Пророчица для демона

— А я, значит, не подхожу. Второй сорт, — Риберт скрипнул зубами, прерывая мои воспоминания. — Скажи, чем я хуже его?

— Ничем, — солгала я. — Я проверю сделку. Только заплатить придется вдвойне. За срочность.

— Всего-то? — Губы Риберта вновь расплылись в улыбке. — Сделка все окупит!

— Ладно уж, рассказывай, что за сделка, где и когда буду проходить переговоры.

Граф кивнул.

— Некий Ласперес — чужак не то из Ксафии, не то из Микра — решил взять в аренду некоторые из моих земель. Берег Лутофии. От проклятого мыса до лесов Завьи. Представляешь, какой-то умник ему сказал, что там самые плодородные земли!

— Это там, где в жизни ничего не росло? — уточнила я.

Риберт вновь кивнул и продолжил:

— Вот я и хочу сделку побыстрее завершить. Все подписать. А то вдруг этот Ласперс узнает, что его обманули. С ним и его компаньонами мы встречаемся на складе недалеко от порта. Но не тревожься, — Риберт заметил, как от его слов я вздрогнула, — с нами пойдут мои солдаты. Не думаю, что кто-то решиться напасть.

Я молчала. Какой-то склад, аренда ненужной земли... Что-то здесь было не так! Вот только без своих видений я не могла понять, что именно.

Еще немного побеседовав с Рибертом, мы собрались на встречу. Лучита подала мне меховую накидку, вновь прошептав что-то неразборчивое о преимуществах платья над мужскими галифе. Но больше ничего не предприняла. В холле нас ждали солдаты Риберта, которые на почтительном расстоянии двинулись за нами.

Арендованный мною дом располагался достаточно далеко порта, в так называемом верхнем городе, где обитали зажиточные граждане. Карету Риберт решил не нанимать, так что дорога обещала быть долгой. Поначалу мостовая была ровной, а редкие прохожие снимали шляпы в знак приветствия. Несколько раз нам повстречались дамы в роскошных одеяниях и с огромными прическами, явно старающиеся походить на аристократок. Замечая меня, они поджимали губы и вздергивали подбородки, кичась своими туалетами. Это был купеческий квартал, жители которого не испытывали нужды в деньгах, но так и не были принятыми носителями древней крови. Вдоль дороги виднелись огромные особняки, часто слишком аляпистые и лишенные малейшей грации. Что поделать, у новых богачей, хоть и были кирсы, но совсем не было вкуса.

За купеческим кварталом следовали ремесленнические — средний город. Здесь не было былой роскоши и безвкусицы. Небольшие домики с самым необходимым, часто побитая мостовая, а еще множество карет и прохожих, старавшихся обогнать повозки.

— Посторонись!

— Куда прешь, не видишь что ли...

Шум, крики... Здесь каждый пытался заполучить лишний кирс, до боли в ногах бегал по поручениям и искал новых клиентов. Зато моя одежда не вызывала насмешки. Большинство женщин, как и я, избавились от юбок с корсетами и бегали не хуже мужчин.

Один из подобных бегунов едва меня не протаранил, но, к счастью, мы вовремя свернули в более спокойный переулок, вывивший нас на главную площадь. Я полагала, здесь мы надолго не задержимся. Но не тут-то было!

— Грядет погибель! Небожитель пошлет огненных птиц, которые сожгут земли. И тогда брат пойдет на брата. Маги восстанут против монарха. Прольются реки человеческой крови, и лишь иные будут хохотать, глядя на смерти людей. Покайтесь пока не поздно...

Один из Рибертовых солдат приблизился и оторвал вцепившуюся мне в плечи женщину с безумным взглядом и длинными некогда роскошными, а сейчас спутанными и покрытыми грязью волосами цвета вороньего крыла. Сам граф ее еще и в живот ударил, отчего она упала на землю и страшно завыла.

А я глядела на сумасшедшую, не в силах сдвинуться с места. Гибель, огненные птицы, реки крови... Перегоревшие видящие, ставшие гадалками, часто сходили с ума. Всю жизнь эти люди смотрели на будущее как на что-то, что можно изменить. Но, став гадалками, уже ни на что не могли повлиять. И часто им казалось, что будущее — это их самые большие страхи.

Вытащив из кармана брюк несколько монет, я кинула их несчастной, а потом поспешила за Рибертом.

— Что это на тебя нашло? — изумился граф. — Всякой падали кирсы кидать.

Я не ответила. Что говорить-то? Я боялась, что скоро сама стану такой сумасшедшей, буду кричать о конце света, просить милостыню, питаться объедками... А такие, как Риберт, внимательные и обходительные в своем кругу будут нещадно меня колотить.

За мрачными мыслями я пропустила, как мы прошли нижний город — одну из самых бедных частей Ленница с маленькими лачугами, мерзким запахом рыбы и помоев, черными от грязи ребятишками, стоящими с протянутыми руками.

Один из таких черномазых ребятишек даже схватился за мою ногу.

— Мисс, голодно. Дайте хоть кусок хлеба, будьте милостивы.

Я молча оторвала его маленькие пальцы от штанины и нагнала чуть отдалившегося Рибьерта. Ни о какой помощи не могло быть и речи. Сегодня я и так потратилась на нищих.

Наконец, показался порт, а за ним множество складов. Возле одного из них мы остановились, а затем зашли внутрь, приоткрыв скрипящую накрененную дверь.

Их было трое. Двое людей и ламия. Все трое выше среднего роста, одетые в темные плащи, скрадывающие фигуры. И, если бы незнакомцы настояли на встрече наедине, то сразу стало бы ясно: что-то не так. Но никто из них не был против трех солдат, которых привел с собой Риберт.

Мужчины обменялись рукопожатиями. Мне поцеловали руку. Пока незнакомцы не достали договор, я внимательно рассматривала их, надеясь, что, если не сумею увидеть будущее этой сделки, то хоть интуиция подскажет, стоит ли рисковать. Первый незнакомец, заметно старший меня, был темноволос с квадратным лицом и хищным носом. У него был низкий лоб, почти прямые брови и колючий от щетины подбородок. Кожа была загорелой, отчего издали незнакомец напоминал пирата. Глубокие карие глаза выдавали острый ум мужчины. Впрочем, когда незнакомец начал свою речь, я потеряла к нему интерес. Он говорил, страшно коверкая слова, а порой и вовсе использовал непонятные фразы. Видно, это и был чужестранец Ласперс.

Второй незнакомец был еще старше. Его волосы уже посеребрила седина. Кожа стала дряблой и покрылась морщинами. Я лишь бегло осмотрела его, сосредотачиваясь на ламии. Мужчина, в отличие от своих компаньонов, был молод. Едва ли старше меня. Светловолос. С тонкими, женственными чертами лица, нежной кожей без малейшего намека на щетину и ни на мгновение не перестающими улыбаться губами. Несколько раз из его рта высовывался тонкий, будто бы разделенный на две части, язык, отчего по моему телу раз за разом проходила дрожь.

Целуя мою руку, ламия проговорил мягким баритоном:

— Счастлив, что нашу скучную встречу украсил столь дивный цветок.

— Взаимно, — коротко, будто по-военному, ответила я, сразу отметая любые ухаживания. Не раз уже кто-то из партнеров де Милнов пытался за мной приударить, в надежде, что я дам добро на сомнительную сделку. Никто не объяснил этим пройдохам, что кирсы я ценю гораздо больше, чем спутника на одну ночь.

Покончив с приветствиями, мы присели за стол с погрызенными крысами ножками, и ламия, все так же улыбаясь, подал мне документы. Я приняла их, затем наугад открыла одну из страниц.

Согласно договору г-ну Ласперсу передаются все права на часть земель Лутофские земли на оговоренный ранее срок и сохраняются вплоть до их прекращения в порядке, оговоренном...

Бездна!

Я ничего не видела. Впервые читая о сделке, я не знала, к чему она приведет. Я не могла призвать видение, ничего не могла!

Неужели свершилось: я перегорела, потеряла силы? Что же сказать Риберту? Правду: я ничего не вижу — не вариант. Лишусь всего.

Попытаться в самом деле прочесть документ — тоже не выход. Я просто не понимаю, о чем речь. Значит, нужно положиться на интуицию. Я еще раз осмотрела троих незнакомцев. Они были спокойны, будто впрямь ничего не скрывали. Ничуть не торопили меня. Ламия так и вовсе разглядывал меня, мечтательно улыбаясь и то и дело высовывая свой странный язык. Казалось, ему нравилась моя неспешность, осторожность...

Заметив, что я отвлеклась от бумаг, ламия взял их у меня из рук, на мгновение коснувшись длинными пальцами моей кожи чуть выше перчатки.

— Итак, ваше решение? — произнес он на удивление глубоким чувственным голосом.

Решение... Бездна вас всех побери!

— Риберт, эта сделка принесет тебе прибыль, — уверено проговорила я, невесть с чего сняв с руки перчатку. — Это именно то, чего ты ждал.

Де Милн вспыхнул от радости и тут же, не задумываясь, подписал бумаги. А я сидела молча, начиная понимать, что впервые за много лет сделала неправильный выбор. И дело не в ламии, который прожигал меня насквозь и от которого меня бросало в дрожь. Дивный мог и не стараться. Но скажи я, что сделка — ловушка, Риберт бы начал расспрашивать, что конкретно я видела. Эта сделка слишком лакомый кусочек, чтобы де Милн так просто от нее отказался. В случае же, если я дам добро, графу будет не до подобных мелочей. Я лишь подтвержу то, в чем он уверен. Значит, мне не придется ничего выдумывать, и я не проколюсь. Да, мой выбор был лучшим. Для меня... Но не для Риберта! Не заключи он сделку, ничего бы не потерял. А сейчас — кто знает.

Но выбор сделан. И уже ничего нельзя изменить!

Просидев еще несколько лит, мы откланялись и вышли наружу. Риберт был на седьмом небе и, кажется, собирался еще неделю праздновать удачную сделку. А я... Я...

Внезапно по моему телу прошла судорога. Я впилась зубами в губы, надеясь, что это просто совпадение, что...

Это было не совпадение!

— Бездна! — только и успела вымолвить я, падая на каменную мостовую. Глаза привычно затянуло пеленой, тело пронзила боль.

Свист шпаги.

Риберт уклонился и ответил. Шпага встретилась с изогнутым вергсом*. Противник отпрыгнул, затем вновь нанес удар. И еще. Еще! Риберт парировал, не пытаясь перейти в наступление. Еще один выпад. Из горла молодого графа вырывалось тяжелое прерывистое дыхание, по телу стекал пот вперемешку с кровью из раненого плеча. Еще один удар и еще...

Враг метил Риберту в живот, затем в правое плечо, в левую руку... Юноша отбивал. Попытался ударить сам, но противник с легкостью отразил удар и нанес свой в грудь. Риберт снова отбил... И проиграл, не успев увернуться от внезапно ударившего в бок вергса.

Риберт упал на одно колено, признавая поражение, сдаваясь... Но незнакомец и не думал его щадить. Короткий взмах вергса, и разделенный надвое труп повалился на землю.

Глава 2.

— Кира... Кира, да что с тобой?.. Кира?! — кто-то тряс меня, как ненормальный. Едва не ударил по лицу, но резко остановил свою руку буквально в линии* от моей щеки. Я только дуновение ветра и почувствовала. — Бездна! Да очнись же ты, Кира!

Меня вновь тряхнули. И я, наконец, открыла глаза. Вовремя! Едва успела увернуться, от летящей в мою сторону пощечины.

— Эй, в чем дело?! — мгновенно разозлилась я.

— Кира! Наконец-то! — Риберт резко поднял меня на руки. — Я уже не знал, что и думать: ты так внезапно упала...

— Слишком сильно потратилась, чтобы поглядеть, к чему приведет ваш договор, — уже привычно солгала я, пытаясь и не вспоминать о видении.

— Не стоило, — Риберт улыбнулся. — Лично я с самого начала был уверен, что все в порядке.

"Дурак" — я еле сдержалась, чтобы не сказать этого вслух. Вместо этого принужденно улыбнулась и попыталась выбросить еще одну лишнюю мыслишку: "И этот дурак скоро умрет..." Я сжала руки в кулаки, пытаясь убедить себя, что это не мое дело. В том, что Риберт постоянно во что-то влезает нет моей вины. Но... Но, ведь если бы не я, граф не подписал бы этот договор!

Наверное, что-то все же отразилось на моем лице, так как Риберт внезапно пошел вперед со мной на руках.

— Отпусти, — я дернулась. — Сама могу дойти.

— Мне так будет спокойнее, — мягко сказал Риберт. Но меня это не остановило.

— Пусти, слышишь, — я дернулась, отчего Риберт едва не уронил меня.

— Кир, я... — начал граф. Но я прервала его:

— Со мной все в порядке. Мы только время тратим. Не забывай, я не изнеженная дама, неспособная и шагу ступить, чтобы не угодить в передрягу. Так что сама справлюсь!

Щека у Риберта дернулась, как это происходило, когда граф внезапно выходил из себя, но он смолчал. Поставил меня на ноги и пошел вперед, то и дело оглядываясь на меня но не завязывая разговор. Может, продолжал злиться или боялся, что я снова упаду в обморок.

Я тоже поглядывала на де Милна, пытаясь решить, что он для меня значит, и на что я пойду, чтобы видение не сбылось.

Отец Риберта в свое время заменил мне обоих родителей, вытащил из нищеты, дал кров. Но к младшему де Милну я не испытывала и малой доли той благодарности!

Риберт...

Он был высок. На голову выше меня. Фигура не отличалась изнеженностью. Риберт не любил сидеть без дела. Часто охотился в принадлежавших ему землях, а еще чаще устраивал пирушки для многочисленных друзей. У Риберта был правильный овал лица и мягкие черты. Небольшой узкий нос, плавно переходящий в переносицу, светлая, чуть-чуть покрытая загаром кожа, карие глаза и темные волосы до плеч.

Ко мне граф относился с приязнью, даже порой заботился, как сейчас. Сомнительно, чтобы я что-то значила для него, но вряд ли ему пришло бы в голову бросить меня в сложный момент. Да и в спину он вряд ли бы ударил.

Лет восемь назад, только начиная работать на старшего де Милна, я даже считала Риберта кем-то вроде старшего брата, который приободрит в трудную минуту.

А потом он решил приударить за мной и одновременно еще за несколькими девчонками, и все родственные чувства иссякли на корню. Именно тогда я настояла на том, чтобы покинуть замок, принадлежавший де Милнам, и перебраться в город Лениц. Это не означало, что я перестаю работать на графа, я просто хотела стать независимой, насколько вообще может быть независимой незамужняя девушка в нашем мире.

За раздумьями я не заметила, как мы дошли до моего дома — не очень большого, в сравнении с соседними помпезными особняками. Но и не такого безвкусного. С широким крыльцом, высокой аркой над ним с чудным узором и кованой железом дверью. Позвонив, мы зашли внутрь.

Быстро введя Лучиту в курс дел, Риберт отослал ее за врачом, несмотря на мои вялые попытки отказаться от сомнительного дела, а затем и сам откланялся, оставив на столе кошелек с деньгами за помощь в сделке. Вероятно, в своем желании ни от кого не зависеть я здорово разозлила Риберта.

Когда граф ушел, я села в кресло в гостиной и принялась ждать эскулапа. К сожалению, Лучита выбежала из дома задолго до того, как я выпроводила Риберта, и у меня не было никакой возможности ее остановить.

Видящие редки. Вряд ли на все королевство найдется десять таких провидцев, как я. Сомнительно, чтобы целитель определил причину моего недуга. Так зачем терять время?