Дыхание Времени. Целитель

— Как-то все это слишком просто, — разочарованно протянула Виэрта.

— А все войны всегда начинаются одинаково — кто-то где-то захотел больше власть и земель, а дальше все пошло и поехало. Далеко ходить за примером не надо — думаешь, начавшие мятеж преследуют другие цели? Начать воевать всегда просто, но вот остановить войну намного сложнее. И расплачиваются за это всегда жизнями простых солдат и магов, будь они хоть десять раз великими.

— Учитель, а боги лично вмешались только в последней битве или нет? Наши летописи говорят, что это случилось всего один раз и все девять верховных богов явились во плоти. А покровительница светлых использовала аватаров все время, во всех трех войнах.

— Честно говоря, во все эти божественные дела лучше не лезть, — поморщился я, — на это есть жрецы. Но насколько я понял, ты хочешь узнать, почему мы не получили поддержку аватар в войнах?

— Да, это кажется несправедливым — светлые находились в изрядно выигрышной позиции, если вспомнить ваши слова относительно потерь, — влезла Равила, мои же ученицы кивнули, подтверждая.

— Если вам так интересно, то могу и рассказать, — я пожал плечами, — в свое время я тоже этим интересовался и не поленился уточнить у поддерживавших нас жрецов. Только соберитесь поближе — я создам большую защиту от дождя над нами, а то так разговаривать неудобно и слышимость хуже.

Девочки придвинули своих зверей почти вплотную к Хорху и я увеличил размер защиты амулета в несколько раз, как раз накрыть всю ширину дороги, по которой мы двигались.

— Итак, как все знают, что аватар — земное вместилище бога, служащее оружием для выполнения каких-то божественных планов или замыслов. Любое существо для этого не подойдет, необходимо проведение жрецами многочисленных обрядов над избранным богом младенцем.

— Почему такие сложности? Разве выбор будущего аватара не показывает, что он им станет, когда подрастет?

— Может сгореть, не выдержав напора частицы высшего разума и огромной передаваемой силы, — пояснил я Ви. — Отсюда и малое их количество, иногда и за тысячу циклов у бога может появиться только один аватар.

— Э, учитель, вы несколько отклоняетесь от темы вопроса, — прервала меня орчанка.

— Я и веду к этому, так как кое-кто может не знать некоторых подробностей, — я укоризненно посмотрел на ученицу. — Теперь же я перейду непосредственно к теме. Но все по порядку. Аватары никогда не вмешивались в войны, на чьей либо стороне, потому что наши дрязги — это дело смертных и не достойно внимания до тех пор, пока не уничтожаются целенаправленно верующие и жрецы. Это такой негласный закон, установленный верховными богами. Богиня эльфов его нарушила, но к этому моменту слишком много существ в нее верило, чтобы просто так уничтожить.

Для начала я скажу количество убитых аватаров богини светлых эльфов, Мириилы — за тысячу циклов их набралось ровно семнадцать штук — немыслимое число даже для всех верховных богов, месте взятых! Не считая эльфийских, за последние две тысячи циклов у разных рас было всего не больше полутора десятка аватаров(если судить по хроникам жрецов), пусть и живут они почти бесконечно, питаемые силой своего бога.

Такое соотношение получилось потому, что высшие эльфы были ближе всего по духовному состоянию к своей богине, а с ростом численности расы росла и степень вероятности рождения наиболее подходящих для приема божественной сути младенцев. Чего нельзя сказать о нас. Вот и выходило, что отдуваться приходилось магам и жрецам, а против божественной силы обычные заклинания не очень-то защитят.

Я перевел дух. В горле немного запершило и пришлось достать заветную фляжку и хорошенько его смочить.

— Это значит, они стояли выше нас по духовному развитию и близости к богам, не нуждаясь в посредничестве жрецов? — осведомилась Ришана, кривясь от такой мысли — собственную ущербность, пусть в сравнении, осознавать всегда неприятно.

— В какой-то мере так и есть, но тут надо уточнить, — подтвердил я, — жрецы считают, что светлые эльфы были ближе к своей богине, потому что оказались, созданы по образу и подобию, в отличие от всех нас. Это их сила и одновременно слабость — полученное с рождения могущество не способствует полноценному развитию, особенно, когда считаешь окружающих намного ниже себя, почти животными.

— Потрясающее самомнение, не удивительно, что их всех уничтожили, — покачала головой целительница, — с таким отношением и самый спокойный возьмется за оружие с желанием проучить наглецов!

— Чем все и закончилось. Но это даже не самая главная причина — участвуя в сражениях, я многого навидался, но всякая жестокость должна иметь предел.

— Если вы имеете ввиду искусство пыток, то я полностью согласна, — Ви скривила лицо в отвращении, — смотрела я как-то одну древнюю книжку с картинками на эту тему, так изобретения светлых даже вспоминать не хочу — перед обедом такое лучше не читать.

— Для сравнения могу привести пример. Самое милосердное убийство у них — прорастить в желудке древесный росток и поддерживать жизнь в жертве до тех пор, пока корни и ветки не пронзят все тело насквозь. Другие способы убийства и пытки намного кровавей и отвратительней. Именно из-за этого мы всех детей и женщин вырезали под корень — после увиденных зверств над военнопленными ни у кого из солдат и рука не дрогнула.

Я невольно вспомнил парочку особо неприятных случаев и содрогнулся в омерзении. Творить такое и считать себя после этого светлыми никакое нормальное существо не сможет.

— Вам повезло, что вы те времена не застали, потому что многие выжившие ветераны остались не совсем здоровы разумом от увиденного. Да что там говорить, как полковому лекарю, мне приходилось не раз вправлять мозги солдатам, — не только солдатам, и себе немного подправил память, добившись затуманивания конкретных деталей в воспоминаниях, иначе до сих пор бы кошмары мучили, но я никогда в этом не признаюсь ученицам или кому другому. — Сейчас вы такого на войне уже не увидите.

— Это объясняет многое, — протянула орчанка, — у нас большинство старейшин воевали и иногда такое выдавали, что хоть смейся, хоть плач.

— А что ты хотела? Ушастые мастера на счет всяких ловушек и подлостей, так что даже в кусты в походе не отойти нормально было, а к высшим это относилось в полной мере. Не станешь же ты подозревать в каждом кролике магическую ловушку, скрытую от обнаружения или ожидать, что у дичи вдруг окажется в жилах не нормальная кровь, а чистый яд того же цвета? Вот и возникают условные рефлексы тела на однажды пережитое, разуму это почти не подвластно.

— Вот это уж точно извращение — так издеваться над ни в чем не повинными животными! — содрогнулась Равила.

— Ладно, оставим эту тему, если так уж интересно, то когда вернемся обратно, дам почитать парочку исторических хроник.

Я снял защиту от дождя, так как небо уже прояснилось, и из-за тучек стал выглядывать край солнца. Буду надеяться, дорога скоро просохнет, а то скорость нашего передвижения по грязи заметно упала, несмотря на приспособленность химер к любым погодным условиям. Впрочем, нам бы только добраться до главного тракта, а там уже по мощеной дороге можно быстро добраться до города. Время уже приближалось к середине дня, так что по команде Ришти отряд сделал небольшую остановку на обед на подходящей полянке, свободной от кустарника. Устраивать костер мы не стали, решив ограничиться сухим пайком. Было заметно, что всем уже надоело питаться припасами, но никто не протестовал, понимая, что в Торбальте можно будет нормально отдохнуть или даже задержаться на денек, конечно, это если мятежников не окажет под боком. Лично я ничего не имел против — практически каждый день у нас была схватка с врагами и сбросить напряжение никому не помешает, не забывая об осторожности, естественно.

Обходя наемниц, я приблизился к парочке рашаду, о чем-то тихо переговаривавшихся. Самое время уточнить кое-что. Присев на тут же поставленный предусмотрительной Равилой раскладной стульчик, я обратился к темной.

— Скоро мы приблизимся к городу и меня интересует, кто поедет вперед и будет разведывать обстановку в городе.

— Не беспокойтесь, магистр, моя помощница Лавиа с легкостью с этим справится, к тому же у нее самая быстрая химера, поэтому нам даже не придется ждать сведений за городской стеной — все узнаем еще в пути.

— В таком случае, пусть обратит внимание на местную гильдию магов — они без боя не сдались бы мятежникам, а следы магического сражения легко заметить. Впрочем, не мне вас учить, пусть только не забудет мой защитный амулет взять, — а если ее убьют, я это сразу же узнаю и у нас останется время для изменения пути движения в обход города, только ей это знать пока незачем.

Получив уверения в том, что все будет сделано, откланялся. Наемницы уже поели, так что можно было отправляться. Тщательно обтерев о траву прилипшую к сапогам грязь, я взобрался на Хорха и присоединился к колонне отряда, выбирающейся на чуть подсохшую под солнцем дорогу. Поднявшейся ветерок разогнал тучи и не давал воздуху сильно нагреваться, оставив легкую прохладу после дождя. Вот была бы все время такая погода — насколько приятней было бы путешествовать верхом!

Следующие шесть часов дороги протекали уныло и однообразно, ни сколько не скрашиваемые окружающим пейзажем — я не друид, чтобы любоваться на растительность часами, забыв обо всем на свете. Можно было бы подремать, но я мог пропустить пришедший на амулет сигнал о смерти помощницы эльфийки. Светило уже стало заходить, когда посланная далеко вперед разведчица доложила о приближении одинокой всадницы на химере, свернувшей с главного тракта на нашу дорогу. Похоже, это та самая Лавиа, отправленная в город. И раз уж она жива, то ничего серьезного там не происходит. Что в скорости и подтвердил ее доклад командиру.

— В Торбальте видны следы сражений, но по словам местных жителей, основные бои с мятежниками произошли три дня назад, окончившись отступлением гильдейских магов и гарнизона. Вслед за ними в сторону столицы двинулись и нападавшие, оставив после себя многочисленные разрушения, которые и восстанавливаются сейчас. Скорее всего, в этом и был весь смысл нападения — не оставлять позади сил, способных ударить в спину.

— То есть, мятежников в городе наблюдается? — уточнила Ришти.

— Да, и проезд свободный, у сорванных ворот дежурит всего пара стражников, а все остальные патрулируют город, пресекая мародерство. Если постараться, то можно найти целую таверну или постоялый двор.

— Как удачно, — негромко хмыкнул я.

— Тогда не будем терять времени и поторопимся, чтобы успеть до темноты оказаться за городскими стенами.

За пол часа мы добрались до тракта и поспешили вперед, погоняя химер — уже начало темнеть. Несмотря на беспорядки, движение было довольно оживленное даже вечером. Туда-сюда группами сновали крестьянские подводы с лесом, груженые фургоны торговцев под внушительной охраной и даже одинокие путники. Несмотря на недавние беспорядки, здесь кипела жизнь, в отличие от дорог у самой столицы, где мы передвигались в гордом одиночестве.

Еще через час перед нами плавно вынырнул из-за поворота сам город, расположенный на двух холмах и обнесенный широкой шестиметровой стеной. Говоря, что главные ворота Торбальта сорваны, Лавия явно преуменьшала — вместо них в стене оказалась дыра в полтора раза больше изначального размера. С учетом опаленных краев, здесь оказались сильные маги, раз смогли прорвать защиту стен и уничтожить зачарованные ворота. К сожалению, в магическом фоне уже почти не осталось никаких следов примененных заклинаний, хотя было бы любопытно их отследить — судя по размерам повреждений и состоянию стен, сражающиеся изрядно повеселились.

Под тоскливыми взглядами стражников, мы неторопливо приближались к пролому. Несмотря на наш довольно воинственный вид и количество магов, отряд пропустили без всяких вопросов и предупреждений — обычно на воротах всегда стоит хотя бы десяток во главе с двумя магами и тщательно проверяются все прибывающие, сейчас же это не имело никакого смысла, особенно при нашем подавляющем преимуществе не только в магии, но и в количестве. Наверное, их поставили сюда, чтобы хоть как-то придать видимость порядка в городе. Пожалуй, стоит задержаться и прояснить ситуацию в Торбальте — стража точно знает больше, чем остальные.

— Эй, служивый, — окликнул я ближайшего, — в городе остались целые таверны или постоялые дворы?

Судя по открывшемуся мне за стенами зрелищу пробитых и снесенных крыш, обвалившихся стен домов и большим воронкам в мостовой, этот вопрос сейчас наиболее своевременен. Стражник, оказавшийся при ближайшем рассмотрении молодым безусым юнцом, в задумчивости почесал подбородок, осмотрел меня любопытным взглядом и ответил:

— Многие дома в городе разрушены, поэтому выжившие заняли почти все целые таверны, но вы можете проверить "розу королевы" в конце этой главной улицы, ее хозяин требует слишком большие деньги даже сейчас, так что свободные места могут найтись, правда, не уверен, что на вас всех хватит, — он с сомнением посмотрел на наш отряд.

— И на том спасибо, — я кинул юнцу серебренную монетку и двинулся к поджидавшим меня наемницам и магам.

— В общем, двигаемся к "розе королевы", все остальные таверны заняты, — сообщил я Ришти, поравнявшись с ней, — знаешь, где это?

— Знаю, но там слишком много просят за постой.

— Вот поэтому там еще могут быть свободные комнаты, в то время, как все остальные точно заняты потерявшими дома.

— Как пожелаете, все равно расплачиваться не мне, — пожала плечам командир, — здесь не очень далеко.

Мы двинулись по дороге, старательно объезжая выбоины, после недавнего дождя, заполненные грязной водой. Несмотря на обширность разрушений, жители города не теряли времени зря — со всех сторон раздавались удары молотков и многочисленные ругательства во вполне ожидаемый адрес. Порушенные каменные стены разбирались и складывались заново, а не подлежавшие починке развалины разбирались и использовались для закладки выбитых ям. Кое-где на камнях виднелись следы крови, не смытой дождем, но все тела уже убрали. Нам то и дело приходилось останавливаться и ожидать, пока работающие горожане освобождали путь. В нашу сторону был направлен не один злобный взгляд, но от открытой агресии удерживало наличие у всех оружия и присутствие магов. Мда, появись мы раньше, когда накал страстей еще не спал — точно пришлось бы отбиваться от разъяренной толпы, желающей выместить свою злость на любом чужаке.

Упомянутая таверна действительно оказалась недалеко, хотя добирались мы до нее минут десять. Располагала она на большой площади, очевидно, считающейся главной, поскольку на ней стояли здания ратуши, казарм расквартированных здесь солдат и здание магической гильдии. Точнее, когда-то стояли — сейчас от них остались одни дымящиеся развалины, как и окружавшие их дома, почти сровнявшиеся с землей. По площади сновало достаточно много народу, занимавшегося разбором завалов там, где огонь угас и оттаскивавших все, что может гореть от магического пламени. Кроме обычных горожан, вокруг сновали и малочисленные нищие, ищущие, чем бы поживиться. На них никто не обращал внимания, пока они не начинали наглеть. Обшаривая глазами окружающую обстановку, я невольно задержал взгляд на выбивающейся из общего мельтешения фигуре. Один из нищих безучастно коротал время, сжавшись в комок и подпирая разрушенную стену дома спиной. Из-за многочисленных лохмотьев весьма неприглядного вида, нельзя было даже понять какого пола это существо. Какое-то неясное ощущение шевельнулось и пропало, а я отвернулся — еще не хватало тратить свое время на всяких отбросов общества. Самое время сейчас отдохнуть и поесть хорошенько в "розе королевы".