— Стало быть, герцог Олтирн Голирийский — обычный падальщик, намеренный поживиться на свежем трупе, — подытожил Антэрн. — Не понимаю только, каким образом это связано с королевской дочкой и осадой города.
— Каким же ты иногда бываешь нетерпеливым, — вздохнула Тишайя. — Связь прямая. Гримт — вольный город королевского права.
Антэрн чуть приподнял брови, что на его практически лишенном выражения лице могло служить выражением крайнего удивления.
— Так этот герцог — настолько большая заноза? Это, скорее, хорошо обструганный осиновый кол.
Тишайя улыбнулась.
— Верно мыслишь.
Мастер меча покачал головой.
— И все-таки, я не понимаю. Разве можно получить руку королевской дочери, угрожая ее отцу и возглавляя оппозицию? Не логичнее ли было стать самым верным из слуг?
— Герцог Олтирн — непростой человек. Там, где другие попытались бы поступить, как предложил ты, он делает наоборот. Показывает силу и непреклонность вместо слабости и уступчивости. И, я замечу, у него пока что все получается достаточно неплохо.
— Твои информаторы сообщают что-нибудь интересное?
— О да! Многие в окружении короля считают, что союз популярного, могучего и богатого герцога с дочерью его величества принесет много пользы королевству.
— Причем под королевством они понимают себя, — добавил Антэрн.
— Естественно. Но, думаю, ты понимаешь, что король, не прислушивающийся к желаниям своей свиты, очень быстро перебирается на новое место жительства. В родовой склеп.
Антэрн нахмурился.
— Если этот герцог столь серьезен, как ты говоришь, нам, пожалуй, стоит поторопиться.
— Поедем напрямик?
— Нет, делаем крюк — мы должны выяснить, кто это такой любопытный завелся в округе. Но перемещаться придется быстро.
Антэрн закончил это предложение с тяжелым сердцем, потому как знал, какой будет реакция Тишайи. И он не ошибся! Пухлые губы красавицы растянулись в широкой улыбке, не предвещавшей ничего хорошего.
— Ло-шад-ки, — жизнерадостно произнесла она.
Антэрн кисло искривил губы.
— Проклятые копытные твари, кто бы знал, как я их ненавижу.
— Ничего не поделать, сам сказал, что нужна скорость. Повозка двигается раз в пять медленнее.
— Мы будем привлекать внимание, — Антэрн попробовал использовать старую опробованную защиту, но увы, на сей раз она не сработала.
— С каждым годом число всадников многократно увеличивается, — парировала Тишайя. — Ящеры не по карману простым людям, а волы — слишком медлительны. Так что...
Договаривать она не стала, это не требовалось.
— Лошади, так лошади, — стоически произнес он. — Отдохнем до утра, и в путь. А пока у нас есть время, прошу, позаботься об этом.
Он чего извлек несколько мешочков с ценностями и выложил их на стол.
— Внушительные трофеи, — присвистнула воительница. — Трактирщик оказался достаточно состоятельным человеком.
— Тут не только его деньги. Сама понимаешь: тут медяк, там медяк.
— Да-да, вместе дают кошель, — она взяла один из мешочков и подбросила его в руке — монеты в нем мелодично звякнули, — с золотом.
— Что поделать, — развел руками Антэрн, — где-то прибывает, где-то убывает.
Тишайя усмехнулась.
— Да, так оно и бывает. Что-нибудь еще?
— В телеге. Как я говорил, на нас напали в лесу, и я еще не успел продать трофеи.
— Поняла, пристроим куда-нибудь.
— Спасибо, — Антэрн поднялся. — Что бы я без тебя делал?
— Вот и я задаюсь этим вопросом, — улыбнулась ему Тишайя. — Отдохни, завтра нам предстоит долгая дорога.
— Спасибо. Так и поступлю. Кстати, присмотри там за мальчишкой, а то знаю я твоих, хм, барышень.
— Не волнуйся, я не дозволю им испортить столь чистый и невинный цветочек, — прыснула воительница. — Спи иди, добрых тебе снов.
— Спасибо, надеюсь, что так и будет.
Глава 4
Кровь, разлитая по полу. Кровь, смешанная с вином. Она течет все дальше и дальше, толчками выливается из разреза на мраморной руке. Статуя поворачивает голову.
— Ненавижу!
Крик ввинчивается в череп, проникает в каждый закоулок, отдается эхом в ушах, и только после этого затихает, но ему на смену уже идет новый вопль.
— Ненавижу!!
Уши зажать! Только так, никак иначе! Сжаться в комочек. Но кровь. Она все ближе. Она почти добралась до ног.
И снова:
— Ненавижу!!!
Кровь. Кровь и вино. Они коснулись ступней.
Антэрн проснулся от собственного вопля.
"Все в порядке, все в порядке", — пытался он унять бешено колотящееся сердце. — "Просто кошмар, все как всегда".
Он слез с кровати и обхватил голову руками.
"Как всегда. Только мне начинает казаться, что стало легче, как они возвращаются".
Мастер меча вздохнул, чувствуя, что этой ночью уже не сможет сомкнуть глаз, несмотря на всю свою усталость. Когда такое происходило, Антэрн делал одно и то же.
Взяв в руки меч, Антэрн покинул свою комнату и, пройдя через черный ход, оказался во внутреннем дворе таверны. Тут был разбит небольшой, но очень симпатичный садик, в котором всегда было тихо и спокойно. Антэрн не в первый раз посещал его, тут было тихо и спокойно, неяркий звездный свет проникал сквозь кроны яблонь и груш, и все вокруг действовало в высшей мере умиротворяюще.
Антэрн, как и всегда, нашел свое любимое место — небольшую полянку, очерченную ягодными кустами. Он разулся и снял рубаху. Мягкая травка приятно холодила ступни, а ночной ветерок, уже не таящий в себе напоминания о нестерпимой дневной жаре — гладил плечи и спину.
Мастер меча извлек свое оружие из ножен, и нанес несколько простых атак. Когда тело разогрелось достаточно, он подключил ноги и стал как бы танцевать с тенью, отрабатывая бой сперва с одним человеком, а потом и с группой.
Этот метод помогал безотказно еще с детских лет. Антэрн как бы становился единым со своим оружием, и все страхи, кошмары, неудачи и обиды отступали на задний план. Он не отрабатывал приемы, он танцевал смертоносный и прекрасный танец, каждое па которого было заучено и отработано в сотнях боев.
Ни о чем не думать, ничего не бояться, просто атаковать, уходить с линий удара, парировать. И плевать, что врага нет! Он есть, он сидит где-то внутри, и не дает спать, насылая кошмары. Этот страшный, мерзкий демон по имени "память".
Новый удар!
И еще один!
— А-а-а-ар!!!
В последнюю атаку Антэрн вложил остатки сил и замер в той точке, с которой начал движение. Он устало вздохнул и огляделся — в небесах алел диск поднимающегося солнца.
Тьма отступила, пришло утро. Пора было возвращаться в комнату.
* * *
Рассвет выдался восхитительным. Антэрн, вдоволь намахавшийся мечом, подошел к окну, широко распахнув ставши и впустив солнечный свет в свою комнату.
Яркие лучи тотчас же осветили стройное тело, покрытое шрамами. Антэрн не мог похвастаться огромными мускулами, но этого ему и не требовалось, его тело — крепкое и жилистое, без единой унции жира — отличалось поразительной выносливостью и недюжинной силой. Годы тренировок сделали свое дело, и Антэрн, захоти он того, с легкостью мог бы стать моделью для скульптора, которых в последние годы развелось до неприличия много.
Воин зевнул и бросил короткий взгляд во двор прямо посреди которого в окружении многочисленных зрителей тренировался Риис. Воины подбадривали юношу, а девочки, работавшие в заведении, сопровождали каждое действие мечника какой-нибудь фривольной шуткой. И Антэрн ничуть не удивился этому — Риис, также обнаженный по пояс, являл собой полную противоположность мастеру меча. Широкоплечий, с бугрящимися мышцами, он походил больше на мифического ледяного гиганта, чем на человека. По обнаженной груди и спине стекали капельки пота, а от разгоряченного тела шел пар.
Риис вошел в состояние единения со своим мечом и совершенно не обращал внимания на происходящее вокруг, выполняя сложнейшую технику круговой защиты.
"Кажется, из драки с семеркой бродяг он извлек кое-что для себя", — подумал Антэрн. — "Неплохо делает, хотя и не идеально, надо будет указать на небрежности. В бою со мной они бы стоили ему как минимум руки".
Антэрн отошел от окна, совершил все утренние дела, а затем оделся и собрал вещи. Особое внимание он уделил арбалету, прихваченному из дома ростовщика. У воина еще не было времени опробовать его в деле, и вот сейчас Антэрн серьезно рассчитывал прихватить игрушку с собой, дабы проверить, насколько та хороша.
Тишайя нашла для арбалета отличный чехол, а также — хороший колчан для болтов, и сейчас Антэрн закинул оружие на спину, а в руки взял сумку, в которой помимо запаса еды и плаща покоились также лекарства, точильный камень и огниво с кремнем. Удостоверившись, что все нормально, он покинул комнату и спустился вниз. Тишайя уже ждала с легким завтраком, проглотив который друзья вышли на улицу.
Риис продолжал фехтовать, хотя было видно — это дается ему тяжело — грудь юноши вздымалась рывками и изо рта при каждом ударе вырывались хрипы.
— Хватит уже, — распорядился Антэрн, проталкиваясь в центр круга. — Надорвешься.
Но Риис не услышал его, так сильно он ушел в себя.
Антэрн покачал головой и двинулся вперед, навстречу своему ученику. Толпа ахнула, и было отчего — прямо в этот момент Риис производил атаку с разворотом, и удар, под который лез мастер меча, мог разрубить на две половинки не то, что человека, но даже и быка! Антэрн же просто физически не мог остановить могучую руку Рииса. Но он и не собирался этого делать!
Вместо этого Антэрн поднырнул под мечом, зашел Риису за спину, и легким движением подсек тому ногу, не отпуская руки. Юноша потерял равновесие и повалился на спину, поддерживаемый своим спасителем.
Когда его голова коснулась земли, в глазах молодого богатыря что-то прояснилось и тот ошеломленно уставлися на Антэрна.
— Ой, — только и смог выговорить Риис.
— Тебе не стоит так напрягать себя — раны могут открыться, — спокойным голосом сообщил ему Антэрн, отпуская руку. — И советую быстренько собрать свои вещи, мы отправляемся.
Он оглядел толпу.
— Кажется, у всех вас много свободного времени, не правда ли?
Двор опустел как по команде, и мастер меча развел руками.
— Тишайя, надо бы тебе нанять кого-нибудь храбрее.
— А тебе надо бы прекратить резать людей, — парировала его подруга. — Я проверю, готовы ли лошади.
Антэрн поморщился, как от зубной боли.
"Интересно, а Риис умеет держаться в седле"? — пришла в голову неожиданная мысль. — "Ну, не сможет, оставлю, хоть какая-то польза будет от этих отвратительных тварей".
* * *
— А куда мы?
Это был первый вопрос, который задал Риис, едва только они покинули город. Как выяснилось, в седле он держался достаточно уверенно для человека, которому по статусу не то, что ездить на лошади, подходить к ней не полагалось!
— Навестить одну странную особу, — неопределенно отозвался Антэрн. — А потом — заглянем к ростовщику.
— А зачем мы едем к ним?
— Вот это уже не твоего ума дела. Будет нужно, расскажу.
— А нам придется драться?
— О да! — с уверенностью проговорил мастер меча.
И тут он не кривил душой. Антэрн был убежден, что в ближайшие дни придется пролить немало крови, именно поэтому он был против присутствия Тишайи. Впрочем, сражения никогда не пугали мастера меча. Кровь, так кровь — ничего необычного или нового.
— Кстати, — неугомонный Риис просто физически был неспособен заткнуться больше, чем на пару минут. — Госпожа, как случилось, что ты взяла в руки меч? Женщин-воинов трудно встретить.
— Это так, — согласилась Тишайя.
Повисло молчание.
— Ладно тебе, Тиша, — произнес Антэрн. — Расскажи уж, тем более что история-то поучительная.
Серебряная Молния горестно застонала.
— Да и я послушаю с интересом.
— Ты и так все знаешь.
— Освежить память никогда нелишне, к тому же все равно делать нечего. Не гонки же устраивать.
Он с сомнением покосился на свою лошадь, которая к счастью отличалась кротким нравом и беспрекословно выполняла приказы всадника.
"Проклятая тварь", — подумал мастер меча. — "И какому идиоту пришло в голову завозить вас в Семь королевств"?
Он знал, что несправидлив к животному, которое, в целом-то, ничего плохого не делало, более того, позволяло заметно сократить время в пути. Да и не так сильно они бросались в глаза. Да, на троицу всадников поглядывали прочие путники, но не более того. Причем не факт, что внимание людей привлекали животные, скорее уж — Тишайя. Эта невероятно красивая женщина просто не могла остаться незамеченной.
— Так чего, Тиша?
— Ладно, — сдалась она. — Расскажу.
* * *
Все началось с того, что у одного трактирщика не было сыновей. Он страстно желал наследника, но жена дарила лишь одних девочек. До совершеннолетия дожили пять дочерей из девяти, и Тишайя была самой младшей из них. Детство у нее было веселым и счастливым — младшая и самая любимая папина дочка получала все, чего хотела, а хотела она, как ни странно, фехтовать.
Серебряная Молния уже и не помнила, откуда в ней проснулась страсть к размахиванию острыми железками, наверное, будучи совсем крошечной, увидела какого-нибудь фехтовальщика за работой. Война Семерых прошла мимо их города, а потому она не хлебнула лиха, как многие другие, и продолжала грезить мечами.
Отец, несмотря на ворчание матери, сначала купил дочке тренировочный меч, а затем пристроил ее в местную школу, которой заведовал его приятель — старый наемник, ушедший на покой. И тут выяснилось неожиданное — хрупкая восьмилетняя девочка, которую, казалось, можно перешибить плевком, была прирожденным бойцом.
Скорость, точность, координация — все это у нее было от природы, а то, чего не хватало, Тишайя добирала упорством. Тренировалась, пока кожа на руках не покрывалась кровавыми волдырями, а ноги не подкашивались от усталости, после чего поднималась и продолжала отрабатывать удары!
К тринадцати годам — времени, когда девочек начинают интересовать молодые люди, и когда многие из них венчаются, — она была сильнейшей из учеников своей школы. На диковинку приезжали посмотреть воины из других городов, которые брали своих воспитанников для тренировочных схваток. И Тишайя неизменно выходила победительницей из каждого боя, что, естественно, лишь раздувало славу гениального ребенка и привлекало новых людей.
В пятнадцать Тишайя убила первого человека. Вместе с сестрами она пошла за ягодами и в лесу на них набросился мужчина, намерения которого не оставляли ни малейших сомнений. У девочки с собой был лишь нож, но и этого хватило с лихвой — несостоявшийся насильник получил удар точно в сонную артерию. Его ноги по инерции сделали несколько шагов, и лишь после этого тело решило, что пора завершать земные дела.
Тишайя до сих пор могла в деталях воспроизвести каждое мгновение того страшного дня. Вот из кустов выскакивает заросший и отощавший оборванец с топором в руке. Вот он хватает за косу Вилайю — статную красавицу семнадцати лет от роду, ее любимую сестренку. Вот сестры начинают кричать, а Вилайя — обреченно отбиваться, обливаясь слезами и умоляя пощадить ее. А вот сама Тишайя выхватывает нож и делает то, чему ее учили все эти годы: сокращение дистанции, уход от возможной атаки и удар!
