— Держите, директор, — Джеймс вложил в руку старика фиал с кровью. — Из пуповины, как вы и говорили.
Мелиссе было страшно, но желание помочь братику и маме пересилило. Она храбро протянула палец к лезвию и надавила. Появившуюся кровь девочка размазала по тем значкам, что указал директор. На оставшиеся старик капал кровью из фиала.
Руны на дощечке одна за другой начинали светиться белым. Лучи переплетались, создавая волшебное кружево. Глядя на игру света, Мелисса сунула порезанный палец в рот, а нож, который все еще держала в руке, инстинктивно вытерла о подол ярко-красной ночной рубашки.
Когда засветилась последняя руна, дощечка вдруг поднялась над столом, загорелась ярким, ровным пламенем, а потом исчезла в мощной вспышке.
— Vinculum Sanguine Maxima(2), — еле слышно прошептал старик.
— Это все, профессор Дамблдор? Дело сделано? — высоким голосом со звенящими нотками истерики спросила Лили.
— Да, — ответил директор, забирая у Мелиссы нож. — Можете теперь поступать, как считаете нужным.
— Убери ее из этого дома, Джеймс! — закричала Лили. — Немедленно!
— Не визжи на Сохатого, — осадил ее Блэк. — Орать будешь на своего Сопливого Снейпа.
Мелисса обернулась к Джеймсу.
— Па... — с вопросительной интонацией начала она.
В следующий момент в нее полетело обездвиживающее заклинание. Последним, что она запомнила, был рык 'Я не твой отец, отродье!'
Мелисса проснулась от собственного крика со слезами на глазах. События той ночи, когда родился брат, были, пожалуй, самыми неприятными в ее недолгой жизни. Возможно, поэтому ее мозг блокировал эти воспоминания, защищаясь. Разговор с миссис Макнабб сработал как спусковой крючок.
Девочке уже вторую ночь подряд снился этот сон. И если в первый раз, проснувшись, она могла только рыдать, зарывшись лицом в подушку, то сегодня, ложась спать, она поставила перед собой четкую задачу: максимально подробно рассмотреть и запомнить все детали.
Сейчас, спрыгнув с кровати, она схватила первую попавшуюся тетрадку, вырвала чистый лист и начала рисовать рунный круг из сна. Кружками она обвела значки, для активации которых использовалась ее кровь, а квадратами те, на которые лили кровь из флакона. Под каждой руной она проставила номера: в том порядке, в каком они загорались.
С чувством выполненного долга, Мелисса посмотрела на получившуюся схему. Ее передернуло. Теперь ей было понятно, что она участвовала в ритуале магии крови. В кровной привязке, судя по словам, произнесенным этим профессором Дамблдором, кем бы он ни был.
Только вчера она читала о магии подобного типа в одной из присланных книг. Там подробно рассматривалась тема использования крови, волос, ногтей в разнообразных ритуалах. Пояснялось, что некоторые из них действуют подобно зельям подчинения или заклятию Империус. И очень многие считаются незаконными. Все сводилось к тому, что нужно беречь свою кровь, опасаться подобной магии и никогда не использовать ее.
Размышляя об этом, Мелисса подумала, что 'никогда' — это чересчур жесткое ограничение. Тот же гоблинский ритуал проверки родства относился к магии крови. Существовали ритуалы кровного поиска пропавших. Так что ритуал ритуалу рознь. Все люди, что маги, что маглы, с пиететом относятся к собственной крови, многие боятся ее вида. Но в таком случае, сколько людей могло бы умереть без переливания? Тот же ритуал. Фактически один человек делится с другим своей жизненной силой.
Однако от того ритуала, проведенного 31 июля, казалось, веяло мертвенным холодом. И дело было не в магии крови. И не в страхе перед черной магией. Дело было в том, что ее просто использовали. Нагло и втемную. Рассуждения этого директора, что нужно спасти жизнь братику и маме, теперь, после всестороннего рассмотрения, выглядели несостоятельными. Она годились только для маленького ребенка, кем она и была.
Судя по всему, ритуал был с прицелом на будущее. Для него явно нужно было ее добровольное согласие. Поэтому и давили на детскую любовь к новорожденному брату и желание помочь, на полную катушку используя неспособность в силу возраста ставить под сомнение слова взрослых, задавать правильные вопросы и делать выводы.
А потом от нее просто избавились. При активном одобрении собственной матери. Если ее вообще можно так называть.
Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.
Это был урок. Жестокий, но крайне действенный. Сомневаться и задавать вопросы ее научили раз и навсегда.
Посидев еще минут пять, Мелисса сложила схему, убрала ее в медальон и отправилась досыпать. Еще не известно, закончилась ли эта история, или отголоски еще будут. А проблемы встречать лучше на свежую голову.
________________________
(1) Нил Киннок — председатель Лейбористской партии (1983-1992 гг.).
(2) Буквально с латыни 'кровные узы максимальной силы'.
ГЛАВА 6
Встречи, знакомства и прочие неприятности
Тем же летом Мелисса получила свою первую работу. Она снялась в рекламе брекетов. И ее мордашка с радостной улыбкой и не очень эстетичной конструкцией на зубах стала мелькать по ящику.
Макнабб, выполнившая свое обещание, была уверена, что ни одна хорошенькая девочка на подобное издевательство не согласится, но Мелисса на то и была собой, чтобы рвать шаблоны.
— Мэм, в моей ситуации я бы и подгузники рекламировала. Но боюсь, попой не вышла. Да и возраст для этой рекламы у меня уже пенсионный.
Заявила она это в очереди в банке, где миссис Макнабб по доверенности от приютского начальства помогала ей открыть сберегательный счет. Очередь легла. А невозмутимая девочка только пожала плечами.
— Да, господа! Старость! C'est la vie!
А вот следующая реклама оказалась прорывом. Вместе с нарисованным зайцем она спела песню — маэстро, туш! — про хлопья. И спела весьма неплохо. Это был хит! На счет потек тоненький ручеек, а девочку заметили и стали приглашать чаще.
Но вершиной карьеры стали регулярные съемки для каталогов детской одежды и запись джинглов для заставки утренней детской программы одной из лондонских радиостанций.
Так что на финансовом горизонте просветлело. Можно было солдатскими перебежками выдвигаться к Косой аллее.
В августе, когда миссис Макнабб укатила в отпуск, Мелисса наконец смогла полностью посвятить себя изучению присланных томов и магии.
'Как же хорошо, что она все-таки не робот, — думала девочка. — И не заряжается от розетки. Можно спокойно читать, и никто не помешает!'
Чрезвычайно интересной и подробной оказалась информация о волшебных палочках: что это такое, из чего их делают, а также приводилась сравнительная характеристика производителей.
Пояснялось, что когда-то давно колдуны не пользовались ни заклинаниями, ни палочками. Они творили чистым потоком силы. Однако сталкивались с определенными сложностями. Одна и та же манипуляция получалась не всегда либо не так, как было нужно. Многое зависело от физического и психологического состояния колдуна.
И артефакты, от древних посохов до современных палочек, а также словесные формулы заклинаний стали теми опорами, которые позволяли магу колдовать при негативных внешних факторах. Они были своего рода ритуалом. Практически безотказным.
Можно было сделать вывод: волшебная палочка — это концентратор, усилитель и резонатор магического потока. 'Защита от дурака' и лекарство от косорукости.
'Получается, слова и палочка — это костыли. Ходить можно, опираясь на них или самостоятельно. Кроме того, они — гарантия. Более мощное оружие, как пистолет. Врага можно остановить и голыми руками, при должных навыках, но пулей — наверняка...'
В итоге все рассуждения свелись к одной мысли: волшебная палочка существенно облегчает колдовство. Рядом с этим абзацем девочка увидела карандашную пометку, сделанную на полях знакомым твердым почерком: 'Легче — не всегда лучше'.
Обдумав этот тезис, Мелисса решила: да, пожалуй, не всегда. Как дополнительные колеса на детском велосипеде. Проще, безопаснее, но привыкаешь, а потом дольше учиться ездить без них.
Здесь же приводились рисунки с упражнениями, направленными в основном на развитие мелкой моторики и гибкости кистей и пальцев.
'Надо отрабатывать все. Найду какую-нибудь палку, и вперед. Да и пианино бросать не стоит', — печально подумала Мелисса.
Обстоятельно рассказывалось о видах древесины и различных сердцевинах. Суть заключалась в том, что конкретному волшебнику подходил лишь определенный вид дерева и сердцевины. Согласно склонностям.
В пример приводились индийские заклинатели змей. Представители этой магической касты владели парселтангом, змеиным языком, и сердцевинами их палочек чаще всего были части пресмыкающихся: змей, ящериц и драконов. Огромной редкостью и удачей для змееуста считалось заполучить палочку с чешуей василиска.
Здесь же на трех страницах, отступив от основной темы, этих самых змееустов пафосно и многословно обличали последними словами как темнейших магов. Конкретных фактов, кроме банального знания парселтанга, не приводилось.
'Замечательно! — вспомнив свою беседу с ужом, из-за которой Бет и Дженни чуть не устроили ей публичное аутодафе, подумала Мелисса. — Теперь я в теплой компании индийских адептов Темной магии. Ну, хоть с сердцевиной палочки все понятно. Срочно находим жабу, берем куриное яйцо, высиживаем василиска и... идем в Азкабан стройными рядами'.
В другом пособии приводилась подробная методика по развитию магического потенциала. Объяснялась она на базе простейшего Люмоса. Он, в зависимости от количества магической энергии, используемой для его активации, мог быть и мощным, как прожектор, и слабым, как огонек китайского фонарика. Главное — правильно дозировать расходуемую энергию.
То же самое с Левиосой. Считалось, что маг может поднять в воздух и свободно манипулировать предметом весом не более того, какой он способен просто унести в руках. Но тут же упоминалась древняя легенда о колдуне, обрушившем на своего противника огромный валун. То есть при должной тренировке с этим тоже можно было что-то сделать.
В книжке про зелья в основном рассказывалось о безопасности, защитной одежде, инструментах зельевара, различных техниках нарезки ингредиентов, способах их хранения, а также приводились простейшие рецепты.
Вот в этом томе пометок было больше всего. Практически у каждого абзаца. Со всеми рецептами отправитель был не согласен. А на последней странице от руки были написаны несколько рецептов несложных настоек.
Их не надо было варить: где в приюте найдешь котел и пустое помещение, чтобы развести огонь и начать готовить какое-нибудь зелье? Так что здесь можно и нужно было экспериментировать. Там не было ничего сложного: выполнить все предписанные манипуляции и подождать. А отрабатывать возможные техники нарезки можно было и на кухне — на овощах. Заодно и готовить подучиться.
Палочку себе она нашла и постоянно с ней тренировалась. Сначала медленно, внимательно глядя на картинки, стараясь идеально повторять движения, показанные на рисунках, четко следуя схемам. Потом, заучив порядок действий, быстрее и быстрее. Пальцы и кисти стали гибче.
* * *
Девочка внимательно оглядывала Чаринг-Кросс-Роуд.
'Так. Вижу. Паб между книжным и музыкальным магазином. Какой-то он задрипанный!'
Бар, действительно, был крошечным и невзрачным. Проходившие мимо люди огибали его по короткой дуге. Их взгляды перескакивали с магазина на магазин, а развалюху, притулившуюся между ними, они, похоже, не замечали вовсе.
'Видимо, маглоотталкивающие чары. Радиус действия, — Мелисса слегка прищурилась, наблюдая за очередным пешеходом, обходящим питейное заведение, — шага три-четыре от входа в бар. Вот интересно, а маги, вливающиеся в людской поток из ниоткуда, не вызывают никаких вопросов?'
В этот момент из двери вышла невысокая пожилая колдунья. На ней был старомодный черный костюм в стиле тридцатых годов. Она сделала два шага и, внезапно побледнев, стала медленно оседать на асфальт.
'Черт! Она же в зоне действия чар!' — Мелисса сорвалась с места и буквально вынесла даму на видимую часть улицы.
— Помогите! Моей бабушке плохо! — закричала она.
Вокруг столпились прохожие. Кто-то побежал вызывать карету скорой помощи, кто-то снимал плащ и, свернув его, подсовывал женщине под голову. Плотный мужчина средних лет, протолкавшись к месту происшествия, со словами 'я — доктор' принялся делать ей непрямой массаж сердца.
Когда приехавшие врачи грузили женщину на носилки, Мелисса заметила, что из рукава дамы выпала волшебная палочка и покатилась по асфальту. Приманив ее и сунув к себе в рюкзак, она бросилась к машине.
— Я поеду с бабушкой, я ее не брошу!
* * *
Вальбурга Блэк открыла глаза в странном месте. Она лежала на неудобной нищенской койке в убогой комнате с небольшим зашторенным окном. Вокруг нее пищали какие-то непонятные артефакты, в руку была воткнута игла, и из нее тянулась трубочка к прозрачному мешку, наполненному каким-то зельем.
— Добрый вечер, мэм, — раздался голос. — Ну-с, как мы себя чувствуем?
Повернув голову на звук, Вальбурга увидела незнакомого мужчину в белом балахоне. Явно магловском. Что она, волшебница из благороднейшего и древнейшего рода Блэк, делает у маглов?
— Где я?
— В больнице. У вас был сердечный приступ, — магл подошел к ней и взял за запястье. — Но сейчас все очень неплохо. Состояние улучшилось. Сердечный ритм мы вам выровняли. Через пару деньков уже отпустим. Но за собой, голубушка, придется следить.
Он слегка погрозил ей пальцем.
— Надо сказать, мэм, вам чертовски повезло с внучкой.
Вальбурга с недоумением смотрела на магла.
— Вы упали в безлюдном переулке, если бы она вас на себе не вытащила и не позвала на помощь, мы бы сейчас не беседовали.
В этот момент открылась дверь и в комнату просунулась голова девочки.
— О, вот и она! — врач пошел к двери. — Ты можешь посидеть с бабушкой полчаса, не больше. А потом она будет отдыхать, да и тебе пора домой.
Магл ушел. Миссис Блэк подозрительно смотрела на незнакомого ребенка. Девочка лет восьми-девяти в магловских тряпках подошла ближе к кровати. Она посмотрела на лежащую Вальбургу, а потом спокойным голосом стала вводить ее в курс дела.
— Вы упали на выходе из 'Дырявого котла'. Я позвала на помощь. Я не знала, как вас зовут, поэтому сказала, что ваше имя — Джейн Смит.
— Ты видишь 'Дырявый котел'? Ты сквиб? Как тебя зовут?
— Мелисса Эванс. Я колдунья.
— Грязнокровка, — презрительно сказала колдунья. — По какому праву ты назвалась моей внучкой? Ты не имеешь никакого отношения к дому Блэк.
— Мэм, не стоит тратить силы на пафос. Я ни на что не претендую, — девочка достала из сумки ее, Вальбурги, волшебную палочку и положила на тумбочку. — Она выпала у вас из рукава. Мне пришлось ее спрятать, чтобы не было лишних вопросов. Да и сломаться она могла. Кстати, если вы еще планируете пожить на этом свете, особо колдовать здесь не стоит. Эти аппараты очень чувствительны.
— Если ты думаешь, что сможешь повесить на меня долг жизни... — Вальбурга пыталась говорить язвительно.
