Газета падает из рук и ее, как в кино, тут же подхватывает ветер и уносит вдаль. Мелькают напоследок прыгающие, огромные, неровные, словно их набирали трясущимися руками, строчки заголовков:

Взрыв на конференции по отмене Статута в Нью-Йорке! Альбус Дамблдор закрыл собой участников! Двадцать Министров погибло! Многочисленные жертвы! Министр Британии Амелия Боунс убита! Беспорядки в Министерстве! Взрывы в Мунго и Гринготтсе — здания уничтожены! Восстание гоблинов — Хогвартс и Хогсмид разрушены! Беспорядки в Магической Британии — Аврорат не справляется!

Газету окончательно уносит вдаль, а я стою в оцепенении, словно попал под Ступефай.

Глава 6

13 июня 1997 года, Ливерпуль

— Гермиона, на тебе лица нет! — квохчет встревоженно Луна.

— А что на мне есть? — ворчу в ответ.

В голове бултыхается кисель из мыслей, вязкий, болотисто-топкий, не дающий прийти к чему-то одному. Да уж, к такому Грюм не готовил, это точно. Сражаться... нет, сражаться можно, но с кем? Кто нанес удар, зачем, чего и почему, этого в "Пророке" не объясняется, только заголовки, паника в самих статьях, ну тут причины есть, есть. Странно, что вообще газета вышла, значит, не совсем еще власть развалилась?

— На тебе маггловская одежда, а точнее, — начинает добросовестно перечислять Луна и осекается.

Смотрю на нее, и меня неожиданно осеняет. Если в магическом мире такой бардак, то точно никому и дела нет, что кто-то там, на полшишечки колданул. До мелочей ли, когда весь Статут под угрозой... бред какой-то. Если удар нанесли сторонники сохранения Статута, то, как они собираются его сохранить с такими атаками и взрывами? Или они не намерены останавливаться, и продолжат наступление, по тем планам, что звучали на конференции?

В любом случае, охота на нас не прекратится, и значит, Лавгуды в опасности.

— Твои мозгошмыги... они дерутся друг с другом! — почти взвизгивает Луна.

И это неудивительно, давно меня в такой раздрай не окунало.

— Пусть дерутся, лишь бы мне не мешали, — ворчу устало.

Блядь, ну почему опять? Все не готово, ничего нет, и опять насилие над мозгом, опять превозмогание, голой грудью прикрывать Луну, голой жопой напрыгивать на ежа? Когда уже закончатся эти сраные авралы и концы света? Нахер мне не впилось все это, я может, хотел, наконец, вдумчиво работой заняться! Продолжить исследования, начатые в Хогвартсе, пожить мирно, без ощущения бездны под ногами, но кого интересует мое мнение?! Блядь! Пиздец! Нахуй все! Как я понимаю Темного Лорда, взять в руки палочку, взлететь в небо и перекроить к херам собачьим этот мир, с жопы до головы, чтобы не мешались под ногами!

Выплеск эмоций и злобы шевелит болото и вырывает из ступора.

— Ты ела?

— Нет, — отвечает Луна почему-то немного обиженно. — Я хотела поесть, но ничего не нашла, а ты сказала...

— Стоп, — обрываю ее. — Вначале еда.

Достать еды, достать себе кофе. Луна вгрызается в булку хлеба, словно не ела несколько дней, обгрызает корочку, потом начинает доставать мякиш и лепить хлебных птичек. Так, плиты тут нет, завтрак, если и есть, то лучше не связываться, ладно, магия поможет и тут. Пока закипает вода, расставить батарею склянок, и выпить пять из них, точно идентифицированных. Споить две склянки Луне. Укрепление, лечение, взбадривание и не думать о зельевой наркомании, не до того сейчас. Еще раз провести диагностику Луны. Вскрыть банку консервов и сожрать, выпить кофе, ощущая, как прочищаются мозги, и наполняется желудок. Накормить Луну лапшой быстрого приготовления, запихать мяса из консервы.

Пока она задумчиво чавкает, извлечь из воздуха сигарету... а нет, до подвигов сэра Макса мне далеко. Голова пытается съехать с темы и вспомнить, кто еще мог извлекать сигареты из воздуха, и я понимаю желание увильнуть от неприятных раздумий. Перспективы из самого дна жопы, и то, что к нам еще не вломился отряд магов — это, конечно, хорошо, но надолго ли? Сколько времени пройдет, прежде чем меня найдут по Луне или Ксенофилиусу, прислав, скажем сову? Ладно, моя защита от сов еще действует, спасибо Дамблдору, но у Лавгудов-то нет такой защиты!

Бежать к Фламелю? А кто я ему?

Нет, магический мир выносим за скобки, выносим, и это нужно повторять и повторять самому себе, каждый день, каждый час, ибо голова и тело так и норовят вернуться к привычному, вернуться туда, поискать Орден Феникса, теша себя ложной надеждой, что те прикроют и утрут сопельки. Но это Луне можно на меня так надеяться, а мне нет. Только на себя. В памяти всплывают старые планы, путешествие по мирам, полная автономность и хочется издевательски расхохотаться — вот она тебе, автономность, хотел — получи и распишись, а что не в той форме, как хотелось, так формулировать надо лучше!

Нет, конечно, в одиночку я не пропаду. Трансфигурация есть, мобильность — полет и аппарация, анимагия, умение сражаться и богатый опыт хотя бы в этом, быстрые набеги за припасами и скорость передвижения. Да ладно, вполне можно сбежать на другой край света, и жить там, если в одиночку. Даже если поселиться на необитаемом острове, и возможно так и нужно будет сделать, поселиться там с Луной и закрыть весь остров. Но это потом. Здесь и сейчас, выносим магический мир за скобки, и это оставляет мне буквально несколько вариантов.

Первый — жить среди людей, спешными темпами обучая Луну и Ксенофилиуса жизни среди людей. Безумный вариант. Другая разновидность — жить на отшибе, и это мы уже проходили, особняк Лавгудов был на отшибе. Та же Нора Уизли стояла рядом с деревней, Лавгуды же жили отдельно, да еще и прикрывшись чарами. Не помогло. Так что тут вариант Неуловимого Джо, и постоянное превращение особняка в крепость, паранойя Грюма в кубе, вкупе с обвешиванием заклинаниями... ну, за несколько лет вполне можно окопаться так, что никто не найдет и не достанет, только времени нет, вполне возможно, что враги уже идут к дверям. Идеальный вариант — Фиделиус на дом, Луну и Ксено туда запихать и запретить выходить, но я не знаю Фиделиуса, и вряд ли Лавгуды усидят на месте. Да и мне внутрь будет не зайти, а встречи с Луной вне особняка — тот же самый риск, опасность. Тогда уж сразу валить на необитаемый остров, и закрываться там.

Ну, или хотя бы в Европу, и там жить среди людей.

Вариант? Вполне, только вот парадокс. Жизнь среди людей — по причине опасности магического мира и охоты за нами, и кто сказал, что охота прекратится, если мы сделаем ноги? Кто на нас охотится? Гоблины недобитые? Маги-наемники, объездившие весь мир и знающие его гораздо лучше меня? Да и жизнь среди незнакомых людей... язык, и прочие дела, тут в Британии хоть что-то знакомо. Россия? США? И вот тут мы возвращаемся ко все той же проблеме нехватки информации, и необходимости обеспечения безопасности Лавгудов. Первое и второе взаимосвязаны, но мать-мать-мать, я не могу рыскать по магическому миру, оставляя Лавгудов без присмотра! Даже Ксено в больнице — это уже проеб, и стоило бы оставить там следилку, если бы нападавшие на особняк не показали, что умеют их обходить. Вопилка-баньши немного не то, и там полбольницы сдохнет, если она сработает, и уж внимание нам будет обеспечено.

Вздыхаю. Ну почему я такой трус и не могу признаться сразу сам себе, что меня беспокоит?

— Ты опять уйдешь, да? — вздыхает Луна.

— Да, — и отвожу взгляд.

Не сказать, что ощущаю себя старым пидарасом Дамблдором, но определенное сходство есть, есть, и это отдельно бесит. Хорошо было стоять с чистыми руками, пока дедушка прикрывал, а как не стало, так самому пришлось окунуться и стоило так нос воротить и задирать? Но это полбеды, даже четверть беды, а все остальное — тот простой факт, что без Дамблдора я, собственно, никому и не нужен.

Дурмштранг? Шармбатон? Ильвермони? Колдовстворец? Но точно не Уагаду, раз их Директор был против отмены Статута. Везде придется продаваться и отрабатывать безопасность Лавгудов и принятие, так если нет разницы, зачем платить больше? Вот оно, то, что меня беспокоит. Продаться отделу Кларка — ладно, это вариант, хотя продаваться придется обязательно — они могли любезно меня обхаживать, из-за Дамблдора, но сейчас, после его смерти? Опять, кто я им? Дамблдор в нашем последнем полуразговоре сказал, что было там, на первом курсе, и вот он результат. А так, конечно мир людей, и Лавгудов они прикроют, и даже если Ксено или Луна чего сболтнут, оно не вылезет боком, но кто сказал, что люди не участвуют?

Мысли мечутся и скачут опять, как блохи, и нужно успокоиться.

— Так нужно, чтобы обеспечить вашу безопасность.

— Но ведь ты здесь, и мне вполне безопасно!

— Пойми, я не смогу быть рядом всегда...

— Что? — Луна бледнеет, отшатывается, словно услышала смертный приговор.

— Луна, — мысли опять разбегаются, носятся, сталкиваются, как те мозгошмыги в панике, и попытка сосредоточиться приносит физическую боль. — Луна.

Проклятье, так звонить Кларку или нет? Любой из вариантов с убежищем для Лавгудов несет в себе проблемы, имеет элемент непредсказуемости, опасности даже. Я не знаю, кому можно доверять, а кому нет, не знаю, где все, да нихрена не знаю, только один номер "Пророка" прочитал и все! Нужно действовать, а чтобы действовать, нужен крепкий тыл, во всех смыслах, и как это вот объяснить Луне?

— Луна, — повторяю, ощущая собственный идиотизм, и все же не зная, как впихнуть в несколько слов всю объемность проблемы. — Луна.

Когда вам нечего сказать — целуйте девушку, ну Луна так и делает. У нее горький привкус на губах, словно она полынь жевала, а не лапшу с мясом. В поцелуе нет особой страсти, но есть какая-то странная связь, какой-то расслабляющий эффект, и из меня все же выдергивают стержень

— Не уходи, — шепчет Луна, — не уходи.

Ну вот, теперь, похоже, и ее заело, думаю вяло, и понимаю, что никуда не пойду. Нужно выспаться, нужно привести голову в порядок, после ночных метаний и утренних новостей, много чего нужно. Луна мягко, настойчиво подталкивает меня к кровати, гладит, шепчет что-то, а меня накрывает волной сонливости. Вот не выпил бы энергетиков, так вообще бы отключился прямо в полете, приходит медленная, тягучая мысль, и меня толкают в кровать, раздевают, укладывают, и Луна ложится рядом.

Несмотря на обнаженность, в этом вообще нет никакой эротики, только сильнейший расслабляющий и усыпляющий эффект. Тревога за дела, нынешнее состояние, Ксено, все это придавливается плитой сна, и Луна, как та плита, только теплая, наваливается сзади, обнимает и усыпляет.

13 июня 1997 года, Ливерпуль

Просыпаюсь с отдавленным телом, затекшими руками и ногами, шеей, и тяжестью в голове, словно спал в душном помещении. Луна ойкает, массирует, разминает, гоняет кровь и меня бодрит и пробирает всеми этими "мурашками", век бы их не ощущать! Все это ненавязчиво, плавно и естественно переходит в секс, тихий и нежный, словно не гремит где-то там война, словно не лежит отец Луны в больнице, словно нет никаких проблем, и нам предстоят спокойные каникулы.

Сутки, всего лишь сутки прошли с нападения, и как все изменилось?

Голова проясняется, не сказать, что в теле воздушная легкость, но все же мысли текут ровно, не дергаются, не мельтешат, не соскальзывают на картины того, как я "всех убью — один останусь". Становится понятно, что делать и как делать, и зачем. Стройная, четкая линия, которая не приведет к Лавгудам и не подставит их, и это главное. Кто попробует напрыгнуть на меня, тот он будет напрыгивать только на меня.

Затем мы принимаем душ вместе, и опять без всякой эротики, словно живем уже двадцать лет вместе. Просто так спокойнее, и Луне, и мне, хотя душ и приходится чинить при помощи Репаро и чьей-то матери. Моя Луну, одновременно объясняю ей план, и она неожиданно покорно соглашается, кивает, словно не она шептала "не уходи" и впадала в панику от сообщений, что придется покинуть номер.

Надзор работает только на творящиеся заклинания, так что палочку Луны можно не выбрасывать, даже нужно не выбрасывать, провести проверку. Поколдовать в каком-нибудь Эдинбурге, а то и Лондоне, и посмотреть на реакцию, примчится ли аврорская конница и аврорская рать. Мы задержимся в гостинице, но позвонить Кларку и встретиться с ним все же нужно. Чего не нужно — так это запрыгивать в объятия спецслужб до выяснения позиции, да и потом, пожалуй, не стоит запрыгивать.

Так что поговорить — да, упоминать Лавгудов и нужду в помощи — потом. Наверное.

Сутки, как сгорели наши особняки — не будем забывать об Уизли! — и это надо расследовать. Запрет на магию, нет, не так. Тревоги из-за колдовства отпадают, словно сон с Луной отдавил и оттоптал и их. Всю базу действий перенесу в другой город, так что заодно посмотрим и на реакцию, примчится кто-то меня или "Луну" ловить или нет.

— Сиди в номере, никуда не ходи, если кто придет — не пускай и говори, что позвонишь в полицию, это аврорат у магглов, хорошо?

— Хорошо, — кивает Луна.

Кухни в номере нет, плиты тоже, колдовать ей нельзя, но того, что можно грызть без приготовления и бутылок с водой и напитками я ей притащил, так что не помрет. Да, скучно, неудобно, бла-бла-бла, но все же. Я и без того позорно медлю, сутки уже... нет, какое там, больше! Нападавшие не могли просто так подпрыгнуть и помчаться жарить нас всех, значит двое суток магический мир стоит на ушах, а мы тут лениво почесываемся, натираемся, зеваем и в себя приходим!

В первую очередь поговорить с Ксенофилиусом, потом все остальное.

Раз нас до сих пор не ухватили за жопу, то шансы есть. Побарахтаемся. Сразимся.

13-14 июня 1997 года, Магическая Британия

Еще сутки проходят в магическом угаре. Прыжки по магической Британии, до блёва, до выворачивания наизнанку, сбор слухов и новостей, попытки понять, что же происходит, попытки найти своих, безрезультатные, впрочем. Трижды на меня валятся еще группы, один раз попадаю в засаду, но каждый раз успеваю уйти. На месте особняка на Гриммо 12, развалины, при появлении в Хогсмиде меня едва не достают в спину — та самая засада, и вряд ли в Хогвартсе лучше дела, нет времени добираться туда и проверять — хватило вида огромной просеки в Запретной Лесу, а также обрушившейся башни и части разваленной стены, словно снесенной сверхмощным снарядом.

Ксено идет на поправку, отдельная палата, обработанные медсестры, не обращающие внимания на его "бред". Дополнительно приходится привлечь Луну к лекции о мерах безопасности, и она действительно что-то объясняет Ксенофилиусу, а потом мы трахаемся, как в последний раз, в какой-то подсобке, и брехня все это про халаты медсестер, без них Луна выглядит и ощущается гораздо лучше.

Кларк, несмотря на прошлые уверения, берет трубку только с третьего раза и после двадцатого гудка, даже не сразу понимает, с кем говорит и в голосе его слышна какая-то изможденность. Никаких подробностей по телефону, да, они готовы предоставить мне убежище в любой момент (о Лавгудах ни слова, ни от меня, ни от него), но лучше вначале встретиться отдельно. Разговор происходит в первом часу ночи, и мы договариваемся встретиться в этот же день, четырнадцатого июня, в Браунстоуне, во второй половине дня.