Счастливый брак по-драконьи-1. Поймать пламя

И я проваливалась в это... С головой. Опускалась на самую глубину своего личного омута.

Постепенно тьма становилась не такой беспроглядной, но у меня уже не было сил скинуть с измотанной души остатки страхов и снова выпрямиться.

Какие странные мысли. То ли мои, то ли непонятного внутреннего со слишком низким тембром...

А он говорил... о крыльях за спиной и бескрайнем небе над головой. О мире, лежащем перед ногами, в который надо лишь вступить, и он сам закружит тебя в круговороте ярких красок, с удовольствием показывая все свои грани. Не скрывая ничего... наполняя распахнутые драконьи крылья теплым ветром, с дразнящим запахом дальнего соленого моря и южного ветра. Горячего юга, где ночи темнее черного бархата, а звезды ярче хрусталя, который сверкает в полдень на солнце. Где тропические леса пахнут влагой, со сладковатым привкусом незнакомых фруктов и землей.

А может не юг? Может, меня пленит север? Соблазнит холодными порывами колючей вьюги, трескучими морозами, от которых не до конца спасет даже великолепная чешуя цвета красного золота? Прельстят бескрайние заснеженные леса, в которых бродят дикие, завораживающие в своей красоте и грации звери? Суровый край, где если летают, то в самую высь, где уже начинает перехватывать дыхание от высоты и недостатка кислорода. Если бегают, то так, что оленям не угнаться. Поют от сердца, а танцуют так, что пламя завидует. Да и так ли холоден север? Скажи мне, огненная?

— Я... я не знаю...

— Расправь крылья! Если сложены крылья души, если их опутали нити страха, то ты никогда не сможешь взлететь снова! Неужели не понимаешь?!

С меня резко сдернули повязку, и по глазам полоснул обжигающий свет. Взвыла и зарылась в подушку, но жесткие руки схватили меня за плечи и заставили сесть.

Глаза немного привыкли, я поняла, что сейчас глубокая ночь и только слабые, еле заметные лучи луны, полночной странницы, ложились на пол. Они-то и обожгли мне глаза...

Напротив сидел встрепанный муж с гневным лицом и плотно сжатыми губами.

— Глупая девчонка! От чего ты собираешься отказаться?! Жизнь и крылья. Но жизнь я могу спасти... Крылья, Ирьяна! Крылья не смогу!

— Чего ты от меня хочешь? — слабо пролепетала, желая лишь лечь и снова закрыть глаза, спасая их от этого обжигающего света.

— Чтобы ты боролась! — рыкнул Ринвейл. — Слабачка! Крылья — это мечта всех, кто ходит по земле! Жизнь — это мечта всех, кто за гранью! — он рывком притянул меня ближе к себе и, запустив руку в волосы, неожиданно зло сказал на ухо. — Крылья... Я хожу по земле, Ирьяна. Я никогда не поднимался ввысь и вряд ли смогу. Никогда не почувствую ветра и скорости! Не увижу мир с высоты драконьего полета. Но ты! Ты отказываешься! И будь я проклят, если позволю тебе это сделать!

Муж быстро поднялся с постели и решительно оттуда меня вытащил. Ноги не держали, потому ему опять пришлось взять меня на руки. Когда поняла, что он несет меня к балконным дверям, я слабо забрыкалась и отчаянно зашептала.

— Нельзя! Свет! Луна обожжет глаза!

— Это все твои иллюзии! — покачал головой мужчина. — Это тьма. Твоя тьма.

— Я не хочу! — повысила голос.

— Так нужно, — выдохнул Ринвейл, поставил меня рядом и распахнул шторы.

В комнату хлынул серебряный свет, глаза обожгло болью, и я со стоном осела на гладкий мрамор.

— Вставай! — полоснул по нервам резкий голос. — Быстро! И выйди на улицу.

— Не могу, — обреченно шепнула в ответ.

Голова раскалывалась, тело вновь как парализовало, а сквозь тонкую сорочку проникал легкий холодок, который разгоряченному телу казался ледяным.

— Можешь, — муж снова поднял меня на руки и вынес на улицу. — Открой глаза.

— Будет больно.

— Будет, — согласился он. — Но так надо.

Прикосновения ветра, запахи воды, листвы будили воспоминания и желание... испытать все вновь.

— Ну же! — рявкнул мне на ухо Ринвейл. — Не заставляй меня думать, что я все эти дни зря тратил время, силы и кровь!

Я распахнула глаза и голову кольцом сжала боль, но... поздно. Я уже видела, я уже жила, я вновь хотела взлететь.

Ледяной Предел полыхал перед глазами во всем величии своей необычной красоты. Ночью... Он был темным, загадочным и притягательным. Горы еле заметно искрились в лунном свете, по темной глади озер скользили серебряные блики, создавая дорожку, по которой, казалось, можно пройти босиком. Почему босиком? Потому что волшебству надо соответствовать. Но как 'пройти', если я буду человеком... А если обернуться, то можно танцевать на воздушных крыльях в столбах света прорывающихся из-за туч. Или взлететь над облаками, посмотреть, сколько оттенков у серебра и стали, которыми ночное светило их раскрасило.

— Хочу, — тихо выдохнула.

Муж без слов приподнял меня, помог запрыгнуть на каменные перила балкона, и отошел в сторону.

А я... Я стояла на самом краю и хотела сорваться вниз. Но не так, как нашептывала тьма. А так, как хотелось вновь ожившему дракону во мне. На секунду всем хрупким телом этой ипостаси ощутить силу ветра и холод Предела, а потом распахнуть свои крылья.

А если хочется... То надо ли сопротивляться?

Миг свободного падения и вот уже меня нет. Есть она. Есть дракон. Сила, скорость и полет.

Есть серебро луны вокруг, есть лед вершин, который отражал свет и делал темноту ночи немного светлее. Есть ветер, в котором столько запахов, что голова кружится.

Не знаю, сколько летала. Просто когда почувствовала, что силы покидают меня, повернула обратно к замку и уже второй раз упала на плиты площадки и последним усилием превратилась. Только... теперь было по-другому. Теперь было счастье. Восторг. Ведь день рождения это всегда праздник...

Но сознание и на этот раз надолго со мной не осталось и, уплывая в мир светлых грез, я опять почувствовала, как уже знакомые руки меня подхватывают и куда-то несут.

Когда проснулась, рядом была только Наина. О недавнем присутствии мужа напоминал лишь едва уловимый аромат дикой мяты и лимона, да и он был настолько эфемерен, что почти не ощущался.

— Доброе утро, льета, — Наина встала с кресла и поклонилась. — Я рада, что с вами все в порядке. Мы волновались.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась я девушке и попыталась приподняться с постели. Получилось, но ненадолго, почти сразу рухнула обратно на подушки.

— Не вставайте, — покачала головой служанка. — Вы еще очень слабы.

— А где... Ринвейл, — все же спросила я.

— Господин отдыхает, — склонила голову драконица. — Он постоянно был около вас, пока вы болели.

— Понятно, — растеряно пробормотала я.

— Позвольте, я принесу вам поесть, — произнесла девушка. — Вам надо восстанавливать силы.

Кивком отпустила Наину и задумалась.

Получается все это время цай Тирлин и правда был рядом? Не дал мне благополучно помереть от ядовитого ленерги, да еще и не позволил потерять крылья...

Задумчиво посмотрела на повязку на ладони, чуть приподняла краешек отросшим коготком и получила подтверждение своим мыслям и воспоминаниям. На руке был, свежий аккуратный порез. Судя по тому, что он все еще не начал заживать, нанесен был ритуальным ножом. А это значит, что Ринвейл поделился своей кровью. Если учитывать, насколько он сильный маг, скорее всего отчасти это меня и вытащило...

Когда я смогу хоть немного понять цели и стремления мужа? Ведь казалось бы, такое удачное стечение обстоятельств... Можно одним махом избавиться от так доставшей его огненной. Но он не только дал лекарства, но и сидел рядом.. Помогал, ободрял, делился кровью, магией, разговаривал... Не позволял окончательно провалиться во тьму.

Ох, и что теперь будет?

Времени подумать мне не дали. В комнату тихо прошла Наина с подносом и аппетитные запахи ненадолго вытеснили из головы любые иные мысли.

Потом я снова уснула, и проснулась только когда солнце, уже начинало клониться к горизонту.

Ринвейл появился через полчаса. Судя по темным кругам под глазами и общему уставшему виду, мое излечение далось супругу нелегко. Даже то, что он целый день отсыпался, не помогло до конца прийти в себя. Впрочем, Вейл делился не только кровью, но и силой... Так что усталость у него не совсем обыкновенная.

— Как ты себя чувствуешь? — муж присел на край постели и подавшись вперед дотронулся до моего лба ладонью. Недовольно поджал губы, прикрыл чуть заметно вспыхнувшие голубым светом глаза, и от его прохладной руки по телу волной прокатилась прохлада.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась в ответ.

— Не за что, — кивнул он, и его губы тронула слабая улыбка. — И не хватай больше всякую незнакомую гадость, пожалуйста. Если все твои приключения будут требовать таких усилий чтобы тебя из них вытащить, то неизвестно насколько меня хватит.

Фразу я не совсем поняла, но, тем не менее, согласно кивнула в ответ.

— Я очень рада, что ты меня вытащил, — решилась прямо и серьезно поглядеть в яркие голубые глаза напротив. Он поймет, о чем я...

Муж долго смотрел на меня не торопясь отвечать. Выдержать этот взгляд, и не показать обиду и растерянность было сложно, но я справилась. Но когда он все так же молча направился к дверям, не выдержала, опустила глаза и прикусила губу.

— Знаешь... — тихо прозвучало в комнате и я вскинувшись посмотрела на застывшего в проеме Ринвейла. Он несколько секунд пристально меня рассматривал, а потом продолжил. — Наверное, я тоже этому рад.

Не оставляя мне шанса ответить, он быстро вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Уставилась на нее со смешанными чувствами. С одной стороны в душе медленно, но уверено поднималась радость, от того, что получается, не так я его раздражаю, как он хочет показать. А с другой... чем мне это грозит в будущем? Неизвестно.

Пришла в себя довольно быстро. Меньше чем за неделю. Мужа практически не видела, но наверное это было и к лучшему. Да и судя по рассказам Наины, ему пришел новый заказ от Холодного Престола и супруг опять с головой ушел в работу.

Следующая неделя ничем кардинально от предыдущих не отличалась. Разве что Ринвейл теперь стал время от времени составлять мне компанию. Иногда мы пересекались в библиотеке или на террасе. Наши отношения тоже никаких особых изменений не претерпели. Разве что стали несколько теплее.

Отношения... Какое смелое слово. И как мало применимое к нашей ситуации.

Чем больше узнавала цай Тирлина, тем ярче разгорался к нему интерес. Во-первых, если судить по огромной библиотеке разных тематических направлений и увлечениям супруга, можно было даже не сомневаться в том, что личность он очень интересная. И странно... Почему при своем статусе муж сидит в имении на краю Предела? За свои три сотни лет Ринвейл успел и в политике повращаться, и не одно образование получить, и по миру помотаться.

С этими вот размышлениями я с мольбертом и красками шла на террасу дома. Сейчас было раннее утро, а я уже давно хотела запечатлеть Предел в лучах рассвета, но к своему позору, мне было банально не встать достаточно рано.

Выйдя на улицу, вдохнула стылый утренний воздух. Разложила мольберт и подошла к перилам. Робкое солнце нерешительно выглядывало из-за горизонта, окрашивая золотом ледяные вершины, прогоняя предрассветный сумрак, играя бликами на воде и свежей зелени. Прохладный ветерок гулял по вольным просторам, играл прядями волос, выпутавшимися из косы, и заставлял зябко ежиться. Все-таки одна легкая рубашка в шесть утра не самое лучшее решение.

Вернувшись к рабочему месту и убедившись в том, что за время моих раздумий грунт высох, я достала масляные краски и погрузилась в особый, 'свой' мир. Мир художника.

Не знаю, сколько прошло времени, но когда усталость дала о себе знать, солнце уже безраздельно царило на небе. Картина была наполовину закончена. На ней уже можно было что-то различить.

Так всегда. Природа меняется каждую секунду, но я как вспышкой запоминаю то, что хочу увидеть и дальше уже ничего не осознаю вокруг. Пишу.

Я уже сняла раму и собиралась складывать остальные инструменты, когда на балкон неслышно вышел Ринвейл. Судя по несколько утомленному виду и растрепанным волосам, он еще либо не проснулся, либо не ложился.

— Доброе утро, льета, — потерев виски, поздоровался Вейл. — Вижу, опять за работой, — в ответ я удивленно вскинула брови. — Я не первый раз замечаю кисть у вас в руках. Позвольте полюбопытствовать?

Не дожидаясь моего ответа, муженек с непонятно откуда взявшейся прытью, подскочил к картине. Поняв, что его не перехватить, мне оставалось только беспомощно наблюдать за этим беспределом. Да и что сказать, я волновалась. После одного печального опыта демонстрации своей работы, старалась этого избегать. Писала исключительно для себя.

Ринвейл поставил мое незавершенное творение на стол так, чтобы на него падало солнце, и немного отошел. Последовала минута молчания. Меня уже начали нервно подрагивать пальцы, когда мужчина повернулся ко мне и, внимательно посмотрев мне в глаза, негромко сказал:

— Знаете, достойнейшая, я не эксперт и даже не ценитель. Я, грубо выражаясь, — технарь, и весьма далек от мира искусства. Но... мне нравится, — рыжий улыбнулся и направился к ступеням в сад. Проходя мимо, негромко рассмеялся и потрепал по макушке. Благо рост позволяет. Уже спустившись вниз, он оглянулся и неуверенно, будто сам сомневался в правильности своего решения предложил, — Если вы не против, то я могу вам составить компанию на сегодняшней прогулке.

— Буду рада, — несколько ошарашено ответила я.

В некоторой прострации сложила все принадлежности для рисования и унесла к себе в комнату. Прогулка, судя по всему, имелась в виду послеобеденная. В последнее время я взяла за традицию совершать длительные пешие или верховые прогулки. Это способствовало восстановлению после случившегося и помогло достаточно неплохо изучить окрестности замка.

После обеда я, немного нервничая, спустилась в холл. Супруг уже был там. Поприветствовав друг друга и определившись с маршрутом, мы вышли из дома.

Мне давно хотелось сходить в горы, но без спутника не самое умное решение. Тем более это не совсем обычное место. Стало быть, и горы не без сюрпризов. Изложив свои соображения мужу, получила удивленный взгляд и не совсем понятные слова.

— В который раз поражаюсь твоему образному мышлению. И тому, какими иногда откровенно бредовыми путями ты приходишь ко вполне неглупым выводам, — несколько секунд я думала, как на это реагировать, но потом решила, что обидеть меня не хотят и это даже своеобразный комплимент. Муж с любопытством наблюдал за сменой эмоций на моем лице и неожиданно выдал. — Странная ты. Для огненной так вообще...

— Позволь ответить тем же, — рассмеялась я. — ты тоже нетипичный.

— Это похвала? — вскинул рыжую бровь Вейл.

— Это констатация факта, — хмыкнула в ответ. — Но пожалуй, все-таки ты прав.

Вот таким незатейливым образом мы разрушили тот ледок отчуждения, который обязательно наличествует на первом этапе межличностных взаимоотношений. Мои предположения оказались верны. Ринвейл был необычайно интересным, хоть и несколько ехидным собеседником. И скептиком. Куда ж без этого? Диапазон его знаний был огромен. На таком фоне ощущала себя тем самым неразумным ребенком, которым он назвал меня при первой встрече. Некоторое время спустя выяснилось еще одно ценное качество моего супруга. С ним было комфортно молчать.