Все дороги ведут в параллельные миры

Стоило Нике об этом подумать, как она невольно засмеялась. В этом смехе было все: и презрение над своими слабовольными мыслями, и гордость за то, что она смогла их побороть и кратковременная победа над окружающей ее тьмой. Она рассмеялась, но, не услышав эхо или хотя бы его слабый отголосок, страх вновь послушным бумерангом вернулся к ней. Она, как ей казалось, встала с чего-то и, не встречая на своем пути никаких препятствий, сделала пять шагов вперед. Остановилась. Ничего не изменилось. Вокруг нее не существовало ничего, кроме сгущенной, если есть такое понятие, тьмы. Девушка как стояла в темноте, так и продолжала стоять, с той невеликой разницей, что передвинулсь от своего прежнего, изначального места на пять шагов. Ее сознание постепенно, делая кратковременные успехи, с усилием вырывалось из железных оков невидимого, бестелесного и, как казалось Нике, не слишком доброжелательно к ней настроенного нечто. Закрепляя очердной успех, в ее мозгу, как яркая вспышка электической лампочки, зажглась мысль: 'А где Влад и другие?' Не успела она об этом глубоко задуматься, как вся окружающая Нику темнота мгновенно рассялась, безоговорочно уступив теперь место яркому серебряному свету. Он был очень похож на тот свет, который, так нежданно вспыхнув из цветка папоротника, обволок Ветрову и ее друзей на пару с невезучим англичанином Кириллом. Почему невезучим? Да потому что есть один шанс из миллиона, чтобы оказаться рядом со сверхьестественным растением в тот злополучный момент, когда оно ''активируется'', что ли. И этот ''счастливый билетик'' выпал именно их компании...И почему эта ''радостная'' мысль портит настроение и понижает ее градус до сих пор непонятно...

На сверкающий, как могло показаться, мириадами искрами и отшлифованными гранями алмазов, серебряный свет невозможно было смотреть без слез и без сощуривания глаз, хотя это мало чем помогало. Он был в сто раз ярче солнечного света и совсем не согревал. Оставалось только, зажмурившись, закрыть лицо ладонями и прикрыть завесой длинных волос, в слабой надежде, что эти бесхитростные действия хоть чем— нибудь помогут. Бесполезно. Глупо было даже надеяться. Такое ощущение, словно не она несколько долгих мгновений назад находилась в бесконечной и сосущей темноте. А может в этом месте восприятие времени и пространство сильно искажено и остается только примерно догадываться, где она и сколько здесь уже времени провела? Типа такая маленькая компактная черная дыра, без малейшего намека на присутсвие времени и восприятия окружающей тебя действительности.

Теперь Ника уже успела горько пожалеть, что этот ослепляющий и беспощадно режущий глаза свет сменил собой темноту, ранее окружающую ее: в темноте ее глазам хотя бы не было больно и в голове не была такая подозрительная легкость, даже пустота, что творится сейчас.

— Влад, Влад! — в полном отчаянии крикнула в пространство Ника. Пусть ее старший брат был временами занудным, ревнивым и докучающим до чертиков, но он был единственным, о ком Ника вспоминала в волнительные и опасные минуты, единственный, кто мог понять ее, защитить и отгородить от страха.

Как ни странно, она услышала свой высокий, предательски срывающийся голос. Ну хоть какой-то прогресс! Фу-у-у, когда же это закончится?! Эта мысль в последнее время стала слишком часто наведываться к ней в гости, отрешенно подумала девушка. Ника снова попыталась открыть глаза и опять моментально закрыла их. Свет все такой же серебряный и ослепительный, но теперь Нике почему-то показалось, что его сияние чем-то отдаленно напоминает на отраженное в зеркале сияние горящей лампочки. И вправду! Когда девушка в очередной раз, сосчитав до десяти, открыла глаза, она к своему ужасному удивлению, перемешанному пополам со страхом, лицезрела перед собой массивное зеркало, чьи невероятно изящные узоры с предельной осторожностью были выполнены вручную и покрывали его края. Серебряный свет никуда не делся, а просто стал исподволь угасать, отчего Ника теперь с благоговейным трепетом и страхом разглядывала в нем свое отражение.

В ее одежде ничего не изменилось: те же джинсы, легкая майка и горчичного цвета куртка. Только ее овальное лицо было непревычно бледным, да вмеру длинные русые волосы растрепались, в одной пряди Ника даже заметила торчащий прутик. Все, казалось бы, ничего, но вот глаза...

С ее большими миндалевидными глазами, единственной частью в ее внешности, которая избегала жесткой критики со стороны девушки, происходило что-то, что никак не могло влезть в голову. Если бы Ника сама не видела это в исполинском зеркале, то ни за что бы не поверила, посмей кто-нибудь рассказать ей подобное. Ее глаза, ее глаза!!!, излучали ослепляющий холодный серебряный свет, причем ничуть не хуже цветка папоротника!.. Свет заполнил собой весь глаз, стирая очертания радужки и зрачка...

Ника, тихо вскрикнув, сделала непроизвольный шаг назад и, споткнувшись о что-то, чему ''повезло'' оказаться у нее на пути, упала и, перевернувшись лицом, уткнулась в нечто мягкое, одновременно имевшее запах сырости. Опершись на руки, она стремительным рывком встала и застыла памятником самой себе, не в силах сдвинуться с места.

— Ника?! Ника! Это ты!.. Глазам своим не верю! Ника...

Неясно каким мистическим образом Ника очутилась в лесу, окруженная небольшими березками и всей той флорой, которая так привычна для глаза любому россиянину.

К ней, с трудом пробивая себе дорогу через ветки и кусты колючих кустарников, мчался на всех парах Руд. Здесь, в этой крайне загадочной и экстремальной обстановке, Ника еле признала в нем знакомого ей вот уже пять лет парня. Его обычное доброе лицо с вечно рассеянным взглядом переменилось до неузнаваемости. Скулы резко выделялись на худоватом лице Руда, глаза стали острыми и пронзительными, а подбородок был просто волевым. Он пробивал себе путь решительно и без каких-нибудь колебаний, нисколько не смущаясь кровоточащихся порезов, которые появились на его руке после близкого знакомства с колючками кустарников.

Первое впечатление о переменах в Руде не покидало Нику лишь до тех пор, пока он не улыбнулся ей с далека своей открытой и мягкой улыбкой, которая имела прям магнетическое влияние на многих девчонок в их университете, исключая непрошибаемую Лауру.

Наконец, Руд смог пробиться к ней, местами порвав при этом свою одежду. Ника бросилась ему на шею, параллельно подумав, что всем ее неприятностям пришел долгожданный конец. Когда Руд смог, наконец-то, твердо стоять на земле двумя ногами, первым делом он крепко сжал руки Ники и только тогда девушка поняла, насколько сильно они дрожали.

— Для начала надо успокоиться, — спокойно сказал он, хотя Ника видела, что у него самого бледное лицо. — Нервные мы никому не сможем помочь.

— Помочь? Разве кому-то теперь нужна помощь?

— Всем и всегда нужна помощь, — философски отозвался Руд, пожимая плечами.

Этот его уверенный тон снял оцепенение с Ники, хотя она точно знала, что под внешней маской он сам дрожал как желе.

— Раз мы здесь и с нами все более или менее в порядке, значит другие тоже недалеко.

Рудольф мимолетно посмотрел на вполне адекватную Нику и задумчиво выдал:

— Очень радует тот факт, что ты не истеричка.

Ника интуитивно поняла, что он имеет ввиду.

— Так это было на самом деле и ты тоже прошел через это??!!

— Это урок на будущее — никогда не делай поспешных выводов, — протянул он после ее сиюминутной истерики. — А насчет твоего вопроса, отвечу: как видно да, но мне очень бы хотелось, чтобы это все оказалось в итоге кошмарным, но все-таки сном, — хмуро подвел итог Руд, а затем хитро улыбнулся. — А если это сон и он продолжается даже сейчас, мы легко можем проверить это, ущипнув тебя за локоть!

Ника, не поддерживающая его энтузиазма, резво отпрыгнула в сторону.

— Спасибо, конечно, но мы можем с легкостью проверить это и на тебе или сделать это другим, менее болезненным способом. А вот насчет кошмара я согласна с тобой и полностью ногами и руками за! Я тоже не испытала бы особого разочарования, обнаружив на утро, что все это мне приснилось.

— Ну, раз ты убедилась, что все происходящее здесь более чем реально, самое время заняться поисками остальных. Я тут около дерева нашел мой невредимый рюкзак и еще один, может твой? Руд скрылся, но через минуту появился с двумя рюкзаками в руках.

— Мой! — радостно признала Ника и, проверив его содержимое, осталась довольна. — Ты мне вот что скажи, как мы будем их искать, если сами не знаем где находимся? Хоть я, признаюсь, и не пессимист, но искать Лауру, Влада, Эву и этого Кирилла, вопя на весь лес, не самая лучшая из идей.

— Твоя правда, — легко согласился Руд. — Но мне вот что кажется странным, почему мы оказались так далеко то папоротника?

— Странным? — не веря своим ушам, переспросила Ника. — И вообще, не напоминай мне про этот папоротник!..Странным...А ты не считаешь странным то, что произошло с нами? По моему, это зашкаливает за черту ''странность'' и переходит в ''невозможно и не верю своим глазам''! Сначала вспышка папоротника, потом темнота, долбанное серебряное сияние и в завершении всего, как будто бы этого мало, мои глаза, нет, ты вслушайся, мои глаза в серебряном свете!

Ее голос вновь перешел в крик, и Вероника, чтобы хоть как-то разрядиться, в исступлении с чувством пнула небольшой валун, о который опиралась рукой. Разумеется, финал был вполне логичен. Валун, вне сомнения, выстоял, а у Ники, к ее возрастающим быстрее геометрической прогрессии проблемам, добавилась еще и тупая боль в ноге.

— Глаза в серебряном свете? — искренне удивился Руд. — Ну ты и загнула! У меня такого не было!

Ника от неожиданного его ответа прекратила закипать и, сосредоточившись, задумалась. Несказнно обрадовавшись перерыву в незапланированной истерике, Руд подтолкнул ее к камню.

— Сядь, — негромко приказал он, и что самое удивительное, Ника и вправду села, в который раз за сегодняшний ненормальный день удивившись в мыслях, как такие вот с виду мирные и тихие на самом деле оказываются сильнее любого другого. И почему Лаура не может понять очевидного?

Руд в замешательстве зашагал перед Никой, что означало у него высший градус умственной деятельности: еще чуть-чуть — и мозги расплавятся.

— Вероника, — наконец, вышел из летаргического сна Руд.

Ника с вниманием первоклассницы на первом своем уроке ожидала продолжения, но Руд не спешил доканчивать предложение, запнувшись и тормознув у ее имени.

— Я уже много лет как Вероника. Ближе к делу!

— Ник, я не хочу тебя пугать...

— А у тебя это очень хорошо получается уже по одному началу предложения и сказанному его голосу, — отчужденно вставила комментарий Ника.

— Так вот, — словно его и не прерывали, продолжил Руд. — Я здесь уже четыре с половиной часа как появился...

— И? — нетерпеливо поторопила его Ника.

— Я прочесал всю местность и даже влез на ту горку, — Руд пальцем показал на ''горку''. — И ты знаешь, что я там увидел? Поле с высокой травой на севере, а на юго-востоке от горы видно огромное озеро, которое по своей чистоте давно дало бы фору Байкалу.

— Озеро? Какое озеро? Ты, верно, шутишь? — с надеждой спросила она. — Здесь вообще не должно быть никакого ручейка, не то чобы озера! — взволнованно сказала Ника, смутно догдываясь о том, что хотел донести до нее Руд.

— Я то же неплохо знаю географию, Ника, но это не меняет тот факт, что здесь есть озеро, а мы находимся около него! Следуя дедуктивному мышлению, если что-то находится где-то, где оно никак не должно находиться, по логике вещей, это означает, либо что этот предмет ( в данном случае целое озеро, поле, холмы) должен находиться не здесь, либо люди, которые его видят, то бишь говоря мы, находимся не там, где нам положено находиться.

— Значит, это озеро сейчас находится не там, где должно находиться по логике вещей? — попыталась мучительно осилить весь этот запутаннный поток обьяснений Ника.

— Нет! — воскликнул громко Руд. От его крика даже вспорхнуло в небо несколько испуганных и недовольных вмешательством в их жизнь птиц с дерева, под которым они разговаривали. — Ты не считаешь, что озеро малость не подходит размером, для того, чтобы перемещаться туда, куда не следует? Так вот, Ника, это мы сейчас находимся не там, где должны находиться, как ты не понимаешь?!

Ника, медленно соображая, сказала:

— А где мы должны находиться?

— Ника, не тормози! — горячо восликнул Руд. — Мы должны находиться у этого папоротника вблизи 'Красных маков'! А где мы сейчас? Уже давно перевалило за полдень (полдень, а ты помнишь, в котором часу мы дошли до папоротника?!) и мы на опушке какого-то поля, где начинается огромное озеро!.

— Может нас похитили инопланетяне и за каким-то надом перенесли на озеро? — попробовала расшатать воображение Ника.

— Я не знаю, что случилось там около папоротника, и как я оказался здесь, но я точно знаю, что место, где мы находимся, не Россия и даже больше — не наши времена.

Ника, как это не странно, приняла эту новость чрезвычайно спокойно. После происшествия у папоротника она уже мало чему удивлялась, так как ее эмоцианальная копилка, давным-давно перегрузившись, отключилась за ненадобностью.

— То, что мы не у 'Красных маков' (как же меня достало их тупое название!) и даже не в России, я принимаю. Но вот с чего ты решил, что мы не в нашем времени? Что заставило тебя так подумать?

Руд недоверчиво вскинул брови и уставился на Нику с непонятным выражением лица. Наверное, он ожидал вместо наступившей эффектной паузы протестов и бурных возражений. Очень высока вероятность того, что сейчас в его мозговых просторах витала невесомая, почти безоблачная мысль про представительниц слабого и прекрасного пола, у которых в расписании семь пятниц, которые обьязательно начинаются и заканчиваются с левой ноги. Нет, Руд определенно не понимал девушек! Когда нужно сесть и немного подумать, они заводятся от незначительного пустяка и пиши пропало! А вот когда надо по-настоящему психовать, благо повод есть и даже очень большой, они молчат и невинно хлопают глазками, вроде не он только что сказал, что они попали в черти знают где!

— Смотри, что я обнаружил, — Руд решил не заморачиваться по поводу нелогичного поведения Ники и при этих словах исчез за деревьями, а когда вернулся, он с неподдельным интересом покачивал в руке рукоятку меча с обломком лезвия.

— Ладно, — хмуро пробурчала Ника. — Ты своими доводами меня убил, прям ухлопал на месте.

— Думаешь, мне самому это очень приятно? — огрызнулся Руд и сунул находку в свой необьятный рюкзак. — Пошли всех искать?

— Одну минуту!..

Ника, в который раз мысленно похвалив себя за то, что надела кроссовки, легко взобралась на ''холмик''. Отсюда она увидела опушку леса и поле, о котором говорил Руд. Больше ничего невозможно было разглядеть из-за высоких и густых крон деревьев. Поэтому Ника поднялась выше и смогла увидеть лес около озера — сперва в виде туманной полоски на горизонте, которая все расширялась, превратившись в итоге в настоящее зеленое море. У самых берегов озера лес начинал редеть, но все также цепко охватывал весь его периметр , оставляя лишь по сравнению небольшую овально вытянутую лазурную площадь озера. Ника перевела взгляд чуть правее и ближе к утесу, о южный бок которого до этого опирал спину Руд. Около этого огромного валуна росли редкие сосны и кедры, по большей части образовывая открытое пространство, усеянное молодой, сочно-зеленой однолетней травой. Там, на этой полянке, Ника смогла разглядеть неестественную по контрасту маленькую точку, которую при наличии буйного воображения можно было принять за человека. Радостно вскрикнув, Ника мгновенно спустилась с крутого холмика, оцарапав до крови локти и руки. Руд, с видом грустного ослика, сидел на траве, сложив ноги по-турецки. Было ясно, что его мысли сейчас о-о-чень далеко.