| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Уже через двадцать минут мы изучаем афишу кинотеатра. Огромный плакат гласит, что через два дня — долгожданная, разрекламированная по всем каналам телевидения премьера. Жанр — фильм ужасов. Естественно, нам тут же захотелось поглядеть, будет ли он хотя бы вполовину таким, как его описывают.
Но тут есть одна проблемка... совсем-совсем небольшая — сеансы начинаются в девять вечера. И как мне уговорить маму на это?..
* * *
— Никуда вы не пойдёте! Ещё чего! Да ты хоть знаешь, что на улицах сейчас творится? — Мама кричит так, что стёкла звенят. Я, конечно, всё понимаю, но не до такой же степени... Она когда-нибудь задушит меня своей опёкой...
— Мам, ну мы же вдвоём пойдём. И баллончик обязательно возьмём. И там людей будет много... Мам, ну это же кинотеатр...
— Нет, ну где это видано! Девочки, молоденькие — и вдвоём по ночным сеансам шляться! Ты хоть представляешь, за кого вас примут?!
Во мне моментально вскипает злость.
— Знаешь, мама, что я тебе скажу? Я на своей собственной шкуре прекрасно убедилась, что для некоторых событий нет никакой разницы, когда происходить — днём или ночью. И где происходить — тоже. Не подскажешь мне, чем я была хуже других? Почему это случилось именно со мной? Не знаешь? Зато я знаю. Просто так сложились обстоятельства. И я оказалась не в том месте и не в то время. Так получилось. Теперь запри меня дома — и, может быть, завтра... или послезавтра... или через неделю — да какая вообще разница, когда — я поскользнусь на кафеле в ванной и сломаю себе шею. Или выйду к мусоропроводу вынести мусор, а меня там встретит компания местных отморозков...
Пока я говорила, лицо матери покрылось алыми пятнами — они выделяются на её побледневшей коже, будто следы от пощёчин. Боже, зачем я ей это высказала? Она же ни в чём не виновата. Просто любит меня и переживает...
— Мамочка, — я кидаюсь к ней и сжимаю её в объятиях. — Прости, прости меня. Я — дура, я не думаю, что говорю. Прости меня...
Она молчит в ответ и лишь поглаживает меня по голове. Затем глубоко вздыхает и произносит:
— Я тебя отпущу. С одним условием. Вас должны будут туда проводить. И забрать. И сдать мне лично с рук на руки. Кто это будет — выбирай сама. Но чтоб я знала этого человека. Или, хотя бы, его знали Лесины родители... и доверяли ему.
Я не верю своим ушам. И временно лишаюсь дара речи. Промычав что-то вроде "спасибо", я быстро чмокаю маму в щёку и бегу к телефону...
Через час мы с подругой уже сидим в моей комнате, обсуждая "достойную кандидатуру провожатого". А моё приподнятое настроение с каждой минутой всё стремительнее падает — пятничный вечер у большинства наших общих знакомых уже занят... да ещё надо найти не абы кого, а того, кого бы одобрили родители... Это уже слишком. Я раздражённо бросаю трубку радиотелефона на кровать и включаю компьютер...
Войдя в сеть, чтобы проверить почту — где-то в глубине моей души ещё теплится слабая искорка надежды на чудо — я обнаруживаю моргающий значок в трее.
Чат. Он грузится автоматически, и в последнее время я выхожу из него до того, как подключаюсь к сети. А сегодня, вот, забыла...
Клик по иконке — и на экране всплывает приватный разговор, где через пару мгновений высвечивается фраза: "Привет, где пропадала?"
Мы с Лесей переглядываемся.
"Привет. Пойдёшь с нами в кино?"
Глава 7
Без четверти одиннадцать. Вечер пятницы. Народу сейчас на улицах больше, чем было днём. Много шумных компаний, каждый второй встречный — навеселе. Мы вместе с толпой выкатились из дверей кинотеатра и теперь собираемся идти домой, попутно обсуждая только что просмотренный фильм. Он оказался неплохим. На удивление.
Я ощущаю лёгкое беспокойство — там, в зале, мне всё время казалось, что за мной кто-то наблюдает, и я постоянно боролась с желанием оглянуться. Одно могу сказать с уверенностью — жанр фильма здесь был абсолютно ни при чём. Что же со мной такое? Это ощущение также не имело ничего общего с тем паническим ужасом, который ранее охватывал меня, и о котором я почти забыла за последние месяцы. Осторожно повернув голову, я окидываю взглядом поток людей, продолжающий наводнять улицу перед кинотеатром.
Моё внимание привлекает женский силуэт, и я не сразу могу сообразить, чем именно. Фигура, походка... женщина кажется мне смутно знакомой, но почему-то не получается вспомнить никаких подробностей. "Повернись ко мне", — мысленно обращаюсь я к ней, а она ныряет в толпу и растворяется в ней.
Мне по-прежнему неуютно. Олег пытается растормошить меня, о чём-то спрашивает, но я отвечаю невпопад. Честно говоря, я уже и не надеялась, что у нас получится попасть на премьеру, но Олег согласился стать нашим провожатым без раздумий. И Антона с собой привёл — так что план по "провожатым" мы даже перевыполнили.
Мимо проплывает парочка — девица висит на парне, одной рукой заякорившись за его талию и засунув другую в передний карман его джинсов, а он по-хозяйски мнёт её пониже талии. Пройдя ещё пару шагов, они останавливаются, после чего все окружающие становятся невольными свидетелями затяжного сеанса петтинга в одежде. Хотя, лично мне кажется, что описанию происходящего лучше бы подошло словосочетание "оральный секс" — знаю, знаю, что оно обозначает орально-генитальный контакт, которого, к счастью, нам не показали, но что эти двое вытворяют языками! Я против собственной воли пялюсь на них, смутно ощущая зарождающееся возбуждение. Вот чёрт! Раньше меня было не так-то просто пронять. Деваха слегка запрокидывает голову и высовывает — нет, вываливает почти до самого подбородка — блеснувший металлической заклёпкой язык. А её партнёр начинает облизывать его длинными неспешными движениями, сопровождающимися характерным чавкающими звуками. Меня передёргивает. Возбуждение мигом спадает, вытесненное омерзением. Какая гадость...
Отвернувшись от продолжающегося представления, я встречаюсь глазами с Олегом. И под его внимательным взглядом чувствую, как заливаюсь краской. Чтоб их всех! Уставившись себе под ноги, я интересуюсь, не пора ли нам идти. Мой голос звучит хрипло и едва слышно. Да что ж такое?..
Злость действует отрезвляюще. Я снова могу думать о чём-либо, кроме потребностей тела в любви и ласке...
Леся смеётся в ответ на какую-то шутку Антона. Отсмеявшись, она оборачивается к нам с Олегом и берёт меня под руку. Наклонившись к самому моему уху, шепчет: "Оглянись вокруг. О, времена... О, нравы! Правда, мило?" — Затем, ещё понизив голос, продолжает: "А ты видела Ольгу Анатольевну?"
Что?! Ах, вот оно как... По крайней мере, теперь я наконец-то поняла, кого заметила в толпе. Интересно, что она здесь делала? Может, живёт поблизости?
Мне снова кажется, что я чувствую на себе чей-то взгляд. Меня клонит в сон, а где-то глубоко внутри продолжает скрестись тревога. Перед глазами всё легонько подрагивает, голова идёт кругом...
Мы идём по освещённой аллее, а я исподтишка поглядываю на Олега. Интересно, он понял, что со мной творилось? И какие сделал из этого выводы? По крайней мере, взгляд у него был довольно красноречивый. Мужской. Так смотрят на женщину, когда мысленно раздевают её и представляют дальнейшее развитие событий. А ещё такой взгляд бывает у кота, который облизывается на оставленный без присмотра горшочек со сметаной, но не спешит к нему приступать — уж он-то точно знает, что сметана уже никуда от него не денется, и растягивает удовольствие, наслаждаясь предвкушением...
Я прекрасно понимаю, что когда-нибудь моё тело одержит победу над страхами. Вот только не знаю, когда именно это случится, и есть ли ещё у меня время, чтобы попытаться убедить себя, что это — моё решение, и физиология здесь совсем ни при чём.
Правда, в этом случае возникает ещё одна проблема — кого выбрать в качестве жертвы? Я уже сделала очень больно одному человеку и не хочу повторения. Чувства Вадима, судя по всему, оказались более глубокими, чем я предполагала. Поступать так ещё с кем-то...
Олег. Он мне нравится. Но не больше. Позволить ему приблизиться к себе и ждать, к чему это приведёт? Не знаю. Может, я привыкну к нему. Может, мне даже удастся его полюбить. Может. А может, и нет. И что мне тогда делать?..
У меня кружится голова. Голоса доносятся словно издалека. Снова оглядываюсь по сторонам. Все лавочки заняты уединившимися парочками.
Неужели это я одна какая-то не такая? Почему кто-то влюбляется с первого взгляда, в то время как я мрачно торгуюсь с собой? Или это у всех так, просто они проще к этому относятся? Когда-то я пыталась поговорить на эту тему с Лесей, но у неё — сны. Были. А теперь — нет. И она очень сильно переживает по этому поводу...
— Алиса! — Я натыкаюсь на руку, преграждающую мне путь, и отталкивающую меня назад. Прямо передо мной, дико сигналя, пролетает машина. Так близко, что мои волосы, взметнувшиеся вслед за потом воздуха, оказываются у меня на лице.
Мысли спутались. Я не могу сориентироваться. Кто-то обнимает меня за плечи. Я убираю волосы с глаз. Олег. Его слова долетают до меня, будто прорываясь через слой ваты.
— Алиса, с тобой всё в порядке? Ты что творишь? Чуть не выскочила под машину!
Леся сочувственно смотрит меня и одними губами скорее утверждает, чем спрашивает: "Опять..." Да, опять. Я закрываю глаза и прижимаюсь к Олегу, пряча лицо у него на плече. Будь, что будет.
Всю дорогу до дому он не отпускает моей руки. Его ладонь ощущается прохладной — по сравнению с моей. Кажется, у меня поднялась температура — лёгкое головокружение так и не ушло, и меня попеременно бросает то в жар, то в холод.
Стараюсь не думать о том, что будет потом. Во-первых, это будет потом, а во-вторых, я очень хочу, чтобы всё было хорошо...
Когда мы подходим к моему подъезду, я уже абсолютно спокойна. Переживать теперь просто бессмысленно — свой выбор я сделала. Всё, можно расслабиться и выдохнуть. Посмотрим, куда это меня заведёт.
Мы ещё немного стоим на улице, а затем Олег спрашивает, готова ли я идти домой. Готова. Антон, глядя на меня, шутливым тоном интересуется, ждать ли им Олега. Нет. Леся, внимательно окинув меня взглядом, кивает. Обняв меня на прощание, она подхватывает под руку Антона, выдающего другу последние ценные указания и наставления, и уводит его в темноту.
Мы какое-то время стоим молча, глядя им вслед. Затем я стряхиваю с себя оцепенение и веду Олега к дому.
Оказавшись в полумраке подъезда возле двери своего "тамбура", я ощущаю растерянность... Чувствую, как зарождается паника...
Мы стоим лицом друг к другу, на расстоянии вытянутой руки. Олег по-прежнему сжимает мою ладонь, слегка поглаживая её пальцами. А я старательно изучаю кафельный пол, водя носком туфли по стыкам плиток.
Через какое-то время парень перестаёт гладить мою руку, но не отпускает её. Я поднимаю взгляд — он выжидающе смотрит на меня, снова начиная вырисовывать большим пальцем окружности на моей ладони...
Глубокий вдох... Выдох... Эх, была не была.
Не разрывая контакта глаз, отступаю к стене, увлекая Олега за собой. Его руки скользят по моим плечам, перемещаясь на спину... исследуют изгибы моего тела...
Его губы находят мои и накрывают их, сразу же переходя в наступление... я приоткрываю рот, позволяя чужому языку проникнуть внутрь, но не отвечая на поцелуй... Пока не отвечая.
Мысли покидают меня, оставив наедине с разгорающейся потребностью. Ещё немного — и моё тело попытается физически заполнить зияющую пустоту в душе...
Мне нужна передышка, иначе случится непоправимое... Мягко отстранившись, я запечатлеваю на щеке Олега лёгкий поцелуй и утыкаюсь носом ему в ключицу.
Чувствую, как ускоряется его пульс, когда он убирает волосы с моей шеи и его губы начинают покрывать её поцелуями... Плотнее прижимаясь к его коже — как раз в том месте, где под ней бьётся пульс, трусь об неё щекой, вдыхая его запах...
Когда он в нерешительности останавливается, я немного напрягаюсь, чувствуя лёгкое раздражение. И, не дав ему вернуться к моим губам, снова подталкиваю его к своей шее. По телу разливается дрожь, когда он добирается до ямочки у меня за ухом... моя ладонь инстинктивно ложится на его затылок, заставляя сильнее прижаться ко мне...
Пол уходит из-под ног, а нахлынувшие воспоминания срывают тихий стон с сомкнутых губ...
Я вспоминаю другие руки, сжимающие моё тело. Моя кожа хранит память о других губах... О незнакомце, присвоившим меня против моей воли...
И это откровение действует на тлеющее желание подобно ураганному порыву ветра. Вожделение вспыхивает во мне, обрушиваясь на мой рассудок, захлёстывая и погребая его под выпущенными из глубин подсознания низменными инстинктами.
Теперь над моим телом властвует похоть. Чистейшая похоть без примеси каких-либо других чувств. Я прижимаю зубами кожу на шее парня, борясь с желанием прикусить её ещё сильнее.
Ещё через пару мгновений его руки оказываются на моих бёдрах — и вот он уже сидит передо мной на корточках. Приподняв кофточку, целует мой живот, двигаясь вдоль пояса брюк...
Оцепенение... мои пальцы в его волосах... Он тянется к пуговице моих брюк — и тут слышится скрип открываемой двери.
Олег почти неслышно рыкает и поднимается на ноги... Уф. Соседи сверху. Я отступаю от него на шаг, приводя в порядок мысли и одежду.
Да что со мной творится-то такое? Я была готова отдаться первому встречному прямо в подъезде? Надеюсь, что нет. Очень на это надеюсь. Но, кажется, происходящее было слишком сильно похоже именно на это...
Не смотрю на Олега. Запоздалое чувство стыда и всё такое...
— Готов к передаче с рук на руки ценного приобретения? — спрашиваю я, улыбнувшись уголками губ. Глаз эта улыбка не достигла, но при таком освещении этого не видно.
Он кивает. Вот и славно... Я нажимаю кнопку дверного звонка...
Вкратце описав маме наш поход в кино — естественно, опустив все подробности, не касающиеся непосредственно просмотра фильма, я иду купаться. Лёгкое томление, поселившееся в моём теле после того неоднозначного эпизода, не даёт мне покоя. К счастью, мне известно, как с ним бороться.
Да здравствует душ — лучший друг одиноких и суперстойких девушек! Уж я-то хорошо знаю, насколько легче и проще следовать железобетонным моральным принципам, получая регулярную разрядку...
* * *
Утром следующего дня меня будит звонок телефона. Готова поспорить на что угодно, что это Лесе не терпится узнать подробности вчерашнего. Точно! Какая я проницательная. И скромная. Я поудобнее устраиваюсь на кровати, подложив под плечи подушку, и начинаю изложение подробного отчёта "не для маминых ушей".
Кстати, о птичках... удивительно, но мама на этот раз не подняла меня в семь утра, чтобы я погуляла с Черри. Странно. С чего бы это? Неужели я вчера была в таком плачевном состоянии?
Слезая с кровати, я, попытавшись прижать плечом трубку к уху, тут же ощущаю тянущую боль в шее. Взяв выскальзывающий телефон в руку, плетусь в ванную — любоваться на вещественные доказательства своей вчерашней слабости.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
