фанф по гп

— Но пророчество исполнилось, — пробормотал Снейп.

Волдеморт кивнул.

— Ребенок погиб, пусть и не сразу. А я сумел вернуться.

Некоторое время оба молчали. Каждый думал о своем.

— Могу ли я спросить о ваших дальнейших планах, — тихо спросил Снейп.

— Можешь, — кивнул Волдеморт, — и я даже отвечу тебе. Сегодня я настроен на откровенность. Я даже расскажу тебе о себе. Тебе ведь интересно?

Снейп кивнул. Волдеморт отпил еще один глоток.

— Когда-то ты пришел ко мне за знаниями, — начал он, — ты мечтал о власти, о величии. Наш мир становился все более бедным. Чтобы слабые маги и магглокровки не чувствовали свою ущербность, запрещались и изымались целые пласты древнего Знания. Уничтожались основы основ. Впрочем, ты все это знаешь не хуже меня.

Снейп напряженно смотрел на Волдеморта. Этот невероятный разговор напомнил ему о том времени, когда он, будучи еще совсем юным, не раздумывая, вступил в ряды Упивающихся Смертью.

— А у меня учителей не было, — с горечью выговорил Том Риддл, — я вырос в маггловском приюте и понятия не имел ни о своем Наследии, ни о происхождении. В Хогвартс я поступил как магглорожденный сирота. Правда мне объяснили, что магглокровки не бывают змееустами. Тогда я стал искать своих родственников, восстанавливать свою родословную. Знаешь, каково это, знать ЧЬЯ кровь течет в твоих жилах и терпеть унижение, носить чужое имя? Хотя ты знаешь. Именно ты знаешь и сможешь понять.

Снейп на мгновение прикрыл глаза. Да, именно это он мог понять. Как и то, как горько осознавать, что из-за порыва женского сердца, ты лишен законного места, поддержки Рода, имени.

— Я узнал о своем Наследии и имел глупость сказать об этом, — продолжал Волдеморт, — на этом для меня все и кончилось.

— Кончилось? — удивленно переспросил Снейп.

Волдеморт медленно кивнул.

— Я был наивным сиротой, — тихо проговорил он, — и мне никто не говорил, что в магии есть вещи и знания, от которых стоит держаться подальше. И то как легко наивные и любопытные становятся послушным орудием в чужих руках. Помнишь тетрадь в потертой обложке?

Снейп кивнул. Волдеморт усмехнулся.

— В детстве всегда кажется, что все сильные магические артефакты — это что-то необычное. Что-то из золота и драгоценных камней. Только потом ты понимаешь, что самый страшный предмет, способный полностью сломать твою жизнь может выглядеть так непрезентабельно и безопасно.

Снейп внимательно слушал. И дело было не только в том, что ему некуда было деваться. Он снова подпадал под страшное обаяние Темного Лорда.

— Существует древний ритуал, — продолжал Волдеморт, — с помощью которого можно отделить часть души волшебника и заключить ее в какой-либо предмет. Мне было сказано, что с помощью такой вещи можно спастись от смерти. А в то время, Северус, смерть всегда была рядом. Конечно, поместья и замки были в безопасности. А вот дома волшебников в городах надежными убежищами не являлись. Никакие магглоотталкивающие чары не остановят бомбу, падающую на твой дом. И никакой щит не закроет от пуль. Знаешь каково это, слышать вой падающей бомбы, вжиматься в землю, молясь всем богам, чтобы эта бомба упала не на тебя? Знаешь, как содрогается земля при взрыве бомбы? Как трещит пламя, пожирающее человеческие жилища? Как воняет горелая плоть? Это намного страшнее того, к чему мы привыкли, можешь мне поверить.

Снейп внимательно слушал.

— И вот мне было сказано, что существует способ избежать такой бессмысленной смерти, — усмехнулся Волдеморт, — отделить кусочек души и надежно спрятать его, чтобы потом с его помощью вернуться в мир живых. Тело же можно вырастить. Ты бы отказался от ТАКОГО знания и ТАКОГО опыта, Северус?

Снейп медленно покачал головой. Он начинал понимать.

— Перспективы кружили голову, и я не подумал, что все может быть не так безобидно. То, что в ходе ритуала следовало принести жертву, меня не отпугнуло. Всегда можно найти кого-то, чья жизнь менее ценна. А вот то, что тот, кто обладает частицей твоей души сможет сделать с тобой все, что угодно, я понял слишком поздно. Потом я создал еще несколько крестражей, причем создавал их из древних артефактов, принадлежащих знаменитым волшебникам, провел массу ритуалов, искалечивших не только мою душу, но и тело. Власть надо мною ослабла, но не исчезла окончательно. Я смог собрать сторонников, но не мог сопротивляться слишком долго. Ты ведь понял, Северус, кто владел частью моей души?

— Дамблдор.

Волдеморт кивнул.

— Думаю, сперва он хотел иметь послушное орудие в своих руках. Может быть хотел победить с моей помощью Гриндевальда, кто знает. А когда я начал сопротивляться давлению и диктату, то меня назначили в Темные Лорды. Все что я говорил, извращалось. Хотя все, чего мы хотели — это возврата к естественному порядку вещей. А мои припадки безумия, которых я сам стыдился, отталкивали от меня многих.

— А пророчество? — спросил Снейп о самом важном для себя.

— Пророчество, — криво усмехнулся Волдеморт. — Никакое пророчество не имеет ценности, если про него не знает тот, кого оно касается. Поэтому тебе и пришлось донести до меня жалкий огрызок пьяного бреда шарлатанки.

Снейп стиснул кулаки.

— Значит Лили была обречена, — пробормотал он.

— Да, — кивнул Волдеморт, — я не мог не пойти в их дом, меня подталкивали в этом и с помощью крестража и с помощью этого ничтожества Петтегрю. И случилось то, что случилось. Осколок моей души был выбит из тела.

Снейп стиснул виски пальцами. Мерлин, как унизительно быть марионеткой! Как отвратительно быть использованным!

Волдеморт с интересом наблюдал за душевными терзаниями своего неверного слуги. С Люциусом было сложнее.

— И что теперь? — спросил Мастер Зелий.

— Тебе решать. Дамблдор не знает обо мне и больше не имеет надо мной власти. Последняя попытка провалилась на кладбище, когда он призвал мой бесплотный дух, а потом заставил Барти под Империо проводить ритуал. Если бы из мальчика взяли кровь для моего возрождения, то наш добрый директор смог бы влиять на меня через него. Но Барти привык бороться с Империо, а мальчик предпочел помочь мне.

— Коморовски, — чуть усмехнулся Снейп, — чудо слизеринское.

— Мальчишке не пойдет на пользу директорский интерес к нему, — как бы между прочим заметил Волдеморт.

Снейп содрогнулся. Никому из своих подопечных он не желал участи Тома Риддла или своей.

— Тетрадку я у тебя забрал, — продолжил Лорд, — извини, что пришлось изменить память, но так уж получилось. Кроме того, я вернул себе еще две части своей души. Нужно раздобыть еще два артефакта, но этим я займусь сам. Твоя задача сейчас — защищать детей. Если ты, конечно, не хочешь уйти в сторону.

Снейп покачал головой.

— Нет, — сказал он, — я пойду до конца. Мой Лорд, — добавил он после паузы.

Волдеморт чуть заметно улыбнулся. Что ж, с Северусом он не оплошал.

— Ты дашь мне клятву молчать о нашей встрече, — сказал Волдеморт, — это не от недоверия, простая предосторожность. Общаться мы будем как обычно. Если мне что-нибудь понадобиться, я дам тебе знать.

Снейп почтительно склонил голову.

Все-таки Хэллоуин был на редкость невезучим праздником в школе чародейства и волшебства Хогвартс. Очередным подтверждением этого послужило второе пришествие мисс Амбридж. За завтраком 31 октября она как ни в чем ни бывало появилась за столом преподавателей. Когда в Большом Зале набралось достаточное количество студентов, Дамблдор поднялся и постучал по бокалу, привлекая к себе внимание.

— Доброе утро, — сказал он, — позвольте сделать объявление. Вы уже знакомы с мисс Амбридж. С сегодняшнего дня она ведет занятия для магглорожденных студентов. Эти занятия должны помочь им лучше понять реалии магического мира. Списки у деканов. Первое занятие сегодня после обеда. Это все. Спасибо.

— Похоже, в Министерстве считают, что без этой жабы нам не обойтись, — заметила Панси. — Хорошо, что я чистокровная.

Тадек почесал в затылке.

— Ох и отыграется жаба на нас с Гермионой.

— А ты тут причем? — удивился Винс.

— Ну формально-то я магглорожденный.

— А что, разве нельзя будет сдать что-то вроде зачета? — спросил Драко, неприязненно оглядывая особу в пушистой розовой кофточке.

— Это вряд ли, — вздохнул Тадек.

— Посмотрим, — резюмировал Грег.

Занятие было просто ужасным. Тадек сел за парту вместе с Гермионой и изо всех сил сдерживал подругу и сдерживался сам. Из монотонной и маловразумительной речи мисс Амбридж можно было понять только то, что никто не знает, откуда берутся магглорожденные, что они неполноценны по отношению к чистокровным магам и должны знать свое место.

— Бредятина! — сказал Тадек в кабинете зельеварения, куда они с Гермионой вернулись после урока у Амбридж, чтобы заняться очередным проектом.

— Это просто мерзко! — согласилась расстроенная Гермиона. — Как можно так относится к людям? Ей бы кто в лицо сказал, что она существо второго сорта.

— А говорят, что эта жаба будет еще и наших профессоров проверять на предмет того, как они помогают магглорожденным вливаться в магическое общество, — сказала как всегда самая осведомленная Панси, — представляете?

— Они там в Министерстве все с ума посходили? — удивился Драко.

— Видимо, — согласился Винс.

— Ребята, а с зачетом ничего не получится? — спросил Невилл. — Вы же все знаете и наверняка лучше этой глупой бабы.

Тадек покачал головой.

— Зачет будет для всех в конце учебного года.

— И что, вы должны будете распинаться, что сами себя считаете низшими? — недоуменно спросила Милли. — А то что Тадеуш выиграл Турнир Трех Волшебников, а Гермиона — лучшая на курсе уже не считается?

— Я ей скажу, что Грейнджер находится под покровительством нашей семьи, — сказал Драко, — и что Тадеуш — мой друг. И можно Сириуса Блэка подключить, как родственника.

— Мы-то ладно, — вздохнул Тадек, — а остальным каково? Тем же братьям Криви. Сидели как оплеванные. Колин что-то там вякнул, так ему отработку назначили.

— А вы не заметили, как эта жаба рвется назначать отработки, — проговорила Панси, — неужели ей это так нравится? Отработка у Филча?

— Нет, у нее.

Ребята переглянулись. Обычно отработки у себя назначали Снейп и Спраут. Провинившиеся мыли котлы, потрошили слизней и жаб или удобряли растения в теплицах. Остальные профессора отправляли нарушителей к Филчу, который заставлял их или натирать кубки в Зале Наград или мыть полы в замке. Что могла придумать явно неадекватная особа?

— Интересно, что она придумала? — выразил общую мысль Драко.

— Я спрошу у Колина, — кивнула Гермиона.

— Мы с этими назначениями совсем забудем о заменителе антибиотиков, — проворчал Тадек.

И ребята занялись подбором ингредиентов.

На другой день ничего нового выяснить не удалось. Колин Криви ходил, как в воду опущенный. На прямой вопрос Гермионы о том, что было на отработке, он ответил, что писал строчки. Это было странно. Разве что Амбридж заставила его писать что-то унизительное.

Гермиона составила список литературы, которую изучала сама, и раздала его магглорожденным.

— Это действительно необходимые знания, — сказала она, — жалко, что нам ничего подобного не дают. Мне профессор Снейп помог.

— Все равно эти чистокровные нас за людей не считают, — буркнул Денис Криви.

— Не говори глупостей, — возмутилась Гермиона, — я со многими чистокровными общаюсь и дружу. Если у Амбридж не все дома, это не значит, что все такие.

— Гермиона, — попросил Колин, — может ты нам вкратце расскажешь? А то тут столько читать. Хотя бы самое основное.

— Ладно, — вздохнула Гермиона, — сегодня я не могу, а завтра после ужина можно будет пару часов позаниматься. Готовьте вопросы.

На другой день в пустом классе собрались магглорожденные студенты Хогвартса.

— Вот, — Гермиона раздала им пергаменты, — здесь я начертила структуру Министерства Магии, список отделов и их функций прилагается. Разберитесь сперва с этим. Законы придется читать самим. А теперь задавайте вопросы.

В основном всех интересовало, правда ли, что магглорожденные не способны к некоторым разделам магии.

— Да, — кивнула Гермиона, — это так. Магглорожденные не способны к анимагии, среди них не бывает змееустов. Еще мы не можем создавать артефактов. Ну и родовая магия для нас недоступна. Но это не так страшно. Во-первых, существует множество специальностей, где все это просто не нужно. А во-вторых, можно обрести эти способности, если магглорожденного примут в магический Род. Это может быть брак, усыновление или принятие под покровительство Рода. Но для этого принимающая сторона должна быть уверена, что не нанесет урона своей семье, поделившись с вами магией и Силой.

Колин Криви удивленно присвистнул.

— А нам про это ничего не говорили.

— Мне сказал профессор Снейп, а потом и мистер Малфой подтвердил.

Студенты старательно записывали информацию. Амбридж могла нести все, что угодно, а им в этом мире жить.

— Интересно, что будет за зачет в конце года? — спросила одна из хаффлпаффок. — Ведь ничего подобного нам не говорят.

— Можно относиться к этим урокам как к истории магии, — предложил Денис. — Хотя приятного мало. Хорошо хоть ЗОТИ теперь нормальный преподаватель ведет.

Гермиона кивнула. Ей очень нравился профессор Марло. Даже больше, чем аврор Дженингс. Хорошо бы он остался и на следующий год, а то из-за этой свистопляски с преподавателями ЗОТИ они так и не изучат. А это нужный предмет.

— Ладно, уже скоро отбой, — заметила Гермиона, — пора расходиться. Подумайте, что вы еще хотели бы узнать и подготовьте вопросы. Потом мы снова решим, когда и где встретимся.

Непонятно кто и зачем сообщил Амбридж о занятиях, которые проводила Гермиона. Жаба восприняла это как покушения на свои права и назначила отработку мисс Грейнджер.

— Вы слишком много на себя берете, мисс Грейнджер, — сладенько пропела жаба, когда Гермиона пришла на отработку. — Кто давал вам разрешение проводить занятия для магглорожденных студентов?

— Никто, — ответила Гермиона, — это и занятием не было. Просто ребята попросили меня рассказать о Министерстве Магии и об отличиях магглорожденных и чистокровных волшебников. И список литературы.

— Вот как, — квакнула Амбридж, — а позвольте полюбопытствовать, кто вам дал право рекомендовать литературу?

— Если я сама читала эти книги и нашла в них ответы на вопросы, то могу рекомендовать их другим, — ответила Гермиона, — тем более, что большую часть книг из этого списка мне посоветовал профессор Снейп. Я очень признательная ему за то, что он объяснил мне особенности волшебного мира еще на первом курсе.

— А разве профессор Снейп является дипломированным специалистом по вопросам адаптации магглорожденных? — спросила Амбридж.

Гермиона пожала плечами.

— Профессор Снейп много лет преподает в Хогвартсе, он каждый день видит магглорожденных студентов. Я уверена, что он прекрасно разбирается в них и в их нуждах.

Амбридж поджала губы, став еще более отвратительной.