18. Беркана

— Ну, — он всерьез задумался. — Мне показалось, он как-то... тосковал, что ли. Потом еще и рыбка умерла. Но он попросил, и я привез ему из Лондона новую!

— Хм, — только и ответил я, не став спрашивать, что он делал в столице. — После этого Ларример успокоился?

— Не совсем, — признался Сирил неохотно. — Честно говоря, я по ошибке купил не такую рыбку... Короче, мальчика.

Настала моя очередь смеяться. Хотя, полагаю, моему бедному дворецкому смешно не было, когда череда Атенаис прервалась столь нелепо.

— Ну а что? — пробурчал кузен, защищаясь. — Рыба она и есть рыба, я предпочитаю копченую!

Слава богу, Ларример этого кощунства не слышал, иначе беднягу бы хватил удар!..

Оставив Сирила выдумывать оправдания и извинения для мисс Гейт, я поднялся в свой кабинет.

Эта Черная Вдова, как ее именовал инспектор, начинала всерьез меня злить. Мало того, что покусилась на Ларримера, так еще и беднягу Пинкерсона охмурила!

Во всяком случае, такое объяснение нравилось мне куда больше, чем предположение, что я попросту свихнулся. А такая вероятность тоже существовала...

Так и не надумав ничего толкового, я намеревался снова погадать, но, поразмыслив, отказался от этой идеи. Самое неприятное, что я больше не мог доверять ни себе, ни своим... кхм, способностям.

Побродив из угла в угол еще несколько минут, я решительно поднялся в оранжерею и, прихватив верного Конно-идею, отправился к Таусендам.

В конце концов, этот кактус уже не раз меня выручал, а Джордж Таусенд давно доказал свое здравомыслие, которого мне сейчас так недоставало...

Суперинтедант искренне обрадовался моему появлению.

— Виктор! — воскликнул он, откладывая раскуренную трубку, и, привстав, протянул мне руку. — Как я рад вас видеть!

— Взаимно, Джордж, — откликнулся я, пожимая его ладонь. — Вы в порядке?

Причина для тревоги у меня была: давний приятель сидел в кресле, опустив ноги в тазик с горячей водой, остро пахнущей горчицей. На плечах у него лежал клетчатый плед, а на столике громоздились аптечные флакончики.

— А? — он моргнул и объяснил со вздохом: — Дороти показалось, что я как-то нехорошо кашляю. Вот и...

Он махнул рукой.

— Только показалось? — уточнил я, склонив голову к плечу.

Таусенд уже совсем не молод, к тому же давно и много курит. Неудивительно, что у него проблемы с легкими!

Скорее странно, что меня впустили к больному, пусть даже на правах старого друга. Хотя впустила-то меня Энн, миссис Таусенд куда-то отлучилась. А девочка, видимо, просто побоялась отказать.

— Да ну! — он только вздохнул. — Да не стойте, Виктор. Присаживайтесь. Ну, с чем пожаловали?

Дверь в гостиную отворилась, впуская Энн с подносом. За столь недолгое время она успела разительно преобразиться: чистые волосы, заплетенные в косу, отливали золотом, отмытое личико оказалось вполне миловидным, а на губы то и дело наползала веселая улыбка. Кажется, малышка обрела дом!

"И не одна, — подумав я, заметив в тени гардин мерцающую фигуру, с одобрением наблюдающую за сестренкой. — Ну и отлично!"

Одной проблемой меньше.

Когда чай был разлит, и девочка ушла (призрак по-прежнему таился в углу, и я решил не обращать на него внимания), Таусенд поинтересовался:

— Так с чем пожаловали, а? — он отхлебнул чая и спохватился: — То есть не подумайте, что я не рад вас видеть. Но мне показалось, у вас какое-то дело?

— Вы правы, — кивнул я, отпивая пахнущий медом и чабрецом напиток. — В общем...

И я рассказал все без утайки: и о призраках, и о "двуликой" мисс Гейт, и о внезапно вспыхнувшей страсти Пинкерсона. Умолчал я лишь о выпавшей "беркане", сочтя, что это мое личное дело.

Впрочем, суперинтендант и не требовал раскрыть все мои источники.

Выслушал он меня молча и предельно внимательно, и заговорил лишь когда рассказ — и чай — закончился.

— Вы полагаете, Виктор, что эта мисс Гейт обвела Пинкерсона вокруг пальца? — Таусенд не отрывал от меня внимательного взгляда, пощипывая пышные бакенбарды. Такая обильная растительность на лице давно вышла из моды, но Таусенд не изменял привычкам своей молодости.

— Варианта всего два, — пожал плечами я. — Либо его, либо меня.

— Говорите, фотография соответствует описанию, которое дал Пинкерсон? — осведомился он раздумчиво, болтая босыми ногами в тазике с уже остывшей водой.

— Да, — я склонил голову к плечу. — Но, согласитесь, Джордж, прилепить мушку над губой несложно, как и надеть парик. Изображение ведь не очень хорошего качества, и такие нюансы разглядеть невозможно.

— Тогда почему, — взгляд Таусенда сделался пронзительным, — эта мисс Гейт не воспользовалась теми же уловками для свидания с вами, Виктор? И с чего вы решили, что в заблуждение именно ввели Пинкерсона, а не вас?

— Вот и проверим, — снова пожал плечами я. — Понимаете, Джордж, я ведь просто... хм, ошалел от всего этого, иначе сразу повнимательнее присмотрелся бы к фото всех претенденток. А так... — я развел руками.

— То есть вы думаете, что эта мисс Гейт намеренно изменила внешность, а потом как-то сумела внушить Пинкерсону, что он видит совсем другое? — Таусенд с сожалением покачал головой. — Виктор, лично вам я доверяю. Но, поймите, звучит это фантастично!

— Более фантастично, — возразил я тихо, — чем призраки?

— О, — он уставился на меня, откашлялся и спросил уже совсем иным тоном: — Думаете, она тоже что-то такое умеет?

— Иных вариантов у меня нет, — вздохнул я. — Зато это бы объяснило все. И расхождения в показаниях потерпевших, и то, что мы с Пинкерсоном увидели двух разных девушек.

— Хм, — он раздумчиво потер подбородок и кивнул: — Продолжайте!

— Давайте рассуждать логично. Если мисс Гейт преступница, то какой смысл ей возбуждать подозрения? Скорее всего, я должен был увидеть именно то, что запечатлено на фото и что увидел инспектор: очаровательную хрупкую блондинку с родинкой над губой.

— Тогда почему на встречу с вами она попросту не надела парик и не прилепила мушку?

Таусенд задумчиво прикусил ус.

— Понадеялась на свои способности, — хмыкнул я. — Зачем возиться, если можно попросту внушить нужную картинку? К тому же с поддельной прической всегда есть риск, что заметят фальшь. Или, скажем, парик сползет...

— В общем, она погорела из-за самонадеянности? — усмехнулся он.

— Еще не погорела, — напомнил я. — Пока у нас против нее ничего нет, кроме домыслов.

— И что вы предлагаете? — он остро взглянул на меня. — Ну же, Виктор, ни за что не поверю, что у вас нет плана!

— Есть, — признался я. — Будем ловить на живца, как и предлагал инспектор Пинкерсон.

— Хотите назначить новое свидание? — сразу догадался Таусенд. — Хм, а это может сработать. Только как вы убедитесь, что на верном пути?

— Это несложно, — я пожал плечами. — Во-первых, я хочу показать мисс Гейт Сирилу. А во-вторых, она ведь где-то делала тот портрет. И сомневаюсь, что парик и нарисованная родинка укрылись от профессионального взгляда.

— Хотите, чтобы мы порасспросили фотографов? — Таусенд на мгновение задумался и кивнул: — Сделаем. Что еще? Понятно, надо будет организовать вам полицейское сопровождение...

— Нет! — возразил я. — Джордж, она ведь сумела заморочить голову Пинкерсону. Где гарантии, что она не сможет провернуть то же с другими?

Таусенд хлопнул глазами и завис, видимо, вообразив, как по управлению бродят толпы полицейских, обуянных наколдованной любовью.

— Чтоб меня черти взяли! — выругался он тоскливо. — Только всякой магической мути нам недоставало!

Я лишь криво улыбнулся.

— В любом случае, — сказал я успокаивающе, — меня ей провести не удалось. Так что я пока попытаюсь... хм, ее прощупать. А вы разузнайте об этой мисс Гейт побольше. Договорились?

— Договорились, — вздохнул Таусенд. — Только вы уж там осторожнее, ладно? Если на ее совести и правда два убийства, она и перед третьим не остановится!

— Не думаю, — возразил я. — Если она делает это ради денег, то не станет просто так убивать, сначала попробует что-нибудь вытянуть.

— Хм, — он подергал себя за бакенбарды и согласился нехотя: — Ладно. Но будьте осторожны! В этой истории слишком много белых пятен.

— Конечно, — пообещал я легко и поднялся. — Считайте это разведкой, Джордж!

Такой поворот Таусенду не пришелся по вкусу, хотя он нехотя признал, что иного выхода нет...

На душе у меня было тяжело. Оставалось надеяться, что мисс Гейт не откажется от нового свидания. А также что она действительно имеет отношение к этой истории, иначе шансы Ларримера становятся вовсе мизерными.

Заезжать домой я не стал. Позвонил с почты домой и получил рапорт Сирила, что он послал для мисс Гейт телеграмму с извинениями.

Соблазн самому попытаться что-нибудь о ней разузнать я стойко подавил. Не хватало только попасться ей на глаза и тем самым вызвать подозрения! Пусть лучше этим займутся подчиненные Таусенда, и лучше в штатском.

Мне же оставалось только ждать...

Время я решил потратить на визит к лорду Блумберри, который обрадовался мне как родному и потянул к своим драгоценным лошадям. По мне автомобили куда интереснее, но высказывать это мнение увлеченному лошаднику я поостерегся.

Часы до чая пролетели незаметно.

В кондитерской в этот час было многолюдно, и все (абсолютно все!) дамы дружно обернулись на меня. Под прицелами любопытных взглядов я чувствовал себя неловко, однако вежливость возобладала.

— Доброго дня, — учтиво сказал я всем сразу и направился к дальнему столику.

Водрузил на него Конно-идею, заказал чашку чая с сэндвичами и попросил газету. От отрытого окна приятно тянуло легкой прохладой.

Мисс Гейт долго ждать себя не заставила, я едва успел дойти до колонки с объявлениями о свадьбах и похоронах.

Я встал ей навстречу.

— Здравствуйте, мисс Гейт! Премного рад вас видеть.

— Взаимно, — прощебетала она, протягивая мне руку.

Улыбка ее мне показалась неестественной, хотя, возможно, я был просто предвзят.

За чаем мисс Гейт щебетала о каких-то пустяках, а я потихоньку ее рассматривал, убеждаясь, что по-прежнему вижу рыжеволосую девушку. Мисс Гейт обладала приятной внешностью, однако красавицей я бы ее не назвал: слишком мелкие и острые, "лисьи", черты.

На фею и ангела, как описывал ее инспектор, она не походила даже отдаленно. Хотя влюбленные редко отличаются здравомыслием.

Я пропускал мимо ушей ее болтовню, пытаясь понять, насколько она опасна.

"Насколько проще с туземками! — с ностальгией думал я. — С "цивилизованными" женщинами куда сложнее. Поди пойми, искренне она улыбается, или просто из вежливости!"

— Надеюсь, с вашей тетушкой все в порядке? — спросила мисс Гейт вдруг, отставив чашку.

— А? Что? — спохватился я.

— Вы написали, что ваша тетушка серьезно отравилась, — объяснила мисс Гейт, и я чертыхнулся про себя. Надо было хоть поинтересоваться, что ей там наплел Сирил!

К тому же сам кузен бессовестно опаздывал. Пусть только попробует забыть и не прийти!

— Благодарю, — поспешно сказал я. — Кажется, рыба оказалась несвежей.

— А я думала, грибы, — удивилась она.

— Кхм, — ответил я, отведя взгляд.

Неожиданный порыв ветра швырнул мне в лицо пыль, и я заморгал, пытаясь от нее избавиться.

— Что с вами, мистер Кин? — встревожено спросила мисс Гейт, заглядывая мне в лицо. — Все в порядке?

— Да-да, — ответил я, по-прежнему часто моргая.

Глаз застилали слезы, изображение двоилось...

Я машинально зажмурил пострадавший глаз — и тут же картинка обрела отличную четкость. Мисс Гейт, собственной персоной, рыжая и хмурая!

Стоило открыть оба, как изображение начинало расплываться.

"Я дурак! — понял я обреченно, когда сообразил, что это неспроста. — Надо было просто посмотреть на нее другим глазом!"

И правда, — если взглянуть иначе, передо мной представала юная очаровательная леди с ангельски-светлыми волосами и лазоревыми глазами...

От сердца отлегло. Значит, я не свихнулся! Это все шутки моего "наследства".

Мисс Гейт смотрела на меня... странно. Пришлось экстренно брать себя в руки и улыбаться.

— Вы говорили о пьесе по романам миссис Маккристи? — припомнил я. Рассуждала о театре она с явным знанием предмета. — Продолжайте, прошу вас! Вы так интересно рассказываете!

Обычно эта фраза нейтрализует любую даму, однако мисс Гейт оказалась крепким орешком.

— Боюсь, вам это неинтересно, — ответила она, поднимаясь. — Простите, мне...

— Вик, вот ты где! — перед столиком наконец оказался запыхавшийся Сирил.

Ну что же, лучше поздно, чем никогда!

— Здравствуй, Сирил! — я искренне ему обрадовался, хоть и хотелось отшлепать шалопая. И ведь четвертый десяток уже давно разменял! — Что-то случилось?

Сирил перевел взгляд на мою спутницу и вдруг растерянно захлопал глазами.

— Сирил! — окликнул я и напомнил с нажимом: — Надеюсь, с тетушкой Мэйбл все в порядке? Не придется отменять сегодняшний обед?

— А? Что? — кузен еще пару раз хлопнул ресницами и спохватился: — Нет, мама ждет тебя сегодня. А у тебя планы не изменились?

И, улучив момент, украдкой мне подмигнул.

"И что это значит? — несколько растерялся я. — Ответ кодовый, но с непредусмотренными планом дополнениями..."

Ладно, надо будет попозже расспросить.

— Мисс Гейт, позвольте вам представить... — начал я, но кузен невежливо перебил.

— А мы знакомы!

— Правда? — неподдельно удивился я. Почему же тогда он не опознал ее на фото?!

— Ну... немножко, — легкомысленно ухмыльнулся он. — Ты же помнишь, я одно время увлекался поэзией.

— Помню, — я кивнул.

Такое забудешь!

— Ну а мисс Гейт — художница. Мы несколько раз встречались на вечеринках. Помните меня?

— Помню, — согласилась она как-то напряженно. — Простите, мне пора!

— Позвольте, я вас провожу, — предложил я, решив не упускать такой шанс. — Я на машине.

С кузеном я могу потолковать по душам и позже, а вот другого случая больше разузнать об этой подозрительной даме может и не представиться.

— Право, не стоит, — она принялась отнекиваться, явно не чая от меня избавиться. — Не хочу вас утруждать.

— Ну что вы! — возразил я. — Это мой долг джентльмена. К тому же теперь меня мучает любопытство. Надеюсь, вы позволите мне взглянуть на ваши картины?

Просьба была довольно бестактной, но я рассудил, что все творцы без исключения любят делиться своими работами.

Мисс Гейт не оказалась исключением.

— Ну хорошо, — согласилась она, поколебавшись несколько мгновений.

Я так увлекся, что едва не позабыл бедного Конно-идею на столике!..

Адрес, который назвала мне мисс Гейт, оказался знакомым.

— Это в квартале художников? — уточнил я, выруливая с центральной улицы в путаницу переулков.

— Да, — подтвердила она как-то напряженно. — Вы знаете, куда ехать? Бывали?

— Знаю, — усмехнулся я. — Доводилось. Когда-то я даже нарисовал картину в стиле наив.

— О-о-о! — протянула она, кажется, впервые глядя на меня с искренним интересом.