Дети Бесконечности

— Вот! — Вайми назидательно поднял палец. — Устанавливаем новый обычай: юнош должен поднести девушке большой и вкусный венок, — а девушка в знак согласия должна тут же его съесть.

Охэйо фыркнул.

— Угу — если её тут же пронесет со страшной силой, — значит, сбор истинно целебный, и очищение организма прошло успешно.

На сей раз засмеялись уже все, один Лэйми удивленно моргал. От Творцов и Создателей он ожидал всё же иного.

— У вас в самом деле были такие обычаи? — спросил он, когда смех, наконец, стих. — В смысле, с цветами?

— Были, — кивнула, улыбаясь, Лина. — А были и другие, не менее забавные. Например, в походах мы общались свистом...

— Свистом? — удивленно спросил Лэйми.

— Ну да, — Вайми кивнул. — Ведь Глаза Неба тоже в горах-лесах жили, и помощи фиг докричишься там, — так что приходилось свистеть. И мне тоже. Это ведь громко.

— Угу, — сказала Лина. — Уж его-то точно за одиннадцать километров слышно было, — а у тех, кто вблизи, ухи пухли.

— Надо было и тамтамы ишо, — сказал Охэйо. — Чтобы лес грозно рокотал. Тогда найры туда бы и не совались.

Вайми лишь пожал плечами.

— Мы ещё в детстве пересвистывались вместо ауканья. И голоса птиц имитировали, как условные сигналы. И для эхолокации в темноте свиристели, а в любви признавались смущенным свистом из кустов.

Лэйми удивленно заморгал.

— В самом деле?

Вайми вновь пожал плечами.

— Лэйми, я не помню. Всё это было давно... в каком-то смысле, — бесконечно давно. И прошлое для меня, — вовсе не так твердо, как для тебя. Просто сон, множащийся, зыбкий... Хорошо хоть, я помню свой облик, — такой, как сейчас.

— И ты всегда так ходил? — спросил Лэйми. — В смысле, в шнурке?

— Ну да, — удивленно ответил Вайми. — А что?

— Хорошо, что в вашем мире никогда не было зимы.

Вайми улыбнулся.

— Почему, была. Со страшными морозами в 11-12 градусов тепла. При голом заде, — оно уже, знаешь, чувствительно.

— И вы не одевались? — удивленно спросил Лэйми.

Вайми фыркнул.

— Нет. Знаешь, преодолевать невзгоды силой воли, — гораздо почетнее, чем с помощью низменных материальных предметов.

— Бедняга, — участливо сказала Хьютай. — И как только ты выжил в Йэннимуре? Там же этих предметов было так много! И симайа так любили искусство!

Вайми вздрогнул.

— Да, там жуть просто что творилось! Только прилег я на диванчик после трудового дня, — и тут заходит мЭтр, весь перемазанный красками, в берете, перетянутый портупеей с кисточками, и говорит: а ну-ка, любезный, возьми в зубы яблоко и полезай на шкап. Зачем? Да потому, что Я Так Тебя Вижу. Воот. А теперь руку вытяни. Угу, и ногу тоже. И не шевелись, я с тебя шедевр писать буду! А за ним в очереди ещё пара тысяч стоит, — симайа и впрямь очень любят искусство... Неспроста же я удрал оттуда с невероятной скоростью.

Лэйми невольно хихикнул. В самом деле, Вайми, стоящий на четвереньках на шкафу и тянущийся, скажем, к люстре, с вытянутой для равновесия задней ногой (и на ней ещё все пальцы растопырены), с яблоком в зубах, — это была действительно картина, достойная кисти пера.

— Что, так всё и было? — спросил он.

Лина улыбнулась.

— Нет, в реале никто к отдыхающему ребенку не ломился, конечно, да и память у симайа хорошая, — им только раз глянуть. Разве что могли вдруг крикнуть "Замри!", когда несчастный юнош решит вдруг задней ногой ух почесать, ну или зевнуть просто, — он, несчастное существо, как не сядет, всё красивый.

— Угу, — Вайми печально кивнул. — Ну что ж, друзья. Здесь очень уютно, — но не пора ли нам перейти к делу?

Лэйми удивленно моргнул: казалось, что он вдруг задремал, — а когда проснулся, вся посуда куда-то исчезла. Лина расставляла по столу несколько десятков, наверное, чашечек разной формы и размера, — и в каждой был какой-то чай или отвар.

— Что это? — сонно спросил он. Он и в самом деле незаметно объелся, — и, как обычно, ему захотелось спать.

Лина улыбнулась.

— Если хочешь, для тебя это будет чай... пробуждающий и усиливающий способности, каждому свой, — либо для уравнения талантов и создания гармоничного, успокаивающего круга силы, либо, наоборот, для максимального разнообразия возможностей и построения активного круга силы. Вся прелесть в том, что мы не знаем, что у нас выйдет каждый раз.

Лэйми помотал головой. Казалось, что всё это уже происходит во сне, — вокруг чашечек он видел мягко мерцающие сферы... бесцветные, но, в то же время, много... что? Многолхоровые?.. Откуда он знает это странное слово?..

— Зачем всё это?

— Ночь — особенное время, — каким-то странно мягким голосом сказала Хьютай, — он словно отдавался эхом внутри Лэйми, и от него по телу пробежала дрожь. — Время менять мир... и творить новые. А теперь ты — один из нас. Входи же в наш круг, брат.

Чувствуя, что мир вокруг уже плывет, Лэйми осторожно протянул руку, осторожно касаясь бесплотных, но ощутимых сфер — а-линн, малые Сущности, неразумные, но странно дополняющие Сущности большие, — их самих. Все разные, всё разное... десятки рук так же мягко скользили над столом, легко касаясь а-линн в поисках чего-то своего, какой-то своей-несвоей части. И... вот! Да, это его!

Лэйми осторожно взял в ладони теплую, тяжелую чашку, — и коснулся губами горячего отвара. Удивительный вкус, — мягкий, и, в то же время, терпкий. Вместе с настоем он пил и а-линн... она мягко втекала в него, сливалась с его сутью, и проясняла её до кристальной чистоты...

Лэйми растерянно замер. Мир вокруг него стал прозрачным: он не изменился, — но сквозь него теперь просвечивала суть: бесконечная, бесконечная пустота, бездна без края и предела, в которой парили...

Здесь, за столом, Вайми казался просто диким парнем: грязные босые ноги, кожа поцарапана, в лохмы набился лесной мусор, лицо — чувственно-глуповато-сонное. Но Вовне, Снаружи, он был целой отдельной Вселенной, соединенной с этой вормхолом-горловиной. С одной её стороны, — черная дыра внимания, неотвратимо тянущая внутрь любой попавшийся на глаза образ, а с другой с величавой медлительностью планеты-гиганта вращалась многослойная разноцветная сфера сознания. Каждый из её слоев вращался с разной скоростью, возникавшие на их границе вихри постепенно росли и поднимались наверх, толкались и пытались выйти через горловину, чтобы обрести бытие. И, когда они всё же прорывались, то черная дыра превращалась в белую, снося и затопляя всё вокруг. А самосознающее "я" Вайми, — маленькое мохнатое солнце в самом узком месте горловины, — постоянно мотало то под водопадами низвергающихся вглубь образов, то медлительным движением материковых пластов в глубине, то ослепляющими выбросами извержений... и всё это было большое. БОЛЬШОЕ. Лэйми вдруг на мгновение показалось, что он смотрит в настоящую черную дыру, — и он испуганно отвел взгляд...

Чтобы увидеть остальных. Охэйо он уже видел, — многоцветная алмазная пирамида, — но она тоже... выросла. Он видел сейчас лишь её вершину, — основание уходило куда-то в метафизический мрак, и он даже боялся представить, — есть ли там дно или нет. А вот эта пирамида, странно перевернутая... или отраженная... но как-то неуловимо дополнявшая первую — это Маула, конечно. А вот странное облако, необъяснимо ускользающее от взгляда, и тоже, казалось, уходящее в бесконечную глубину — Анмай... и ещё одно, рядом — Хьютай, конечно. Ой, она, выходит... больше? А это?.. Удивительное радужное кольцо — их сын? А две тысячецветных сияющих сферы — их дочки? А эти два многоцветных вихря из того, что на самом деле, — совсем не цвет, дочки Охэйо? А вот эта жадно втягивающая все впечатления воронка — ваймин сын? Ну да, пожалуй, стоило ожидать... А это, зыбкое, как многоэтажное, повисшее над головой море — Ахана? А это... многогранное, бесконечно отраженное в себе, и, в то же время, — снаружи — его тезка? А пушистый оранжево-желтый океан, — Лина?..

Айэт с Юваной на фоне всего этого великолепия почти терялись, — две многослойных светящихся сферы, внутри которых плавали и переливались несколько меньших. Да уж, тут сразу видно, кто Творец — а кто нет...

Удивительно — в какой-то миг Лэйми увидел и себя. Маленький... какой же он маленький! Но вот вместе с Ксетрайа — здесь она казалась ему радужно-пёстрой светящейся змеей — это соотношение менялось. Вместе они были чем-то куда большим, чем по отдельности... тем более — все вместе.

А-линн, малые сущности, с которыми они все сейчас слились, странным образом поворачивали, соединяли их, — и мир вокруг начал... раскрываться. Лэйми увидел...

Звезды... галактики... бессчетное множество их, — какой тут реально горизонт видимости? Миллиардов пятьдесят световых лет? Даже в этом объеме он не мог их сосчитать. И — жизнь. Одних обитаемых планет в обозримом пространстве хватит на цифру с двумя десятками нулей. Но и дальше, за горизонтом видимости, Вселенная не кончалась, почти бесконечная... а вокруг лежали другие Вселенные, — с другими физическими законами, с другим числом измерений, — в том числе и времени. И каждая жила одновременно в почти бесчисленных вариантах своей истории... — невероятное, но всё же, не бесконечное разнообразие Мультиверса, созданного одним Творящим Взрывом и парящего в объемлющем пространстве вместе с ДРУГИМИ Мультиверсами. Лестница здесь не кончалась, — на самом деле она вообще НЕ КОНЧАЛАСЬ, — но заглянуть дальше Лэйми не мог, сознание отказывало. Там ему помогли бы лишь глубокие математические абстракции, — но как раз с математикой дела у него обстояли неважно...

+ / Печально, — беззвучно сказал Охэйо. - Есть Сверх-Вселенная математик, — и вот она поистине безмерна. Здесь скрыт секрет Бесконечности: Бесконечностей бесконечно много. Вот только лежат они все вне времени и пространства, и войти туда нельзя, разве что посмотреть издали. А параллельные Вселенные, — совсем другое дело. Отчасти, я живу в каждой из них, и вижу их все, а не только те, что рядом. Даже те, которых нет в реальности, но которые живут в чьих-то мечтах. + /

+ / Выходит, что ВСЕ миры, о которых думают, где-то существуют? — так же беззвучно спросил Лэйми. + /

+ / Разумеется. Их отражения далеко не всегда полны, — но содержат точные детали Реальности. Ну да это ты и сам знаешь же... Чем больше деталей, — тем мир для нас ближе, и тем проще открыть в него вход. + /

+ / Представить можно много что, — ответил Лэйми. - В том числе и такое, в чем совершенно нельзя жить. Разве простое обычное сходство никакого значения не имеет? + /

+ / Имеет. Но у каждой Вселенной III уровня уникальный уровень скалярного поля, а он означает строго определенный набор физических характеристик. По ним сразу можно сказать: вот в этой Вселенной живут люди... а вот в этой, — жаброухие щупальценоги. + /

+ / Кто живет, - зависит не только от физики, но и от местных условий, + / — ответил Лэйми.

+ / Естественно. Мы можем лишь сказать "ага, тут МОГУТ жить люди". Наш поиск схож с работой памяти: один воображаемый образ и бессчетное количество РЕАЛЬНЫХ, с одним из которых он должен совпасть. + /

+ / Боюсь, что "вспоминать" придется ДОЛГО, — предположил Лэйми. - И совпадение не будет идеальным, какие-то различия останутся, хотя бы крошечные. + /

+ / Разумеется. На уровне II много почти одинаковых Вселенных, — мы выбираем любую из них, если без разницы... либо смотрим все предварительно изученные, — уже по точным критериям. Но Вселенные большие и разнообразные, а попасть надо в одно конкретное место... И искомое может найтись в НАШЕЙ СОБСТВЕННОЙ Вселенной, только — далеко... Нащупав нужное, мы входим, и ведем "осмотр на месте". Только Вселенные уровня III все разные, — а диапазон пригодных для жизни людей физик ОЧЕНЬ узкий. Приспосабливаться под чужую, — сложно, менять её под себя, — расточительно и грубо, смотреть из "пузыря" своей физики — скучно. К счастью, мы, сарьют — свободные сознания, можем двигаться в объемлющем пространстве, "видеть" другие Вселенные, вселяться в сознания их обитателей, и проблемы ФИЗИЧЕСКОЙ несовместимости у нас нет. Зато какая может быть ПСИХИЧЕСКАЯ несовместимость... Обычно-то наша Неделимая Сущность лишь перехватывает контроль над телом, а доступа к его памяти у неё нет, но и тут — возможны варианты, а тела тоже могут быть очень разные...+ / — Охэйо говорил задумчиво, он не рассуждал, а ВСПОМИНАЛ, — и Лэйми поёжился.

+ / И ты можешь попасть в любой мир? + / — спросил он.

+ / Вайми говорит, что всё, что мы можем представить, уже где-то существует в реальности, — ответил Охэйо. - И как туда попасть — лишь вопрос энергозатрат. В пределе, — это энергозатраты на создание новой Вселенной. + /

+ / Это сколько же энергии надо на такое? + / — удивился Лэйми.

+ / Зависит от точки зрения, — ответил Охэйо. - С некоторых — НИСКОЛЬКО. Энергия вещества положительна, энергия гравитации — отрицательна, суммарная энергия Вселенной равна нулю. А если считать, что существуют ВСЕ возможные Вселенные, — то это всегда переход в УЖЕ СУЩЕСТВУЮЩУЮ, пусть с низкой степенью вероятности. Мы поднимаем её вероятность относительно нас, — и энергия нужна на это. Но ОДНА И ТА ЖЕ Вселенная может иметь РАЗНУЮ степень вероятности для РАЗНЫХ наблюдателей, и она меняется не для всех, а только для тех, кому нужно, и зависит от КОЛИЧЕСТВА тех, кому нужно. А Мультиверс состоит не только из отдельных Вселенных, — есть ещё объемлющее пространство, и в нем Вселенные могут ДВИГАТЬСЯ друг относительно друга, что делает навигацию в нем... довольно затруднительной. И не всегда просто бывает... войти. Физика-то на уровне III разная, — а выше и математика тоже. А мы имеем, фактически, — ОДИН И ТОТ ЖЕ портал в разных Вселенных, а когда разные концы портала — это физически разные явления... Йалис — он, конечно, действует во всех возможных Вселенных, и может воссоздать в части одной Вселенной физику другой... но вот его эффективность в этих Вселенных СИЛЬНО различается. Да и итог воздействия может сильно отличаться от "штатного", как и нужная для него энергия: иногда в принципе можно... а вот на практике, — лучше даже не пробовать. Если открытие портала выглядит, как взрыв Сверхновой, — придется очень долго извиняться, если ещё будет, перед кем... Так что без хотя бы предварительных сведений о физике Вселенной-цели - никуда. Конечно, отсюда, из объемлющего пространства, мы видим уровни скалярного поля... но до глобальной карты Мультиверса нам пока что... А ведь есть и ДРУГИЕ Мультиверсы, устроенные принципиально иначе — вплоть до того, что вместо пространства и времени там ЧТО-ТО ЕЩЁ. Войти ТУДА — скажем так... затруднительно. Хотя бы увидеть — очень сложно. Создать — нужно профессию иметь созвучную. Объемлющее пространство, в принципе — бесконечное. ДРУГИЕ Мультиверсы "плавают" в нем в бесконечном числе. ЧТО вмещает в себе само объемлющее пространство, — тайна сия велика есть. ЧТО в нем живет и СКОЛЬКО — ну, нам там никто не встречался, пока что... + /