| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Незабудка, да, — хозяйка опустила глаза, — только не наш он, Бахрус, чужой, пришлый... он к нам лишь пару дней, как прибился, и даже имени не назвал. Мальчонка смелый, боевой, да к тому же совсем неприкаянный, вот Берт ему и позволил остаться... Мой грех, — казалось, она сейчас расплачется, ни то от осознания вины, ни то от страха. Демону куда охотнее верилось во второе, — я просила... приглянулся он мне. А какой бабе такой малыш не приглянется?.. кто ж знал-то?.. Я его расспросить хотела, да боюсь теперь. Может, сам спросишь? Он тут, забирай...
Бахрус в недоумении уставился на Блинду. Рассказ ее казался все более и более странным. По всему выходило, что она либо сама за последние годы вконец оглупела, либо его, ветерана войны и разбойника, известного в любом имперском порту, за дурака держит. Либо, что уж совсем невероятно, и в самом деле не знает, кто такой этот ее Незабудка...
— Кого порасспрошу? — сказал он, наконец, — пса? Когда это пес выдавал своего хозяина? Да он трижды сдохнет, а имени не назовет, ежели ему так приказано.
— Какого пса?.. — даже сострадательные ноты в голосе пропали.
"Пожалуй, и правда не знала, — подумал Демон, — а и в самом деле, откуда ей-то знать?" Он с майорданцами не раз встречался, прекрасно помнил, чего такой вот с виду сопляк в драке стоил, и повадку их ни с какой другой не путал. Но для того, чтобы заполучить себе такого вояку, надо к ним в логово лично явиться, да немалую кучку золота отвалить — на такое в захолустном Равдене средств от века не было... так что невежество Ассинговой баронессы может и не ложь вовсе.
— То есть, ты, красавица, клянешься, что ни только сама, но и дружок твой понятия не имели, что мальчонка этот — майорданский пес?
— Нет... Бахрус, откуда?..
"Майорданский пес! Так вот откуда у мальчишки такие навыки! А Берт-то с Гленном все голову ломали... Только ведь прав тогда пират — должен быть у Незабудки хозяин. И дело — ему под стать: не той породы зверек, по равденским трущобам бесцельно таскаться..." а она ни о каком хозяине, ни о цели ничего и не подозревала... Впрочем, малыш под чашу вина весел да словоохотлив, но болтуном его бы только глупый счел. Блинда растерялась, правда, ненадолго. Уж не первая странность в ее жизни приключилась, а извернуться она всегда умела: если парню положено хозяина иметь, то пусть этот никому не известный хозяин виноватым и остается.
— Ни я, ни Берт ни о каком майорданце и его хозяине не слыхивали... А раз он у Незабудки непременно быть должен, так его и надо искать. Кому Ладар дорожку перешел?
— Да вот Берту твоему и перешел.
Но Блинда уже пришла в себя, и сбить с толку ее стало непросто.
— Берт с Ладаром, конечно, друзьями не были, но и уважения друг к другу не теряли. А еще, сам подумай, майорданские воины — роскошь почти королевская! Я на бедность не плачусь, но и в королевы никогда не метила. Да и Берт — барон только в родных трущобах. Ассинг по мнению Демона был известной сволочью, однако и в словах Блинды резона было немало. Он ведь в самом деле лет пять в Равдене не появлялся и ничего о друге не знал: ни о делах, ни о его связях. Мог ли кто-то специально подослать мальчишку? И можно ли это у мальчишки выяснить?.. Все его существо требовало действия: мести, крови, немедленно! Но он вновь сумел взять себя в руки. Если Аассинг погибнет безвинно, беда невелика — одной подлой душонкой меньше станет, но если истинный убийца будет продолжать жить!.. если он по-прежнему будет сладко есть, мягко спать и смеяться, вспоминая, как разделался с Ладаром!.. Нет, пока он жив — этому не бывать.
— Ладно, Блинда Длинный Нож, решим так: я тебе поверю. Пока. — Тихо и внятно сказал он, — Где, ты сказала, мальчишка?
— Наверху. Вторая дверь направо. Он... — казалось, уверенность подвела Блинду, голос чуть дрогнул, но она продолжила, — спит.
— Точно?
Она утвердительно кивнула. Демон подал знак, и трое из его людей направились к лестнице.
— Что ты с ним сделаешь? — и теперь волнение в голосе его убедило. Баронессе мальчишка дорог... "Что за баба?.." — ему даже гадко стало. Что, впрочем, не имело значения.
— Сначала расспросить попробую, хотя вряд ли толк будет. — Он издевательски улыбнулся, — А потом вздерну. Может, утоплю. Милый мальчик: молоденький, глазастый... жалко? Неужели ты воображала, что я убийце Ладара жить позволю? Только я бы на твоем месте не за мальчишку переживал — я бы за себя боялся. Я сказал: верю. ПОКА! Но сегодня вечером желаю видеть твоего барона собственной персоной здесь. Не явится — буду считать, виновен.
Тем временем сверху послышался звук падающей мебели, потом в зал спустились люди Демона и привели с собой пленника. Майорданец, растрепанный и одетый кое-как, со стянутыми за спиной локтями, казался не столько испуганным, сколько сбитым с толку, однако у одного из пиратов кровоточили разбитые губы, а второй бережно придерживал правую кисть, не смея утереть с глаз предательскую влагу. Он сморгнул и спросил:
— Капитан, дозволь прикончить ублюдка?
— Нет, Пэг, — отрезал Демон, — на корабль его. Сам разберусь. Щенка прибить — дело плевое, но мне-то хозяин надобен.
Паренек, увидев пирата в компании хозяйки "Зубаток", чуть было не обрадовался, но Блинда отвернулась, словно происходящее это не имеет к ней никакого отношения. Он, казалось, ждал от нее чего-то, и все пытался поймать ее взгляд, пока один из конвоиров не вытолкал его за порог.
Дверь хлопнула, Блинда вздохнула с облегчением.
— Не знаю, кто его хозяин, милочка, но сдается мне, ты парня предала. Как теперь спать-то будешь? — Демон с усмешкой ласково потрепал ее по щеке и, махнув своим людям, вышел вон.
Блинда рывком отвернулась от входной двери и окликнула служанку:
— Уберите здесь все... и комнаты... к обеду "Зубатки" должны сиять — я проверю. А до этого не смейте меня беспокоить, — и она почти бегом поднялась по лестнице.
Запершись в комнате, которую только что покинул Незабудка, она упала на кровать. Постель все еще хранила его тепло и тонкий, едва уловимый запах...
— Видишь, Берт, как я люблю тебя? — тихо прошептала она, — ты сказал: звереныш... но этот звереныш мне верил... — и крепко зажмурилась, стиснув зубы, чтобы не разреветься...
Рано утром после боев она поднялась к мальчику узнать о его самочувствии и накормить завтраком. Он спал, но, стоило ей войти, сразу открыл глаза и улыбнулся.
— Как ты? После вчерашнего ничего не болит? А я вот тебе поесть принесла: сыр, мед и свежий хлеб.
Он пренебрежительно пожал плечами и взял поднос. Ел он с аппетитом, но без жадности, чинно и аккуратно, и никогда не оставлял ни крошки. Блинда все гадала, откуда бы подобные манеры?.. Кто он, что у него была за жизнь? "Охранник или воспитанник" — сказал Драго. Она бы и в самом деле усыновила приблудного: вот так кормила бы завтраками, волновалась, если бы он пропадал где-то слишком долго, и радостно целовала в щеку при возвращении, любовалась бы и гордилась им, таким сильным, смелым и ладным мальчиком.
Но Берту нужно было другое, и ждать он не хотел... он взял парня с условием, которого никто не мог нарушить. В том числе и она.
Блинда решила начать издалека:
— Незабудка, расскажи о своей маме?
— О маме? — он не сильно удивился: она то и дело задавала такие вопросы, только в ответ получала шутки или отговорки, — Что?
— Расскажи, ты помнишь ее? Какая она? Во что она играла с тобой? Какие песни пела? Чем она кормила по утрам?
— Сколько вопросов!.. — он пожал плечами, — У мамы были дочки.
Больше ничего не добавил. Дочери были ей ближе сына? Он считал себя обиженным? Или это имело какое-то другое значение?
— Моя мама тоже приносила мне свежий хлеб по утрам. Она работала в пекарне, пока не умерла... потом я сама добывала себе хлеб: попрошайничала, воровала, задирала подол перед каждым, кто готов был меня накормить за это... потом встретила Берта. Он был сильным, смог защитить меня. И полюбил.
Незабудка перестал есть и недоуменно уставился на хозяйку. Он, конечно, сразу догадался, что все эти рассказы неспроста. Блинда продолжила:
— Этот парень в "душегубке" сильно тебя помял? — она ласково погладила его руку.
— Нет...
Мальчишка пытался сообразить, куда она клонит. Блинда видела это по его настороженному взгляду и сведенным бровям, она научилась хорошо его понимать.
— Ты не горюешь, что проиграл?
— Я не мог — он не такой, как все.
— Ты — тоже.
— Нет, — он качнул головой, — Я умею убить, но я — просто... — Незабудка запнулся и, не найдя более верных слов, закончил, — он — не человек.
— Не человек?.. а кто?.. хотя, какая тепееррь разница? Рик сказал, он в Равдене не задержится... я о другом спросить хотела: помнишь Ладара Дана?
Он кивнул
— Я боюсь Дана, Незабудка... — Блинда сжала его руку и опустила голову, пряча глаза.
— Он... сделал тебе плохое?
— Пока не сделал, но сделает. Дан всегда мечтал избавиться от Ассинга, убьет его, а потом со всеми нами разделается...
— Почему? — спросил парнишка с удивлением.
— Берт Ассинг — защита и опора для любого, кто не угодил Ладару Дану, а двум воровским баронам в Равдене тесно.
Поверит или нет? Незабудка юн и наивен, но не глуп. Он смотрел на нее распахнутыми глазами ребенка, и она изобразила самый невинный вид, на который только была способна:
— Берт — разбойник, но разве у благородных господ совесть чище или на руках меньше крови? Дан — совсем другое дело. Он мягкий с виду, но в душе — настоящий зверь. Его все боятся... даже Гленн, а дружка его, дежганского пирата, помнишь? Красный Демон. Самый жестокий убийца, каких только свет видел.
— Хочешь, я убью Дана?
Да! Он поверил! Сам предложил то, что ей требовалось... Блинда не знала, радоваться или плакать. Дан, и правда, был не только препятствием к достижению желанной для ее барона власти, но и вечной угрозой самому его существованию, но послать мальчишку за его головой!..
— Это опасно, мой хороший. Видел его охрану? Тебе их не одолеть... погибнешь!
Но Незабудка только засмеялся:
— Они — люди!
А потом оделся и ушел.
О, Берт был доволен! Особенно когда мальчишка вернулся. Усталый, с пустыми холодными глазами, он подошел к барону:
— Дан умер, — и бросил на стол прядь волос и цепь с медальоном.
— А его охрана?
— Четыре у дверей и один внутри... такой, белый — мертвые. Другой — живой. Он не видел.
Берт хвалил парня за смелость, Гленн пытался выспросить все подробности, а Паург усердно подливал ему вина. Без толку: парнишка почти ничего не рассказал, а пил и того меньше...
А она радовалась, что ее Незабудка жив.
— Ненадолго, — Паург криво усмехнулся, — "Ястреб" все еще в порту. И завтра Демон обо всем узнает. Я тебя предупреждал, Берт: это дурная затея. Молись, чтобы он удовлетворился мальчишкой и не потребовал объяснений с тебя.
— Ты сдашь Демону мальчика?! — тогда она не поверила.
Берт привлек ее к себе, обнял, поцеловал.
— Я позволил этому сопляку вольности, но тебя — не отдам. Он был очень полезен, это верно, и еще пригодится: пусть Бахрус всласть отомстит за друга.
Блинда оставалась с Незабудкой всю ночь. Он то тянулся к ее ласке, как умирающий от жажды к роднику, то вдруг превращался в жестокого, яростного насильника, и глаза его все время оставались пустыми и холодными.
Он вот только был здесь, спал, доверчиво уткнувшись носом в одеяло... А теперь его нет. Нет, и больше не будет. "Он был твоим после убийства и перед смертью, — скажет Берт, — тебе этого мало?"
На "Ястребе" уже заканчивали подготовку к путешествию: закатывали оставшиеся бочки, грузили корзины с провизией, в последний раз проверяли снасти.
"Покончу с убийцами — и прощай Равден навсегда. Больше мне здесь делать нечего... Ладар-Ладар!.. дружище ты мой. Да как же это могло случиться?!.. С кем ты так не сошелся, что дело нужно было решать убийством? — Демон не мог этого понять, никак не мог, — Ладар Дан, конечно, был и жесток, и коварен, но всегда разумен и умел договориться, не хватал кусок больше, чем мог съесть. И порядок в городе держал отменно... так за что? Только ради власти — вот единственная причина. А такой власти хотел Ассинг, он же и единственный, кто сможет теперь ее взять и удержать... Интересно, удастся что-то вытянуть из мальчишки?"
Незабудка стоял между двоими матросами тихо и спокойно, опустив голову.
— Посмотри-ка на меня, псеныш, — Демон легонько сунул по лицу наугад.
Парень сплюнул кровь, поднял глаза. Взгляд его казался далеким и безучастным.
— А... иди ты... — ответил он без особого чувства.
"Говорит ужасно... майорданцев продают в пятнадцать, ему — не больше, раз еще языку не выучился... Вот, поймал, связал, а теперь убью... И кого? Пятнадцатилетнего мальчишку?! — Бахрусу сама мысль была противна, но он напомнил себе, — Это — не дитя, это майорданский пес, сильный, обученный боец, даже не человек — орудие, не знающее боли, страха и жалости. Он убил Ладара."
— Ну, так что мне с тобой делать, Незабудка? — спросил он у пленника, — Ты ж моего самого близкого друга, можно сказать, брата, к праотцам спровадил... за что? Кто приказал? Молчишь? А я ведь тебя вешать буду. Осознал? Или повторить? На пальцах? — он повернулся к Пэгу, — Хватит ручонку нянчить. Организуй-ка нашему юному гостю развлечение.
За этим дело не стало — Пэг только глазами повел, и мальчишку поставили под реем на бочонок, а шею плотно обняла веревочная петля: кто-то даже подтянул, позаботился, чтобы пленник о ней забыть не посмел. Только майорданец по-прежнему оставался безучастным.
— Неужели тебе не страшно, Незабудка? — Демон посмотрел на пленника с каким-то даже любопытством. Никак не верилось, что пятнадцатилетний мальчик может столь хорошо владеть собой, — Страшно! Пальчики, смотрю, дрожат. — "Или это они от веревок дрожат? Руки-то парню по-зверски стянули, он их, наверное, уж и чувствовать перестал", — Скажи, кто тебе приказал Ладара убить — и все кончится. Обещаю. Умрешь быстро и без боли. Молчишь? А еще можно петлю повыше подтянуть и заставить тебя на пальцах стоять. Хочешь?
— Маад? Повелитель??!! — робкий возглас превратился в крик ужаса.
Демон оглянулся. Он не услышал ни шагов, ни скрипа дерева, Гайди застала его врасплох. Она стояла в пяти шагах за его спиной и смотрела на майорданца: глаза округлились в пол-лица, а щеки покрыла мертвенная бледность.
— Нет... это не ты... Кто ты? Кто?!
Девчонка бросилась к пленнику, но вдруг остановилась, повернулась к капитану, будто только что увидела, а потом повалилась в ноги.
— Мой господин, мой добрый, ласковый господин! Не трогай его! Умоляю тебя! Если надо — убей меня, а его отпусти... — она обняла его ноги, прижалась щекой к сапогам, — заклинаю всем святым, что есть у тебя! Отпусти его... Вечно твоей рабой буду...
Только этого ему не хватало! Как это он совсем о девчонке забыл? А болваны эти куда смотрят?! Демон хотел ногой отпихнуть Гайди, но вспомнил ее затравленный молящий взгляд... как у Эльмы... и не смог. Как старая добрая кумушка принялся за уговоры:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
