Рейкбек. Четвертая часть.

— Не хочу, — в моем голосе зазвенел смех.

— Ивона, я не шучу.

Без предупреждения он прыгнул на меня, но я оказалась готова к такому повороту, шустро нырнув под стойку. Сделав три неполных круга вокруг бара, мы замерли друг напротив друга. Если бы Бес не был так серьезен и зол, я даже не стала возражать его "просьбе".

— А волшебное слово скажешь? — хитро подмигнула я, метавшему молнии Бесу.

Мужчина вдруг решил сменить тактику и гадко ухмыльнулся, я моментально подобралась, но не успела ничего сделать. Он оказался прямо позади меня, моментально скрутив руки и повалив на кровать. Я замерла, потеряв возможность двигаться, заодно растеряв всю ершистости и желание сопротивляться. Уткнувшись лицом в расшитое покрывало, улыбнулась.

— Хорошо, — тихо сказала я, пытаясь подавить в себе странное чувство, что воздушными пузырьками щекотало меня изнутри.

— Ладно.

Перевернувшись на спину, села. Бес сидел на полу возле моих ног, сосредоточено разглядывая свои ладони, словно ему было неловко за минутную слабость. Я потянула за край рубашки, вдохнув запах чистой ткани. Расстегнула верхние пуговицы, стащив ее с плеч. Уткнувшись носом в сгиб локтя, принюхалась: пахло чем-то сладким, с ноткой коричной горечи. Точно также как и сейчас Бес, я тогда словно дикое животное с их чутким обонянием услышала от Лазаря запах другой женщины. Неожиданный стыд окрасил щеки алым жаром, я торопливо стянула рубашку и слезла с кровати. Мне нужно было срочно помыться, а лучше снять кожу, чтобы наверняка.

— Найди мне что-нибудь из одежды, — попросила я, дотрагиваясь до плеча, задумавшегося самати. Бес поднял на меня глаза и тут же торопливо отвернулся.

— Хорошо...

Вжикнула молния на брюках, полетело на пол кружевное белье, застучали по полу бриллиантовые серьги, лишь нож я аккуратно выложила на стол. Я на мгновение замерла, смотря на ворох одежды, представляя, как та начинает тлеть, потихоньку обращаясь в пепел.

— Сжечь бы, — я с сожалением подумала, что обувь и куртку тоже придется выбросить. — Где у тебя ванная?

— Идем, покажу... — Бес застыл безмолвной фигурой.

Я глубоко вздохнула и распустила волосы. Густая волна русых волос укрыла грудь и живот. Заколка полетела к остальным вещам. Кажется, больше ничего не осталось.

— Сама найду, — отмахнулась я и вышла из комнаты.

Если бы я была змеей, то просто сбросила старую шкурку, а не терлась мочалкой пока не почувствовала как кожа начинает отзываться болью — не дотронуться. Моя связь с мужчиной, который стоял по другую сторону баррикад, недопустима. Это не смертельно, не страшно, просто не мое, совершенно не нужное бремя и в то же время, как удар ниже пояса. У меня были другие чувства, я не хотела так. Именно из-за этого мне хотелось свернуть Лазарю шею, а не из-за его преступной деятельности, опытов над людьми и эксплуатации спящих древних самати. Объективная причина, а не смутные догадки, о заговоре против всего человечества. Женщине — женское.

Когда я выползла из ванной, Бес практически приговорил литровую бутылку текилы.

— Я не поняла, — возмущенно заявила я ему, привлекая внимание. — Ты празднуешь свое освобождение или справляешь поминки?

Самати как-то мрачно усмехнулся и, прикрыв глаза, откинулся на подушку. Мне его детское поведение вовсе не показалось забавным, но тут я наступила на что-то теплое и шероховатое на ощупь. Пятно на деревянном полу образовало неровный круг, покрытый тонким слоем жирной золы, как раз здесь лежали сваленные в кучу вещи.

Он их сжег. Словно моя просьба, вскользь брошенная, стала отражением его собственных желаний. Но как такое возможно?

На стене возле бара неожиданно ожил визор, но Бес даже бровью не повел. Подойдя к нему, я наклонилась и подула на лицо, темные ресницы задрожали под ветерком дыхания. Мужчина поморщился, но так и не смог сдержать улыбку. Он явно затаил на меня обиду, только хоть режьте меня, понятия не имела за что. На заднем плане вибрировал немелодичный вызов визора, а Бес явно решил проигнорировать его.

— Хочешь, чтобы я ответила?

Он неохотно открыл глаза, посмотрев куда-то сквозь меня, лениво поднялся с кровати. Я улеглась на нагретое место и настроилась на сон, сегодняшние приключения порядком вымотали меня. Но звенящую тишину разорвал до боли знакомый крик. Первые минуты я слышала отборную портовую ругань сразу на двух языках, оказывается, советник умел не только красиво говорить, но и вкусно ругаться. Заслушавшись, я не сразу уловила начавшийся диалог.

— Где тебя носило? — спросил, выговорившийся Брейк.

— Да, так, — Бес задумчиво растрепал волосы. — Ты по делу?

— У меня новости есть. Ты не поверишь, но одна наша общая знакомая жива! — затем последовала многозначительная пауза. — Если я конечно, окончательно не спятил.

— Да-ааа, — Бес оглянулся на меня и оценивающе посмотрел, — и кто же это?

— Теренс, кто же еще!

Я заинтересовано подалась вперед и выпуталась из одеяла. Рубашка Беса мне была слишком велика, пришлось закатать рукава. Влажные волосы рассыпались, беспорядочными дорожками расчертив белую рубашку. Я осторожно выглянула из-за барной стойки.

— А вчера мне поступили данные о некой Бьют Аврель, дорожный патруль останавливал ее для проверки и по описанию это наша Ивона. Сейчас она находится...

— Дружище, твои данные безнадежно устарели. Эта бестия сделала нашу с тобой работу.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ивона, выйди поздороваться с советником Гауди, — от делового тона Беса меня бросило в жар.

Ворот свободной рубахи стал душить, я потянулась к верхней пуговице и расстегнула. С каких это пор мы перестали быть друзьями, вернувшись к деловому партнерству. Я откинула со лба обрезанную челку и подошла к Бесу. Шанцу сдержанно кивнул мне.

— Советник, рада вас видеть в добром здравии.

— Я тоже, Ивона, — шанцу явно испытывал неловкость, не зная, что сказать человеку, которого фактически не существовало и череда нелепостей повлекших за собой мою "кончину", отчасти его вина.

— Прошу прощения за мою несдержанность на приеме посольства, — слова, словно лоскуты ткани, вновь затягивали меня в форму имперского офицера, я почти ощутила стянувший грудь китель. — Мое поведение недостойно офицера.

Советник удивленно приподнял серебристую бровь, в глазах сверкнули алые искры зарождающегося раздражения.

— Вам не по нраву мои извинения, или моя былая глупость, советник? — я все еще ощущала на своих плечах тяжесть офицерского мундира.

— Твои извинения приняты, — устало произнес шанцу, я заметила, что он держит в руке незажженную сигарету. — Со своей стороны, я помогу провести расследование, относительно твоего случая и восстановить все документы.

— Нет. Никакой помощи.

Бес тронул меня за руку, и я покорно отступила в сторону, не обращая ровным счетом никакого внимания, на холодную ярость во взгляде советника. Он не высказался, сдержался, у него больше нет власти надо мной. Умница, осознал. Ах, Теренс посмела ослушаться, показала оскал, вместо угодливой гримасы? А нет больше курсанта Теренс — уволена и мертва — два повода сдержаться и один, чтобы в открытую перейти к личным претензиям. Осмелится? Буду рада выслушать, но сейчас не ваше дело.

Слушать их дальнейший разговор не было никакого желания, и я ушла на улицу. Влажный тропический воздух растекся по легким горьковатым киселем. Теплая ночь укрыла песчаный пляж, пряча от глаз близкий океан. Но не услышать его было невозможно. Размеренное шуршание воды об песок и пенистый шум волн. Это место просто толкало совершить какую-нибудь отчаянную глупость: зарыться подобно червю в песок, превратиться в морскую пену, стать одной из песчинок в беспокойной линии прибоя. Пейзаж казался романтической иллюзией, туманом, но становился реальной многомерной картинкой, как только замороженное сердце начало таять, оставляя на розовом песке кровавые лужицы. Тук-тук, — медленное, едва ощутимое биение, болезненное, отчего хотелось вернуть последние минуты, позвать зиму обратно в сердце.

— Холодно, — тихий, спокойный голос самати вырвал меня из метели внутренних противоречий.

Не заметила, когда успела пересечь пустынный пляж и лечь на самой кромке прибоя. Вода, касаясь моих пальцев, застывала прозрачной ледяной корочкой, а песок под ладонью заиндевел. Щеки замерзли, ресницы отяжелели от влаги. Я осторожно подобралась и села. Бес смотрел на занимавшийся рассветом горизонт.

— Я хочу вернуться в тот день, когда вся моя жизнь полетела в темную бездну. Хочу никогда не узнать вкус предательства и слезы обиды, — волна лизнула босые ступни и отступила, вымыв из-под ног песок. — Забыть, все забыть.

— Ивона...

— Молчи.

— Ив...

— Замолчи, потому что я испытываю странное желание развалиться на части, — волны с упорством вымывали подо мной опору, погружая ступни в тяжелый песок. — Молчи, потому что мне нужно выплакаться.

Для чего? — глупо вопросила я себя.

— Чтобы жить дальше со всем этим, держать голову высоко, смотреть в глаза, а не прятать. Я гордая понимаешь?

Краешек солнечного диска окрасил рябую водную гладь в цвет крови, словно опустошая накопленную на другой стороне планеты заимку людских страданий. Утро начиналось под стать моему настроению, не теряя прежней остроты чувств. Когда же я стала такой? Где я подцепила эту тоску? Не по мне это, — тряхнув головой, решительно поднялась, наступив на ледяной участок песка.

— Скажи мне Бес, Катара ведь не проснется? Ты мне все соврал тогда?

— Не проснется, прости.

— Прости? — я резко развернулась к нему. — Прости?!

— Да, прости, — мужчина не смотрел на меня.

— Забудь, мне все равно.

Вбежав в дом, я уже точно знала, как мне жить дальше. Компьютер я приметила еще раньше, когда слонялась, осматривая холостяцкое жилище Беса. Нужна была одежда, обувь — необходимый минимум, пока не доберусь до Тризы. Первым делом я проверила свой личный счет на предмет блокировки, но похоже кое-что шанцу все-таки сделал. Сформировав заказ, сделала еще один заход в оружейный магазинчик, чтобы выбрать ножны для найденыша-ножа. Осталось дождаться доставки курьером. Опустив голову на сложенные на столе руки, закрыла глаза. Оказывается, я уснула, а разбудил меня дверной звонок, но не успела я подняться с кресла, как мимо меня прошел Бес.

— Я сам.

Возражений не возникло, тем более что все тело затекло от сна в неудобной позе. Я прошлась до кухни и достала из холодильника бутылку воды. После текилы голова была тяжелой и пустой. Сон выветрил из меня остатки копившейся усталости, притупив обиду на Беса. Самати как раз вернулся с объемной коробкой, оставил передо мной и вышел, оставив меня одну. Взяв выложенный ранее нож, я разрезала ленту и вскрыла коробку. С удовольствием избавившись от мешковатой рубашки, облачилась в удобное белье и простую майку, влезла в узкие брюки. Куртку бросила на кресло, в Тризе она пригодится. Осталось примерить одежку для оружия. Приладив ремень на бедро, осторожно вложила нож. Лезвие вошло немного туго, но, тем не менее, это нисколько не мешало легко вытащить его обратно. Предохранитель встал на место, я убрала руку от бедра, потянулась всем телом, ощущая необычный прилив сил. Приподнявшись на носочки, отставила ногу назад, шаг вперед, упор на руки и снова на ногах. Я так давно не тренировалась, что успела подзабыть, как хорошо бывает поразмяться. Не думала, что это ощущение подарит такую радость, будто все, наконец, встало на свои места.

— Бес! — крикнула я, бросаясь к выходу на пляж. — Бес! — самати сидел на ступенях, обернувшись на мой вопль.

— Уже оделась, — в его голове зазвенело легкое разочарование.

— Разомнемся? — я быстро пробежалась пальцами по волосам, заплетая в косу.

— Что? Сейчас?! — он запустил руку в волосы, зачесывая их назад. — Да я тебя одной левой сделаю, глупая девчонка!

Он нарочито медленно поднялся, небрежно щелкнул пальцами, и вся мебель с веранды исчезла, давая больше пространства для маневров. Внутри звенела натянутая струна нетерпения, хотелось ринуться вперед, подчинившись импульсу, чтобы вспомнить чему меня когда-то учили. И конечно, пропустила первую атаку, удар в солнечное сплетение отбросил мне на несколько метров, протащив по деревянному полу. Тихо охнув, закашлялась, подавившись вздохом. Бес удивленно посмотрел на свою ладонь, затем на меня и покачал головой.

— Ивона, я думал мы разминаемся. В мои планы не входило твое избиение.

— Так и есть.

Я с низкого старта бросилась вперед, подныривая под его руку, которую он занес для удара. Оказавшись за спиной, ударила ногой под колени, но не успела, скользнула в сторону и блокировала летящий в голову кулак. Оскалилась, толкая его и, пригнувшись, вернула удар под дых. Мы разошлись, оценивающе оглядывая друг друга.

— Неплохо, но слишком медленно. Не понимаю, как ты с такой скоростью смогла уйти он донга — они быстрые.

От одного только воспоминания стало нехорошо.

— Я не помню, когда увидела его маникюр меня накрыло. Пришла в себя только сидя в люфтере.

— Как давно ты пользуешься силой Катары? — серьезно спросил Бес.

— Мм? Сегодня первый раз и тот в невменяемом состоянии... — но тут я запнулась, вспомнив случай на благотворительном вечере.

— Первый раз? — поддразнил меня он, потягиваясь всем своим мускулистым телом, которое только подчеркивала простая серая майка. Зрелище не для слабонервных дам, особенно если учесть поганый характер соблазнительного самати.

— Ну хорошо, второй точно. Неосознанно! — и тут же заинтересованно добавила. — И много ты можешь?

Хитрый прищур сделал Беса похожим довольного кота, словно я только что сказала ему комплимент.

— Тебе хватит.

После его слов наша разминка возобновилась. Теперь мы соревновались не в силе, а в ловкости и хитрости, кто кого проведет, уложив на лопатки. Конечно, перед Бесом я не имела преимуществ, зато находила все больше недостатков у себя, в который раз убеждаясь, что рукопашный бой не мое. И вместе с тем я выяснила, что самати левша, что значительно усложняло задачу. В итоге по мне попрыгали, намяли бока и едва не разбили голову, спасло только внезапно возникшее чувство опасности.

Тяжело дыша, я села прямо на пол. Бес легко опустился рядом со мной и легонько толкнул плечом.

— Неплохо вышло.

— О чем ты? — я даже не возмущалась, его подколка меня нисколько не задела.

— Говорю, что для того, кто родился с оружием в руках, ты вполне прилично справляешься без него. Я бы не поручился за свою сохранность, вытащи ты свой нож, — и только сейчас я поняла, что он не шутит и уж тем более не старается укусить меня.

— Единственный неуд в академии, — хмыкнула я, с удовольствием вытягивая ноги. Голых ступней ласково коснулся теплый ветер.

— Хочешь вернуться туда?

Я легко мотнула головой. Там меня ничего не держало, больше не держало. Сейчас мне с трудом представлялось возвращение в академию. После всего случившегося, я не находила в себе этого желания и искренне недоумевала почему так цеплялась на нее все это время.