— Брось, Эндрю, — бросил Жан. — Сегодня великолепный день!..
-
Сначала пришло осознание, что она жива. Эта бесспорная мысль почему-то ещё долго была не очевидна, словно всё могло выйти по-другому. Дина тряслась от страха, хоть и не показывала этого, когда ступала на металлический пол этого странного аппарата. Страшно, жутко, но одновременно интересно и неизбежно, как гибель Империи.
"Но всё это в прошлом", — сказала девочка себе.
Ей очень хотелось порвать с тем самым серым прошлым, но одновременно с этим она боялась открыть глаза и увидеть то, где очутилась. Мать, отец, брат... они сейчас далеко... Нет, они ещё дальше, но не в расстоянии, а во времени: их больше нет. Их не было даже тогда, когда они все вместе отправлялись на прогулку в Императорский Сад. Всё теперь казалось таким далёким... Похоже, лишь привязанность являлось тем чувством, которые они испытывали друг к другу. Всего лишь привычка находиться рядом...
Первое, что почувствовала Дина, придя в себя, это тяжесть, словно вес увеличился. Странно и необычно. Головная боль и тошнота, жар, — всё это девушка чувствовала, словно день провела на солнцепёке. А может, так оно и было? Кто знает, где она находилась, пока спала. Мягкость постели, запах чистого белья... Вообще свежесть и тепло оказалось самым странным сочетанием ощущений. Она больше не могла ждать. Наконец, Дина открыла глаза.
Потолок сверкал белизной. Солнце светило откуда-то слева странным желтовато-красным светом. Что-то кольнуло в глубине сердца, словно оттуда выплыли далёкие воспоминания — воспоминания о чём-то забытом, но родном. Что-то было в этом желтоватом свете божественное, знакомое, словно сотни, а может быть, тысячи лет назад, она купалась в этих лучах, прыгала, радовалась, так наивно и так открыто, как только может радоваться безгрешное чистое существо.
Взгляд скользил по помещению, здесь никого не было. Слева стояла тумбочка. Дина подняла руку, отмечая странную тяжесть, и повела по стене. На удивление та оказалась мягкой настолько, что казалось, если надавить, то прогнётся как пуховая подушка. Девушка проверила: стена не прогнулась. Такие действия и сомнения вызвали улыбку. Следующим объектом испытаний стала простынь, которой она укрывалась. "Мягкость шёлка", — оценила она, отдавая себе, отчёт в том, что эта материя совсем не напоминала шёлк.
Дина попыталась приподняться, но не тут-то было: только голова оторвалась от подушки, как тошнота напомнила о себе. Дине показалось, что её немедленно вывернет наизнанку. Она упала обратно, уткнувшись носом в наволочку. Облегчение наступило так же внезапно.
"Здесь слишком жарко", — решила она. — "Надо открыть окно".
Она подняла тяжёлый взгляд на окно, за которым было отчётливо видно голубое небо. Ни одно облачко не омрачало его чистый цвет.
"Отчего же тут всё так знакомо", — снова удивилась она своим ощущениям. — "Но сначала нужно подняться".
На этот раз она не была столь резка в своих движениях, за что и была награждена. Свесив ноги, Дина немного посидела, глядя в пол и снова отмечая странную тяжесть своего тела. Наконец, когда дурнота немного отступила, девочка осторожно наступила на пол. Он был таким же мягким, как и стены, как будто покрытый маленькими ворсинками ковёр, однако ничего подобного не наблюдалось. Пол как пол, ничего странного на первый взгляд. Она провела ногой по нему и попыталась встать. Тошнота и головокружение снова напомнили о себе.
"Не так быстро".
Дина провела рукой по лбу и, когда дурнота ушла полностью, повторила попытку. Тело было гораздо тяжелей привычного, что она списала на слабость. Кроме жары к окну её тянуло и любопытство: что она может увидеть за ним? Что за новый мир, где ей придётся провести всю жизнь. До него можно достаточно дотянуться рукой. Широкий подоконник был такого же белого цвета, как и всё остальное. Поднявшись, она боролась с дурнотой и оперлась на него, немного постояла и сделала первый по-младенчески неуверенный шаг. Он дался с трудом, но всё же она смогла.
Дина посмотрела в окно и замерла, позабыв обо всём на свете. Перед ней расстилался город, такой большой, что она даже не могла представить, сколько людей живёт здесь. Такого принцесса ещё не видела!
Куда ни глянь, город простирался за линию горизонта, словно ему не было конца. Гигантские здания причудливой формы впивались в необычно яркое небо остриями пиков. Многочисленные невысокие строения тонули в зелени, подобно оплетённым лианами стволы деревьев. Те, что повыше, горели лучами утреннего солнца. Город просыпался, но ни звука не доносилось в помещение. Так тихо, даже шум города не проникал сюда.
Перед зданием расположился вполне обычный круг дороги, чуть дальше большая калитка и повозка, где сидел какой-то человек одежде. Дина не знала её названия. Но самое удивительное, что она заметила, это движущаяся без лошади повозка! Словно её толкал кто-то невидимый.
Дина схватилась за голову, вспомнив разговоры с Жаном. Да, он говорил ей об этом, но всё же... Реальность казалась каким-то странным сном. Да, Кейт говорила правду: "Ты увидишь мир, который сначала покажется тебе сумасшедшим, возможно даже чудовищным".
Она посмотрела ввысь, потому что там появилась какая-то сёрая тучка.
"Великие Боги..." — в потрясении произнесла она.
Это была стая летающих животных, которые назвались птицами. Стая резко изменила полет и устремилась куда-то вниз, скрывшись за деревьями.
"Удивительно... невероятно", — подумала она и улыбнулась. Это не была улыбка счастья, это был просто ничего незначащий жест. Она хотела узнать этот мир и одновременно боялась это сделать, боялась, что её не примут, и Дина, дочь последнего Императора Хевима, затеряется навсегда в море людей, чужих ей людей. Каково население этого города? Триста тысяч? Полмиллиона? Миллион? Больше она не могла представить. Что-то пугающее и притягательное одновременно было во всём этом.
Дина уже немного успокоилась, как дверь открылась. На пороге стоял Андрей, Жан заехал вслед за ним на каком-то кресле в колёсах. Они что-то сказали, но она не поняла. Мужчины встревожено переглянулись, Андрей снова задал вопрос. Дина не поняла смысла вопроса, он звучал на чужом языке! И тут её охватила настоящая паника!..
-
— Кэтрин, Кэтти! — донёсся взволнованный голос Эндрю. Вскоре он появился в дверях. — Кажется, у нас проблемы, хотя вполне ожидаемые.
— Что случилось? — спросил Алекс, который так и не ушёл вместе с остальными.
— Дина, она теперь нас не понимает. Бедная девочка так испугалась... Надо придумывать что-то. Кэтти, помоги, пожалуйста.
— Да-да, — уже вставая, ответила Кейт.
Втроём они вышли из палаты и прошли в соседнюю, где Жан пытался успокоить напуганную девочку. Дина сидела на кровати и затравленно смотрела на остальных.
— Давай я с ней "поговорю", — подбегая, произнесла Кэтрин.
Шэрэн встал, но не отошёл далеко.
— Кажется, мы не всё учли, — тихо произнёс он, когда Алекс и Эндрю поравнялись с ним.
— Мы вообще ничего не учли. Наш уход больше напоминал бегство, — произнёс Эн.
— А он и был им, — ответил Алекс. — Мы бежали.
— Ну, по меньшей мере, есть один плюс: теперь мы точно знаем, что Фэви с нами нет.
Кэтрин, внимательно слушая разговор мужчин, коснулась висков девочки и тихо произнесла:
— Не бойся, я с тобой. Мы всегда будем с тобой.
Послание эмоций — довольно сложный процесс, требующий большой концентрации сил и воли. Это занимало несколько секунд, и для стороннего наблюдателя процедура казалась лёгкой. Кейт не была опытным контактором, но всё же умела себя настраивать довольно быстро. Однако на этот раз всё прошло настолько стремительно, что девушка сама удивилась. Мир слился до маленького клочка пространства, где находись только она и девочка. Кэтрин подумала, что хорошо бы просто поговорить с ней без фокусов, которые тоже могут ударить по психике ребёнка, хорошо бы отвести её на море и под успокаивающий шум волны рассказать ей всё.
— Что случилось? Почему вы не говорите по-имперски? Что происходит?.. — вопросы посыпались один за другим, что было совершенно невозможно, если только девочка сама не обладала такими же способностями.
Кэтрин ощутила необычайно мощный прилив энергии, идущий изнутри. С ней что-то происходило, хотя она уже не могла контролировать процесс. Всё произошло невероятно быстро, почти мгновенно. Мир свернулся в одну точку и пропал, а через мгновение она заметила, что стоит на песчаном берегу моря и держит за руку Дину.
— Где мы?
"Хороший вопрос", — подумала Кэтрин, но в тоже мгновение осознала, что произнесла это вслух. Желание помочь и мысли о море воплотились в жизнь. Сейчас они были в только что выстроенном мире, но кем? Откуда взялась эта сила? Неужели сама Кэтрин создала этот маленький мирок?! Невероятно, нереально, этого просто не могло быть в принципе!
Кейт провела рукой по лицу, желая стряхнуть наваждение, но всё осталось по прежнему: море, песчаная линия берега и испуганная девочка.
— Где мы? — повторила она вопрос. — Объясни мне что происходит.
Ответы на эти вопросы Кэтрин хотела знать не меньше Дины.
"Вот он, след от вторжения Фэви. Вероятно, это награда... или проклятие... он оказался, наконец, на Земле, но возможно он погиб. А почему он должен был погибнуть? Разве мы не стали одной сущностью на некоторое время? Не понимаю..."
Она огляделась по сторонам, ожидая, что в дымке волн появится его фигура, и Фэви скажет обо всём сам, однако девушка никак не ощущала присутствие этого существа. Впервые она пожалела о том, что он покинул её, что раньше звучало бы как нонсенс, но время проходит, многое меняется. Кэтрин призналась себе, что за несколько дней начала привыкать к нему как ко второму "я". Пусть странному, порою страшному, но уже знакомому.
— Ответь мне! — прозвучал рядом детский голос.
— Где мы... мы в волшебном мире, где любые желания могут исполниться, где каждый может найти всё, что хочет, — произнесла Кейт.
— О чём ты говоришь?
— О человеке, мы в мире своих фантазий... представь что-нибудь и оно немедленно появится.
— Я не понимаю.
— Понимать не нужно. Попробуй чувствовать...
— Хорошо, — неуверенно ответила Дина. Наверняка она хотела задать сотни вопросов, но серьёзность Кейт останавливала её.
Девушка увидела, как из песка вырастает какое-то сооружение, оно имело неправильную форму, постоянно менялось, словно пытаясь принять то ту, то другую формы, а затем всё рухнуло.
— Что это было?! — спросила Дина.
— Твои мысли... Видишь, как нестройность мысли влияет на результат. Малейшая неточность и всё рушится.
— Я не понимаю... Ты говоришь загадками, объясни мне, пожалуйста, что происходит.
— Да, конечно... — поспешно ответила Кэтрин, поймав себя на том, что говорит правду, недоступную для Дины. Отчасти сказанное было мыслями, обращёнными себе, а не ей. Объяснить было очень трудно, хотя неизбежность этого подталкивала. Кейт не знала с чего начать. — Давай начнём издалека... Понимаешь, Дина, восприятие иллюзорно. Мы видим то, что можем видеть или хотим, но это лишь малая часть. Ты сейчас видишь себя, видишь своё состояние, но ты по-прежнему находишься в палате больницы. Я около тебя, Жан беспокоится о тебе, да и остальные тоже.
— Я не понимаю...
— Ничего не бойся, — умиротворённо произнесла Кэтрин и опустилась на колени, взяв Дину за руки. — Я же с тобой. Отбрось все страхи, они излишни, и ты увидишь, что мир не столь ужасен и непознаваем, как кажется на первый взгляд. Да, он огромен, да, он широк, но его можно понять и принять. Я уверена, он станет для тебя родным, и ты вольёшься в ритм жизни. Многое станет для тебя ясным и даже очевидным, но, наверное, не сейчас. Самое главное, что ты сейчас можешь сделать — отбросить страх. Не нужно бояться заглянуть в глаза времени, там лишь твоё отражение, — девушка улыбнулась.
— Ты говоришь слишком сложно, но мне кажется, я понимаю, — Дина улыбнулась. — Пошли дальше, я не боюсь.
— А ты молодец, — произнесла Кэтрин, в очередной раз удивляясь сообразительности и непринуждённости в таких сложный вопросах Дины; и правда, она была из другого мира, мыслила иначе. Даже некоторая покорность судьбе, присущая людям из другого мира, тоже присутствовала в ней. Иногда это тоже бывает полезно.
— А как же язык?
Да, это было главным препятствием, которое так сильно напугало Дину. Кэтрин очень хотелось, чтобы девочка смогла общаться с миром, а изучение языка представлялось довольно сложной задачей, однако внутри неожиданно возникла какая-то уверенность в том, что это можно легко исправить. Стоит лишь захотеть.
Кейт на секунду закрыла глаза и представила, как слова вливаются в девочку, как ручеёк в реку. Она почувствовала, как какая-то тончайшая ниточка связала их на мгновенное, вплетясь в сознание Дины. Девушка открыла глаза.
— Ты уже знаешь, знаешь основы. Тебе многое предстоит понять, сейчас для тебя это только набор слов.
— Это колдовство? — спросила девочка, она была ошеломлена.
— Немножко, — улыбнулась Кейт и подмигнула. — Лишь чуть-чуть.
— Значит вы всё же волшебники?
— Все мы немного волшебники, — улыбнулась девушка.
Короткая и ясная мысленная команда, и мир свернулся. Кэтрин увидела себя в палате больницы, сидящей у ног Дины.
— Ты меня понимаешь?
— Да, — ответила девочка и взглянула на Жана, а затем на Эндрю и Алекса. — Странное колдовство. Я читала об этом, но мне никогда не приходилось... м...
— Почувствовать? — помогла Кейт.
— Да.
Дина говорила относительно хорошо, однако чувствовалось, что ей было непривычно произносить такие слова, переводя с родного. Она говорила со странным едва уловимым акцентом.
— Вот видишь, всё хорошо, — нежно произнесла Кэтрин и подмигнула. Дина широко улыбнулась.
Кейт поднялась и отошла в сторону. Чувства смешались, две противоположности слились в одну: страх и эйфория. То, что сейчас произошло, было нереально повторить ни одному человеку на Земле, и конечно для той, Кейт, что не бывала в изнанке мира. Изменения всё же произошли!
"Что это? Награда или кара... проклятие или дар".
Она терялась в догадках...
Глава 2
24 февраля 2114 года (трое суток спустя).
Эс-Каллум, Египет.
Три дня пролетели довольно быстро. Жан уверенно шёл на поправку. Дина оправилась от шока первого дня, и Кэтрин много времени проводила с ней, втолковывая основы жизни. Поначалу доходило до казусов, когда девочка с подозрением смотрела на вилку и не могла справиться с заданием температурного режима ванны, постоянно обжигаясь или окунаясь в ледяной поток. Но ей очень понравилось играть с затемнением окон, то делая их полностью прозрачным, то превращая в зеркало, то одну часть видимой, другую затемнённой, рисуя узоры прямоугольниками. Несмотря на все сложности, Дина училась быстро, и перспективы не выглядели столь печальными, как в первый момент, и сейчас похоже жара мучила её больше, чем всё остальное.
