| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Да, я хотел бы вновь сделать ставку, — сказал я демону, протягивая чек. — На победу графа Хорсака... в состязании лучников.
— В состязании лучников? — эхом повторил начальник конторы.
Его улыбка пропала, а в эмоциях появилась настороженность. Похоже, он опасался, что я его раскусил.
— Вы уверены?
— Да. Будете принимать ставку?
Демон задумался, но потом все же аккуратно схватился за чек и тут же удивленно посмотрел на меня. Дело в том, что этот ламинированный клочок бумаги я отпускать не спешил. Что-то внутри не давало мне так просто разжать пальцы и расстаться с деньгами. Неужели, проснулась интуиция? Непонятно. На ее обычную работу не похоже — никакого напряжения не ощущается, но выпускать чек страшно неохота.
— Знаете, я передумал! — решительно заявил я. — Ставлю весь свой выигрыш на победу Хорсака в последнем соревновании.
А в этот раз мои пальцы разжались охотно, оставив чек в лапах начальника.
— На бои без оружия? — уточнил тот.
— Да.
— А вы окончательно определились с решением? — не унимался демон.
— Окончательно. А что, есть какие-то проблемы?
— Что вы, никаких проблем, — невозмутимо откликнулся начальник и передал чек магу для проверки.
Но по его эмоциям я понял, что проблемы как раз были. Только не у меня, а у него. Наверняка демон даже не поинтересовался у руководства, что ему следует делать, если я вдруг решу поставить на бои, и теперь сомневался в том, правильно ли поступил. Но мне его волнения были по барабану. Получив вожделенную квитанцию, я проверил, все ли с ней в порядке, и с удивлением обнаружил, что коэффициент в последнем соревновании у Хора составлял уже два к одному. Надо отметить, он и в первый день был не таким высоким — видимо, букмекеры знали о дуэли на приеме, но сейчас достиг минимально возможной отметки. Это удручало, но я утешил себя тем, что теперь нам можно собой гордиться — всего за два неполных дня наша команда переместились в турнирной таблице с позиции аутсайдеров в группу фаворитов.
Распрощавшись с задумчивым начальником и пожелав ему доброго здоровья, я вышел из конторы и забрался в седло Бурана. Теперь мой путь лежал в Королевский театр, но проезжая мимо распахнутых дверей одного из трактиров, я не удержался и решил подкрепиться. Работая челюстями, я размышлял над тем, что произошло в конторе. Ну, с сегодняшним концертом понятно — я ведь и раньше догадывался, что судейство, основанное на субъективных впечатлениях, не может быть честным, поэтому поведение начальника конторы только подтвердило мои догадки. Но состязание лучников?
Да, я прекрасно понимал, что с эльфами в этом искусстве не сравниться никому, но все равно не смог сделать ставку. Только потому, что еще не видел уровень здешних лучников? Или же меня сбило с толку заявление Лакры о том, что победу она не гарантирует? Нет, здесь что-то иное, глубоко подсознательное, которое я не могу разложить по косточкам и тщательно проанализировать. Своего рода предчувствие или банальная уверенность в том, что завтра эльфийке ни за что не удастся победить, но чем она была вызвана, я так и не смог понять.
Закончив уничтожение позднего обеда, я расплатился с разносчицей и, продолжив свой путь, уже спустя двадцать минут остановился у здания королевского Театра. Оно было огромным, с великолепными колоннами, интересным рельефом на стенах, изображавшим различных демонов-музыкантов, и куполообразным сводом. Возле входа меня уже ждали друзья, без парнов, на своих двоих.
— Наконец-то! — воскликнул Хор и буквально стащил меня с седла. — Пошли скорее, иначе опоздаем с регистрацией!
— Постой, дай хоть цикру взять!
Я достал инструмент из седельной сумки и поспешил за демоном, успев напоследок предупредить Бурана, которого Неш повел в ближайшую конюшню, чтобы вел себя смирно. Предъявив стражникам на входе свое приглашение, мы вошли в Театр и очутились в царстве роскоши и богатства. Портьеры из бархата, великолепные картины на стенах, мягкий ковер под ногами... Да, интерьер был воистину королевским! По пути к месту регистрации участников Киса успела похвастаться, что нашла лавку, где приобрела все необходимое для создания отличного очистителя. Это было весьма кстати, так как я отчего-то упустил этот момент, увлекшись бесполезными размышлениями.
Формальности не заняли много времени. Мы регистрировались в числе последних, поэтому долго ждать не пришлось. Меня по традиции осмотрел маг, но искал он не признаки употребления стимуляторов, а запрещенные амулеты, способные воздействовать на эмоции слушателей. Признаться честно, я даже и не подозревал, что такие существуют, поэтому вежливо попросил показать структуру хотя бы одного. Но маг мою просьбу проигнорировал и лишь поинтересовался:
— Какие-либо звуковые амулеты планируете использовать во время выступления?
— Да, — ответил я и протянул магу монетку с плетением, в которое загодя вложил образ моей фонограммы.
Эту же структуру я использовал на приеме, поэтому был уверен в ее работоспособности. Маг внимательно осмотрел амулет, никаких запрещенных блоков в структуре не нашел и вернул его мне, после чего надел ошейник с уздечкой и велел проходить к остальным исполнителям. Те расположились в просторной комнатке, своего рода "кармане", из которого имелся выход на сцену, и коротали время, перебирая струны своих бренчалок и тихонько напевая под нос. Пристроившись в уголке, я принялся разглядывать соперников, подмечая интересные детали в их поведении.
Одни певцы жутко нервничали, ходили взад-вперед по комнате, периодически присаживаясь на стулья и повторяя на своих инструментах особо сложный пассаж. Другие полностью отрешились от мира и отправились в царство музыки, не обращая внимания на окружавшую их жизнь. Третьи смотрели на всех свысока и словно говорили им: "На что вы надеетесь, ничтожества? У меня все давно куплено, можете не сомневаться! Да мне и выступать уже не нужно — победа и так у меня в кармане!".
Кстати, никто из присутствующих не стремился напакостить сопернику, к примеру, порвав струну или сломав палец. Все вели себя культурно, хотя и предпочитали держаться особняком. Однако некоторые, как я заметил, были вполне адекватными. Они бойко общались между собой и всем своим видом демонстрировали, что для них победа не главное. Важнее было выступить перед публикой для собственного удовольствия. Вот к одной такой компании я после долгих сомнений и присоединился.
И не пожалел об этом. Певцы оказались общительными, компанейскими и веселыми, поэтому скучать мне не пришлось. Правда, когда речь заходила о каких-то профессиональных аспектах вроде ладов или определенных гармонических оборотов, которые в последнее время начали распространяться в Харрашаре, мне оставалось только слушать с умным видом и кивать в нужных местах, чтобы не показать свое дилетантство. Но когда певцы стали хвастаться друг перед другом новыми мелодиями и особыми приемами игры, мне удалось отличиться, наиграв парочку земных мотивов. После этого музыканты попросили повторить то, что я выдал, и принялись допытываться, где же я слышал подобные шедевры. Пришлось соврать, что на западе такая музыка в порядке вещей, и прекратить выпендриваться.
Наконец в комнате появился один из конферансье, одетый в строгий костюм, и объявил:
— На сцену приглашается Ларшана Голосистая.
Оглядев демоницу, которая подхватила цикру и направилась хвастаться своим талантом перед публикой, я отметил, что она действительно голосистая. Вырез платья на ее груди был весьма впечатляющим и скрывал прелести девушки лишь отчасти. Видимо, Ларшана планировала покорить судей не только своим голосом, но и аппетитными формами. Ну, это прием далеко не новый и удивляться ему не стоило.
Извинившись перед своими новыми приятелями, я приник ухом к двери, ведущей на сцену. Если остальным было неинтересно слушать своих соперников, то мне очень хотелось узнать, что же вообще поют на этом Турнире. Когда овации публики, оценившие наряд демоницы, стихли, она запела грустную песню о несчастливой любви. Мелодия, исполнение и музыкальное сопровождение мне абсолютно не понравились, хотя текст был неплох. Либо я привык совсем к другой музыке, либо музыкальным талантом девушка не блистала. Однако когда песня закончилась, слушатели неожиданно разразились бурными овациями и долго не умолкали.
Вскоре довольная певичка вернулась к нам, а конферансье пригласил на сцену следующего участника. Его я тоже послушал и даже нашел некоторые удачные моменты в песне о подвиге стражника, схватившего опасного убийцу. Но публике его выступление отчего-то понравилось намного меньше. Вполне возможно, лишь потому, что он не обладал такими выдающимися молочными железами. Послушал я и двух других певцов, но так и не смог определить, какие же критерии (кроме аппетитных женских прелестей) влияют на благосклонность слушателей. Песни были разными по тематике и музыкальному сопровождению, поэтому вывести общие принципы никак не удавалось.
А следующий певец использовал звуковой амулет, поэтому выступил при поддержке целого струнного оркестра. Однако этот маневр не принес ему успеха, публика аплодировала вяло, но в этом случае я и сам понимал, чем это было вызвано. То ли это была халтура мага, создававшего амулет, то ли недобросовестность музыкантов, но фанера частенько меняла скорость воспроизведения, да так, что певец иногда не успевал попадать в такт.
Когда же расстроенный исполнитель вновь появился в комнате, он первым делом швырнул в угол какую-то деревяшку, а потом сел на стул и печально обнял свою цикру. Тогда мне стало ясно, что случилось. Какой же дурак использует дерево в качестве основы амулета? Да еще и неподготовленное! Разумеется, энергия плетения высвобождалась весьма неравномерно, что и привело к такому вот казусу. Зато теперь будет ему ценный урок — на фанере экономить себе дороже.
А вот его коллега, выступивший следом, об этом прекрасно знал и подготовил качественную фонограмму, в которой выделялись свирели и барабаны. Его песня была балладой, которая рассказывала о древних временах гражданской войны и заслужила продолжительные овации публики. Постояв за дверью в течение еще нескольких песен, я сообразил, что вряд ли услышу что-нибудь интересное, поэтому вернулся к знакомой компании, чтобы убить время разговорами.
Концерт продолжался, но меня пока не вызывали. Я отметил, что все песни были небольшими, минуты по три каждая, поэтому участники сменялись быстро. Разумеется, попадались и исключения минут на десять, но они публике не очень нравились. Ведь правильно говорят, что краткость — сестра таланта. Краем уха я слышал все выступления, но ни одно из них мне так и не понравилось. Нет, была парочка довольно симпатичных моментов, но они не сильно выделялись из общей массы. И ведь менестрели на площади играли весьма прилично, однако ничего похожего на концерте пока не исполняли. А вскоре я сделал вполне логичный вывод — в Харрашаре существовало разделение музыки на народную и академическую. Первая была весьма популярна среди простых демонов, но довольствовалась площадями и улицами, а вторая звучала в королевском театре, но принималась лишь знатью, которой не жалко денег на билет. Весело!
От размышлений по поводу местного искусства меня отвлекло появление конферансье, который назвал мое имя и пригласил на сцену. Выйдя вслед за демоном, я мельком оглядел зал, погруженный в полумрак, и поразился его размерам. Не каждый земной театр мог похвастаться подобным. В одном только партере могла без проблем разместиться пара-тройка тысяч слушателей, а были еще и балконы. Просторные, с удобными креслами, предназначенные для особых персон. Где-то там сидели мои друзья, Лакрийя с Дишаром и король с надежными телохранителями, но магические светильники, освещавшие сцену наподобие прожекторов, направлявших лучи света только в одном направлении, не позволяли мне их увидеть.
Под вялые аплодисменты я подошел к сиротливо стоявшему посреди сцены стулу и присел на него. Достав из кармана амулет, подождал, пока шум в зале стихнет, и активировал его, сжав в кулаке, после чего поудобнее перехватил цикру, а с первыми звуками фонограммы ударил по струнам и запел. Наверное, я слегка перестарался со звуком, поскольку во время выступления мне приходилось напрягаться, чтобы музыка не заглушила мой голос, но акустика в Театре была потрясающей, поэтому моя песня заполнила его целиком и стала объемной. Поначалу я еще краем сознания пытался уловить ответную реакцию слушателей и понять, нравится им мое выступление или нет, но потом неожиданно увлекся и начал петь только для себя, получая от этого удовольствие.
Текст песни был весьма незатейливым, о веселом демоне, который не обращал внимания на житейские неприятности и с улыбкой смотрел на мир. Этот сюжет весьма отличался от тех, что уже успели услышать присутствующие, но я делал ставку именно на непохожесть, необычность, которая наверняка запомнится судьям. Вот только когда я допел последний куплет, сделав вывод, что жить — хорошо, а жить весело — еще лучше, и оборвал последний аккорд, то в ответ не услышал ничего. Затихли отзвуки моей фонограммы, угасло эхо моего голоса, но никакой реакции не последовало. Слушатели не собирались хоть как-то выражать свои чувства.
Посидев неподвижно пару секунд, я резко встал, поднял с пола монетку-амулет и пошел к двери, бормоча себе под нос:
— Ты посмотри, какие привередливые! Фолк-металл им, видите ли, не по душе! Тогда радуйтесь, что я "Рамштайн" не выбрал! Ценители прекрасного, блин!
За дверью обнаружились музыканты с очень удивленными лицами, которые наверняка слушали мое выступление, но я не обратил на них внимания и прошел в угол, где примостился на стул. И в этот момент в зале раздались аплодисменты. Они звучали все громче и настойчивее, потом вообще превратились в бурные овации. Несколько певцов не постеснялись присоединиться к прочим слушателям и тоже похлопали мне. Посмотрев на выражения их лиц, я догадался, что это было все-таки не полное фиаско. Просто демоны не привыкли к такой музыке и поэтому долго отходили от впечатлений. Поразмыслив над тем, стоит ли мне опять показаться на сцене, я быстро отбросил эту мысль, поскольку конферансье пригласил следующего участника.
Постепенно слушатели угомонились и стали внимать новой песне, а меня обступили настойчивые певцы, которые жаждали узнать, какие инструменты использовались для создания моего аккомпанемента, что за ладовое соотношение присутствовало в мелодии и как вообще мне пришло в голову выйти на сцену с такой нехарактерной для обычной музыки гармонией. Ведь она противоречит всем правилам и нормам! Кстати, это я перечислил только те вопросы, которые понял, но ведь были и многие другие, звучавшие для меня сплошной тарабарщиной. Понимая, что музыканты не успокоятся, я ответил сразу всем, что такие лады бытуют в Подгорном королевстве, гармония соответствует тамошним нормам (и вообще какая там гармония — три основных аккорда!), а про инструменты ничего рассказывать не стану — это страшный секрет гномов.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
