спины, обдавая волной холода, выдвинулись две руки, сжимающие короткие мечи с узкими темными лезвиями. Мельком увидев резные костяные рукоятки, принцесса их узнала. Отшатнувшись назад, она уперлась спиной в грудь внезапно оказавшегося позади нее Фиро.
— Чего тебе надо? Убирайся, — прорычал Байрус, в гневе схватившись за висящий на поясе меч.
— Все пленники являются собственностью господина принца Кадара-Риго, — невозмутимый голос прозвучал у Таши над ухом, обдав холодной волной щеку и шею.
— Какого черта! — Байрус побагровел от бессильной ярости, а его пальцы побелели от того, как сильно он сжал рукоять своего меча. — Отпусти мою невесту!
— Господин принц и господин некромант хотят видеть госпожу принцессу немедленно, — перекрещенные перед Ташиным лицом мечи опустились и вернулись в ножны за спиной мертвеца.
Не говоря больше ничего, он развернулся и пошел прочь, кивнув девушке. Та, не заставляя себя долго упрашивать, посеменила следом, исподволь оглянувшись на застывшего в бессильной злобе Байруса, по лицу которого ходили желваки.
Фиро шел не торопясь, его шаги казались медленными, однако Таша едва поспевала за ним. Она изо всех сил старалась не отстать, почуяв в грозном мертвеце своего единственного защитника. Страх перед ним почему-то мерк перед боязнью Байруса...
В западном крыле им встретилось несколько мертвяков, которые при виде черного мертвеца, тут же отступили, благоговейно опуская головы и разводя руками. Наконец они дошли до зала, где ожидали принцессу принц Кадара-Риго и Ану.
— Так значит, это и есть наследница замка? — принц оглядел Ташу без особого интереса. — Садись, — он небрежно кивнул ей на высокий резной стул, приказывая кому-то из слуг. — Вина ей налейте, у девицы похоже с нервами не ладно, трясется вся как осиновый лист.
Привыкнув к состоянию постоянной тревоги, последние дни принцесса уже не замечала мимолетные подрагивания, которые то и дело сотрясали ее тело. Перед девушкой поставили серебряный кубок с вином. Почувствовав вдруг, что умирает от жажды, она жадно припала к нему, ощущая, как жгучее хмельное тепло проникает внутрь, согревая и умиротворяя.
— Тихо, тихо, не наклюкайся! — подоспевший некромант отобрал у принцессы практически пустой кубок и отставил в сторону.
Таша смерила старого знакомого хмурым взглядом:
— Что вы от меня хотите?
— Не бойся, принцесса, только поговорить, — некромант мирно развел руками, — только спросить кое-о-чем!
— Чего еще? — от выпитого вина девушку стало клонить в сон, но в окружении врагов спать было нельзя.
— Мне помнится, ты обмолвилась, будто твой дорогой женишок уложил единорога.
В ответ Таша кивнула, смерив Ану непонимающим взглядом.
— Откуда ты знаешь, что он не купил рог на черном рынке?
— Я видела труп зверя в лесу.
Некромант переглянулся с Кадара-Риго. Тот безразлично пожал плечами, переспросив:
— Единорога? Может, это была лошадь?
— Сами вы — лошадь! — сердито фыркнула Таша и тут же зажала рот ладонями, с испугом косясь на Северного принца, который, с тем же невозмутимым видом пропустил дерзость мимо ушей. — У него был спилен рог!
— Сможешь показать нам этого зверя? — Ану требовательно посмотрел девушке в глаза.
— Наверное, — Таша пожала плечами, — думаю смогу. Только при одном условии, — хмель в крови придал принцессе смелости, — вы отпустите меня в деревню!
— В деревню, так в деревню, — принц вопросительно взглянул на Ану, тот кивнул. — Иди, передай конюхам, чтобы оседлали коней, — бросил Кадара-Риго одному из гоблинов, неподвижно стоявших у входа в зал. — Тебе рыцари нужны? — поинтересовался принц у некроманта.
— Зачем? — отмахнулся тот. — Возьму Фиро и пару гоблинов...
В конюшне уже ждал конь, приготовленный для Ану. Огромную лошадь Фиро конюхи рискнули оседлать только в его присутствии. Двум крепким гоблинам из личной охраны некроманта выдали пару королевских жеребцов, оставшихся от рыцарей. Одна Таша переминалась с ноги на ногу позади Ану.
— А ей? — сердито прикрикнул тот на помощника конюха, который тут же поспешил к стойлу Черныша. — Парень, ты сдурел? Принцесса хоть и пленница, но ехать в дальний путь верхом на крысе!
От яростного окрика бедняга-конюх уронил узду и затрясся мелкой дрожью.
— Эй, это мой личный конь, — Таша поспешно заступилась за конюха и своего маленького питомца. — Если я и поеду куда-либо, то только на этом коне!
— Ладно, седлайте крысу, — второпях отмахнулся Ану.
Выехав через главные ворота, отряд прогрохотал копытами по мосту и двинулся через поле к лесу. Туман, белый и густой, аккурат под брюхо коню, скрывал невесомым покрывалом траву. Лес виднелся далеко впереди, чернел мутным, зыбким миражом.
Таша уехала вперед, пустила коня рысью, а потом подняла в галоп. Черныш тряхнул гривой-щеткой и рванулся, мгновенно оставив позади других лошадей. То, что остальные двигаются следом, принцесса поняла лишь по гулкому стуку копыт за спиной. Даже огромная лошадь Фиро, обогнав всех, фыркала в хвост ее разгоряченному жеребчику.
У края луга Таша остановилась, ожидая отставших. Гигантский черный скакун, подоспев первым, накрыл темной тенью всадницу и ее маленького коня, обдал волной ледяного воздуха. Черныш, испуганно взвизгнул и отпрянул в сторону от исполина.
Чуть позже подъехали гоблины и некромант. Конфискованный рыцарский конь под ним вываливал набок язык и пучил глаза, расплевывая вокруг себя клочья желтоватой пены.
— Похоже, Фиро, твоя закуска нас обскакала, — хмыкнул Ану, с интересом разглядывая бодро перебирающего ногами Черныша.
— Нам туда!
Демонстративно пропустив мимо ушей вышесказанное, Таша указала на скалы. Тут же опустила руку, не узнав знакомого пути. Со скал белыми бородами висели клочья тумана, светлый чистый лес потемнел, скрючился и замшел. Ровные корабельные сосны переплелись ветвями, ссутулились.
— Что это? — Таша еле сдерживала бьющегося и ворчащего Черныша.
— Твой лес без единорога, — в словах Ану не было привычной иронии.
Пришлось спешиться, так как лошади словно сбесились. Даже конь Фиро, настойчиво понукаемый всадником, встал на тропу, уперся, захрапел и ударил о землю могучим копытом.
* * *
Плотный туман казался твердым и живым. Тело единорога все так же лежало в буреломе и, к удивлению Таши, тление не тронуло его. Гоблины вытащили несчастного за ноги из-под веток, не слишком бережно швырнули на дорогу.
Некромант присел около трупа, внимательно его разглядывая.
— Не могли же они уложить его стрелами, вот так вот, запросто, — раздумывал Ану, общаясь сам с собой.
— Похоже на эльфийскую магию, — неуверенно подал голос один из гоблинов.
— Сдурел? Эльфы трясутся над каждым лесным кустом, завалить единорога — нереально, — огрызнулся Ану.
— Гоблин прав, — тихим голосом отозвался Фиро. — Многие маги теперь учат эльфийскую магию. Это вполне мог сделать и человек. Нижний поток силы ходит ходуном, — пригнувшись, мертвец провел рукой по воздуху на уровне своих коленей. — Разве не чувствуешь?
— Да, волна очень мощная, идет от трупа волнами. Кто-то нарушил течение силы, — Ану обеспокоено покачал головой. — Как бы чего не вышло. Наш убийца наследил хуже, чем стадо коров у речного брода.
— Убийца — Байрус? — Таша испуганно оглядела спутников тревожась, что Локк не только сильный воин, но еще и могучий маг?
— Заплатил твой Байрус, — фыркнул в ответ Ану. — Тут целый охотничий отряд потрудился, с магами и загонщиками. Единорог-то настоящий! Такого в наше время найти сложно.
— Настоящий? — тут же переспросила Таша, приседая рядом с некромантом. — Что значит "настоящий"?
— То и значит, — Ану указал на труп. — Сейчас магических тварей днем с огнем не сыщешь. В западных лесах полно метисов — обычные рогатые клячи, — он зло плюнул в пыль, — их рогами завалены все черные рынки Королевства. Отличить легко, смотри, — некромант ткнул пальцем в мертвое тело, — единорог некрупный, маленький, — перевел палец на копыта. — Раздвоенные, видишь? И хвост витой, длинный, с кисточкой на конце, — грубо ухватив вывернутую голову за обрубок рога, с хрустом развернул ее к принцессе. — Морда — острая и короткая, как у козы, и бородка, а самое главное — спина! У единорога гибкий, как у кошки, позвоночник, доставшийся от древних предков, на нем невозможно ездить верхом — это его главное отличие от коня.
— Жалко его, — вздохнула Таша, глядя с тоской на прекрасного зверя. — Он был наш, местный, родной. Я приносила ему соль и хлеб в надежде приручить, но он ко мне почему-то никогда не выходил...
