Злая мачеха

Повязки им (очень вежливо!) позволили снять только уже внутри дома. Так что о самом здании судить было довольно трудно. Внутри всё было из дерева — полы, стены. Коридоры узкие с невысоким потолком, темно, душновато. Видимо, жилище не из богатых, но если владелец скрывается — что ж, вполне подобает.

Их привели в довольно просторную комнату, тоже полутёмную, окна в ней были плотно завешаны тяжёлыми лиловыми шторами, по углам горели четыре тусклые лампы. Комната, похоже, была предназначена для каких-то собраний: вдоль стен стояли диваны и кресла, в центре — небольшой журнальный столик. У стены напротив двери, в которую вошли Рубаки, сидел человек, вероятно и бывший хозяином дома. Самым примечательным в его внешности, как показалось Лине, было отсутствие чего-либо примечательного. Средний рост, обыкновенное лицо, короткие волосы неопределённого цвета. Одет он был по-восточному, но тоже как-то "как все". Лина оценила маскировку: запомнить внешность этого человека было просто нереально. Ещё она подумала, что, возможно, ему пришлось приложить усилия, чтобы добиться такой полной невыразительности, и что она сама, Лина, вряд ли смогла бы пожертвовать своей индивидуальностью ради успеха дела. В любом случае, заключила она, этот человек, скорее всего, непрост и неглуп.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — сказал непростой человек.

Рубаки расположились на диванах в непринуждённых — в меру воспитанности — позах.

— Я правильно понимаю, что среди вас есть наёмники? — спросил хозяин.

— А может быть, вы сначала представитесь? — предложила Лина, великодушно позволяя Валю играть с её пальцами.

— К сожалению, не могу этого сделать, иначе бы обязательно первым делом представился, — с искренним сожалением в голосе сказал хозяин. — Но вы можете звать меня Доктор.

— А вы врач?

— Ну... в некотором смысле.

Лина быстро глянула на Зела и встретилась с ним взглядом. Химере этот ответ тоже не понравился.

— И чего же вы от нас хотите, господин Доктор?

— Как я уже начал говорить, я так понимаю, что среди вас есть наёмники.

— Понятное дело, — пожал плечами Гаури.

— Можно узнать, кто именно?

Рубаки переглянулись между собой.

— Я и оба парня, — быстро сказала Лина.

— Вы? — "Доктор" удивлённо посмотрел на волшебницу. — А ребёнок...

— Не ваше дело.

— Ну что ж, хорошо... Очень хорошо. Один из моих... друзей видел ваши способности.

— Мда?

— Да, сегодня днём, когда вы... что-то сделали с тем мужчиной в гостинице. Вы ведь убили его каким-то непонятным образом...

— Лина-сан! — возмутилась Амелия. — Вы изменились к худшему за то время, что я вас не видела!

— Прекрати, Амелия. Он бы тебя лапать стал, ты бы его сама пришибла. Так что, Доктор-сан, вы хотите нас нанять?

— Я бы хотел, да, но сперва... А кто остальные двое девушек?

— Мико, — отрезала Лина.

— О... Ну что же. Вы, леди... Амелия, кажется? Мой друг слышал вашу прочуствованную речь там же, в гостинице. Похоже, наши с вами взгляды поразительным образом совпадают.

Амелия зарделась, глаза её вспыхнули.

"Ну сейчас начнётся... — подумала Лина. — Погодите-ка! А что если..."

Она переглянулась с Зелом. Да, шаман был того же мнения.

— Так вы тут новую революцию против эмира замышляете? — небрежно спросила Лина.

Таинственный Доктор встал и поясно поклонился:

— Леди, вы чрезвычайно проницательны. Однако давайте без громких слов. Знаете, у стен есть уши, и всё такое...

— Да пожалста. То есть, вы нас нанимаете, чтобы освободить место под большим дядей. Меня интересует ставка и вся возможная информация.

— О, я вижу вы знаете своё дело. В таком случае... во сколько вы оцениваете эту работу?

Амелия со стуком закрыла рот.

Сторговались быстро, хотя Лина старательно затягивала процесс и завышала сумму. Была у неё такая примета: чересчур сговорчивый наниматель — жди непредвиденных осложнений. А с неё хватит и Зероса на ближайшее время. На всякий случай, Лина потребовала задаток в две трети и тут же его забрала.

— Ну а теперь поподробнее, пожалуйста. В чём основная сложность?

— Основная сложность заключается в том, что тиран, по вселенской ошибке унаследовавший эмирскую власть, будучи неправедным и неразборчивым в средствах, заключил сделку с дьяволом.

— Э... Вы хотите сказать, Пакт? Он заключил Пакт?

— Вам, моя проницательная леди, виднее, как это правильно называется, я же только могу сказать, что через этот поистине греховный поступок он получил вечную молодость и сверхъестественные способности. Так что вам следует быть очень осторожными, ибо он способен превращать людей в лёд, а воздух — в огонь...

Лина и Гаури дружно фыркнули, Зел махнул рукой, Амелия и Сильфиль переглянулись и захихикали.

— Я вижу, для вас это не представляет трудности, — с некоторым облегчением сказал Доктор. Похоже, он боялся, что узнав о "сверхъестественных способностях", наёмники тут же откажутся от работы.

— Для общего развития, Доктор-сан... — улыбнулась Лина, — если человек заключает Пакт, то уже неважно, что может человек. Важно, что может другая договаривающаяся сторона.

— Дьявол? — с благоговением в голосе спросил хозяин. — Так вам придётся иметь дело с самим...?

— Не дьявол, а демон, — вздохнула Лина. На Гаури потренируешься — хоть в младших классах преподавай. — Демонов много и они разные. Одни сильнее, другие слабее. Но я так понимаю, вы не знаете об этом демоне ничего?

— Боюсь, что тут ничем не могу помочь...

— А у эмира в то время, когда он приобрёл свои способности, — включился Зел, — случайно не появлялось каких-нибудь приближённых с периферии? Не возвышался ли при дворе человек, которого раньше никогда не видели?

— Хмм... — Доктор задумался, потирая указательным пальцем нижнюю губу. — Возможно, да... У эмира есть близкий друг на должности Тайного Советника. Его многие не любят, особенно знатные придворные, потому что, говорят, он неблагородного происхождения, но эмир вдруг назначил его на эту должность и всё время держит около себя. Он даже делится с ним наложицами... Так вы думаете, это и есть?..

— Как его зовут?

— М-м... Мейданн. Просто Мейданн, у него только одно имя.

— Похоже. Вы его видели? Что ещё вы о нём знаете?

— Только то, что эмир и правда советуется с ним по всем вопросам... Нет, не видел, но говорят, он нелюдим и разговаривает с людьми издалека, как будто боится подвоха. Это очень унизительно, вы не находите? Как раз в стиле Нечистого.

Лина широко улыбнулась:

— Он не хочет, чтобы его рассматривали. Должно быть, физическое тело не слишком качественное. Что ж, по крайней мере, не хай-левел. Уже приятно.

Часы пробили полночь.

— Что ж, господа, если мы договорились, то не сочтите за грубость мою просьбу надеть повязки... Мой друг доставит вас к самой столице в считанные минуты на своём драконе.

День неудачных попыток.

Во время полёта все дико замёрзли. Когда они слезли с дракона и получили разрешение снять повязки, сразу стало ясно, почему: падал снег.

Нет, никакой путаницы, середина июля оставалась серединой июля. И вот только что, пару часов назад, был тёплый летний вечер. А теперь заиндевевшие поля белели в темноте от горизонта до горизонта, а звёзды сыпались с неба, медленно кружась, и таяли у самого лица от горячего дыхания.

— Это ещё что такое?! — Лина обалдело оглядывалась по сторонам. — Эй! Куда лето дели?!

Она повернулась к провожатому, который уже забрался на своего ящера. Оба выглядели так же обескуражено.

— Сам удивляюсь, мадам, — ответил мужчина. — У нас снег вообще редко бывает даже зимой, а такое в первый раз вижу... Может, новое проклятье? Ох, вы бы побыстрее с этим делом, мадам...

Дракон взмахнул крыльями, поднимая облака снега вперемешку с водяной пылью — земля ещё не успела остыть, и белые хлопья таяли где-то в метре над дорогой.

— Обалдеть, об-балдеть, — только и смогла сказать Лина. А потом принялась доставать тёплую одежду и кутать в неё себя и Валя.

Спустя некоторое время сквозь бесконечную белую рябь стало видно чёрный силуэт города, раскинувшегося в долинке, вероятно, вдоль реки. Приземистая городская стена — от честных людей — наводила на мысль, что здесь никого не боялись. О том же говорило и отсутствие привратников, да и ворот как таковых.

Компания топала по улицам, где, несмотря на поздний час, были ещё открыты многие лавки и забегаловки, которые здесь носили гордое исконное имя — чайхана. Многочисленные храмы пыжились от холода, как тропические птицы в заполярном зоопарке. Приземистые и надутые дома знатных господ великодушно снисходили широченными лестницами на тротуары, толкаясь боками с себе подобными, так что оставалось неясным, где же обитают остальные классы населения. Хотя, может, небогатые люди тут и не жили вовсе...

Скоро Рубаки уже были перед главными воротами замка. Они решили в любом случае не упускать возможность познакомиться с жертвой в спокойной обстановке прежде чем нападать.

Конечно, следовало бы отложить визит до утра, но Амелия рвалась в бой, размахивая гербом Сейрууна и вещала с локальных возвышенностей, что монарх обязан выслушивать своих подданных в любое время суток. Напоминаний, что никто из компании не является подданным эмира, и что этот дядька уже зарекомендовал себя очень неправильным монархом, Амелия просто не слышала... Что ж... Заняться всё равно нечем, а спать пока не хочется.

Короче, Сильфиль с Валем оставили за углом, чтобы не отвечать на лишние вопросы, и вот-таки Рубаки уже перед воротами замка. Задубевшие стражники кутаются в лёгонькие плащи и полностью игнорируют группу тупых иностранцев: ну сколько можно! Раз сказали, не пустим, два сказали, три.... а они всё чего-то просят.

— Ну ладно, — кивнула Лина. — Я понимаю, сейчас неподходящее время. Но вы можете хотя бы сказать, с какого часа можно рассчитывать на аудиенцию? Или, по крайней мере, записаться, очередь занять?

— Да вы совсем лохи, что ли?! — не выдержал один из стражей, помоложе. — Вам всеобщим языком говорят, НЕТ ПРИЁМА! Рехнулись, что ли, совсем у себя за морем? Чтобы Великий Эмир каких-то попрошаек принимал!

— Сам ты попрошайка! — обозлилась Лина. — Мы делегация из Сейрууна, столицы светлой магии!

— Из откуда?!

Амелия молча сунула стражнику под нос свой герб.

Парень секунд десять на него пялился, шевеля губами, потом повернулся и что-то сказал напарнику.

— А пёс их знает, — ответил тот. — Щас скажу позвать начальника...

Он свистнул, из-за внушительного столба замковой ограды возник паренёк. Стражник что-то сказал ему, тот смылся, а вернулся уже с ещё одним человеком в форме.

— Ну что у вас тут? — раздражённо спросил вновь прибывший.

Амелия и ему под нос сунула сейруунский герб:

— Мы — делегация из великой западной державы! Мы просим аудиенции у Эмира!

— Идите нафиг, — отмахнулся человек. — Смастерили себе игрушку и думаете, всё можно? Не знаю никакого сейруна-муйруна. И вообще, не до вас. Тут вон снег среди лета выпал, ещё вы под ногами мешаетесь... Может, это вы наколдовали?

В общем, от замка пришлось уходить побыстрее. Ещё не хватало, чтобы их и правда заподозрили в ворожбе. Столица белой магии, то да сё...

Но далеко они не ушли: осели в какой-то чайхане, чтобы с кайфом и в тепле обругать местную бюрократию.

— Как смеют какие-то стражники так отзываться о моей стране?! — не унималась Амелия. — Да если тут дворцовые служащие так себя ведут, то это просто ужасное государство! Ничего удивительного, если монарх заключает сделку с демоном, вместо того, чтобы подавать гражданам пример своей добродетельностью! Нет, я хочу немедленно видеть этот позор на гордом имени монархии! Я ему объясню, что такое справедливое правление!

— Ну, собственно, почему бы и нет? — сказал Зел, который тоже, похоже, обиделся за Сейруун, хотя ему-то что, казалось бы?..

— Это ты о чём, Зел? — не понял Гаури.

— Я о том, что... ночь, суматоха из-за снега... Можно попробовать пробраться в замок прямо сейчас.

— Хм. Ну, почему нет...

Так что Валя снова погрузили на безответную Сильфиль, а сами пошли к замку кружным путём.

Жрица Цефеида, наоборот, двинулась прочь из центра города, чтобы ждать своих друзей на окраине. Она немного волновалась за них (чтобы Сильфиль да не волновалась?), но ей в принципе нравилось нянчить Валя. Она-то, в отличие от Лины, повидала на своём веку маленьких детей — бездомных и больных или, наоборот, богатых и избалованных — и не могла не поражаться, какой драконыш спокойный. За те несколько дней, что они путешествовали вместе по эмиратам, он ни разу не разревелся. Он не закатывал истерик, когда уставал, а просто тихо засыпал на руках. Он не хныкал, когда хотел есть, а просто выразительно говорил "Ам!", заглядывая в глаза. Вообще, он очень хорошо пользовался интонацией, чтобы привлечь к себе внимание. "Должно быть, драконы как-то по-другому развиваются... Наверно, потому что в яйце долго сидят, — размышляла жрица. — Да, точно, мне кто-то говорил, что детей-вундеркиндов в сейруунских школах обязательно проверяют на расовую принадлежность, потому что драконьи дети всегда обгоняют своих человеческих сверстников. Интересно, значит, драконы намного умнее людей? Странно, судя по тому, что рассказывала Лина-сан, это не так. Хотя ей свойственно иногда преувеличивать свои заслуги и преуменьшать чужие. И всё же... Может, с возрастом выравниваются?"

Она вышла за границу города и, как договаривались, свернула с дороги на пешую тропинку, ведущую в рощицу. В лесу было ещё темнее, потому что весь снег осел на деревьях и почти не попал на землю, да и огни города скрылись из виду. Ухали совы, свербели в ушах цикадьи серенады. Жрице стало совсем не по себе, и она не придумала ничего лучшего, чем запеть себе под нос неровным от ходьбы голосом.

Скажи мне гордый рыцарь куда ты держишь путь?

Ведь правды не добиться, а смерть не обмануть.

За честь и справедливость, за безответный спрос

Немало крови лилось, немало лилось слез.

Камень гранит в поле лежит,

Выбрать дорогу камень велит:

Кого судьба помилует,

Кому поможет щит.

Вправо пойдешь — шею свернешь,

Влево пойдешь — сгубишь коня,

Прямо — спасешься сам, но убьешь меня.

Ни в селах, ни в столице не верят в чудеса,

От этой правды рыцарь, не скроешься в леса.

Сними же с глаз повязку, брось меч, не мни ковыль.

Ты сплел из жизни сказку, а мы из сказки — быль.

Принцессы лыком шиты. Злодеям не до них.

И коль искать защиты, так от себя самих.

Ступай же мимо конный, в том нет твоей вины,

Что нам нужны драконы, которым мы верны.

Она вышла на берег ленивой равнинной речки. За несколько шагов до воды тропинка делала поворот, а чуть дальше было устроено кострище с пентагоном — должно быть, местные подростки или рыбаки посиживают тут вечерами... Только не в такую погоду, конечно. Сильфиль перешагнула через бревно и принялась стряхивать с него тонкий влажный слой снега, как вдруг Валь решил опровергнуть её давешнюю похвалу: завертелся и захныкал, сжав кулачки и пихаясь ногами.