Ругару

— Да? — деланно изумилась Регина. — И кто же, интересно, следил за ним в последние три года? Кто скажет, спал он с кем-нибудь и что произошло с этими женщинами? Вы же сами заметили — погибали исключительно женщины, так что отсутствие трупов на местах его преступлений абсолютно ничего не доказывает.

— Не доказывает, — согласился Борик.

— Ладно, мне пора... — она схватила сумочку.

— Ну так я помог чем-нибудь?

— Конечно! — спохватилась Регина. — Я обдумаю то, что услышала, но кое-какие мысли уже сейчас появились. Отдельное спасибо за обед и вино, — поблагодарила она.

— А вы бутылочку с собой возьмите. Все равно я эту сладость не люблю, а вы только один бокал выпили. Официантам, что ли, дарить?

— Неудобно как-то... — засомневалась Регина.

— Чего там неудобно! — возмутился подполковник. — Берите и все. Вот я заткну сейчас, — он собрался соорудить пробку из салфетки, но не успел. К ним подошла миловидная пухленькая официантка.

— Позвольте, я закрою бутылку пробкой, — предложила она и словно фокусник не только закрыла горлышко, но и упаковала в подарочный пакет, прощебетав в пространство между Региной и Бориком. — Будем рады видеть вас снова.

— Благодарю, — Регина поднялась, Борик остался сидеть. Потом будто спохватился.

— Вы идите, а я отдохну еще. Отбивную свою доем.

Проследив за его взглядом, Нарутова заметила, что он перемигивается с официанткой, и с трудом сохранила невозмутимость.

В машине положила бутылку на соседнее сиденье — с пробкой можно не бояться, что прольется, но надо домой заехать. Не кататься же весь день с таким "пассажиром". "Борик... Надо же!" — она покачала головой и повернула ключ зажигания.

Первый прокол

Пихлер, слегка успокоившись, попробовал еще раз добыть ключ. Не хотелось беспокоить Лекса по таким пустякам, выходило, что он совсем уж беспомощен. С утра он уже дежурил возле дома Зинаиды. Машину сменил, внешность тоже. Не должна заметить. А полиция — что полиция? Вот если бы она в следственное управление на Казахской сунулась, тогда стоило бы беспокоиться, а здесь тоже человечек от них есть, да только если он каждую жалобу сумасшедших будет рассматривать — свихнется. Да и сотрут ее, как будто ничего и не было — изобрели такие штучки. Пишут особой ручкой, потом стирают. Кто пойдет проверять, что стало с его жалобой? Немногие. Тем более что-то серьезное они всегда рассматривают, только на глупые заявления внимания не обращают, чтобы не загружать себя бессмысленной работой.

Зинаида вышла из дома взвинченная, как всегда. Опять, наверно, с сыном поругалась. Интересно, как бы сложилась ее жизнь, если бы она сняла медальон? Неужели бы точно так же терпела этого хама и оболтуса? У Севы детей не было и, когда он сталкивался с подобными семьями, клялся себе, что никогда, никогда! не позволит сыну так с собой обращаться. В бараний рог бы скрутил Богдана-засранца. Если бы у Зины были деньги, и она обратилась к нему за помощью, он бы не взял с нее много, для собственного удовольствия приструнил наглеца.

Но сейчас следовало переживать о другом. Приняв облик усталой женщины, чем-то напоминавшей Зинаиду, только старше, он последовал за ней. Шахович преследовал ее буквально по пятам, ища удобного случая. Не так-то легко отобрать медальон, не привлекая внимания. Даже убить ее сложно. Он ждал удобного момента...

В маршрутку следом за Зинаидой он сел уже мужчиной средних лет, в очках и пижонской рубашечке. Жалко предметы нельзя брать с собой — они бы здорово дополнили образ. Но если внешность и одежда у него менялись быстро и незаметно, достаточно было восстановить в памяти нужный образ, то предметы меняться не желали. Интеллигенту, в которого он превратился, подошел бы тубус якобы с чертежами, или портфель, или в крайнем случае барсетка. Но затем он собирался превратиться в девушку, и куда бы он дел этот аксессуар? В кусты выбросил? Заметут как террориста. А с одной вещью весь день ходить — слишком уж приметно. Она и без того каждый раз его вычисляла.

Зина выскочила из маршрутки на перекрестке и помчалась через дорогу. Пихлер благоразумно не спешил за ней. Сменив облик, нажал на кнопку светофора и перешел улицу, когда загорелся зеленый свет. Лишь на той стороне догадался: она его заметила! Опять заметила.

Внезапно Севу осенило. От постоянных ударов тело теряет чувствительность. Но бывает и наоборот: человек, которого часто били, ненавидит малейшие прикосновения. А Зинаиду так часто била жизнь, что у нее обострилось предчувствие неприятностей. От него исходит угроза, и она улепетывает, будто заяц, в надежде спастись. Только вряд ли ей это удастся. Ну, если только очень повезет, и она избавится от ключа... Но это вряд ли. Рука не поднимется "отцовский" подарок отдать.

Рано Зина радовалась. Отпущенное ей количество удачи и положительных эмоций закончилось на удивление быстро. С утра сын снова начал канючить деньги, уверять, что вчера она ничего не дала, затем опять ругался матом, швырял вещи. Телефон разбил домашний, хотя как раз телефон ему нужен больше, чем ей, — Богдан со своей девушкой чуть не каждую ночь разговаривает. Она же впервые в жизни не ответила сыну криком, а сбежала. Знала: если задержится, обязательно отдаст последние деньги.

Зина мчалась на остановку, а сама переживала, что Богдан еще какую-нибудь пакость подложит. Разобьет любимую кружку, порвет занавески. Что если она вернется в разгромленную квартиру? Может, лучше было отдать еще полтинник? Заняла бы опять денег на проезд, как-нибудь до зарплаты прожили...

Уже садясь в маршрутку, она поняла, что за ней опять следят. Опять! До дороги ее вела женщина, некрасивая и вроде бы неприметная, по крайней мере описать внешность она бы не смогла. После — мужчина в очках. А потом его сменила девушка. Зинаида рванула через дорогу, рискуя попасть под машину, но почему-то казалось: стоит войти в институт — и она будет в безопасности.

На работу Зина пришла первой. Когда она в первый раз попала в это издательство, ее объял ужас: неужели здесь придется проработать несколько лет? Потолки с обвалившейся штукатуркой, огромные окна, немытые, наверно, со дня постройки здания, пыльные шторы, столы, хаотично расставленные по всей комнате, — целых семь штук... Все наводило уныние. Семь человек в одной комнате вообще испытание не для слабонервных. Потом оказалось, что все не так плохо. Столов семь, да компьютера-то три. А без компьютера какой редактор? Вот и получалось, что работали они вчетвером: она — технический редактор, Лена — обычный редактор, Ирина — делопроизводитель (в издательстве на удивление много всяких бумажек) и начальник из бывшей союзной республики. Немало людей работало здесь от случая к случаю, удаленно, но они особо не беспокоили. В самом издательстве народ подобрался на диво — три разведенных женщины и чрезвычайно интеллигентный и грамотный мужчина предпенсионного возраста. В общем, очень хорошо сработались. Только из-за этого Зина и не рвалась в другое место, несмотря на задержки в зарплате. Покой на работе — он дорогого стоил.

Она привычно включила компьютер и, пока он загружался, включила кондиционер, поставила в холодильник скудный завтрак — пшеничная каша, зато целая банка. Если добавить глютоматик, сойдет за курицу. Едва комп включился, Зина кинулась к нему, словно там было спасение. Набрала логин и пароль для выхода в Интернет, путая буквы, так что вошла только с третьей попытки, когда заставила себя сосредоточиться и успокоиться. Набрала в поисковике "Вконтакте"... И остановилась. Она-то заходила со странички Богдана, а теперь она с сыном поссорилась, он ей вообще не скажет, ответил Елисей на сообщение или нет. Взломать страничку? Это только в книгах и детективах умные люди сразу угадывали нужное слово или комбинацию цифр. Или программку для взлома под рукой имели. Ничего подобного у нее не имелось. К тому же либо она тупая, либо сын у нее сложный, но она не могла даже предположить, каким может быть пароль. Завести собственную страничку и написать еще раз? Долго.

Боже мой, она так нервничает, а ведь, возможно, ей вообще не написали!

От нечего делать нажала на кнопочку "Забыли пароль или не можете войти?". "Пожалуйста, укажите Логин или E-mail, который Вы использовали для входа на сайт. Если Вы не помните этих данных, укажите телефон, к которому привязана страница", - выдал ей комп, и она возликовала. Она точно знала, что сын регистрировался на ее номер. Бодро вбив цифры, она стала ждать СМС.

Пришла Лена — худенькая натуральная блондинка. Выглядит хрупкой девочкой, но на самом деле закаленная в боях с бывшим мужем стальная леди. Поздоровавшись, Зина ввела в нужное поле присланный код и — вуаля — зашла на страничку сына. Хорошо, что Богдан сам Вконтакте не сидел.

Елисей откликнулся. "Здравствуйте, тетя Зина! Я как будто почувствовал что вы мне прислали сообщение. Мой прадедушка Олег Михайлович Чистяков умер восемь лет назад. Я тогда даже не родился. Но я могу познакомить вас с моим дедушкой Леонидом Олеговичем Чистяковым. Приходите к нам в гости. Мы живем на улице Казахской дом 15а квартира 16. Лучше приходите вечером. Мама меня забирает от бабушки в пять часов вечера".

"Наивный ребенок! — посетовала Зинаида. — Нежели никто его не научил, что нельзя давать свой адрес?" Она отметила, что мальчик на редкость смышленый. Запятые не расставил, но слова без ошибок. Пожалуй, Богдан написал бы хуже.

Немного успокоившись от утренних треволнений, она напечатала ответ.

"Дорогой Елисей! Спасибо за приглашение, но, пожалуйста, никому не пиши свой адрес. Сейчас много плохих людей. Я постараюсь зайти к вам сегодня вечером. Если захочешь написать мне письмо, то сюда не пиши. Это страничка сына. Вот мой электронный адрес: zina_yagisheva@mail.ru. Передавай привет маме и папе!"

Она отправила сообщение, тут же стерла всю переписку и вышла со странички. Если Богдан попробует войти и не сможет, подумает, что его взломали. Она скажет ему код, который придет на телефон, а сама пользоваться таким способом больше не будет. К чему шпионить за собственным сыном? Нехорошо это.

...Благополучное разрешение этой проблемы придало Зинаиде сил. День, который раньше казался нескончаемым, прошел на редкость быстро, и сделала она довольно много. Зина немного пришла в себя. Зря она так волновалась. Или действительно ей примерещилась погоня? Как-то неправдоподобно это все. Если за ней следило так много агентов (или как их там называть?), то они должны были находиться где-то рядом. И в любом случае зачем она им понадобилась, следить за ней? Или дело в талисмане?

Наконец Зина решила, что если, когда она выйдет с работы, ей опять привидится слежка, то она отправится прямиком к Елисею Чистякову. Если же нет — поедет домой.

И опять ее хорошее настроение улетучилось, едва она вышла на улицу. И дело было не в удушающей жаре, которая не спадала и к вечеру, а в том, что машина, стоявшая напротив входа, показалась очень уж знакомой. Поклясться она не могла — номера не запомнила, — но возникло стойкое ощущение, что именно эта модель красовалась утром возле ее подъезда. А уж когда следом опять потопал какой-то человек, она, ни мало не сомневаясь, перешла дорогу и поехала в противоположную сторону от дома. Зина хорошо знала Казахскую улицу. Нужный дом найдет быстро.

Дальше все происходило не хуже, чем в детективном сериале. Выйдя из маршрутки, она метнулась в нужный двор, а преследователь — немолодой кавказец — уже не таясь, припустил за ней. Подскочив к подъезду, Зина поняла, что не успеет набрать нужную квартиру на домофоне. А надо ведь не только набрать, надо дождаться пока снимут трубку и внятно объяснить, кто она такая, чтобы ее пустили...

Она беспомощно оглянулась. Мальчик, игравший в песочнице, встал во весь рост, изучающе ее рассматривая.

— Вы тетя Зина? — спросил он.

— Да, — она с тревогой взглянула на кавказца, тот стоял метрах в тридцати и словно прислушивался к разговору, но подходить ближе явно не собирался. — А ты Елисей? Я узнала тебя по фотографии. А почему ты один гуляешь?

— На меня можно положиться. Мама за мной иногда посматривает в окошко. Мы на четвертом этаже живем.

— Ясно. А папа? — зачем-то поинтересовалась она.

— Папа в Москву уехал деньги зарабатывать. Это не наша квартира. Ее маме дали, потому что она секретарем работает. А если уволится, нас выгонят. Мы много накопили. Папа годик поработает, и мы купим квартиру.

— Ясно, — повторила Зинаида. Глупая ситуация — не предложишь же мальчику: "Пойдем к твоей маме". Как она отнесется к такому вторжению? Повернуться и уйти она тоже не могла, потому что преследователь по-прежнему наблюдал и ей было страшно. Точно стоит ей отойти от Елисея, и ее сразу убьют. Глупости, конечно, но заставить себя поехать домой она не могла.

— Если вы хотите познакомиться с дедушкой... — заговорил малыш.

И тут Зинаиду будто что-то подтолкнуло. Она быстро сняла талисман и направилась к мальчику.

— Знаешь, давай так. Я тебе оставлю медальон, который получила в наследство от отца, а ты его покажешь дедушке. Если ему эта вещь знакома, значит, нам имеет смысл встречаться, а если нет — то ты мне напишешь письмо электронное, я приду и заберу медальон обратно. Хорошо?

— Хорошо, — Елисей смотрел на круглую медяшку, покачивающуюся на шелковом шнурке, с опаской. Но потом все-таки протянул руку и зажал ее в ладони. Тут же нахмурил лоб. — Он кусается!

— Да? — улыбнулась Зина. — Никогда не замечала, но все может быть.

— Я пойду домой, — мальчик словно разом устал. Елисей сунул медальон в карман. Подойдя к металлической двери и прижав к металлическому кругляшку магнитный ключ, он дернул дверь на себя, одновременно обернулся и очень серьезно сказал: — До свидания!

Но прощался мальчик будто вовсе и не с ней, а с кавказцем за ее спиной.

"Ну и ушлая бабенка!" — воскликнул в очередной раз Пихлер и поцокал языком. От дома Чистяковых он ушел еще до того, как захлопнулась подъездная дверь. Когда Зинаида неожиданно не поехала домой, он обрадовался. Нарушение привычного маршрута всегда делало человека беззащитным. В такие моменты легче его подстеречь. Судьба давала замечательный шанс! Грех упустить его...

Но когда Севу озарило, куда она идет...

Выживание нелегалов на каторге зависело от того, насколько хорошо ты знал врагов и их диспозицию. Он занимался разработкой магов-надзирателей долго и кропотливо, поэтому точно знал, где ему появляться не следовало. Откуда Зинаида узнала, что ее спасение в этом доме, он даже предположить не мог. Но она знала. И предприняла единственный верный шаг — отдала ключ Елисею Чистякову. Теперь она могла спать спокойно. Ее жизнь и смерть не имели для Шаховича никакого значения.

Теперь надо думать, как добывать медальон. Что же за невезуха такая?