Герой должен быть (не) один (том 2)

Кровожадная Жрица перешла в форму зверочеловека и ухмыльнулась, оскалив зубы.

— А это другое дело... на таких условиях я вполне готова попытаться. Что-что, а использовать свою душу как оружие — мне не впервой.

Ветер был злой. Очень злой.

Нет, он не превращался в лезвия, способные рассекать скалы, или в молоты, способные сокрушать дома. Это просто был очень сильный и очень холодный ветер, бьющий прямо в лицо. В пределах возможного без магии.

Вот только мои силы здесь тоже уменьшились до "в пределах возможного без магии". Слуга Лансер на такие мелочи и внимания не обратил бы, но человеку Кухулину приходилось напрягаться изо всех сил, чтобы просто устоять на ногах.

А ещё вокруг стоял сводящий с ума жужжащий звук, который складывался в голове в искажённые очертания предметов — порой эти очертания становились настолько резкими, что затмевали реальное зрение. Эхолокация была для Силдины неотъемлемой частью картины мира, поэтому в Зеркале Души она существовала даже для посторонних, неспособных воспринимать ультразвук.

А она, воспользовавшись тем, что я занят борьбой с ветром, начала читать заклинание:

— Я, Кровожадная Жрица, как источник силы повелеваю: сформируй законы мироздания и повергни врага моего! Дритт Торнадо!

А девочка неплохо соображает! Замена "расшифруй" на "сформируй" не только многократно усилила действие заклинания именно в её Зеркале Души, но и установила граничные условия. Она здесь может пользоваться своей магией, я своей — нет. Потому что здесь её правила. Сам сказал, слово назад не заберёшь. Вернее даже так: всё, что использует она, смогу применить после этого и я — но магии ветра у меня в арсенале нет. Вот к оружейной магии Силдина не обращается — потому что ею владеем мы оба, и если разрешить такое, то у меня будет преимущество.

А смерч для обычного человека из плоти и крови, не имеющего ни системной Защиты, ни сил Слуги — очень опасная вещь, почти гарантированная смерть.

Нет, я-то, конечно, увернулся, но островок невелик, долго бегать не получится — а смерч пошёл на меня со скоростью колесницы на полном скаку. Можно было спрыгнуть с обрыва в море — там больше пространства, но у меня с морем плохие отношения, а Силдина владеет магией волн не намного хуже, чем ветра.

Я начертил копьём на земле серию рун. Силдина поспешно отвернулась и прекратила облучение ультразвуком — она поняла, чем это грозит. Если бы она прочитала руны и поняла их смысл, то они бы начали действовать в этом мире. А не понять она не могла, потому что была некоторое время мной.

Теперь, не считая магии, я почти сравнял условия — мне было трудно смотреть на неё из-за ветра, но и ей на меня — из-за рун (я начертил ещё несколько на своей одежде). Обоим придётся биться почти вслепую.

Силдина, однако, сдвинула спектр эхолокации так, чтобы не видеть моей одежды. Мои очертания для неё несколько размылись, но зато теперь опасность представляли только руны на земле, из зоны действия которых мне скоро придётся выйти...

Дождавшись момента, когда воронка смерча подошла вплотную к рунному начертанию на земле, я метнул копьё. Этот мир мог отнять у меня силу, скорость и неуязвимость, но не мог отнять верного глаза сына Ллуга. Смерч подхватил копьё, сломал его, раскрутил обломки до скорости в полторы сотни метров в секунду... И головной обломок, тот, что с наконечником, вылетел, подобно снаряду, точно в грудь Силдине.

Она могла бы легко предотвратить эту атаку — достаточно было уже после броска лишь на неуловимо малую долю изменить скорость ветра или узор воздушных струй в колонне смерча. Но именно сейчас, когда она отвела взгляд, вихрь продолжал вращаться именно так, как ему было изначально задано магией — и стал предсказуем.

Силдина захрипела и согнулась — на какое-то время она из боя вышла и сама по себе стала для меня неопасной. Однако призванный ею смерч никуда не делся от того, что я смог использовать его силу в собственных целях — и продолжал теснить меня к берегу. Ну что ж, мне как раз туда и было надо.

Островок Силдины по своему рельефу напоминал чашу или арену — почти плоская середина и цепочка зубчатых скальных пиков по краям. В расщелину между двух таких пиков я и забился. Смерч покорно последовал за мной, не понимая, что теряет от этого всю силу. Ну ладно, не всю... значительную часть. Краевые потоки воронки, именно та смертельная для обычного человека "мясорубка", где давление и скорость ветра максимальны, разбились о скалы — и я оказался в центральной части смерча, в "оке бури". В зоне низкого давления, которая, высосала меня из расщелины в одно мгновение, словно пылесос соринку, и подняла в небо. Меня крутило вокруг оси, было трудно дышать... но в основном я оставался цел и невредим.

Смерч потерял цель. Он не мог заглянуть внутрь самого себя, структура направлявшего его заклинания на это не была рассчитана. Теперь он должен был или рассеяться, или атаковать следующую похожую цель... Оба варианта меня устраивали.

Смерч принял исчезновение цели за успешное поражение — и рассеялся. Падение с высоты в 45 метров — пустяк для Слуги, но довольно неприятная вещь для обычного человека. К счастью, я умею это делать. У меня в руках копьё. Не Легендарное Копьё и не Га Болг, а усреднённый образ "копья вообще" (японского яри, стоит заметить, а не европейского копья, на что указывает узкий наконечник). Это часть моего образа — поэтому сколько бы я его ни метал и ни ломал, оно здесь всегда будет оставаться со мной. Аналогично и к Силдине всегда будет возвращаться её меч — образ "катаны вообще". Правда, это не сработает, если яри или катана будут сломаны противником целенаправленно — в ходе атаки, направленной на обезоруживание. Тогда их потеря считается боевой травмой и до конца сражения они не вернутся. Но сейчас не тот случай. Я использую копьё как шест для амортизации — выставив его перед собой и крепко держась за него обеими руками. Не настолько крепко, чтобы выдрать руки из суставов, но достаточно, чтобы при правильном гашении остатка скорости не сломались ноги.

Стоит отдать Силдине должное — даже несмотря на рану, она сумела увидеть, что я к ней бегу, и даже встретить меня ударом меча. Парировать этот выпад было довольно сложно, учитывая, что она била насмерть, совершенно не заботясь о собственной защите — ей важно было только достать меня, а для таких смертоносно-самоубийственных выпадов катана подходит куда лучше, чем для классического фехтования. Моё же парирование было затруднено как бьющим в лицо ветром, так и тем, что в руках я до сих пор держал два обломка копья, а не одно целое. Сказал бы ещё "и растянутыми при падении суставами", но тут меня выручало Продление Битвы. Навыки Героической Души тоже упали до уровня человека без магии, но не исчезли совсем — в частности, я не смог бы здесь продолжать бой, потеряв пять литров крови, но игнорировать боль — вполне.

Деревянное древко копья катана разрубила бы, словно спичку, ни на миг не замедлившись. Пришлось смошенничать — сделав вид, что сближаюсь, я за миг до входа в зону действия её клинка резко отпрыгнул назад, одновременно метнув короткий обломок копья, как дротик, вогнав его косатке точно в глаз. Силдина пошатнулась... И рухнула вперёд лицом вниз.

— В СИНЕМ МОРЕ, В БЕЛОЙ ПЕНЕ...

Порывом ветра над волною белопенной

Листвой осенней и апрельским громом первым

Я призываю день который завтра будет

И призывая говорю все будет так как я велю

Все будет так как я задумала сначала

Когда впервые эта песня прозвучала

Когда над радугой что вспыхнула впервые

На грани моря и земли меня сиреной нарекли

Алла Пугачёва, "Сирена"

Ночь игры сменила день игры.

Только ложь — владычица толпы.

В вихре карнавала появился ты.

В эту ночь, накинув пестрый плащ,

Ты безумный взгляд под маской прячь.

Карнавала призрак манит мглой удач!

Знай,

Ты в карнавале

Сам себя обманешь.

Блеск фальшивый манит,

Станет жизнь игрой!

Знай,

Однажды будет

Край!

Тебя осудят

За игру без правил,

И не будет права

Стать самим собой!

Мир у ног твоих, пока ты здесь.

Маска не откроет, кто ты есть -

Шут или король ты, ангел или бес.

Нет законов, правит только блеф.

У тебя все шансы на успех.

Может быть, заметит маску дама треф.

Группа "Пять стихий", "Карнавал лжи"

Сэйбер, Герой Меча:

Моя идея о том, чтобы собрать всех Героев на Кальмирах, с самого начала пошла дракону под хвост. Двое из них, вместо того, чтобы прийти мне на помощь, наоборот, просили о помощи меня. Берсеркеру требовалось моё присутствие, чтобы активировать Авалон, потому что Фитория и кто-то там ещё из его команды получили тяжёлое лучевое поражение, и даже самая мощная святая вода не помогала — она лечила тело на макроуровне и на духовном, а тут было внутриклеточное поражение. Где этот булыжник умудрился в средневековом мире найти источник жёсткой радиации?! У Арчера кто-то там штурмовал королевский дворец Фобрея, потому что Такт умудрился в самый неподходящий момент умереть, оставив страну без власти. Правда, фобрейская армия подчёркнуто заняла позицию нейтралитета, а кроме неё никто противостоять разъярённому гарему не мог — но кто-то должен был следить, чтобы сами девушки не наделали глупостей. Сотня девиц уровнем за 250 в расстроенных чувствах может снести половину города и не заметить. При том, что их собственная легитимность — тот ещё вопрос. У половины вообще нет дворянских титулов, а у другой половины их легко оспорить, так как они выданы Тактом, не просидевшим на троне и месяца. Присутствие Арчера не давало им начать резню, хотя он сам был первым кандидатом на нож под лопатку — девушки гарема не забыли, что Герой Лука сломал имперские амбиции их кумира. Мирелия и Олткрей обещали немного помочь со стабилизацией обстановки, но выдёргивать его оттуда я всё равно не решилась.

Зато неожиданно ответил на вызов Лансер, на которого я совсем не рассчитывала. Правда, и у него были свои дела — он умудрился притащить из Кутенро ни много ни мало местного правителя, и этому правителю зачем-то требовалось срочно увидеться с Фиторией. А поскольку Фитория пребывала не в лучшей форме, переправить кого бы то ни было Повозкой к себе на континент она не могла... Точка сохранения там была только у Берсеркера, поэтому мне пришлось срочно связываться с ним, чтобы он вернулся в Силтвельт и захватил в пати Лансера и этого правителя.

— Но мне нужна сила Авалона! — настаивал он. — Без неё облучённых на ноги не поставить! Вернее, поставить, — он немного смягчил тон, — с помощью "Костра Феникса" я могу на время вернуть им силы и ощущение здоровья, но через пару часов им снова становится плохо. Этот скилл снимает симптомы, но не причину.

— Так большего и не надо! Подлечи Фиторию настолько, чтобы она могла таскать Повозку хотя бы час, грузи туда всех остальных пострадавших — и отправляйтесь все вместе в Мелромарк. Я вас встречу в лесу, где обычно. И Лансера туда же притащу.

— Понял, сейчас всё подготовлю.

На юного Повелителя Кутенро Фитория произвела совершенно сногсшибательное впечатление.

— Ты священная птица из легенд! — говорил мальчик с придыханием. — Аквадракон запретил тебе вход в наши земли, но он был неправ! Я потребую, чтобы он пересмотрел решение! В Кутенро должна быть священная птица!

Фитория смущённо встопорщила перья. Она не привыкла к такому отношению со стороны людей — и теперь не знала, как на него реагировать. Её вражда с драконами насчитывала тысячелетия, и теперь тануки, которому едва исполнилось восемь, брался изменить эти отношения... пусть даже с одним конкретным драконом, во многом непохожим на остальное чешуйчатое племя.

Скажи такое кто-нибудь другой, она бы только грустно и снисходительно улыбнулась. Но мальчик был Арбитром по крови, и просто отмахнуться от его слов она не могла. Пусть даже он сам не знал толком значения этого слова.

Пока Авалон лечил Фиторию, она подробно расспросила мальчика о том, что происходило в Кутенро в последние века. Руфтомила не на все вопросы знал ответы, некоторые он вообще не понял — но и того, что он смог рассказать, хватило, чтобы привести Королеву в ярость.

— Искусство Арбитров полностью утрачено! — она аж подпрыгивала. — Этот мир обречён! Никакие Герои без помощи Арбитра не смогут его защитить! Я лично убью Аквадракона за то, что он допустил такое!

— А сам Аквадракон этим искусством не владеет и обучить наследника не может? — осторожно уточнила я.

— Нет, и я не могу! Род Арбитров всегда хранил свои секреты только сам! У этого ребёнка есть талант, и мощный, но без обучения он может только раздавать благословения, а это малый осколок силы настоящего Арбитра!

На всякий случай я прикинула наши шансы, если она совсем выйдет из-под контроля и дело дойдёт до драки, хотя сейчас я забивала этими "арчеровыми" штучками голоса в моей голове — что-то НЕПРАВИЛЬНОЕ казалось тем моим жизням-памятям, что прошли жреческое посвящение, в самой этой ситуации. Один Священный Герой приравнивается по силе примерно к трём Звёздным того же уровня. Фитория — Звёздный Герой тысячного уровня, что делает её силу равной, по местному счёту, одной дивизии. Наша же с Гераклом и Кухулином совокупная сила — чуть больше половины дивизии. Правда, у нас открыто очень мало форм Оружия для такого уровня — это минус, но мы Слуги — это плюс, одно другое примерно перекрывает.

Проблема была в другом. У нас тут не Сэйбер, Лансер и Берсеркер, а Сэйбер и два Берсеркера. Из Кутенро Кухулин вернулся не таким, как туда уходил. Я понятия не имею, что с ним там могло случиться для ТАКИХ изменений, но отправила я туда Слугу Лансера Кухулина, а оттуда встретила Псевдо-Слугу Берсеркера Кухулина-Альтера. В первые минуты я была не в меньшем шоке, чем Фитория — и едва сама за Экскалибур не схватилась. Спасибо ещё, Геракл меня вовремя придержал — посоветовав сначала хорошенько присмотреться к этому чудовищу и прислушиваться к Инстинкту.

Кухулин-Альтер, в отличие от моей собственной тёмной версии, не стремился убивать всех подряд. Он был вполне вменяем (вменяемый Берсеркер — само по себе уже звучит как анекдот, не так ли? Геракл, я не о тебе, я в курсе, что ты исключение, спасибо Щиту и твоей Мастеру), способен к логичному поведению и разговору. Что он и продемонстрировал сразу, ответив на мой град вопросов, что может в любой момент вернуть Лансера — но это будет означать освобождение некой чрезвычайно вздорной девицы из Кутенро, которая немедленно попытается нас всех убить (и не то чтобы совсем без шансов на успех). А нам её убивать нежелательно, поскольку её весьма ценит Повелитель Кутенро. Временное пленение в составе конструкта-Берсеркера — наилучший вариант, выбранный для её сдерживания самим же Лансером.