— Наследник Поттер. Мисс Грейнджер. Миссис Грейнджер... Прошу проследовать за мной.
— Но... — Начала Молли.
— Вы можете обратиться к любому работнику зала в общем порядке. — Срезал ее гоблин. При этом он улыбнулся, показав клыки, что означало бы угрозу, если бы Молли была способна ее понять. Но так как гоблин, похоже, был твердо уверен в ее непонимании — то это было скорее издевкой.
Не обращая внимания на молча открывающую и закрывающую рот Молли мы проследовали за гоблином. Он отвел нас в те глубины банка, в которые рисковало погружаться весьма малое число волшебников. Там, в кабинете, предназначенном для "встреч с представителями семейств, значительными средствами участвующих в операциях банка" нас ждал управляющий рода Поттер.
— Наследник Поттер. Да преумножатся Ваши богатства, и да познают Ваши враги Ваш гнев. — Приветствовал меня пожилой гоблин. — Я — Мотсогнир. Управляющий Вашего семейного хранилища. До сих пор Вы, имели дело с управляющим Вашего личного, или школьного сейфа. Но сегодня, если я правильно понял обращение Дамблдора, Вы желаете посетить основное хранилище, из которого Ваш регент дал разрешение потратить некоторую сумму...
— Не совсем так. — Я покачал головой. — Я хотел бы, чтобы пока родители Гермионы оформляют ее стипендию, мы с ней проехались бы по моим хранилищам. — Я подчеркнул последнее слово, намекая, что хотел бы посетить и личный сейф, не учтенный в списке богатств семейства Поттер.
— Хорошо. — Согласился Мотсогнир. — Если Вы настолько доверяете юной леди, и если ее родители не возражают...
— Гринготтсу я доверяю свои деньги. — Иногда в общении со свартальвами пафос становился просто необходим. — Гермионе я доверяю свою жизнь и свою душу.
В глазах пожилого гоблина мелькнуло пламя, показавшее, что он понял меня правильно. Родители Миа не возражали против поездки их дочери, и мы помчались на тележках по подземным путям Свартальвхейма.
— Мори... — Тихо обратилась девочка ко мне, явно надеясь, что Мотсогнир не услышит.
Зря, конечно. Слух у Свартальвов весьма и весьма... избирательный. И услышать наш разговор, отсеяв стук колес тележки и прочее эхо, для него труда не составит. Впрочем, Миа тут же дернулась, показав, что отслеживает окружающую обстановку не только глазами и ушами, но и ментально. Я сжал руку девочки, подбадривая ее.
— Мори... — повторила она, — а почему господин Мотсогнир... — гоблин приосанился, — стал так преувеличенно почтителен, после того, как ты сказал... — Девочка потупилась.
— Очень просто. — Ответил я. — Он меня правильно понял: я сказал, что собираюсь сделать тебе предложение, как только твои родители посчитают тебя достаточно взрослой, чтобы его принять.
Миа снова вспыхнула. Что у нее сегодня за день смущения? Ведь когда я сказал Блэку практически тоже самое — она так не смущалась? Иногда понять девочку не помогает даже многовековой опыт и развитая эмпатия.
В основном хранилище я усмехнулся. Если в школьной ячейке, куда меня водил Хагрид, золото было навалено грудам, то здесь оно было аккуратно уложено в ящики, что было, конечно, не так эффектно, но зато гораздо более удобно.
Мотсогнир достал с пояса мешочек, и некий артефакт, напоминающий сито. Приставив сито к горловине мешочка он произнес:
— Пятьсот галеонов.
И стал нагребать в сито золотые монеты. Те, полежав несколько секунд, пропадали. Но вот, наконец, последняя пригоршня монет, брошенных гоблином, исчезать отказалась. Мотсогнир убрал не исчезнувшие монеты в сундук, а мешочек протянул мне со словами:
— Пятьсот галеонов, как и заказывали.
— Благодарю. — Я склонил голову, забирая мешочек. — Еще в отчете банка, переданном мне регентом рода, сказано, что в эту ячейку поместили некоторые... предметы, найденные в развалинах... моего прежнего дома.
— Конечно. — Согласился гобли. — Пройдемте.
Я шагнул за свартальвом, предвкушая радость Миа. Ведь на развалинах было найдено несколько книг, не то, чтобы "запрещенных", но скорее "не рекомендованных" Министерством. Так что найти их в свободной продаже было можно... но проблематично.
Хоть в этом я не ошибся. Реакцией на появление на свет толстых томов, которые неведомо где раздобыла Лили Поттер (о чем свидетельствовал ее личный экслибрис) — ожидаемо был восторженный визг и крепкие объятия. Хоть в чем-то я сегодня не смутил, но порадовал столь дорогую мне девочку. Мотсогнир осуждающе покачал головой, но промолчал.
Следующей точкой маршрута был мой личный сейф где я взял еще две сотни галеонов, и пару заготовок, выполненных мастерами свартальвов.
Осматривая практически пустое (в особенности — по сравнению с родовым сейфом Поттеров) хранилище, Миа задала вопрос Мотсогниру:
— А разве Гринготтс не обязан информировать опекуна... — она запнулась, но все-таки решила использовать мое "официальное" имя, — ... гарри о том, что у него появился еще один сейф?
-Вообще говоря, — улыбнулся свартальв, не показывая зубов, — мы действиетльно обязаны извещать опекуна несовершеннолетнего волшебника о столь серьезных изменениях в его финансовом положении. И если бы наследник Поттер, скажем, раздобыл Философский камень, и начал поставлять нам золото... то, несмотря даже на убыточность данной операции... — гоблин посмотрел на Миа, убеждаясь, что такие подробности о символе алхимии ей известны, — мы вынуждены были бы известить личного опекуна наследника и регента рода. — Я кивнул, показывая, что понял намек. — Но поскольку ссориться с единственным поставщиком необходимых Свартальвхейму ресурсов — было бы не выгодно и просто глупо, то Совет директоров Гринготтса принял решение руководствоваться скорее духом договора, которых заключил с банком род Поттеров, чем буквой, и не извещать опекуна наследника.
Глава 150. Я — дома.
Тележка щелкнула и остановилась. Мы вылезли и Мотсогнир обратился ко мне.
— Молодой Мастер. Надеюсь, наше сотрудничество продлиться и этим летом?
— Разумеется. — Согласился я. — Я думаю, что возможности "почистить" близлежащие окрестности у меня будут. — В этот момент я порадовался, что уже рассказал Миа об источнике "левых" доходов.
— Хорошо. — Радостно кивнул альв. — Тогда следующий вопрос: Дамблдор заказал для Вас и семьи юной леди ДВА порт-ключа. В каком порядке следует информировать заинтересованных лиц об этом... нетипичном факте?
— Пусть золото рекой льется в ваши сейфы. — Усмехнулся я в ответ.
— Гарри... — Миа продолжала именовать меня именно так. — ... но ведь это просто приветствие?
— Молодой Мастер — отвечать взялся Мотсогнир, — имел в виду, что желающим заполучить эту информацию — придется как следует раскошелиться.
— Но ведь сам смысл двух порт-ключей в том, чтобы об этом узнали? — Удивилась Миа.
— Ну да. — Согласился я. — Но если совать эту информацию всем под нос — ей могут и не поверить. Будут думать, проверять, и кто знает, до чего додумаются? Нет уж. Пусть побегают, нажмут на рычаги (а мы поглядим — на какие именно), раздадут взятки (которые осядут в сейфах Гринготтса), и уже тогда — получат, осознают, и проникнутся.
— Угу... — Миа хихикнула, представив себе весь процесс... — Господин Мотсогнир, у Вас есть еще какие-нибудь вопросы к Гарри?
— Нет, госпожа. — Свартальв учтиво улыбнулся, разумеется — без клыков. — Если у вас нет вопросов ко мне, то Гринготтс и Свартальвхейм уже выяснили все неясные места во взаимоотношениях с молодым Мастером.
Тяжелые звуконепроницаемые двери сами собой открылись, и мы прошли туда, где родители Миа как раз заканчивали оформлять бумаги, связанные с получением ее стипендии. Оставалось совсем немного — перевести часть полученного золота в фунты и задействовать подготовленные Дамблдором порт-ключи.
Порадовал тот факт, что провесить портал даже сквозь не до конца развернутую защиту, у Дамблдора по-прежнему не получилось, и мы возникли перед калиткой, но снаружи.
— Гарри, Гермиона, проходите. — Пригласила нас Эмма. Но я как вкопанный остановился перед калиткой. — Гарри?
— Простите меня, пожалуйста. — Сказал я родителям Миа.
— За что? — Удивился Дэн.
— Получается, что я навязался вам...
— Ладно тебе, Гарри... — Эмма обняла меня и встрепала мои волосы. Вот если сказать кому-то, кто знал кондотьера Мантикору (естественно — кроме моих лейтенантов), Учителя псайкеров, Руку Несущего беду, что я способен искренне расплакаться от такой немудреной ласки... Интересно, они сразу бы сдали рассказывающего в специализированное лечебное заведение? Или сначала попытались бы выяснить: что такое он пил или курил накануне, чтобы получить столь сногсшибательный эффект? — Ты же спас нам дочь. И нам ты как сын...
— Не-не-не... — Отскочил я. — В качестве сестренки Гермиона меня не устраивает. Хотя я и надеюсь когда-0нибудь назвать вас "папой" и "мамой", но совсем по другому поводу.
— А не рано ли ты начал задумываться о таких вещах? — Широко улыбнулся Дэн, в то время как Миа подскочила ко мне, и спрятала ярко-красное лицо у меня на груди. Но ее эмптический фон свидетельствовал, что моя выходка скорее понравилась девочке.
— Если не задумываться об этом рано, — ответил я, прижимая Миа к себе, — то потом может оказаться поздно. И так надо будет на факультативе у Флитвика попросить профессора помочь мне составить заклятье (желательно — невербальное и беспалочковое) призыва или материализации длинной и прочной палки.
— Зачем такое? — Удивилась Эмма, а Дэн чуть не покатился со смеху.
— Поклонников от вашей дочери отгонять. — Спокойно ответил я. — Она же умница, спортсменка, и просто красавица.
— А "комсомолку" почему пропустил? — Поинтересовался Дэн, демонстрируя эрудицию, намного более широкую, чем свойственна среднему англичанину.
— Не был уверен, как Вы на это отреагируете. — "Смутился" я.
— Да ладно тебе. — Улыбнулся Дэн. — Но что это мы на пороге встали? Проходи, "жених".
— Гарри, — обратилась ко мне Эмма, — я же уже говорила тебе в прошлом году: наш дом — твой дом. Здесь ты всегда найдешь помощь и поддержку.
Я шагнул за калитку. Защитные заклятья "принюхались" ко мне, проверяя, не задумал ли я чего плохого в отношении хозяев дома. Я поднял руку, принимая ключи защиты, обновляя и усиливая ее. Среди белого камня садовой дорожки взблеснули осколки полированного обсидиана, а трава газона взблеснула острой, хищной сталью. Мой домен медленно проникал в реальность, превращая дом родителей моей девушки в настоящую крепость.
Не выпуская плечи девушки, я сделал еще шаг. Перед нами материализовалась Илька.
— Молодые господа вернулись. Илька приготовила обед. Соблаговолите пройти?
— Илька, — всплеснула руками Эмма, — я же сказала: дождись меня, и мы вместе все приготовим.
— Илька — хороший эльф. — Насупилась домовушка. — Илька знает, как положено встречать вернувшихся хозяев.
— Не обижайся, — Миа шагнула вперед, причем отпустил ее я очень неохотно, — ты — хорошая служанка, и я тобой довольна.
— Госпожа... — Не зеленоватой мордочке домовушке румянец смотрелся донельзя странно.
— Это правда, Илька. — Вмешалась Эмма. — Мы все тобой довольны. Просто я не хотела тебя утруждать...
— Илька — хороший домовой эльф... — Снова насупилась домовушка.
— Мама! Не надо! — Миа повернулась к Эмме. — Ты сейчас усомнилась в способности Ильки выполнять работу по дому. Для домовика это серьезное оскорбление. А для нее... Она — Дитя Хогвартса. Думаю, многие домовики, кичась своей силой, упрекали и обижали ее этим. Пожалуйста, мама, никогда так не говори, ладно? Не надо обижать Ильку.
Все-таки за год общения с домовушкой Аналитик разобралась в побуждениях, движущих этими существами.
— Ладно-ладно... — Эмма расстроилась тем, что оказывается, она не раз обижала маленькое существо, что старательно убиралось, готовило, и всячески старалось облегчить ее жизнь. — Я просто не знала... Если я тебя чем-то обижаю — просто скажи мне об этом, ладно? — Обратилась она к Ильке.
— Но... как я могу указывать господам? — Удивилась домовушка.
— Можешь. — Твердо ответила Эмма. — Мы все-таки люди, и можем ошибаться. Поправив меня там, где я ошибаюсь, ты послужишь мне гораздо лучше, чем промолчав, и не указав мне на ошибку.
— Госпожа... — Растерялась Илька.
— Я согласна с мамой. — Подтвердила распоряжение Миа.
— Госпожа!!! — Восторженный визг Ильки мог бы быть услышан даже в Лондоне... если бы не гасящий морок, включенный в защиту. Ведь своим распоряжением Миа подняла статус до высшей касты домовиков — "советника", имеющего право советовать хозяину.
— Эмма... — обратился я к хозяйке дома, — я займу ту же комнату, что и в прошлом году?
— Да, конечно. — Ответила мне она.
— Асси! — Вызвал я свою домовушку. — Разложи мои вещи.
— Конечно, господин. — Асси склонилась передо мной и исчезла вместе с моей сумкой.
Я же, во весь рост рухнул на стальную траву газона, мягко принявшую меня в свои объятья.
— Я — дома. — Выдохнул я, раскинув руки, и глядя в высокое голубое небо.
— Да. Ты — дома. — Отозвалась усевшаяся рядом со мной Миа, и узкая ладошка легла мне на лоб.
