Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Эх, хорошо!!!
Спустя три часа.
— Вызывали, Александр Яковлевич?
— Да, Григорий Дмитриевич, прошу вас. Познакомьтесь, это наш новый главный конструктор оружейного производства — Джон Мозес Браунинг.
Правильно все поняв, сухощавый мужчина привстал со своего кресла и вежливо качнул головой, получив в ответ точно такой же кивок, а окончательно процедуру знакомства завершило крепкое рукопожатие.
— Поинтересуйтесь у Сонина, кто из начальников "закрытых" цехов свободно, или хотя бы приемлемо говорит на немецком или английском — нам срочно нужен сопровождающий с функцией переводчика, дня на два-три. А потом подберем кого-то более подходящего, на постоянной основе. Результаты мне нужны уже сегодня! А я пока провожу господина Браунинга в наш гостевой домик.
— Сделаем.
Часом позже, и уже не в кабинете фабриканта, а в его уютном доме.
— А как с Валентином Ивановичем?
— Я ему новое задание дал, теперь самое малое год занят будет. Да и без этого у него дел хватает, по горлышко — взрыватели до ума доводить, самозарядку, иное всякое.
— Тоже верно. Слушай, а этот Талышев, что за человек?
— Заметил? Определенно, ты двигаешься в правильном направлении... он агент жандармского управления.
— Заинтересовались, значит?
— Кто бы сомневался. Но не варшавское управление, а столичное — вот уж третий месяц, как в Сестрорецке свой жандарм имеется. Догадайся, за кем его тут следить приставили?
Долгин принял информацию к сведению (непроизвольно, подкручивая левый кончик своих густых, щегольских усов) и явно отложил для последующего осмысления, вернувшись к сиюминутному.
— И зачем он здесь, агент этот?
В ответ Александр рассказал короткую, но крайне занимательную историю о том, как на одном пограничном пункте едва не сошли с ума от радости: поначалу таможенники, затем полицейские, ну и напоследок жандармы, когда узнали о подозрительном пассажире, в багаже которого нашлось необычайно много оружия и еще больше — патронов к нему. К задержанным совсем было уже примерили ярлыки террористов и злоумышляющих сразу на всю августейшую фамилию (а чего мелочиться?), а к себе — полагающиеся за их поимку ордена и медали, как их сопровождающий предъявил письмо. От его сиятельства князя Агренева. Надо сказать, что последнего таможенники помнили достаточно хорошо — попробуй не запомнить, когда то ему, то от него вагоны с оружием через границу пропускать приходиться. Но решающую роль все же сыграло не это, а наличие среди жандармского начальства одного, очень благожелательно настроенного к фабриканту подполковника. Именно его слово все и решило — путешественников отпустили, слегка извинились, и в качестве компенсации (а так же для своего спокойствия) приставили свободного на тот момент агента, на предмет сопроводить и удостовериться во всем своими собственными глазами.
— Ну и как, удостоверился?
— Не то слово. Я ему приказал полигон показать, а там один человек как раз до пулемета дорвался. Так он на этого человека полюбовался, увидел как тот мишени свинцом поливает да и успокоился. Даже с десяток Орлов в подарок всему своему начальству согласился прихватить. Кстати, ты мне-то патронов на "знакомство" с Максимкой оставил?
— Ээ... да, на складе еще три ящика стоит.
— Из десяти?! Я вот завтра образец пулемета от Браунинга буду испытывать, так тоже кое о ком забуду.
Лицо бывшего унтера стало таким несчастным, что его собеседник все же сжалился.
— Шучу. Как твоя группа?
— Занимается, так как ты указал.
— Хорошо. Я по возможности буду им помогать, и уж точно не забуду проверять усвоенное. И вот ещё что: раз уж тебе так пулеметы в душу запали, разработай-ка для наших бойцов наставление по его применению и обслуживанию. Сможешь?
— А то! Особенно если патроны будут. Сделаю командир. А каким заниматься?
— Обоими, и максимом, и браунингом. Да, Мозес там еще кое-чего привез, так ты все отстреляй и скажи свое мнение. Да куда собрался-то, через полчаса стемнеет?!
— На что хорошее, ну вечно времени не хватает! Ладно, завтра с утречка приступлю.
Оба собеседника отвлеклись на большие напольные часы, которые с громким переливчатым звоном отметили наступление вечера, а затем так же дружно задумались, не посетить ли им перед ужином зал для занятий гимнастикой (и такой имелся в коттедже владельца фабрики). Между прочим, его наличие не только способствовало повышению аппетита у "гимнастов", но и неизменно помогало сохранять им душевное равновесие. Свое плохое настроение князь (а следом за ним и Григорий) предпочитал вымещать на тяжелом боксерском мешке, а не на подчиненных. Впрочем, мешок страдал не только из-за них — после того, как в доме вслед за домоуправительницей Глафирой появились две молодые, фигуристые и очень красивые горничные, спортивному снаряду стало доставаться заметно сильнее.
— Может, разомнемся немного?
Еще раз поглядев на круглый циферблат часов, Александр согласился.
— Часа полтора у нас есть.
* * *
Одна из горничных, Дарья, как раз заканчивала хозяйственные хлопоты на втором этаже, когда ее едва не сбила с ног горничная вторая, по имени Наталья.
— Дашка, хозяин опять в тот зал пошел! Поглядим?
— Ташка, ну боязно же, вдруг увидят?
Свои сомнения Дарья высказывала мало того что в спину своей подружке, так ещё и на ходу — да и звучали они крайне неубедительно. Быстрыми шагами промчавшись по переходам и лестницам, финальную часть пути они завершили осторожными, буквально на цыпочках, движениями. Прислушались, и с величайшей осторожностью организовали небольшую щель для подсматривания — после чего застыли, одна над другой, изо всех сил вглядываясь и вслушиваясь в происходящее. А двое мужчин в гимнастическом зале даже не заметили появления непрошенных зрительниц — они танцевали странный танец, резко и в то же время плавно передвигаясь, то и дело проносясь мимо двери в извечном мужском соревновании — кто сильнее и быстрее...
— Смотри, как хозяин ему наворачивает!
Слова Натальи оказались прямо-таки пророческими. Только прилетело как раз предмету обсуждения (и тайного обожания) — пропустив удар коленом в живот и спасаясь от следующей плюхи, князь Агренев резко отшагнул в сторону... недостаточно резко, отчего и полетел на пол. К удивлению горничных, на этом ничего не закончилось, и еще добрых пять минут хозяйский гость пытался подобраться к так и не вставшему с пола противнику — и раз за разом терпел в этом неудачу. Неожиданно, лежащий очень ловко перекувыркнулся через голову, одновременно разрывая дистанцию и поднимаясь на ноги, после чего...
Шлеп!!!
— Ай!
От неожиданности и испуга Наталья, получившая звонкий шлепок по своей упругой филейной части, свалилась на Дарью, а вот та уже и не сдержалась, заодно легонько погладив лбом (и одновременно закрыв) дверку.
— Вы чего это здесь, а? Скоро ужин подавать, а они пропали! А ну-ка быстро, бездельницы, пока не добавила ума в задние ворота!
В достаточной мере пристыдив молодых, и конечно же глупых девчонок, опытная и повидавшая жизнь (скоро уж сорок лет как Глафирой кличут) женщина отправила их на кухню. Осмотрелась, подняла оброненный кем-то из горничных гребешок, после чего воровато огляделась и сама прильнула ухом к двери. Любопытно же!
* * *
— Таким же образом, Александр Яковлевич, поступили еще два товарищества. Ожидаемые убытки приближаются к шестидесяти тысячам рублей, и я сомневаюсь, что продажа имущества этих банкротов покроет хотя бы треть наших потерь.
Фабрикант мысленно согласился со своим управляющим, причем во всех его выводах. И в том, что за поставленный товар денег им не видать, и в том, что это было спланировано заранее.
"Надеюсь, Горенин оправдает надежды и подскажет мне, кто все это придумал"
— Я распорядился более не отпускать товаров в кредит и готовлю исковые документы?..
— Вы поступили совершенно правильно, Андрей Владимирович.
Получив начальственное одобрение своих действий, Сонин тут же перешел к следующему делу.
— По подготовке к выполнению аргентинского заказа: в общем и целом мы готовы начинать, правда, есть два узких места. Первое — это производство лож и прикладов. Требуемых запасов сушеной ореховой древесины у нас попросту нет, придется серьезно потратиться. Второе — выделка стволов. Литейщики только-только перестали гнать откровенный брак, но все равно в переплавку уходит очень много заготовок. То же самое в строгальных цехах, только там некондиция идет на выделку револьверных и пистолетных стволов.
— Так все-таки, какая же у нас месячная производительность?
— Ну... Я надеюсь, что в следующем месяце нам удастся выйти на цифру в четырнадцать тысяч штук. А в течении полугода довести до двадцати, или даже двадцати двух тысяч — дело, главным образом, за мастеровыми, а не за оборудованием.
— То есть, им попросту не хватает должной квалификации. Получается, что сейчас станки используются едва в половину паспортной производительности? Нда, вот так и разбиваются самые лучшие планы о суровую действительность.
— Александр Яковлевич, в связи с подобными сложностями у меня появилось предложение. Не организовать ли нам при фабрике что-то вроде небольших курсов повышения мастерства? Затраты не столь велики, а польза будет несомненной.
Собиравшийся было предложить то же самое, фабрикант только и смог согласно кивнуть головой.
— Вот, у меня заготовлены черновики сметы...
— Это дело я полностью отдаю на ваше усмотрение, Андрей Владимирович. Единственно что мне не нравится, так это слово — небольших. Наша компания постоянно расширяется, потребность в мастеровых даже не высокой, а просто хоть какой-нибудь начальной квалификации будет достаточно стабильной, поэтому надо все запланировать и устроить в расчете именно на массовость обучения. Вот для тех, кто хочет подрасти до четвертого, пятого или даже шестого разряда — курсы должны быть небольшими.
— Я вас понял, Александр Яковлевич.
— Как наш новый главный конструктор?
— Уже приступил к работе и передал опытному отделу в работу чертежи своего пулемета и самозарядного дробовика. Надо заметить, очень энергичный молодой человек, да-с.
Тут управляющий вспомнил, про возраст своего собеседника, и едва заметно смутился — как бы Мозес не был молод (по меркам сорокапятилетнего Андрея Владимировича), но их общий работодатель был еще моложе.
— Вопрос с переводчиком на постоянной основе решился?
— Пока нет, нужен еще день или два. Кстати, а начальник швейного цеха не подойдет? Константин довольно прилично владеет немецким, и в технических терминах разбирается на должном уровне.
— А как же его основные обязанности?
— Ваша протеже, Зинаида Меркуловна, вполне может его заменить. Временно, конечно же.
— Возможно. Скажите, а привлечь Константина Эдуардовича в качестве помощника господина Браунинга — это ваша идея, или он сам выразил такое желание?
Сонин опять на мгновение замялся.
— Он сам. Не поймите меня неправильно, Александр Яковлевич, но я тоже считаю, что Константину больше подходит работа на основном производстве, а на нынешнем месте для него мало перспектив.
— Перспектив?
— Для дальнейшего роста — в профессиональном смысле. Да и исключительно женский персонал цеха создает ему некоторые сложности.
— Я вас понял, но все же ваш племянник останется на прежнем месте.
"По крайней мере, пока не развеются мои подозрения. Что-то больно активно он старается попасть на оружейное производство, и это притом, что особых талантов в данной области за ним не замечено. Да и специализация другая. А посему берем его на заметку"
— У вас все, Андрей Владимирович?
Так и не понявший причины отказа, управленец отправился огорчать своего племянника, а освободившееся посадочное место занял Лунев-младший. Его брат, Вениамин Ильич, скромно примостился на другом кресле, но так же недалеко от стола.
— Для начала, я бы хотел сказать вам, Арчибальд Ильич, что очень признателен за отлично проделанную работу.
Князь пододвинул к юристу конверт со своей благодарностью, после чего извлек из нижнего ящика стола толстую пачку листов, заполненных машинописным текстом, и положил перед собой.
— Теперь, если вы позволите, несколько вопросов. Я не видел в вашем отчете никаких сведений о компании "Катерпиллар". Значит ли это, что вы ее не нашли?
— Так и есть, ваше сиятельство.
— Ошибки быть не может?
— Нет, ваше сиятельство, я проверял очень тщательно.
— Н-да, несколько неожиданно. Впрочем, это даже к лучшему. Далее, как я понял, вопросами коммерции в фирме Горацио Смита и Даниэла Вессона занимается последний? На будущее, не сочтите за труд составить небольшую справку о его личности... да и вообще о фирме в целом. Кстати, ваш спутник тоже заслуживает внимания — это я про Уолтера Вессона, прибывшего ради переговоров со мной. М-да, переговоры.
Старший Лунев тут же позволил себе поинтересоваться (на правах главного юриста Русской оружейной компании) — как прошла беседа с гостем? Хозяин кабинета довольно равнодушно ответил.
— Так же, как и с Оскаром фон Мейли.
И явно процитировал.
— Руководству фирмы необходимо обдумать ваши предложения.
Стряпчий понимающе хмыкнул — еще одни мыслители образовались.
— Ладно, это мы обсудим немного попозже. Арчибальд Ильич, я правильно понимаю, что вы твердо решили стать именно моим доверенным лицом в Североамериканских соединенных штатах, так сказать, работать со мной напрямую?
— Да, ваше сиятельство. Мы с братом все обсудили и пришли к выводу, что так будет лучше для всех.
"Ну да, для всех. Для младшего точно лучше, прибавится самостоятельности и денег, а вот для старшего не очень, теперь братом как прежде не покомандуешь... впрочем, как-нибудь сами разберутся. Одно можно сказать точно — юридическая контора Лунев, Лунев и сыновья только что распалась. Или все же серьезно расширилась?"
Александр опять залез в ящик стола (на сей раз верхний), и достал четыре тонкие папки.
— Тогда нам стоит покончить с формальностями.
После того как на белоснежных листах появились черные подписи с замысловатыми вензелями, часть бумаг вернулась в папку, а вторая часть легла по правую руку хозяина кабинета.
— Теперь, когда мы зафиксировали наши отношения официально, можно перейти и к обсуждению конкретных дел.
Фабрикант ненадолго замолчал, предлагая гостям устраиваться поудобнее, а попутно доставая коньяк и бокалы.
— Мм... какой аромат.
Старший к этому напитку был более привычен, и как следствие этого более равнодушен, а младшенький с удовольствием отпил тягуче-масляную жидкость и потянулся за сигарой.
— Краткая преамбула, дорогой Арчибальд Ильич. Мои дела обычно приносят хорошую прибыль, причем не только мне, но так же и тем, кто ими занимается. В отношении вас это значит, что вы достаточно быстро станете очень обеспеченным человеком, со всеми вытекающими из этого приятными моментами. Но в этом есть и отрицательные стороны. Первое — от вас требуется полная и безоговорочная лояльность мне, как своему работодателю. Второе — вас будут периодически проверять, гласно и негласно. Не в последнюю очередь потому, что через ваши руки пройдут миллионы.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |