Потихоньку моя жизнь вставала в колею, я получал задания от бабульки, уходил на день два из дома, а в выходные между миссиями встречался с Хинатой.
Моя девушка была довольно забавной, и, к своему удивлению, я даже обнаружил у неё чувство юмора. Она могла иронизировать над собой или своим кланом, давая меткие характеристики, а почти любая история из её уст превращалась в тонко завуалированный анекдот.
Да и по сравнению с тем, что я помнил о её силе, когда уходил из Конохи с Джирайей, она заметно "выросла". По крайней мере, меня на тренировках спасала только "животная" быстрота реакции, свойственная джинчуурики и непрошибаемость для большинства техник, да и Хината не билась со мной в полную силу.
Примерно через неделю после визита Гаары, вернувшись с очередного "познавательного свидания", на котором мы вместе с Хинатой выполнили простую миссию по доставке одного свитка, я удивился звенящей тишине царящей в доме.
Хотя ощущения мои говорили, что как минимум Итачи находится в особняке. Саске до сих пор трудно "отслеживать" из-за его, так называемого, недуга, совершенно его чакра не чувствуется. Зато вот в режиме отшельника или золотого покрова Саске выглядит в моих глазах, как бомба хвостатого в момент её сжатия. Но это только я его так чувствую, остальные сенсоры типа Хинаты или Карин не чувствовали его вовсе, словно его и нет. От этого становилось немного не по себе.
Поднявшись в комнату Саске я обнаружил Итачи читающего листы, заполненные убористым почерком. Ага, значит, всё-таки решил поделиться своим творчеством!
— Что это вы тут делаете? — как можно невозмутимей спросил я, стараясь не показывать своего нетерпения и садясь рядом с читающим Итачи. Он протянул мне уже прочитанные им листы.
— Уу, опять куча букв, — искоса поглядывая на поджавшего губы Саске сказал я. — Извращенец вечно меня заставлял свои книги читать, а я этого терпеть не мог.
Левая бровь Итачи насмешливо изогнулась, а Саске выхватил из моих рук листы.
— Не хочешь, не читай, тебя никто не заставляет! — буркнул он недовольно.
Эх, ценю настоящие эмоции своего лучшего друга.
— Нет, я прочту, — я забрал листы обратно.
Пробегая по строчкам глазами я ощутил даже не ужас, а ужасное чувство дежавю. Причём, дежавю своей жизни. Как будто кто-то следил за мной и моими действиями, которые были заранее прописаны. Те самые. Словно это был сценарий "кукловода". История Саске начиналась с моих двенадцати лет, когда я заваливал разные экзамены и размалевал лица на горе Хокаге.
— Всё не так было! Вообще не так! — усилием воли я старался не смять листки на которых была написан сценарий предыдущих тридцати семи моих жизней. Мне было страшно посмотреть в глаза моего друга, который знал. И я даже не представляю откуда.
— Ну, это же ведь приключенческая книга, а не учебник истории, — не заметив моего состояния, парировал Саске. — Я сначала думал взять другие имена, чтобы получилась книга как бы не про нас, но потом вместо этого решил изменить события.
Изменить события... Саске действительно смог изменить события.
Я затаил дыхание, наблюдая за лучшим другом, который забрал у брата прочитанный листок и передал мне.
— А почему тут только про меня? — почти шёпотом спросил я, потому что голос срывался. — Твоё имя даже не упоминается.
— Не бойся, — хмыкнул Саске. — Я скоро тоже появлюсь.
Он сдерживал ухмылку и я понял почему, дойдя до момента, когда мы с Саске "поцеловались", на распределении в команды, когда Сакура меня пихнула. Пришлось подыграть этим алчным, жаждущему моей реакции "случайным" взглядам Саске.
— Ааа! — я отбросил лист, повествующий о моём "первом поцелуе". — Мы с тобой поцеловались! Бее!
Этот жук не остался в долгу и разыграл целое представление, скорчив несчастную рожу.
— Неужели целоваться со мной настолько отвратительно? — с трагическим пафосом изрёк он.
Сложный вопрос, конечно... Тридцать семь первых поцелуев с человекам твоего пола кого угодно доканают. Я даже во время своего первого "первого поцелуя" с девушкой думал о Саске, а это уже не совсем нормально как-то, психика моя точно пострадала, но друга я поспешил утешить.
— Не-не-не. Дело не в тебе. Просто если бы это была... Сакура, ну, то есть Хината... Короче, ты не виноват, — закончил я, потеряв мысль, но Саске, кажется, остался доволен произведённым эффектом. Впрочем "дожать" меня не преминул, с наглой улыбочкой, заявив:
— Ладно, не парься. Я и так знаю, что потрясающе целуюсь, особо впечатлительные девушки даже сознание от удовольствия теряли. Я настолько хорош, что мог бы мастер-классы проводить. Кстати, — сменил он тон с пафосного на хитрый, — если тебе надо улучшить свою поцелуйную технику, обращайся. Помогу, чем смогу.
И этот жук ещё удивляется с чего это Ева такая! Типа в кого это она, ага. Вот, кто рассадник зла и главный учитель плохому!
— Нет, не надо, я уже умею, — сухо сказал я, возвращаясь к его повести.
Саске похихикал, подкалывая меня, но я уже углубился в чтение. Прочитал про команду номер семь, о том, что мы занимались всякой ерундой и как вышли на ту самую первую серьёзную миссию в Страну Волн вместе со стариком Тадзуной.
Наше путешествие, нападение братьев-демонов скованных цепью, которую в этой жизни, как трофей забрал себе Саске. Моё замешательство, та не прозвучавшая в этой жизни фраза Саске про "пугливого котёнка" и даже ранение самого себя кунаем. Причём, герой "Наруто" там давал сам себе обещание никогда не пугаться и не сдаваться. Я такого не припомню, хотя, может быть, в самый первый раз что-то подобное было, не зря же я себя резал...
Нападение Забузы, его ранение и "подстава" Хаку с этими сенбонами. Отключка Какаши-сенсея. Потом встреча внука Тазуны, Инари, это депрессивного мальчика, наш спор. Обо всех событиях нашей не существующей жизни, причём я был основным персонажем. Немного более глупым, чем на самом деле, наверное я так выгляжу со стороны, а может из-за того, что мне тут двенадцать лет, не знаю.
Описание тренировок. Захват матери Инари. Драка Саске с Хаку в ледяном куполе. Битва Какаши с Забузой. Моё появление и мнимая смерть Саске от которой "Наруто" разозлился и произошёл выпуск чакры девятихвостого.
Хаку, который подставился под удар Какаши, предназначенный Забузе, его смерть. Написанное Саске заканчивалось появлением Гато, последней дракой Забузы с наёмниками на том мосту и его смертью рядом с Хаку. Мне снова стало страшно. Они выжили... в этой жизни.
— Тут они и вправду умерли? — спросил я Саске. Ведь может быть на самом деле я просто узнал о том что они живы только в этой жизни, была такая надежда. Правда, Саске быстро её развеял, пожав плечами и ответив.
— Читателям нравятся драмы...
Да, вся моя жизнь — боль потому что кому-то нравятся драмы... Меня передёрнуло. Итачи тоже.
А Саске, не замечая, продолжил.
— Ты подожди, пока я про четвёртую мировую писать начну, там вообще можно обрыдаться.
— А может не надо? — с надеждой спросил я. Эта жизнь мне куда как больше нравится...
— Надо Фе... кхм, надо, — Саске поучительно поднял палец вверх. — И это ещё что. Вот сцена, где Саске убивает Итачи, а потом обещает уничтожить Коноху — вообще моя любимая.
Я посмотрел на Итачи, тот отвёл глаза и я понял, что ему что-то известно, возможно что Саске рассказывал о тех событиях, которые происходили в моей прошлой жизни и раньше, вот только откуда и как он о них узнал...
Над этим надо серьёзно поразмыслить.
Часть 4. Глава 17. Чувства.
Быстро прошла весна. Жаркий май плавил воздух, так что мы открыли все сёдзи на первом этаже особняка. Саске продолжал писать свои "Ураганные хроники", а мы с Итачи их читали и перечитывали.
Множество персонажей с их поступками, мыслями, словами. Их прошлое и будущее. Особенно прошлое. Ни меня, ни Саске ещё не было в помине, а он описывал это, словно был на месте событий. Я вспоминал его детские иллюзии-сказки-легенды. На самом ли деле это были легенды, которые он узнал по книжкам и "адаптировал" для меня? Или Саске сам был участником тех событий? Вопросов становилось всё больше, но задавать их своему другу я не решался. К тому же, если он стал это писать, значит так или иначе хочет поделиться с нами... Возможно, что другого варианта рассказать о своих знаниях у него нет...
В своё время я поклялся, что больше не усомнюсь в своём друге, что Саске всё равно Саске, кем бы он там ни был. Даже... если он как-то связан с "кукловодами"...
Но щекочущее чувство тайны и приближение разгадки к ней не давало спать по ночам. Я размышлял над своими старыми жизнями и осмысливал новую. Вспоминал и сравнивал. И думал, думал, думал...
Догадки и предположения складывались и рассыпались, как карточные домики. Что-то от меня ускользало...
Прижав Итачи, я выяснил, что часть "альтернативной истории" Саске ему уже показывал в иллюзии, когда был с ним в "Акацуки". Ту часть, которая относилась к ним двоим. В подробности старший Учиха вдаваться не хотел, сказав мне, что Саске если сочтёт нужным об этом напишет, а я потом прочту сам. Впрочем, многое я и так знал. И понимал, что Итачи вряд ли хочет говорить о своей самоотверженной кончине от руки собственного младшего брата. О том, как он довёл его до такой жизни, что Саске был даже согласен стать сосудом Орочимару, лишь бы убить его и вообще как ему жилось одному в Конохе, без семьи и клана, без друга в моём лице, лишённому наследства и прозябающему в относительной нищете. Чужой марионеткой в чужих руках.
* * *
В середине мая Саске дописал первую часть своей книги, которая закончилась тем, что Саске ушёл к Орочимару, а Наруто, чтобы стать сильным и скрыться от "Акацуки", отправился в путешествие с Джирайей. Потом наш литературный гений объявил, что это черновик, и он не будет писать дальше, пока не исправит ошибки и недочёты в повествовании.
Мои льстивые уверения, что он талант, дарование, такой что Джирайя должен взять у него пару уроков мастерства, погоды не сделали. Саске упёрся и исправлял ошибки. Хотя я честно предложил свою помощь, но мне это дело не доверили.
Саске продолжал заниматься с Ли и Гаем, а также проходить сеансы "чакротерапии" у Хаширамы, который каждый день приходил к нам, и ещё долго, после того, как заканчивал "измываться", по его же словам, над Саске, сидел у нас, играя в шоги со мной или Итачи, треская выпечку, приготовленную Мито-сан или просто разговаривая. Видимо, сбегал от своей внучки, которая с удовольствием взваливала на него часть обязанностей главы деревни. Хотя бабулька Цунаде тоже частенько заглядывала "на огонёк" справиться о самочувствии нашего ловеласа.
Еве Хаширама нравился, к тому же, он так искренне хвалил её, что купил лисицу с потрохами. Она даже уходила с ним куда-то "просто погулять и пообщаться с умным человеком". Курама внутри меня это едко комментировал, и мне казалось, что он немного ревнует эту меховую засранку. Но надо отдать Еве должное, она всегда подолгу сидела в моём внутреннем мире, разговаривая с моим рыжим другом, который был заточён и не мог выйти на волю, пусть и находился в красивой иллюзии, созданной Саске.
Ева даже, совершенно не знаю и не представляю как, умудрялась проносить Кураме в мой внутренний мир некоторые "вкусняшки", сообщив лишь, на моё удивлённое "нафига?", что они несколько необдуманно сократили популяцию кроликов и теперь ждут пока они наплодятся побольше.
Так что иногда у меня были разборки с Мито-сан, потому что наша домоправительница, например, покупала какую-нибудь курочку или кусок свинины на рынке, а эта белая полярная лисичка могла в наглую стырить и утащить наш будущий обед, чтобы "угостить Кураму".
В общем, мне приходилось делать клонов, бежать за продуктами, которые не всегда были и мы "наслаждались" одним рисом. Хотя нам не привыкать, но дома хочется всё-таки чего-то поинтересней... особенно, когда так вкусно готовит Мито-сан.
В конце концов, мы все вместе сели и договорились, что Ева будет ходить на рынок с Мито-сан, выбирать "вкусняшку" и они будут её покупать, чтобы никому не было обидно. Итачи, гад такой, только хихикал, когда я жаловался на подобные вещи и совершенно не вмешивался, оставаясь в нейтралитете. Хотя я точно знаю, что одно его слово и Ева становится шёлковой.
Итачи, кстати, стали давать миссии. Что тоже было знаменательным событием в нашей маленькой семье. Значит, ему снова стали доверять.
Старший Учиха теперь стал чуть расслабленней что ли. А на мои расспросы "как прошла миссия" Итачи даже иногда улыбался, и говорил, что "всё прошло замечательно". Видимо, его самого несколько нервировало непонятное состояние "прощенца деревни", но теперь всё изменилось.
Да и за прошедшие три месяца после Четвёртой войны еле заметное напряжение, которое я, к стыду своему, не сразу обнаружил, по поводу "бывшего нукенина, вырезавшего весь свой клан" несколько улеглось. Ева сказала, что это из-за того, что "Итачи такой милашка", сложно поверить, что такой симпатичный вежливый юноша действительно замешан в кровавой резне, тем более в этом обвинили покойного Данзо и вполне живых старейшин. Но старейшин после суда отпустили, просто отстранив от руководства. Хотя Саске и пробурчал что-то, что с удовольствием бы устроил им "несчастный случай", но Итачи, услышав это, попросил своего брата "не мараться".
* * *
В конце мая, когда мы с Хинатой были на свидании возле водопада, где некогда Джирайя начинал свою стезю моего учителя (одновременно подглядывая за девчонками), она меня поцеловала.
Не сказать, что это было совсем уж внезапно, но несколько неожиданно. Я как раз задумался о тех мыслях Хинаты, что описал Саске во время первого тура экзамена на чуунина, когда она склонилась ко мне и прижалась к губам губами.
Я смотрел на отстранившуюся, раскрасневшуюся девушку и не знал, что делать.
— Я что-то ничего не понял, давай ещё разок, — наконец выдавил я, глядя на опечаленную неудачей Хинату. Просто всё случилось слишком быстро, да и касание было от силы две секунды, а я "тормоз" по мнению очень и очень многих, ну, и в данном случае.
— Я не умею целоваться, — сдавленно призналась Хината, по всей видимости, уже готовая провалиться сквозь землю.
Даже хорошо, что она не владеет этой стихией...
— М... я понял, — я успокаивающе погладил её руку. — Но, ты же упорная, и легко сможешь научиться. Это довольно просто. Давай покажу.
Светлые глаза забавно расширились, а щёки покраснели.
— Я в своё время научил Саске улыбаться, неужели не смогу научить целоваться тебя, Хината? — я вплёл пальцы в её роскошные волосы и чуть притянул к себе за затылок. Она прикрыла глаза, доверчиво подаваясь ко мне.
Всё-таки, какая красивая девушка...
Я поцеловал её в уголок губ, чтобы она немного расслабилась, прижался к маленькой розовой нижней губке, чуть захватывая её и посасывая. Её пульс начал зашкаливать. Крепкие руки настоящей куноичи обхватили меня за шею и прижали ближе. Рот чуть приоткрылся и я поймал её тихий стон. Провёл самым кончиком языка по её верхней губе, захватывая в плен, а потом, когда она дрогнула и начала отвечать, сначала неумело, а потом всё больше входя во вкус, мысли отключились, и я просто наслаждался поцелуем. От Хинаты словно полилась чистая чакра, это было очень приятно и волнующе. В голове стало легко и пусто, только в ушах гулко билось сердце.
