Еще вчера они получили разрешение на выезд из столицы. Сегодня, не смотря на сгущающиеся сумерки, он планировал с женой и маленьким сынишкой покинуть город, отправившись в дальнее родовое имение, где и собирался отсидеться, выжидая наступления затишья. Такие эпидемии, к сожалению, случались не редко, и одного-двух месяцев, как правило, хватало, что бы болезнь собрала свой урожай, а жизнь вернулась в привычное русло.

— Маркиз Машетов требует целителя к себе, — сообщил вошедший в дом выхоленный приказчик.

Молодой барон растерянно взглянул на, державшую на руках малыша, девушку. Задерживаться в городе, объятом болезнью и первыми беспорядками, в его планы не входило.

— Иди, — девушка коснулась его руки, тревожно поглядывая на визитера. — Один день ничего не изменит, а лишние деньги нам не помешают.

Тут возразить было сложно, как и отказать. Маркиз был последним человеком, с которым стоило ссориться. А недавний переезд в роскошный дом ощутимо пошатнул финансовое состояние молодой семьи. Но деньги — дело наживное, тем более при его-то способностях. Только жизнь очередной раз внесла свои коррективы, и оставшихся средств хватало впритык пережить бедствие.

— Скоро вернусь, — барон нежно поцеловал красавицу жену в губы и, погладив сына по головке, проследовал за гонцом.

Присланный маркизом экипаж торопливо ехал по обезлюдевшим улицам города. Периодически кучеру приходилось придерживать коней, чтобы объехать очередное, лежащее на мостовой тело, смотрящее им вслед немым укором в застывшим взгляде на обтянутом иссушенной кожей черепе.

Можно ли было помочь этим несчастным, окончившим свой путь прямо на мостовой, где их окончательно покинули силы? Многим да, были бы деньги на услуги целителей. Сама болезнь не убивала, но вызывая постоянную рвоту и расстройства стула, не давала заболевшим нормально питаться, чтобы восполнять теряемые силы. К тому времени, как проявления исчезали, люди, как правило, даже говорить не могли от слабости. И хотя бы частично вернуть прежние кондиции могли только опытные целители. Так что причина вызова в особняк маркиза была достаточно очевидна.

Войдя в просторную спальню на втором этаже, молодой барон обнаружил двух лежащих в одной большой кровати женщин. Их возраст определить было достаточно сложно, ибо выглядели они, как и следовало ожидать, весьма плачевно. Но, похоже, супруга и дочь. У изголовья кровати его уже с нетерпением дожидался глава семейства, маркиз Машетов собственной персоной.

Исцелять сразу двух истощенных болезнью человек ему еще не приходилось, но он не сомневался, справится. Не зря ему пророчили прекрасную карьеру. Увидев спокойный уверенный взгляд целителя, маркиз удовлетворенно кивнул головой.

— По деньгам не обижу, — сказал он, покидая покои.

Белокаменный особняк, стоящий на дворцовой площади, целитель, слегка пошатывающий от усталости, смог покинуть лишь концу третьего дня, когда состояние обеих женщин, изрядно похорошевших, уже не вызывало опасения. Получив из рук маркиза довольно внушительную стопку ассигнаций, взобравшись в любезно предоставленный экипаж, он поспешил к семье.

Просторный дом, в который они въехали лишь с полгода назад, которому так радовалась его Аннушка, встретил его темными окнами. Несмотря на вечернюю прохладу, над дымоходом не струился дым, а в окнах не отсвечивал огонек свечей. Подталкиваемый самыми страшными предчувствиями целитель метнулся в дом. В нос сразу ударил резкий запах нечистот. Спотыкаясь о разбросанные вещи, приготовленные к отъезду, он взлетел на второй этаж. Через мгновение в доме раздался утробный вой. На супружеском ложе в свете луны целитель обнаружил неподвижную девушку, прижимающее к себе маленькое тело трехлетнего сына.

Он уже хотел отправляться на поиски нерадивых слуг, сбежавших из дома, что бы устроить кровавую расправу, когда с кровати раздался едва слышимый стон.

Живы?!!

Волна безумной надежды затопила сознание.

— Аннушка, я дома, все будет хорошо, — бормотал он, вливая в тела живительную энергию. По-хорошему, стоило позвать кого-то из коллег, ибо после лечения семьи маркиза, сил у него оставалось совсем не много. Только заставить отойти себя от жены с ребенком он тоже не мог, опасаясь, что в его отсутствие случится необратимое. Почти трое суток муж и отец не отходил от постели, вычерпывая из себя даже больше, чем было отпущено природой. К утру он погрузился в глубокое забытье. Сколько длилось беспамятство, он понять не мог, но два окоченевших тела говорили — не мало.

Священник замолчал, пустым взглядом уставившись в сторону линии горизонта, куда летел журавлиный клин.

— Бог дал мне дар исцелять страждущих, он же и забрал его, только сторицей... Их то, за что? — спросил он с болью в голосе, обращаясь к небесам. — Неужели нельзя было мне назначить достойное наказание?

Минут пять мы стояли в полной тишине, нарушаемой лишь печальными криками птиц.

— Когда пришел в себя, — продолжил он, окончательно справившись с бушующими эмоциями, — организовал достойные похороны, насколько это было возможно в тех условиях. Потом почти полтора месяца не выходил из дома. Как эпидемия стихла, продал все, что успели нажить, ибо находиться доме, где все напоминает о них, больше не было сил, и на вырученные деньги отстроил этот храм. Понимаю, их уже не вернуть, но хотя бы там им должно быть хорошо.

* * *

* * *

**ПРОДА 29.03

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

— Соболезную...

— Пустое. Много воды утекло с тех пор... Не передумал спрашивать?

— А-аа?

— Думаешь, не понял, зачем твое благородие притащилось в эту дыру? Почти сразу как заприметил, догадался. Тем более на самой службе тебя не было. И о "чудотворном" лечении кузнеца уже наслышан, — добавил он с неожиданным сарказмом, усмехнувшись. — Вот только в толк не возьму, резал-то ты его зачем?

— Э-ээ? О-оо! — задребежала смутная догадка на краю сознания.

— А подробности будут?

Похоже, целитель мне попался продвинутый.

— Постой, оборвал он мой едва начавшийся рассказ. Гуторить на пустой желудок, последнее дело. Пойдем в дом...

— М-да... — потянул здешний поп, выслушав мои злоключения. — Глова у тебя соображает, надо же такое измыслить, заштопать кузнеца как прохудившийся лапоть. — Он хохотнул. — Этой бы голове, да нужные знания.

— Так за тем и ехал...

— Зря ехал.

— Чего?

— Зря, говорю, ехал. Бывший целитель недоцелителю — плохой учитель.

Понятно...

— Что ж, благодарю за угощение, — поблагодарил я радушного хозяина, отодвигая тарелку. Раз дело не ладится, поеду домой.

— Погоди, помочь не помогу, но подсказать — подскажу.

— Слушаю, — я водрузил себя обратно на лавку...

Интересная штука получается, — занимал я мозг размышлениями во время обратного пути. — Оказалось, и сами целители до сих пор не разобрались в сути своего дара. Но основной принцип применения усвоили и в меру сил обучали новых неофитов. Чему можно было обучать в академии три года, если основные азы отец Гордей разложил буквально за час? Да как везде. Всему понемногу.

Ладно, не до философствований. Накопленная информация дала мне новую пищу для размышлений. При существующем раскладе сил на медицинской арене, мои знания и умения в этом мире — словно манна небесная.

Похоже, я вообще единственный человек, имеющий четкое представление о фундаментальной медицине.

Думаете гордыня? А вот и нет. Очередная боль на мою седую голову. А с другой стороны — не слабый такой кирпичик в фундамент будущего финансового благополучия.

Мне бы эти целительские умения там... Аж голова кругом идет от возможных перспектив. Это даже не микрохирургия. Инженеры-биоконструкторы какие-то получаются. Одного желания целителя достаточно, что бы рана заросла на глазах. Только и тут не без ложки дегтя. Непродуманная способность получается. Чуть не о том подумал, и вместо отрубленного по неосторожности пальца вырастает непотребство. Это я, конечно, утрирую. Не уверен, что тут умеют отращивать конечности, но, предполагаю, такой вариант не исключен.

Несмотря на тысячелетнюю историю, здешние эскулапы, по большому счету, все еще делают упор на танцы с бубнами. Почему, вопрос не ко мне. Тут историю надо просеивать мелким ситом. Хотя, основная тенденция понятна. Представьте себе, хлопнул человек в ладоши, перед ним кусок хлеба, щелкнул пальцами — кувшин с квасом. Далеко бы в таких условиях ушел пищпром? Уж колосистых полей золотистой пшеницы и хлебопекарен точно не было.

Ну да, схема получилась не без изъянов, целитель, способный буквально на месте прирастить оторванную конечность, лишь разводит руками при банальном флегмонозном аппендиците.

Знахарки, способные отпоить со смертного одра, прозябают по деревням.

Похоже, этот мир сошел с ума. И главное, всех все устраивает.

ДАЛЬШЕ НЕ ЧИТАТЬ, ГРЯДУТ ПРАВКИ !!!!

— Оль, а как ты смотришь на что, что бы вернуться в столицу? Я вот в ближайшем будущем хочу заняться проблемой внутренних болезней, тем самым удалением "сосуда с ядом", о котором мы на днях говорили. Да только, боюсь, без такой помощницы, туго придется.

Вопрос молодого барина разбередил старые мысли. Вынужденный переезд из столицы в глубинку не вызывал у Ольги особой радости. Жилось тут, конечно, куда вольготнее, чем в родной деревне. Вокруг еще пять или шесть селений, под боком целое баронское поместье, только, почему-то постоянно пустующее. Как только весть о появлении знахарки разнеслась, редкий день обходился без работы. В большинстве своем, конечно, мелочь. То отвар от простуды, то настой от болей в спине, то сбор от женской хвори. Но каждый посетитель — лукошко со снедью. Бывает и пару монет перепадет. Вот только зимой совсем тоскливо. Иногда душу дьяволу готова была продать за возможность выбраться из этой богом забытой дыры. А тут на тебе, возможность сама в руки плывет.

Предложи он такое недели три назад, сразу по прибытию, она и слушать не стала. Мотивы понятны — присмотрел очередную смазливую наложницу. Да и с его репутацией... В общем, держаться от таких людей Ольга предпочитала подальше. Вот только за последнее время в отношениях с молодым бароном произошло несколько кардинальных переломов. Былой негатив и неприятие вначале сменились растерянностью и непониманием. Потом, девушка даже сама не заметила, когда именно это произошло, она начала испытывать к нему странные чувства. Находясь в его обществе, испытывала давно забытые ощущения спокойствия и умиротворения. Их беседы — словно откровения. Образованность молодого аристократа не редко ставила ее в тупик. А случайно сорвавшаяся мощная целительская техника и вовсе вызвала у девушки дикое смятение. Не смотря на давнее противостояние целителей и знахарей, она их воспринимала как своего рода небожителей. Пусть высокомерных, чванливых, заносчивых. Но за способность вдохнуть жизнь в умирающего от болезни пациента и не такое прощается.

Впрочем, парень совершенно не был похож на столичную целительскую элиту. Она уже не раз задавала себе вопрос, откуда вообще взялись такие нелепые слухи. Ограниченный, заносчивый, вспыльчивый, бабник? О чем они вообще? Более спокойного, уравновешенного и рассудительного молодого человека ей еще не приходилось встречать. Прибавить к этому поразительный багаж знаний, мощный целительский дар, знатное происхождение...

— Так что ты думаешь насчет возвращения в столицу? — очередной вопрос вырвал ее из водоворота мыслей.

Ольга торопливо кивнула в знак согласия.

Что она думает? Да за такое предложение она на все согласна. Помощницей? Да хоть любовницей! А что, молодой барон хоть и не писаный красавец, но симпатяга. Как раз таких и любят больше всего женщины. Это она отметила еще при первой встречи. Не слащавые, но строгие черты лица, пронзительный взгляд. И фигура... Не скульптурная, но где-то рядом. Даже свободного кроя просвечивающаяся рубаха не могла скрыть наливающиеся мышцы.

Да, — решила она, — надо держаться поближе к барину. А то местные девки на него уже охоту объявили, все спорят, кто первая к барину в опочивальню сможет попасть. Дурынды, он в их сторону и не смотрит даже. Хотя, он и в мою не смотрит, — подумалось с неожиданной грустью. — Может у него нареченная в столице осталась. Все одно, до столицы далеко, а для здоровья надо. Вроде уже скоро месяц тут, а все в одиночестве ночует... Черт, о чем это она. Что-то последнее время при виде барона Максимилиана мысли в каком то не том направлении движутся.

В себя девушку привел направленный на нее ироничный взгляд. Парень, чуть склонив голову, приподняв бровь, с явным интересом наблюдал за бродившими на ее лице эмоциями. Ольга почувствовала, как на щеках предательски наливается румянец.

— А что это мы так засмущались? — иронично поинтересовался он. Ольга не нашла ничего лучшего, чем развернуться и, попросту, сбежать.

Усмехнувшись, я отправился в поместье. Надеялась, не пойму, не замечу? Было б мне двадцать, может и не понял. Но умудренный тремя десятками лет жизни, я не мог не заметить горящие взгляды, периодически исподтишка бросаемые девушкой. Да я собственно был не против такой развязки событий. Фактически я ведь двадцатилетний подросток с бурлящим гормональным фоном и соответствующими желаниями.

Нет, с этим определенно надо что-то делать...

Я не сексуальный маньяк, но они допрыгаются. Зараза! Даже позавтракать спокойно нельзя. Сложно думать о еде, когда стоят над душой и то дыньки свои чуть ли из сарафана не вываливают, то филейной частью крутят. Может здесь это и нормально. Но ведь бесит. Вот как их угомонить?

Если честно, я бы уже давно утихомирил этот нездоровый гендерный интерес, установив со знахаркой более тесные телесные отношения, нежели платоническое общение. Вот только ортодоксальные взгляды мешали напрямую пригласить девушку посмотреть мои ируканские ковры. Все должно быть по обоюдному согласию. Хотя, последнее время, в этом отношении наметился не малый прогресс. Так что деревенские финтифлюшки могут идти лесом.

— Федь, пошли кого-нибудь к Ольге, пусть передадут, что я приглашаю ее на обед.

Перед вошедшей в привычку прогулкой по парку в поместье я лично завернул на кухню, что бы отдать распоряжения о предстоящей трапезе. Поручать такое деликатное дело Федору не рискнул.

Красота! Мое требование — накрыть обед на две персоны с учетом указанного антуража, было встречено толикой непонимания. Вот только пусть попробуют налажать...

С прогулкой не заладилось. С неожиданно набежавших на небо туч начал моросить противный дождь. Пришлось позорно сбежать от разгулявшейся стихии.

— Олька, тебя барин к себе на обед завет, — сообщила забежавшая в дом девушка. Крутнувшись, выскочила во двор.

— На обед, значит...

Ольга метнулась к стоящему в уголке ящику с вещами. Так, это сарафан не пойдет, а вот этот, покороче, с цветами, купленный еще во время жизни в столице, очень хорошо сидит на фигуре. Быстро переодевшись, она поправила сбившийся локон и поспешила в поместье.

Переступив порог комнаты, Ольга оказалась ошеломлена открывшейся картиной. Она сразу узнала помещение, где совсем недавно стояла в уголке, наблюдая за манипуляциями молодого барона. Впрочем, сейчас комната преобразилась. Легкий полумрак, вызванный вновь затянувшими небо дождевыми тучами, создавал атмосферу загадочности. Несколько огоньков ярко горящих свечей освещали богато накрытый стол.