— Нет, Мордин. Вы, саларианцы, просто решили поиграть в Богов, — вдруг сказала Шепард и в ее голосе я не услышал ничего хорошего. — Вы могли сделать это по разному. Вы могли сделать так, чтобы яйцеклетка просто не оплодотворялась. Мы могли сделать так, чтобы у почти всех кроганов не было сперматозоидов. Вы, в конце концов, могли сделать кроганов импотентами. Но нет. Вы сделали так, чтобы матери кроганов рожали мертвых детей. Вы сделали так, чтобы все матери кроганов беременели. А затем девять месяцев носили своего ребенка под сердцем и ждали его. Ждали, надеялись, радовались и мечтали о будущем. А потом у них рождался… мертвый ребенок… Они не слышали первого крика… Они просто видели, уже практически потеряв сознания от боли, которую они испытывали, и ничего более не чувствуя… Они видели мертвый труп. Маленький, окровавленный, трупик, который безжизненно лежит на руках доктора и является для него не больше, чем биоотходом, который подлежит кремации. Так что когда будете вспоминать про достоинства генофага, вспомните тысячи матерей, которых вы, саларианцы, обрекли на участь УВИДЕТЬ СВОИХ МЕРТВЫХ ДЕТЕЙ!!!

После этой тирады Шепард мигом вылетела из лаборатории Мордина. Однако, все равно я увидел одинокую слезу, которая стекла по ее щеке. Да и ее сердцебиение говорило само за себя.

— Странно, — коротко подытожил Мордин.

— Что странно? — спросил я, не сильно понимая, что имел ввиду саларианец под своим «странно».

— Только люди и азари вынашивают плод девять месяцев. Кроганы вынашивают яйцо три месяца, а потом еще один на то, чтобы плод окончательно сформировался, — сказал Мордин и я тут же понял, что случилось с Шепард.

— Ооо, только этого мне еще не хватало, — сказал я и побыстрее вышел из лаборатории Мордина.

Примечание к части

Интересно, а женская дружба вообще существует?

Глава 63.

Фрегат «Нормандия-SR2»

Каюта капитана

Когда я вошел в каюту капитана, то Шепард в ней не увидел. Точнее, ее бы не увидел обычный человек, а вот я видел, что она спряталась за витриной для корабликов. Пройдя дальше, я повернул голову направо и увидел Шепард, которая съежилась в клубочек, поджав к себе колени, а из ее глаза медленно текли слезы. Она не плакала, просто не могла их удержать. Вся ее одежда, кроме нижнего белья была на полу, а сама она была вся мокрая. Оно и понятно, с температурой тела в 40,5 С* — в одежде будет жарко. Скорее всего реакция организма на нервный срыв. Надо бы это учесть.

Однако, самое странное было то, что сейчас передо мной сидела не капитан Шепард, не Торфанский мясник и не что-то подобное. Сейчас я видел просто Джейн, на которую сейчас нахлынули воспоминания.

— Знаешь, никогда бы не подумала, что я вспомню про это, — сказала она, не открывая глаз. Шепард знала, кто к ней пришел, для этого надо было просто прислушаться к движениям сервоприводов и сокращениям синтетических мышц. С ее слухом это не составляло труда.

— Если хотите, можете рассказать, — предложил я.

— Это было… Давно, — начала она, а я присел рядом с ней. — Мне было пятнадцать. Тогда я жила в Каире. Как-то раз решили выпить. Я тогда впервые выпила. Потом еще… И еще… Это была моя первая пьянка. Я… смутно помню, как это было… Помню только, что не хотела… этого… Сопротивлялась, но… куда там с бутылкой самодельного коньяка в крови… В общем, это была и первая пьянка… и первый раз… А ко всему прочему еще и залетела. Я так и не узнала от кого. И ведь знаешь, я хотела этого ребенка. Правда. Называй это чем хочешь… Материнский инстинкт или чем-то подобным… Но я радовалась… Понимала, что он родится в клоаке, до которой Альянсу нет дела, но радовалась. Но потом… Он родился… Мертвым… Все было хорошо, я все делала, как мне тогда говорили, но… Он родился мертвым… Это все, что я услышала, когда проснулась от наркоза. Мне его даже не показали… Его кремировали. От такого я… Я просто вырубилась… Месяц провалялась в каком-то странном состоянии. Странное чувство… Вроде ты все делаешь. Ешь, ходишь, стираешь, делаешь все, что тебе говорят, но больше ничего… Мира вокруг не существует… Только определенное действие и все.

— Попахивает чем-то совсем нездоровым.

— Да уж… Точно… В общем, когда мир прояснился, мне уже было шестнадцать. Вроде как ничего особенного… Да, призывной возраст. Да, вроде бы все можно… Куда там. Нам даже из трущоб выходить было запрещено. Так что тогда ничего нового не было, но однажды… Я… Называй меня, как хочешь, но тогда я услышала детский плач… Плач младенца… И он шел не откуда-то… Он шел отсюда, — Шепард показала указательным пальцем на свою голову. — Я… Я хотела чтобы он замолчал, я пыталась убежать от него… Мир снова исчез, был только этот плач и крик… Истошный, пищащий детский крик… Я уже хотела умереть… Только бы он замолчал… И вдруг… Вдруг, ни с того ни с сего я просто врезалась в пирамиду… Да, налетела на самые нижние камни Пирамиды Хеопса и приложилась головой об них. Как будто от этого у меня мозги вправились. Плач исчез, только вот главное было другое… Понимаешь, я была… За пределами трущоб… Я из них вышла, смогла… Просто вслепую обойти все патрули и посты с собаками. И теперь меня отделял километр от Каира и столько же от трущоб. Я… когда поняла, что вот, я на свободе… Просто не знала, куда идти… Но потом услышала собак. Они шли по моему следу… И вот тогда я собралась и… Побежала. В Каир… Не знаю, как я смогла пробежать так быстро, но я это сделала… И ведь надо было случиться… Первое попавшееся открытое здание… Хе, не поверишь, оказалась комендатурой Альянса. Там был дежурный и еще пара мужиков… Они такие смотрят на меня и спрашивают, чего я тут забыла. А я бегаю глазами и думаю, что ответить. А на стене как раз весел плакат. Не помню, что там было написано, помню только… Ключевую фразу… Фразу изменившую мою жизнь… Поступи на службу в ВКС. Я так и ответила тем и они сразу же так посерьезнели. Начали спрашивать сколько мне, откуда я, где мои родители. Один даже сказал, чтобы пошла проспалась. Вот только когда я им ответила, что я сирота, а сама из трущоб, так они сразу меня отвели к доктору. Тот меня изучил от и до, и вроде бы я негодна… Все же осложненные роды, нестабильное психическое состояние… И камни в почках… С таким диагнозом ты уже негоден, но… Врачом, который меня обследовал был… русский.

— Русский? — удивился я, приподняв бровную пластину.

— Ну, русский, украинец, белорус… Не важно, мы всех славян русскими называли, — объяснила она. — Всегда удивлялась этому народу… Отзывчивые, добрые и бескорыстны. В общем, у него был выбор… Поставить мне «Не годна», и я вернусь в трущобы, из которых я сбежала или поставить «Годна» и дать мне шанс в жизнь.

— И он поставил «Годна», — закончил я за нее.

— Да. Тогда меня первым рейсом, вместе с другими курсантами на Лунную базу. Это конечно тоже был… кошмар. Одни мажоры и маменькины сыночки, которые только и знают, что обзываться, а как получат в челюсть, так сразу же кричат «Комендант! Комендант!». Хе, и кто тут еще девочка, а?

— Они, — твердо заявил я. — Распускаешь язык — получаешь в челюсть. Это норма!

— Правильно. Потом была Акуза. Больница. Элизиум. Больница в квадрате. Торфан. Трибунал. Знаешь, иногда я думаю… Почему именно я? За что мне такая жизнь? Только вот что еще странно… Если бы тот ребенок не умер бы, то я бы не выбралась из трущоб. Я бы осталась там навсегда. Как будто Бог заставил меня страдать, чтобы спастись…

— Вот уж точно, что пути господни неисповедимы, — сказал я фразу, которую я слышал в американских фильмах на всех похоронах.

— Точно. А ты… Ты веришь в Бога? — вдруг спросила Шепард, на что я просто начал импровизировать.

— Знаете… Если религия — это дым, а священники — люди, которые размахивают дым веером… То огонь ведь где-то есть. И этот «огонь» живет где-то, как-то управляет всем, что мы видим, а иногда и нами. Но вряд ли его зовут Иисус, Аллах, Будда, Кила, Атаме или что-то вроде этого.

— То есть ты все же веришь? — уточнила капитан.

— Мне… хочется верить, что кто-то за мной приглядывает. Кто-то, у кого на это есть силы, — я мечтательно смотрел в потолок, в то время, как капитан делала тоже самое.

— Да… Приглядывает… — и после этого Шепард опустила голову на колени и просто заснула. Я же, подождав несколько минут, взял ее на руки и положил на кровать. Все же лучше на кровати спать, чем буквой «зю».

Фрегат «Нормандия-SR2»

Вторая палуба

Выйдя на вторую палубу, я хотел сказать Джокеру взлетать, но вдруг он сам со мной связался.

— Эээ, Легат, тут капитан не отвечает, потому связываюсь с тобой. Диспетчер нас не отпускает.

— Шепард спит, а теперь… Что значит не отпускает? Он там что курил вообще? — возмутился я, но мне ответила Сьюзи.

— Пап… Тут такое дело… У нас в доке десяток вооруженных наемников и требует впустить нас, иначе они начнут взламывать дверь.

— Какого… — решил я выматериться, но потом все же вспомнил, что дочь все слышит. — Кто они такие?

— Не знаю, но с Шепард пытается связаться Ария.

— Ага, вот откуда ноги растут. Ладно, пойду разберусь.

Станция Омега

Док

Выйдя в док, я тут же увидел 10 наемников, полностью вооруженных хорошим таким оружием и экипированной качественной броней.

— Чего надо? — коротко начал я.

— А ты вообще кто такой? — парировал турианец.

— Переговорщик. Кто вас прислал?

— Ария, — коротко сказал турианец.

— Вызови ее, — потребовал я. Немногословный у нас диалог выходил.

— С чего бы это? — не унимался турианец.

— Я старпом корабля и Шепард прислала меня разрулить тут все. Так что давай быстрее.

— Эрг, ладно, — турианец поклацал на унике и вызвал азари. — Ария. Это Ларк. Сейчас соединю с гетом Шепард.

— На кой-черт мне гет? — злобно рыкнула Ария.

— Он старпом этой «Нормандии». Переговоры ведет он, — оправдывался этот Ларк.

— Ладно, давай, — сказала Ария. Видимо не хочет тратить время. Я и турианец обменялись, так сказать, каналами и я услышал голос азари, — Говори.

— Что тебе нужно от нас? — решил я поинтересоваться самым главным.

— Соедини с Шепард, — потребовала она. И почему тут все говорят так отрывисто?

— Я уже здесь. — вдруг, ни с того ни с сего, я услышал голос капитана. Похоже Сьюзи взломала канал и соединила с Шепард. И наверняка же именно она и разбудила Шепард. — Чего тебе нужно, Ария?

— Шепард. Может ты объяснишь, что происходит? Как только на мою станцию прилетает мертвый СПЕКТР на корабле, который не засекается ни одним сканером, начинается какой-то беспредел. Ты со своим гетом, кварианкой и одним из самых матерых наемников Терминуса перебегаете к Архангелу, перестреливаешь три группировки наемников каким-то непонятным оружием, а потом из твоего корабля выбегают тридцать ворка, вооруженных до зубов разносят в хлам «Когтей». А через несколько часов ты и эти ворка выносите несколько десятков Коллекционеров и спасаете одного из лучших генетиков этой галактики. Ты меня совсем за дуру держишь или как?

— То, что жуки на твоей станции разгуливают, это твои проблемы, Ария. Не мои, — ответила Шепард, которая точно была не в настроении.

— Да плевать мне на этих жуков, — рявкнула Ария. — Меня волнует то, чем вы вооружены, Шепард. Лучевое оружие, не правда ли?

— Угадала. Я тут при чем? — Шепард однозначно вскипала. Значит придется устранять ее тяжелым оружием.

— Не строй из себя дуру, Шепард. Так что слушай внимательно. Сейчас ты без своей команды идешь ко мне и объясняешь, что все это было. Кто такой Архангел, зачем тебе Мордин, что нужно Коллекционерам… А также сдаешь весь свой арсенал. А мои ребята пока что присмотрят за твоим кораблем.

— Ария, — встрял я в разговор. — Как там твоя Найрин? — я готов был поставить любой реактор Нормандии, что от такого Ария поперхнулась бы, будь у нее что-то во рту. — В больнице, да? Ну, передавай ей мои комплименты. Вот смотрю я на вас двоих и вижу что у нее очень гибкая спина, — да, Найрин и Ария были любовницами. И судя из компромата Серого Посредника, очень горячими и страстными. Как оказалось, Ария умеет пользоваться своими пальчиками не по назначению.

— Что ты сейчас сказал? — наконец-то смогла что-то сказать Ария, взяв себя в руки.

— Ты не ослышалась, сиреневый ангелочек… — ну и прозвище дала Найрин Арии. Та постоянно от этого злилась. Нет, было еще одно прозвище — «Сиренька», но от такого Ария начинала светиться биотикой. Ария же отвечала Найрин, называя турианку «Колючка». Оно и понятно. Неприятно, когда внутри тебя хитин ходуном ходит… А в прочем не важно, что он там делал. Но Найрин это только нравилось. А еще ей нравилось царапать спину азари до крови своим маникюром. — Ну да ладно, мы сейчас не о твоих любовных похождениях говорим, а о делах. Тут с тобой хочет поговорить кое-кто. Я и Шепард в сторонке по будем, а ты лучше сядь, если стоишь, — и с этими словами я соединил ее с Кхердом, который уже был наготове благодаря моему сообщению.

Станция Омега. Клуб «Загробная жизнь»

— Кто это? — сухо и уже злобно спросила Ария.

— Ария, мать твою, Т`Лоак. У тебя совсем уже тормоза отказали?! — вопил злобный, отфильтрованный, голос по ту стороны передачи. — Я думаю нет вам смысла представлять Серого Посредника, кем я и являюсь, так что перейдем сразу к делу. Хоть пальцем троньте Шепард, ее корабль и ее команду, и каждый, слышишь меня, Ария, каждый на твоей задрипанной станции, у кого есть униинструмент, получит записи всех твоих переговоров с Советом Матриархов Республик Азари. Хочешь проверить, не блефую ли я, а? — голос пошел в такую атаку, от которой у Арии не было ни защиты, ни контрмер. Она понимала, что если откажется, то ее жизнь будет кончена к концу стандартных суток. Она ведь, по сути, служила этому Совету Матриархов. Давала 30% прибыли, которую сама выбивала из всех наемников, торговцев, контрабандистов и так далее. Сдавала некоторых пиратов Республике, а иногда и сдавала будущие атаки пиратов. И не дай Богиня все об и сразу об этом узнают. Ария понимала, что попыталась откусить больше, чем может проглотить, да и откусить не смогла. Шепард под защитой Посредника, а этот парень, или кто он там, шутить не любит. Захочет убить — убьет. При этом не своими руками и не за свои деньги. И вот сейчас Арии надо было решать. Хоть решать тут было нечего.