Я спросил об этом Ю. Тот поморщился.
— Надеюсь, Кай, моё непростительное пренебрежение не станет нашей погибелью. Если бы я отнёсся к твоим словам внимательнее!
Ага. Помнится, он подверг их осмеянию, заявив, что истинные онмёдзи не довели бы правителя до такого плачевного состояния, а потом разговор сменил направление, я отвлёкся... обычное дело.
— То есть, один из этих почтенных старцев?.. — поднял бровь Ясумаса, всё ещё во власти сомнений. — Да они даже погоду на день вперёд предсказать не в силах!
— Как видите, господин Татибана, чьи-то возможности мы явно недооценили, — вздохнул юмеми. — Кстати, область предсказаний погоды может быть ему, и впрямь, недоступна. Но сомневаюсь, что при таком могуществе он не спит из-за этого ночами.
— А среди придворных волшебников только старики? — подала голос Химико.
Я поразмыслил.
— Похоже, что да. Может быть, конечно, кто-то из них брал учеников. Не интересовался.
— Тогда чья-то старость может оказаться наваждением, — предположила она. — Для онмёдзи подобной силы — виданное ли дело, двенадцать бумажек одушевить и отослать на большое расстояние — возраст не должен иметь значения. Можно родиться в Золотую Нить и ощущать себя мужчиной в расцвете лет. А истинная дряхлость... Представляете всю эту ломоту в суставах, потерю зрения, помутнение рассудка? Могущественный человек никогда не захочет с этим мириться.
Ю согласно кивнул.
— Хотя, — добавил он, — волшебство мощное, но выполнено очень небрежно. Лица одинаковые, одежды — тоже. Двигаются одновременно, свобода самостоятельных действий такая, что хочется добить из жалости...
— Что-то ты не рвался добивать, — проворчал я. Не ставя в укор. Просто настроение снова испортилось.
— А чем? — возразил он. — Голыми руками я ничего не мог поделать. Усыпить сущность, для которой способность видеть сны творцом не предусматривалась, невозможно. Насчёт прикосновения ты понял и сам, его следовало избегать. Не хочу расстраивать, Кай, но создатель этих тварей должен быть сильно на тебя обижен, чтобы влить в них такую силу ненависти, что убивает при одном касании.
— На Кая? — вскинулся Ясу. — Почему вы считаете, что именно на Кая?!
Юмеми хотел было ответить, но я опередил его.
— Мне тоже так кажется. Представить не могу, кому я умудрился перейти дорогу, но... Ясу, они смотрели только на меня. Их взгляд лишал воли только меня. И убить они жаждали только... Возможно, вас бы они даже не тронули. — Я опустил голову.
— Хватит чушь нести! — резко сказал мой друг. — Тронули, не тронули... какая разница! Я сам их от души потрогал. Жаль только, что топор обладал слишком слабым увещевательным действием.
— Не печалься, — Химико потёрлась щекой о плечо храброго защитника. — Волшебству лучше всего противостоит волшебство. Да и сестрёнка остроумный выход нашла.
Мы дружно взглянули на Мэй-Мэй, заваривающую чай — вода закипела, и как раз остыла до должной степени.
— Вы хвалите меня не по заслугам, хотя, признаюсь, очень приятно, — поклонилась та. — Любой догадался бы поджечь странные бумажные фигурки, окружившие вас. Я ведь видела только это, — она со значением посмотрела на Ю и на меня.
— Потому и оставил воевать с ними тебя, — усмехнулся юмеми. — Вот уж кому они не представляли опасности. Только, на будущее, будь осторожнее с огнём, не... обожгись.
— Спасибо за заботу, мой господин! Подставляйте чашку.
— Химико-доно, — спросил я, ожидая своей очереди на горячий напиток, — а зачем вы развернули фигурку и собрали её заново?
— Хочу предложить вам небольшую хитрость, если не будет возражений.
— Думаете, он поведётся? — засомневался Ю.
— А мы ничего и не теряем, — ответила кицунэ, и пояснила для нас с Ясу. — Попробуем нарисовать новую звёздочку. Изображение пяти объединённых Сил связывает их потоки, заставляя бежать по кругу, как кровь в живом теле. Я не сильна в человеческом волшебстве — слишком маленькой была, когда... когда перестала обучаться. Я и в лисьем не сильна, многое узнать так и не успела — но наше, родное, оно от природы, и приходит со временем. А у людей всё иначе. Но я попробую?
— Зачем? — спросил мой друг. Я же, кажется, догадался. Ю ответил за всех.
— Если ни один из сики... — да, кстати, такие временные исполнители, Кай, тоже называются сикигами. В прошлом в них вселяли души ками — тех, с которыми онмёдзи мог справиться, конечно. Но твой недруг либо полентяйничал, либо не умеет их связывать, либо так хорошо создаёт искусственные души, пусть и неполноценные, что ловить настоящие ему без надобности. Так вот, если ни один из сикигами не вернётся, отправитель забеспокоится, выполнен ли его приказ.
— Мне надо сохранить в них лишь капельку исходной воли, — подхватила Химико, — чтобы враг успокоился и хотя бы на время перестал преследовать господина Хитэёми. Как вам такое предложение?
Все посмотрели на меня.
— Ничего не имею против, — ответил я смущённо. — И... спасибо.
— Это моя первая попытка, не хвалите раньше времени, — улыбнулась та.
Скорыми движениями она повторила свои прежние действия с двумя оставшимися фигурками, сложила их на колени Ясу и попросила у него нож. Тот, ничему уже не удивляясь, снял с пояса небольшое лезвие. Да, впредь будет нам уроком — ни шагу без тати. Хотя толку от того меча... особенно, если он в моих руках. Но, если настоящие разбойники нападут так же неожиданно, как сегодняшние гости, любой клинок будет полезней, чем лук.
Придвинув к себе опустевшую миску из-под риса, съеденного с возлюбленным пополам — к счастью, у нас оставались дорожные лепёшки, чтобы утихомирить голод — она резким взмахом надрезала себе запястье. Ясумаса вскрикнул.
— Да не беспокойся, — сказала Химико. — Сущая ерунда, право. А пальцы ранить не люблю. Да-да, я знаю, что могла бы воспользоваться твоей кровью, милый, — женщина принялась сцеживать алую жидкость в деревянную ёмкость, каплю за каплей, — но от моей будет больше проку.
Насобирав столько, чтобы прикрыть донышко, она заклеила порез парой каких-то листиков, извлечённых из рукава, и принялась за дело. Кистью послужила одна из палочек для еды. Нацарапав три довольно ровных звездочки в круге, кицунэ что-то пошептала над ними, поднеся бумажных человечков к самым губам. Мы молчали, затаив дыхание, дабы не навредить заклинаниям.
— Пусть просохнут.
Прижимая к груди сикигами, Химико выплеснула последние капли крови под ноги.
Я мог поклясться, что предел моему удивлению на сегодняшнюю ночь исчерпан, но не тут-то было! Химико дула на блекнущие линии, я глазел на неё, и в какой-то миг моё боковое зрение засвидетельствовало движение на земле возле костра. Мы с Ясу разом вскочили на ноги и склонились над знакомым золотым бутоном. Безвременник! И ещё один, на глазах пробивается из-под земли!
— А, это? — заклинательница не повела и бровью. — Всего лишь моя кровь. У нас, кицунэ, из её капель вырастают цветы. Склоны горы Мита теперь — живописнейшее место... А вы, господин Ю, и не удивлены, как я погляжу?
— Мне доводилось слышать об особенностях крови волшебных существ, — пожав плечами, ответил тот. — Правда, не мог понять, где вы поранились там, в подземельях.
— Скобами при спуске, они на редкость острые... а я слетела по ним в спешке, скрываясь от рьяного воздыхателя. — Она так нежно улыбнулась Ясу, что было понятно: ничего обидного не подразумевалось.
Хитрый ханец, он всё знал! А что не знал, о том догадался. "Ах, господин Татибана, я не даю клятв, но мне ка-а-ажется, что вы её тут не найдёте..." Ну конечно, смотрел на ключ и смеялся в глубине своей тёмной души!
— Готово, — наконец, выдохнула женщина, зажимая фигурки в ладонях, сложенных горсточкой, и встала. — Прошу следовать за мной. Если задумка удалась, они не размокнут в воде и не потонут, а поплывут к хозяину. Пройдёмся немного вдоль берега, проверим.
Мы спустились к реке. Химико снова подула на сикигами и развела руки. Едва различимый серпик идущего на убыль месяца осветил престранную картину: бумажные человечки поплыли по воде, словно детские кораблики, которые мы с Ясумасой когда-то пускали в весенних лужах, но... против течения!
— Ой! — воскликнула Химико.
— Что-то не так? — обеспокоенно приобнял её Ясумаса.
— Конечно, не так! — она осмотрела нас поочерёдно. — Вы что, не поняли? Овара — ниже по реке! Господин Хитэёми, ваш недоброжелатель — не придворный онмёдзи!
Ночь. Холмы освещены струящимся белым сиянием, ниспадающим с неба, подобно колышущимся от ветерка занавесям. Огромная, в половину беззвёздного свода, луна то скрывается в молочной пелене облаков, то выплывает из них, подобно рыбе-шар. Кажется, это её лучи, а не лёгкое дыхание окружающего мира, пригибают полночные травы...
Красиво... но почему же так страшно? Почему хочется закрыть лицо руками и спрятаться от этих губительных потоков света? Но куда... боги, здесь нет ни одного укрытия! Холмы с каменными осыпями на вершинах ярко озарены, лишь в ложбинках меж ними залегают тени, такие смутные, такие ненадёжные... Ах!
Луна снова явила свой лик. Белая полоса, словно выдернутый из ножен меч, возникла рядом со мной; я едва успел отскочить, попятиться в спасительный полумрак. Луч расширился, затем неожиданно исчез — набежала очередная туча. Как я был рад её появлению! Но недолго...
Всё моё существо заполнил безграничный ужас, в котором растворилась и память о собственном "я", и любые здравые мысли. Я прижался к земле, подобно животному, застигнутому врасплох внезапно появившимся охотником. Укрывшись ветхим покрывалом тьмы, я ждал неминуемого конца, неспособный даже поглядеть в лицо своему страху. Сейчас луна выйдет полностью, её свет коснётся моих волос и...
На траву легла чья-то тень, преграждая путь неумолимому сиянию. Не человеческая. Я слегка приподнял голову. Луна, предвкушающая верную победу, возвышалась над макушкой холма, к подножию которого я приник. В её свете очертания тела моего спасителя — а именно таковым я счёл существо, вставшее на дыбы — расплывались, и вся фигура была словно залита чёрным, лишь края слегка искрились. Но что это было за создание? Мне показалось, что у него четыре ноги и хвост, как у дракона — длинный и с множеством завитков. Великолепная грива развевалась по ветру, но на коня оно похоже не было — что-то в его морде было неправильным. Присмотреться я не успел, ибо в тот же миг существо взбило воздух копытами, по холмам пронёсся звук, не похожий ни на что из ранее слышанного, и я сел на футоне, тяжело дыша. Кто-то обнимал меня за плечи, и было совершенно безразлично, кто. Некоторое время я так и сидел — сил хватало только на дыхание. Затем отстранился, затравленно огляделся, но почти ничего не различил в полной темноте нашей повозки. Это обстоятельство, как ни странно, меня успокоило.
— Что... что это было?.. — прошептал я, сглатывая слюну.
— То, — раздался над моим ухом искажённый голос Ю, — за что я обязательно оборву руки его виновнику. Руки, ноги, и всё, до чего дотянусь!
Он был исполнен такого бешенства, что я даже не усомнился: это юмеми создал во сне то существо-защитника. Надо будет расспросить его, что это такое. Как-нибудь потом.
— Спасибо, — тихо прошептал я, нащупав в темноте сначала его плечо, а затем и руку. — Думал, что умру от страха.
— На это и рассчитывали. Не переживай — в том, что ты перенёс, нет ничего зазорного. Как ещё сопротивлялся, уму непостижимо! А наш противник недурён... — уже спокойнее продолжал ханец, — подумать только, проверил успешность работы своих прислужников самолично, да ещё и во сне! Кто бы предположил, что мы столкнёмся с таким разносторонне одарённым господином. Запомни, Кай: такие люди опаснее, чем кто-либо ещё. Даже и не знаю, чего от него ожидать. Если судьба даёт возможность выбирать противника, лучше иметь дело с тем, чьи знания и умения ограничены узкой областью, в которой он весьма силён. Слабые, но способные выкинуть что угодно — опаснее. А этот меня впечатлил во всех отношениях.
— Но ты же сильнее? — взволнованно спросил я. — В сновидениях. Ты же его победил?
— Увы, твой настойчивый поклонник сбежал, не успев пострадать, — грустно ответил тот. — У меня был выбор — защитить тебя или поймать его. Сам понимаешь, что ещё мне оставалось...
Я с благодарностью сжал руку юмеми.
— Пойдём, подышим воздухом? — предложил тот. Я отшатнулся.
— Нет! Я... не могу.
— Почему?
— Луна! — А я-то думал, что меня отпустило... Если бы! Стоит только вспомнить этот страшный белый свет... а ведь мне так нравилось любоваться ею!
— Кай, — мягко сказал юмеми, взяв меня свободной рукой за локоть. — Нет там полной луны. Вспомни, месяц идёт на убыль, и едва заметен. Через три дня возродится новое светило.
— Точно?
— Какой ты невнимательный... Точно!
И правда, теперь-то я вспомнил.
Тотчас же ощутив безотлагательную потребность прогуляться, я выбрался наружу, порадовавшись, что наши перешёптывания никого не потревожили. Хотя, есть у нас один умелец, так что ничего удивительного... С опаской взглянул на небо. Высокий свод и впрямь усеян одними только звёздами, яркими, словно драгоценные камни. Тончайший серпик месяца скрылся за холмами ещё когда мы готовились ко сну. Надо же, в кошмаре я утратил все представления о яви. Даже мысли не возникло, что сплю.
— Ну что, полегчало?
— Наверно. Скажи, а зачем ты вытащил меня на свежий воздух? Усыпил же остальных, как пить дать.
— Я их не просто усыпил. Отныне наш маленький отряд будет почивать под лучшей защитой на этом острове. Я действительно взбешён. Этот мерзавец играл моими камешками (1)! Пусть только сунется ещё разок. Сегодня мне пришлось действовать поспешно, отражая нанесённый удар, но в будущем... — он тряхнул волосами.
Я от всей души пожелал своему противнику спокойной ночи и приятных сновидений. Действительно, разгневанный Ю — явление редкое, а оттого вдвойне страшное.
— А всё-таки, зачем ты вывел меня на прогулку? Даже... луной не полюбоваться, — сделал я попытку пошутить.
— А затем и вывел, чтобы ты не вздрагивал от ночных шорохов до конца своих дней, — в голосе юмеми прозвучала лёгкая насмешка. — Только подумай, сколько интересного прошло бы мимо! Но, раз всё в порядке, возвращаемся, как-то зябко.
С последним нельзя было не согласиться. Мы залезли в повозку и улеглись, зарывшись в покрывала. Холод пробивался даже сюда.
— Ю, можно тебя попросить? — неуверенно проговорил я, поворачивая голову в его направлении.
— Попросить — можно, — как обычно, уклончиво ответил он.
— Разреши мне взять тебя за руку. Так, на всякий случай... Только сегодня!
Ю рассмеялся.
— Вот ведь ребёнок! Ладно уже, подползай. Так даже теплее.
Довольный, как кицунэ после полумиски риса, я придвинулся к ханьцу, тот обнял меня, и я тотчас же умиротворённо заснул, напоследок сообразив, что юмеми мог бы усыпить меня и без этого.
Глава 2
Бедствие
(Первый День Древа — Второй День Руды месяца Светлого Древа, 499-ый год Алой Нити)